Военная богадельня что это

Какими были военные богадельни в России?

Социальная защита военных после выхода на пенсию в нашей стране организована вполне неплохо. И тут интересно узнать, что истоки этой защиты военного сословия следует искать ещё во времена Петра Первого. Тот, как известно, инициировал несколько войн, в ходе которых в России появилось много искалеченных воинов.

Вот император и распорядился, чтобы пострадавших да старых солдат определяли по монастырям для последующей опеки над воинами. А чтобы монастырь не тяготился таким постояльцем, военное ведомство выплачивало солдату пожизненное содержание в размере гарнизонного оклада.

Прошло время, и Екатерина Вторая официально учредила первую в стране богадельню для «призрения раненых воинов и их семейств». Слово «призрение» в данном случае означает — находиться в поле зрения, и ничего тут оскорбительного нет, как может сперва показаться.

В конце ХVIII века отношение к старым воинам изменилось и жизнь их стала разнообразнее, если так можно выразиться.

Теперь увечных и старых солдат стали определять во внутреннюю стражу. Они служили при дворцах, занимались конюшнями, ремонтом помещений, уходом за живностью, помогали в госпиталях, обслуживали по мере сил военные учреждения. И такая категория людей одно время именовалась «инвалидами».

Тут надо иметь в виду вот какой момент. Сейчас мы под словом «инвалид» понимаем человека с ограниченными возможностями. А двести лет назад солдат служил, к примеру, 25 лет и заканчивал военную службу уже в довольно зрелом возрасте. Домой ему возвращаться было не с руки — ведь за это время его родичи уже стали совсем другими (часть из них так вообще могла умереть за столько-то лет). А. О. Орловский, «Инвалид», 1837 г.
Фото: artchive.ru

Заводить семью отставному солдату в возрасте 45, а то и 50 лет также не представлялось возможным, ведь по тем меркам он был уже почти стариком. Вот и получалось так, что хотя некоторые служивые и возвращались домой, всё же большинство из них отправлялись в богадельни, либо инвалидные команды.

То есть в те годы под словом «инвалид» зачастую подразумевали как увечного, так и просто отставного воина.

С уменьшением сроков службы солдаты стали чаще отправляться домой, по деревням, а в богадельнях теперь действительно оставались те, кому нужен был уход и помощь.

Военных богаделен в царской России было достаточно много, но крупных — всего две. Первая — Чесменская (в окрестностях Петербурга), вторая — Измайловская (на территории нынешней Москвы).

Как уже сообщалось выше, богадельни содержались за счёт казны. Затем помощь означенным учреждениям стали осуществлять и с помощью общественных средств.

Известно, что в 1814 году для помощи раненым военнослужащим император Александр Первый учредил «Комитет о раненых». При этом самом комитете существовал так называемый инвалидный капитал, из которого и выплачивалось содержание воинам, а также членам их семей. Александр I Павлович
Фото: Джордж Доу, ru.wikipedia.org

Капитал этот был весьма внушительным, и источники его пополнения могли быть довольно различными. Тут и пожертвования царственных особ, и поступления от богатых купцов с промышленниками, и проценты от неполученных наследств (бывало и такое), и 10% стоимости от всех конфискованных на границе контрабандных предметов.

Кроме того, театры в России в обязательном (но не принудительном) порядке устраивали раз в год благотворительный концерт, все поступления от которого шли как раз в инвалидный капитал.

Известно, например, что в 1893 году инвалидный капитал превышал 27 миллионов царских рублей!

Поскольку в богадельнях проживали преимущественно солдаты и немного офицеров, порядок там был в чём-то военный. Но со значительными послаблениями. Обычно сразу после завтрака в богадельнях распределяли людей на работы. Занятий было много: и конюшни, и столярные мастерские, и госпиталь, и кухня, и многое другое.

