чем был болен достоевский
Болезнь Достоевского. Т. Е. Сегалов
Чтобы меня не обвинили в плагиате, обращаю внимание читателей, что автор этого исследования не я. Я только разместил его, пользуясь возможностью этого ресурса.
II,III,IV
……………………………………………………………………….
Данное выше изображение состояний тоски, клиническая картина и ход болезни не оставляют сомнения в диагнозе: эпилепсия.
В нашу задачу не может входить описание всех больных типов, созданных Достоевским. Для этого потребовалась бы новая, гораздо большего объема, нежели настоящая, работа. Отчасти такая работа уже выполнена Чижом в его книге: “Достоевский как психопатолог”. Более общий интерес представляет описание тех типов, в которых Достоевский изображает собственную болезнь: именно эпилептиков. Мы знаем пять таких типов: во-первых, старик Mypiин в рассказе “.Хозяйка”. Рассказ этот был написан в 1847 году, в то время когда талант художника еще не развернулся вполне. Второй тип эпилептика — Нелли в романе “Униженные и оскорбленные”. Этот роман был написан в 1861 году, следовательно после того как Достоевский имел случай в ссылке на самом себе испытать “святую болезнь”. В этом романе дается вся история болезни пауиентки. Третий тип эпилептика в периоде возникновения болезни —князь Мышкин в романе “Идиот”, написанном в 1868 году. Кириллов, лицо из романа “Бесы (1871—1872 гг.) — четвертый тип эпилептика, изображенный Достоевским. В его внешности нет ничего необычайного, но тотчас поражает его речь. Он говорит отдельными словами или отрывочными предложениями, и заметно сразу, что мышление его затруднено. Идеи связываются у него в высшей степени причудливо. Мы ие станем здесь излагать содержание его мировоззрения, это слишком далеко завело бы нас. Мы только отметим, что его взгляды проникнуты религиозно-мистическим настроением и имеют корни в его иллюзиях и галлюцинациях. У Кириллова не бывает припадков, но часто наступают их психические эквиваленты. Свои переживания в эти моменты он изображает следующим образом: “Есть секунды, их всего за раз приходит пять или шесть и вы вдруг чувствуете присутствие вечной гармонии, совершенно достигнутой. Это не земное; я не про то, что оно небесное, а про то, что человек в земном мире не может перенести. Надо перемениться физически или yмереть. Это чувство ясное и неоспоримое. Как будто вдруг ощущаете всю природу и вдруг говорите: да, это правда. Бог, когда мир создавал, то в конце каждого дня создания го¬ворил: “да, это правда, это хорошо”. Это. это не умиление, а только так, ра¬дость. Вы не прощаете ничего, потому что прощать уже нечего. Вы не то что любите, о, —тут вь1)Шв любви! Всего страшнее, что так ужасно ясно и такая радость. Если более пяти секунд —то дулпа не выдержит и должна исчезнуть, В эти пять секунд я проживаю жизнь и за них отдам всю мою жизнь, потому что стбят. Чтобы выдержать десять секунд, надо перемениться физически. Я думаю, человек должен перестать родить. К чему дети, к чему развитие, коли цель достигнута?
— Кириллов, это часто приходит?
— В три дня раз, в неделю раз.
— У вас нет падучей?
— Нет.
— Значит, будет. Берегитесь, Кириллов, я слышал, что именно так па¬дучая начинается. Мне один эпилептик подробно описывал это предваритель¬ное ощущение пред припадком, точь в точь как вы. Пять секунд и он назна¬чал и говорил, что более нельзя вынести. Вспомните Магометов кувшин, не успевший пролиться, пока он облетел на коне своем рай. Кувшин — это те же пять секунд; слишком напоминает вашу гармонию, а Магомет был эпилеп¬тик. Берегитесь, Кириллов, падучая!”
В романе “Братья Карамазовы” (1879—80 гг.) находим образ Смердякова. Это классический тип эпилептика. Мы можем проследить его развитие со дня его рождения до его смерти.
Все это различные вариации характера эпилептика, созданные Достоевским.
1 В связи с возросшим интересом к творчеству Ф.М.Достоевского, редакция нашла желательным дать в журнале выдержки из вышедшей на немецком языке книги недавно скончавшегося московского психиатра М.Е.Сегалова в переводе Ф.Ге и предисловие Д.А. Аменицкого. Ред.
2 Амбивалентность—это своеобразная двойственность, одновременное сочетание двух противоположных мыслей, влечений, построений. Негативизм—упорное сопротивление всем внешним воздействиям. Эти черты типичны для шизофрении.
3 Паранойальный синдром—это сочетание симптомов, свойственных болезни паранойи и выражающихся по преимуществу в систематизированном бреде преследования и величия.
4 Муратов Вл. “Душевная слабость и ее значение в общественной жизни и художественном творчестве”, журн. “Русская мысль”, VII кн., 1901, стр. 14, строки 17-19.
5 Чиж Вл. Достоевский как психопатолог, стр. 118, строки 16-20.
6 Там же, стр. 120, строки 26-27, 32-35.
7 Биографии, письма и заметки из записной книжки Ф.М.Достоевского, СПБ, 1883. (Воспоминания Н.Страхов, стр. 226.)
8 Воспоминания Н. Страхова, стр. 213—214.
9 Полное собрание сочинений Ф.М.Достоевского в шести томах, СПБ, 1885, том 6, с. 474.
10 Милюков А., Литературные встречи и знакомства, СПБ 1890, изд. Суворина, с. 245-248.
11 Так в тексте. На самом деле воспоминания принадлежат Владимиру Соловьеву. (Ник Шумрок).
12 Соловьев Вс., Воспоминания о Ф. М. Достоевском, СПБ 1881, стр. 10.
13 Там же, с. 25.
14 Полное собр. Соч., том 2, “Униженные и оскорбленные”, ч. 151.
15 Ковалевская С.В. Ситературные сочинения, СПБ, 1893, с. 135-136.
16 Воспоминания H.Страхова, стр. 259.
17 Там же, с.296.
18 Там же, с. 173.
20 Воспоминания Н. Страхова, с. 244.
Мифы о Федоре Достоевском, в которые многие верят до сих пор
11 ноября 2021 года исполняется 200 лет со дня рождения великого русского писателя, философа и мыслителя Федора Достоевского. Его творчество оказало большое воздействие на русскую и мировую литературу, а также на становление новых философских направлений, таких как экзистенциализм и фрейдизм. После его смерти многочисленные исследователи пытались разгадать множество загадок, связанных с жизнью и смертью литератора, а также выяснить, насколько правдивыми были многочисленные мифы и слухи, касающиеся личности Федора Михайловича.
Самые известные слухи о Федоре Достоевском и разоблачение популярных мифов о русском классике, в которые люди верят до сих пор, – в материале 24СМИ.
Шизофрения
Известно, что у писателя были многочисленные проблемы со здоровьем, которые только усугублялись с возрастом, а его болезням после его смерти посвящено немало исследований и статей. Одним из распространенных заблуждений стало то, что некоторые авторы предположили у Достоевского наличие шизофрении. Известно, что отдельные современники классика, например, Тургенев, считали его сумасшедшим. Однако полагаться на эти мнения не стоит, так как, возможно, что многие его приятели просто недолюбливали классика и к тому же не были специалистами в области психиатрии.
Основанием слухов о шизофрении Достоевского также отчасти послужили работы мюнхенского исследователя, знатока русской культуры, Райнхарда Лаута. Ученый предположил, что герои книг писателя якобы совершали преступления вместо автора, ведь сам он тоже был не против пойти на нарушение закона, но не мог этого сделать по ряду причин. Однако утверждений по этому поводу Райнхард Лаут не высказывал, это были просто догадки, послужившие основой для распространенного заблуждения. Кроме того, предметом изучения в работах мюнхенского исследователя стала философия в произведениях Федора Достоевского, а не его психическое здоровье.
Другие исследователи стараются подходить к этому вопросу с большой осторожностью. Их выводы сводятся к тому, что у отдельных персонажей классика наблюдаются признаки раздвоения личности или симптомы шизофрении. Однако такие проблемы относятся только к героям книг, но не касаются их автора.
Совращение девочки
Еще один неприятный слух о Федоре Достоевском появился вскоре после его смерти и касается его порочных связей с женским полом. Литературный критик Николай Страхов, которого считали близким другом писателя, стал источником новой сплетни о Достоевском. В письме Льву Толстому в ноябре 1883 года Страхов сообщал, что ему известно о некоторых мерзостях в поведении Федора Михайловича. Например, о том, что он «соблудил в бане с маленькой девочкой, которую ему привела гувернантка».