Интересно, что в меню у офицеров в богадельнях присутствовало пирожное и рюмка водки, но только по выходным и праздничным дням. Впрочем, рюмку водки получали и солдаты, но вместо пирожного у них в меню был заявлен пирог с начинкой.

Бывало и так, что непосредственно в богадельне проживал лишь увечный воин, который содержал свою семью за стенами богадельни на положенную ему пенсию. Некоторые семьи, наоборот, переселялись в богадельни к своему «кормильцу», но таких, увы, было немного. И. А. Владимиров, «Возвращение инвалида в родной дом», 1917 г.
Фото: artchive.ru

После революции богадельни закрылись, но не потому, что большевики были такие злые. Просто прекратил своё существование «Комитет о раненых», и инвалидный капитал, по сути, пропал. А сами богадельни, в общем-то, через несколько лет возродились. Но уже в новом формате и под новым названием…

Источник

Какими были военные богадельни в России?

Социальная защита военных после выхода на пенсию в нашей стране организована вполне неплохо. И тут интересно узнать, что истоки этой защиты военного сословия следует искать ещё во времена Петра Первого. Тот, как известно, инициировал несколько войн, в ходе которых в России появилось много искалеченных воинов.

Вот император и распорядился, чтобы пострадавших да старых солдат определяли по монастырям для последующей опеки над воинами. А чтобы монастырь не тяготился таким постояльцем, военное ведомство выплачивало солдату пожизненное содержание в размере гарнизонного оклада. Прошло время, и Екатерина Вторая официально учредила первую в стране богадельню для «призрения раненых воинов и их семейств». Слово «призрение» в данном случае означает — находиться в поле зрения, и ничего тут оскорбительного нет, как может сперва показаться.

В конце ХVIII века отношение к старым воинам изменилось и жизнь их стала разнообразнее, если так можно выразиться. Теперь увечных и старых солдат стали определять во внутреннюю стражу. Они служили при дворцах, занимались конюшнями, ремонтом помещений, уходом за живностью, помогали в госпиталях, обслуживали по мере сил военные учреждения. И такая категория людей одно время именовалась «инвалидами». Тут надо иметь в виду вот какой момент. Сейчас мы под словом «инвалид» понимаем человека с ограниченными возможностями. А двести лет назад солдат служил, к примеру, 25 лет и заканчивал военную службу уже в довольно зрелом возрасте. Домой ему возвращаться было не с руки — ведь за это время его родичи уже стали совсем другими (часть из них так вообще могла умереть за столько-то лет).

Заводить семью отставному солдату в возрасте 45, а то и 50 лет также не представлялось возможным, ведь по тем меркам он был уже почти стариком. Вот и получалось так, что хотя некоторые служивые и возвращались домой, всё же большинство из них отправлялись в богадельни, либо инвалидные команды. То есть в те годы под словом «инвалид» зачастую подразумевали как увечного, так и просто отставного воина. С уменьшением сроков службы солдаты стали чаще отправляться домой, по деревням, а в богадельнях теперь действительно оставались те, кому нужен был уход и помощь. Военных богаделен в царской России было достаточно много, но крупных — всего две. Первая — Чесменская (в окрестностях Петербурга ), вторая — Измайловская (на территории нынешней Москвы ). Как уже сообщалось выше, богадельни содержались за счёт казны. Затем помощь означенным учреждениям стали осуществлять и с помощью общественных средств. Известно, что в 1814 году для помощи раненым военнослужащим император Александр Первый учредил «Комитет о раненых». При этом самом комитете существовал так называемый инвалидный капитал, из которого и выплачивалось содержание воинам, а также членам их семей.