После смерти Льва Толстого эти письма были опубликованы и вызвали гнев и возмущение у вдовы классика, которая незамедлительно принялась писать опровержения этой истории. Она утверждала, что этот сюжет присутствовал в черновиках произведения «Бесы», в главе под названием «У Тихона», но не в реальной жизни. Объяснения такому подлому поступку Николая Страхова исследователи нашли в следующем. После смерти Достоевского критик помогал разбирать записи товарища, чтобы подготовить издание собрания сочинений. В одном из блокнотов Страхов обнаружил строки, касающиеся его персоны и характеризующие его не с лучшей стороны. В записке шла речь о том, что у него отсутствует чувство гражданского долга и вера в идеал, отмечалось равнодушное отношение к работе, бесчувственность и тяга к сладострастию. Поэтому он решил отомстить другу и придумал сделать это не сразу, а в долгосрочной перспективе, и его план в итоге сработал.
Дворянское происхождение
Еще одно популярное и отчасти ошибочное мнение касается происхождения знаменитого русского писателя. Многие исследователи говорят о польских предках в его роду, однако известно, что отец Достоевского был литовцем, а мать – украинкой. Михаил Андреевич Достоевский окончил духовную семинарию и служил врачом в больнице для бедных. Родители матери писателя были купцами 3-й гильдии. Когда сыну Федору исполнилось 6 лет, Михаил Достоевский дослужился до чина коллежского асессора и вскоре был произведен в дворянское достоинство.
Достоевский. Психические расстройства – источник вдохновения.
Федор Михайлович Достоевский – гений отечественной литературы. Его произведения широко известны по всему миру. Мучительные переживания и безрассудные чувства великий писатель переживал сам, потому так откровенны, живы и естественны герои его книг.
Федор Михайлович Достоевский
Трудное детство Достоевского
Достоевский был замкнутым ребенком. Общение с окружающими ему заменяли воображение и огромный внутренний мир. Естественно одноклассники считали постоянно погруженного в себя мальчика, как минимум очень странным и вскоре за маленьким Федей закрепилось обидное прозвище «дурачек». Федя подрос и поступил в инженерное училище, но характер и привычки бедующего писателя не изменились, а потому и имидж остался практически тот же и Федор Михайлович получил не менее обидное прозвище «идиотик». Сложно и страшно представить, что переживал ребенок в школьные и студенческие годы, пользуясь такой репутацией у сверстников. Видимо такой он путь гения и не всякому по силам его пройти.
Федя Достоевский
Достоевский доводил всякое влечение до порока
В детстве странности Достоевского приобрели довольно жуткий, садистский характер. Одним из любимых увлечений будущего всемирно известного писателя было издевательство над животными. Маленький Федя стегал лягушек хлыстом из орешника. Причем по глубокому убеждению Достоевского орешник для этих целей подходил куда лучше другого дерева. Как правильно заметил в своем исследовании Стефан Цвейг: «Достоевский доводил всякое влечение до порока»
В зрелом возрасте Достоевский часто испытывал нервные припадки, возбудимость, вспыльчивость, раздражительность, приступы страха были явными признаками нездоровой психики писателя. Позже все эти психические проявления были отнесены к последствиям эпилепсии, от которой страдал Федор Михайлович.
Достоевский был игроманом
Одним из пороков Достоевского, с которым он не мог справиться на протяжении всей своей жизни была игромания. За игрой в бильярд писатель проигрывал огромные деньги и совершенно не мог контролировать себя, вновь и вновь хватаясь за кий. Даже родные признали болезненную страсть Федора Михайловича не следствием слабого характера, а неизлечимым недугом.
Помимо прочего у Достоевского была та же фобия, что и у Гоголя – Федор Михайлович ужасно боялся быть похороненным заживо, а потому оставлял записки перед сном с просьбой, если он не проснется похоронить его тело не ранее чем через пять дней.
Сумасшествие- источник вдохновения
При всей мнительной и скрупулезной заботе о своем здоровье, лечении любых даже незначительных болячек у лучших врачей, как на родине, так и за рубежом. Достоевский ни когда не обращался за психологической помощью, хотя отлично осознавал свои проблемы и крайне страдал как от психических расстройств, так и от мучительных приступов эпилепсии. Федор Михайлович напротив, дорожил своими душевными страданиями как даром, без которого его гениальное творчество было бы невозможным.