Капитал этот был весьма внушительным, и источники его пополнения могли быть довольно различными. Тут и пожертвования царственных особ, и поступления от богатых купцов с промышленниками, и проценты от неполученных наследств (бывало и такое), и 10% стоимости от всех конфискованных на границе контрабандных предметов. Кроме того, театры в России в обязательном (но не принудительном) порядке устраивали раз в год благотворительный концерт, все поступления от которого шли как раз в инвалидный капитал. Известно, например, что в 1893 году инвалидный капитал превышал 27 миллионов царских рублей! Поскольку в богадельнях проживали преимущественно солдаты и немного офицеров, порядок там был в чём-то военный. Но со значительными послаблениями. Обычно сразу после завтрака в богадельнях распределяли людей на работы. Занятий было много: и конюшни, и столярные мастерские, и госпиталь, и кухня, и многое другое. Интересно, что в меню у офицеров в богадельнях присутствовало пирожное и рюмка водки, но только по выходным и праздничным дням. Впрочем, рюмку водки получали и солдаты, но вместо пирожного у них в меню был заявлен пирог с начинкой. Бывало и так, что непосредственно в богадельне проживал лишь увечный воин, который содержал свою семью за стенами богадельни на положенную ему пенсию. Некоторые семьи, наоборот, переселялись в богадельни к своему «кормильцу», но таких, увы, было немного.

После революции богадельни закрылись, но не потому, что большевики были такие злые. Просто прекратил своё существование «Комитет о раненых», и инвалидный капитал, по сути, пропал. А сами богадельни, в общем-то, через несколько лет возродились. Но уже в новом формате и под новым названием…

Источник

История усадьбы Измайлово: как царское село превратили в образцовую богадельню

170 лет назад, 19 марта 1850 года, на рукотворном Измайловском острове открыли Николаевскую военную богадельню. Сейчас одна часть этого необычного архитектурного комплекса, связавшего воедино события разных эпох, входит в состав музея-усадьбы «Измайлово», другая относится к Государственному историческому музею. История этого памятника милосердия, воинской славы и архитектуры — в совместном материале mos.ru и агентства «Мосгортур».

Вотчина царского рода

Измайлово стало родовой вотчиной бояр Романовых при Иване Грозном. В середине XVII века, во времена Алексея Михайловича, отца Петра I, оно стало «дворцовым царским селом». Здесь начали возводить соответствующий статусу монаршей резиденции пятиглавый каменный Покровский собор и комплекс Государева двора с жилыми и хозяйственными постройками, двумя парадными воротами и проездной Мостовой башней.

Алексей Михайлович, прозванный Тишайшим, превратил подмосковную усадьбу в образцовое феодальное хозяйство: здесь выращивали виноград, дыни и финики, держали волчий двор, построили кирпичный и винокуренный заводы, а также первую на Руси стекольную мануфактуру. Были даже попытки разводить тутового шелкопряда. И это далеко не все — опись измайловского хозяйства, сделанная в 1683 году, уже после смерти самодержца, заняла 273 листа.

Первые уроки «навигацкой» науки юный Петр брал на дедовском ботике на измайловских прудах и водил свои потешные полки по окрестным полям. Последней венценосной покровительницей этих мест была его дочь, императрица Елизавета Петровна. Для нее, любительницы охоты, представлял интерес лишь измайловский зверинец. Постепенно Измайлово утрачивало свое значение. Вот как о его печальной судьбе писал известный бытописатель Москвы XIX века Иван Снегирев:

«Дворец в нем обветшал и был сломан, дворцовая церковь повреждена молниею, жилье придворных служителей, медоварни, пивоварни и приспешни (кухни, пекарни — прим. mos.ru) с дымницами обвалились, сады и огороды заглохли, пруды пересохли, житницы и зверинцы опустели, наконец, оно представляло вид разрушения, одни развалины, заросшие бурьяном и полынью».

В таком прискорбном состоянии родовое гнездо Романовых пребывало в 1837 году, когда Николай I посетил Москву. Это был год 25-летия со времени Отечественной войны — молодой гусар Лермонтов написал к нему стихотворение «Бородино», перед Казанским собором в Петербурге поставили памятники Кутузову и Барклаю-де-Толли, а в Москве начали закладку фундамента храма Христа Спасителя, посвященного победе над Наполеоном. Для ветеранов войны, оказавшихся в бедственном положении, император в тот свой приезд распорядился устроить в Измайлове богадельню.

Дом на французский манер

Николай I был не первым русским самодержцем, который задумался о помощи «престарелым и увечным воинам». Со времен Алексея Михайловича заботы о них были возложены на церковь — инвалидов войн без особой системы отправляли доживать в монастыри. Для обителей это было тяжким бременем — они должны были выплачивать служилым определенное хлебное и денежное довольствие. Екатерина II заменила эту обязанность на изымавшийся из доходов церкви фиксированный налог в 125 тысяч рублей, которые шли на пенсии увечным, но и эта система была далека от совершенства.

Примером государственной заботы о ветеранах войн для всей Европы в конце XVII века стал Дом инвалидов, основанный королем Франции Людовиком XIV. Первый российский аналог парижского Hôtel des Invalides появился 100 лет спустя при Екатерине II. Инициатором строительства инвалидного дома на Каменном острове в Петербурге был наследник престола Павел Петрович. Великий князь был патроном Военно-морского флота, поэтому богадельня на 50 человек предназначалась для престарелых и увечных военных моряков.

Долгое время богадельня была единственной государственной структурой такого рода, хотя частная инициатива проявлялась и раньше. Князь Борис Куракин еще в 1742 году открыл на собственные средства небольшой «шпиталь для призрения заслуженных воинов, не имевших средств к существованию» на Басманной улице в Москве. Бывший российский посол во Франции не скрывал, что подсмотрел идею в Париже.

Сменивший Павла I на троне Александр I также был озабочен созданием инвалидных домов. Важной вехой стало учреждение Александровского комитета о раненых, который до конца существования Российской империи занимался вопросами помощи увечным и престарелым военнослужащим, а также семьям погибших и скончавшихся от ран. Под опеку Александровского комитета попали и две открытые уже после воцарения Николая I военные богадельни: первая в 1830 году разместилась в Чесменском дворце под Петербургом, второй стала Измайловская.

Вторая жизнь царского родового гнезда

Строить военную богадельню в Измайлове Николай I поручил архитектору Константину Тону, которому благоволил. Основатель так называемого русско-византийского архитектурного стиля в это же время распоряжался возведением храма Христа Спасителя и Большого Кремлевского дворца.

В Измайлове Тон предложил пристроить три каменных трехэтажных корпуса с подвальными этажами на сводах к пустовавшему Покровскому собору. После войны 1812 года он долгое время был закрыт из-за трещины в куполе и внутренних повреждений, нанесенных французскими солдатами. Проект Тона спас собор от окончательного разрушения, хотя не обошлось и без невосполнимых утрат на северном и южном фасадах — там были разобраны два крыльца с теремчатым верхом, заложен изразцовый декор. Бывший царский храм превратился в домовую церковь.

С одной стороны, решение Тона выглядело неоднозначным, с другой — зодчий проявил себя как мастеровитый стилист. По его проекту служебные здания богадельни аккуратно встроили в прямоугольник бывшего Государева двора, передним и задним воротам вернули первоначальный облик. Чтобы новые и старые строения воспринимались как единый ансамбль, первые украсили элементами декора, характерного для XVII столетия. Также была отреставрирована Мостовая башня и отстроена заново лежавшая в руинах церковь Иоасафа, царевича Индийского. Сегодня этой церкви нет — она была снесена в 1930-х.

Начавшись в 1839 году, строительство богадельни растянулось более чем на 10 лет. Первый полностью готовый корпус, Южный, открыли в годовщину вступления русских войск в Париж — 19 марта 1850 года. Его жильцами в большинстве своем стали ветераны Отечественной и Кавказской войн. Согласно сохранившейся легенде, осматривая строящиеся трехэтажные корпуса, Николай I устал, запыхался и напомнил Тону, что богадельня строится не для молодых, а для стариков и инвалидов. Тогда было решено на каждом пролете лестницы установить скамеечки для отдыха.