LiveInternetLiveInternet
—Рубрики
—Поиск по дневнику
—Подписка по e-mail
—Интересы
—Постоянные читатели
—Сообщества
—Статистика
МИФЫ И РЕАЛИИ БОЛЕЗНИ ДОСТОЕВСКОГО
Великий классик русской литературы Федор Михайлович Достоевский, вероятно, является самым известным человеком из всех, кому когда-либо был поставлен диагноз эпилепсии. Болезнь Достоевского неоднократно мистифицировалась и обросла множеством мифов, которые мешают отличить истинный симптом от вымысла биографов. Вместе с тем, сама постановка подобного диагноза является спорной в отношении тех симптомов, которые были у писателя, определение типа приступов остается открытым вопросом, а этиология существующего заболевания – неизвестной.
Описание как жизни, так и болезни всегда следует начинать ab ovo, то есть – с семьи. Федор Михайлович Достоевский родился в 1821 г. в семье врача больницы для бедных. Наследственность будущего писателя не была отягощенной эпилептическими припадками, однако отец, Михаил Андреевич, страдал от запойного пьянства, причем оба брата Федора Михайловича унаследовали эту болезнь. Сам же писатель к алкогольным напиткам был безразличен, но в зрелые годы его мучила другая страсть – игра в рулетку, от которой он долгие годы не мог избавиться, и лишь жена, Анна Сниткина (Достоевская), своим терпением и участием помогла справиться с зависимостью. Мать Достоевского рано умерла от туберкулеза, и воспитанием детей занимался отец семейства, личность глубоко психопатическая, отличавшаяся крайней скупостью, раздражительностью, конфликтностью и жестокостью. Дети росли в постоянном страхе быть наказанными. Свой гнев Михаил Андреевич довольно часто спускал на крестьянах своего имения в Тульской губернии, за что, если верить семейной версии смерти отца Достоевского, и был убит ими же при невыясненных обстоятельствах.
Особенности семейного воспитания в совокупности с отсутствием у Достоевского выраженного интеллектуально-мнестического снижения, слабоумия, часто формирующегося с течением эпилепсии, дали почву для возникновения так называемых психогенных теорий его болезни, истоки которых восходят к эссе Зигмунда Фрейда «Достоевский и отцеубийство». Фрейд утверждал, что писатель подсознательно ненавидел своего отца и желал ему смерти, а «эпилепсия» была физическим проявлением вины, которую он испытывал после его смерти. Ведь первый приступ болезни случился у Достоевского после известий о гибели отца, однако этот факт остается непроверенным. Эти чувства распространились также на фигуру, социально замещающую отца, – царя. Отсюда, согласно Фрейду, становится вполне понятным участие писателя в революционно настроенном кружке Петрашевского. Реакцией со стороны Супер-Эго стали чувство вины и жажда самонаказания, чем и объяснялась стойкость Достоевского во время каторжной жизни.
Таким образом, сторонники психоанализа развивали теорию о том, что писатель страдал от так называемой истероэпилепсии, то есть приступы носили характер псевдоэпилептических и психогенных. Такие выводы нельзя назвать необоснованными, поскольку у Достоевского наблюдались патохарактерологические черты, присущие как эпилептоидным, так и истероидным личностям, приступы иногда происходили в присутствии других людей и вследствие сильных эмоциональных переживаний, а главное – творческая продуктивность писателя ничуть не снизилась с течением болезни. Намек на то, что Достоевский знал о вторичных выгодах, значимых для демонстративных личностей, которые можно получать в результате приступов, есть в романе «Братья Карамазовы», когда один из персонажей произведения, Смердяков, симулирует эпилептический припадок. Тем не менее, далее мы разберем детали клинической картины заболевания Достоевского, свидетельствующие о том, что для его болезни были характерными не только псевдоэпилептические припадки.