Южный и Северный корпуса, на 200 мест каждый, были солдатскими. Ветераны жили в больших палатах на 25 человек на втором и третьем этажах. Первые этажи отводились под лазарет на 60 мест в Северном корпусе и столовую в Южном, подвалы — под хозяйственные нужды. Восточный корпус, соединенный с храмом переходом, предназначался для 20 офицеров. Каждый имел отдельную комнату с перегородкой. В корпусе были своя столовая, буфет и библиотека.

По мере поступления средств территория богадельни обрастала новыми объектами. В 1859 году появились отлитые из чугуна на средства купца-благотворителя Ивана Сорокина въездная арка и фонтан в форме чаши, украшенной львиными мордами.

Во главе Измайловской богадельни, как правило, стояли заслуженные генералы. Одним из первых директоров был генерал от инфантерии Афанасий Толмачев (1795–1871) — участник решающих сражений войны с Наполеоном, включая Бородинскую битву и взятие Парижа, награжденный золотой шпагой с надписью «За храбрость!», Кульмским крестом и множеством других наград Российской империи и иностранных держав.

Быт богадельни

Рассчитывать на поступление в Измайловскую богадельню мог далеко не каждый. Из нижних чинов принимались лица, не имеющие средств на пропитание и признанные неспособными к труду. Офицерам было необходимо получить одобрение Комитета о раненых и не иметь пенсии больше 150–200 рублей в год.

Еду, проживание, обмундирование и лечение жильцы богадельни получали бесплатно. Вот как в 1866 году Снегирев описывал организацию питания: «Пища эта состоит на каждый день для офицеров к обеду из четырех блюд: щи или борщ, или суп, холодное, жаркое и пирожное, а в воскресные и праздничные дни по рюмке водки и пирожки, — на ужин два блюда и каждый день поутру и ввечеру чай с булкою; а для нижних чинов из трех блюд: щи или борщ, или суп, в скоромные дни с полуфунтом говядины, которая под соусом подается вместо холодного, и затем каша гречневая или пшенная с маслом, а в ужин два блюда; в воскресные же и праздничные дни по рюмке водки и по пирогу с начинкою, и каждый день поутру по сбитню с хлебом».

В уставе богадельни говорилось: «Воинские чины, призреваемые в сей богадельне, имеют одну обязанность — вести себя хорошо. Они соблюдают опрятность, кротость и послушание начальству». Ветераны-солдаты по мере сил принимали участие в хозяйственной деятельности богадельни, от работы освобождались только увечные и престарелые.

В 1859 году, когда на средства московских купцов Василия Рахманова и Кузьмы Солдатенкова возвели семейный корпус, в богадельне появились не только одинокие призреваемые. Здание, спроектированное архитектором Михаилом Быковским, было рассчитано на 47 семей: четыре офицерских номера, остальные — для нижних чинов. Последние могли «заниматься всякою работаю, сообразно с их силами, а также дозволенною торговлею». Им даже выделяли небольшой земельный участок под огород, многие держали коров.

Каждой семье бесплатно предоставлялась меблированная комната, также имелся общий зал, кухни и ледники для хранения продуктов. Питание всех семей оплачивалось из средств богадельни. Позднее к ее инфраструктуре добавились приют для вдов семейных инвалидов и трехклассная школа для детей призреваемых и вольнонаемной прислуги.

К 1915 году в военной богадельне императора Николая I значились 15 офицеров и 402 солдата. После революции 1917 года Александровский комитет был упразднен, богадельня лишилась источника финансирования и прекратила свое существование. Какое-то время на Измайловском острове размещался саперный полк Московского военного округа, а в конце 1920-х на территории бывшей богадельни разместили рабочий городок имени Баумана. Все, что можно было приспособить под жилье, отдали под коммунальные квартиры. Корпуса, примыкавшие к Покровскому храму, перестроили в четырехэтажные.