Достоверных свидетельств о том, когда же все-таки у писателя был первый приступ заболевания, не существует. Некоторые считают, что болезнь дебютировала еще в 9-летнем возрасте галлюцинаторным синдромом, тогда как другие связывают начало эпилепсии со смертью отца в 1939 г., а третьи полагают, что болезнь началась в 28-летнем возрасте после ссылки в Сибирь. Из-за участия в кружке Петрашевцев после ареста Федор Михайлович был подвергнут инсценировке смертной казни, и лишь в последний момент ему с сотоварищами было объявлено о помиловании. О вероятной связи возникновения эпилепсии с пережитым стрессом говорят некоторые исследователи, отстаивающие идею о наличии у Достоевского аффект-эпилепсии. Этот несколько устаревший и неоднозначный диагноз, проявляющийся большими эпилептическими припадками с вегетативно-сосудистыми расстройствами (резкое покраснение или побледнение кожных покровов), возникающими на фоне выраженных отрицательных аффектов, например таких как гнев, занимает промежуточное положение между психогенными и органическими теориями недуга писателя. Хотя по своим признакам припадки аффективной эпилепсии ничем особенно и не отличаются от таковых генуинной эпилепсии, все-таки есть и некоторые отличительные признаки: в первом случае они не так тяжелы, травматизация при них более редкая и всегда наблюдаются отдельные, единичные приступы, а их серии – редко. По свидетельствам близких, припадки у Достоевского чаще наступали после волнений, в состояниях, близких к экстазу. Друг писателя описывает подобный приступ, произошедший с ним во время оживленного спора: «Он (Достоевский). ходил по комнате, а я сидел за столом. Он говорил о чем-то возвышенно и радостно; когда я поддержал его идею какими-то словами, он повернулся ко мне с восторженным лицом, чувства его были в полном разгаре. Он на мгновение остановился с открытым ртом, словно искал слов, чтобы закончить мысль. Я же смотрел на него с интересом, чувствуя, что он хочет сказать нечто необычное, что я услышу что-то вроде откровения. Неожиданно из его рта вырвался странный, грудной, бессмысленный звук, после чего он без сознания рухнул на пол».
Под описания, присутствующие в большинстве автобиографических заметок, как и в тех, что были написаны знакомыми, подпадают большие (генерализованные) судорожные припадки. Действительно, многие факты свидетельствуют о том, что помимо псевдоэпилептических в картине болезни Достоевского присутствовали и истинные эпилептические приступы. Про органическую природу заболевания говорит и то, что один из сыновей писателя, Алеша, умерший во младенчестве, был болен эпилепсией. Кроме того, у писателя с равной частотой встречались и ночные приступы, да и дневным не всегда находились свидетели. В отличие от нетравматических истероформных припадков, во время многих своих приступов писатель часто получал достаточно сильные ушибы. После припадка в течение нескольких дней он всегда чувствовал себя разбитым, вялым, утрачивал работоспособность, страдал от депрессивных или дисфоричных переживаний, характерными были и постприпадочные дисфазии. Соловьев так описывает состояние Достоевского после припадка: «…он бывал иногда совершенно невозможным после припадка. Его нервы оказывались до того потрясенными, что он делался совсем невменяемым в своей раздражительности и странностях. Придет он, бывало, ко мне, войдет, как черная туча, иногда даже забудет поздороваться, изыскивая всякие предлоги, чтоб побраниться, чтоб обидеть, и во всем видит себе обиду, желание дразнить и раздражать его. Все-то ему кажется не на месте и совсем не так, как нужно, то слишком светло в комнате, то так темно, что никого разглядеть невозможно. Подадут ему крепкий чай, какой он всегда любил – ему подают пиво вместо чая; нальют слабый – это горячая вода. Пробуем мы шутить, рассмешить его – еще того хуже: ему кажется, что над ним смеются. Впрочем, мне почти всегда удавалось его успокоить, нужно было исподволь навести его на какую-нибудь из любимых тем. Он мало-помалу начинал говорить, оживляться, и оставалось только ему не противоречить. Через час – и он уже бывал в самом милом настроении духа. Только страшно бледное лицо, сверкающие глаза и тяжелое дыхание указывали на болезненное состояние его». Современники описывают чрезвычайно сложный характер Достоевского – его раздражительность, угрюмость, зависть, педантичность, боязнь ущерба, склонность к аффективным вспышкам, обидчивость, которые специфичны для личностных изменений на фоне эпилепсии.
Болезнь писателя отразилась на стиле его произведений – он пишет напряженно и импульсивно, фразы часто длинные и усложненные, переполненные искусственными нагромождениями словосочетаний, терминов, названий и цитат. Достоевский часто использовал повторения одного и того же слова в разных интонациях, писал педантично, каллиграфическим почерком, часто не оставляя и намека на свободное пространство на листе.
Кроме того, вопреки мнению специалистов, Федор Михайлович сам отмечает наличие у себя когнитивных нарушений в виде ухудшения памяти: «Все, что было со мной до этого первого припадка, каждый малейший случай из моей жизни, каждое лицо, мною встречаемое, все, что я читал, слышал, я помню до мельчайших подробностей. Все, что началось после первого припадка, я очень часто забываю, иногда забываю совсем людей, которых знал совсем хорошо, забываю лица. Забыл все, что написал после каторги. Когда дописывал «Бесы», то должен был перечитать все сначала, потому что перезабыл даже имена действующих лиц».
Вполне вероятно, что у писателя случались сумеречные состояния сознания. Во время одного из таких состояний он не узнавал знакомых на улице, не реагировал на приветствия, во время второго его видели в обществе незнакомца, с которым писатель прогуливался по городу, крича, что он – «спаситель».
Приступам Достоевского часто предшествовали восторженные ауры: «На несколько минут я испытывал такое счастье, какое невозможно ощутить в обычной жизни, такой восторг, который не понятен никому другому. Я чувствовал себя в полной гармонии с собой и со всем миром, и это чувство было таким сильным и сладким, что за пару секунд такого блаженства я бы отдал десять и более лет своей жизни, а может и всю жизнь».
Современные эпилептологи расходятся во мнениях относительно того, к какому типу относить эпилептические приступы Достоевского – к генерализованным судорожным припадкам или парциальным, а некоторые считают, что у него были оба типа.
Наиболее вероятной представляется клиническая картина сложных парциальных эпилептических приступов с дальнейшей локализацией и вторичной генерализацией, локализацией процесса в височных долях головного мозга. Неизвестно, были ли в данном случае клонические судороги первоначальным симптомом или вторичной генерализацией парциального приступа. От генерализованных судорожных приступов они отличаются наличием инициальной, эмоционально насыщенной, экстатической ауры и психических эквивалентов в виде эмоциональных расстройств, возникающих вследствие поражения вегетативных, висцеральных и обонятельных отделов височной доли и лимбической системы. Преимущественно ночной характер приступов – скорее проявление ночной височной или лобной эпилепсии, а не первичной генерализованной. Постприпадочные же нарушения речи дают возможность предположить, что причина приступов Достоевского была связана с работой медиальной области левой височной доли, так как активность в этом отделе мозга влияет на речевой центр Брока.
Личностные изменения на фоне височной эпилепсии включают: неспецифические симптомы конфликтности, обстоятельности, эмоциональной лабильности, эгоцентричности, аккуратности, частой смены эмоциональных состояний от депрессивно окрашенных до эйфоричных, гиперграфии, усиленного морализаторства.
Так или иначе, несмотря на мнимые и истинные диагнозы, литературный гений Федора Михайловича Достоевского остается неоспоримым и в очередной раз доказывает действенность компенсаторных, сублимационных и исцеляющих функций, которые несет в себе творческий акт человека, созидающего вопреки собственным невзгодам и недугам.
Несмотря на то что Федор Михайлович родился в Москве, около 30 лет своей жизни он провел в Петербурге, образ которого не раз возникал в творчестве писателя. События большинства романов Достоевского разворачиваются на городских улицах, а многочисленные социальные типажи петербуржцев XIX ст. – жителей мрачных домов-колодцев, фасадами выходящих на промозглые и ветреные набережные каналов, типичных обитателей городских низов и избалованных столичных аристократов – служат прекрасными иллюстрациями «малой психиатрии большого города». В Санкт-Петербурге великое множество «писательских мест», ведь многих из героев Достоевский «поселил» в реально существующих домах (чего только стоит дом старухи-процентщицы на канале Грибоедова), да и сам Федор Михайлович за годы жизни в городе сменил 20 адресов, нигде не задерживаясь более чем на три года. Обычно он снимал угловые квартиры в доходных домах на пересечении улиц. В последней квартире Достоевского, на Кузнечном переулке, где автор написал роман «Братья Карамазовы», ныне открыт музей, состоящий из литературной экспозиции и мемориальной квартиры писателя, в котором ежегодно проводятся научные конференции, посвященные творчеству Федора Михайловича, а также действуют библиотека и театр.
В Александро-Невской Лавре, на Тихвинском кладбище, в так называемом Некрополе мастеров искусств находится могила Федора Михайловича Достоевского. Вдова писателя Анна Григорьевна вспоминала, что Александро-Невская лавра предложила для его погребения любое место на своих кладбищах. Представитель лавры сказал, что монашество «просит принять место безвозмездно и будет считать за честь, если прах писателя Достоевского, ревностно стоявшего за православную веру, будет покоиться в стенах лавры».
9 февраля 2011 г. питерцы отметили так называемый день Достоевского. Со дня смерти знаменитого писателя прошло 130 лет. Ежегодно жители Петербурга возлагают цветы к могиле Федора Михайловича.