Коммуналки существовали здесь вплоть до 1970-х. После расселения квартир их заняла реставрационная мастерская Министерства культуры РСФСР. А в 1987 году часть архитектурного комплекса превратили в музей. Еще через 30 лет, в 2007 году, Измайлово вошло в состав Московского государственного объединенного музея-заповедника.

Источник

Николаевская богадельня в Измайлово

Организация такой богадельни задумывалась ещё Николаем I в то время, когда он был ещё наследником престола, и, побывав с русскими войсками в 1814 году в Париже и наблюдая там как устроен быт неимущих военнослужащих, так называемый Инвалидный дом, загорелся идеей основать и для русских солдат и офицеров подобное заведение. Он вернулся к этой мысли уже после того, как он воцарился на престоле.

Николаевская богадельня. История основания

В 1830 году Николай решил основать Чесменскую военную богадельню. Сейчас это здание находится в черте города, а тогда – близ Петербурга. В качестве основы был использован Чесменский путевой дворец, который был обстроен с трёх сторон корпусами. Заведение было открыто в 1832 году и была рассчитана на 400 солдат и 20 офицеров. Финансировалась эта богадельня из Александровского комитета. Таким образом, создав такое учреждение в столице, хотелось бы иметь что-то подобное и в Москве.
В 1837 году Николай I, будучи проездом в Москве побывал здесь, на острове и принял решение об основании богадельни именно здесь. Хотя указ появился только год спустя. Богадельня создавалась не на пустом месте. Такое учреждение в Москве уже было, содержалось оно на средства князя Гагарина и располагалась в районе Басманной улицы, поэтому требовалось только это заведение расширить и перевести на территорию Измайлова.

Николаевская богадельня в Измайлово

Идея о создании богадельни именно в Измайлово, на острове, Николаю очень понравилось, видимо потому что место связано с именем Петра I, это место, связано с создание первых гвардейских полков, место воинской славы, созданием флота.

Москва в это время очень активно строилась после разрушений и пожара 1812 годов, закладывается ХХС, строится БКД, и всем этим занимается Константин Андреевич Тон, поэтому ему и было предложено принять участие в постройке здания богадельни на Острове. Был также и другой архитектор, который по указанию Николая принял участие в строительстве богадельни – Михаил Дормидонтович Быковский. Поскольку заказчиком заведения был сам император, то архитектор должен выполнять указания царствующей особы. А указания были следующие: к древнему храму с трёх сторон пристроить корпуса, что и было сделано.

Николаевская богадельня и церковь

Надо сказать, что храм, после присутствия в нём французов стоял разграбленным, внутри они разводили костёр. То ли от этого, то ли от времени купол храма треснул, главный свод покосился. Поэтому Тон проводит целый ряд работ, изменяя даже структуру острова. Дело в том, что фундамент храма заложен не очень глубоко и, для того, что бы он не разваливался, рельеф местности изменяют, подсыпают землю к храму, чтобы таким образом его укрепить. Но для того, что бы пристроить к храму новые корпуса, разбирают его южные и северные крыльца.
Изразцы, которые украшали храм с юга и севера, были безвозвратно утеряны, но такова была воля Его Величества. С другой стороны, храм укрепили, дали ему новую жизнь, при этом придав всей постройке идеологическое значение – он становится военным православным храмом, домовым храмом, ведь в него можно попасть со всех трёх сторон, не выходя при этом на улицу. Для богадельни это очень актуально, ведь очень многие ветераны были стары и слабы, а кто-то, может быть и вовсе не может передвигаться самостоятельно, тогда он может просто открыть дверь комнаты и слушать службу. Храм был вновь открыт, освещён в 1849 году, на освещение прибыл сам Николай, при этом он осмотрел и строящиеся корпуса.

Николаевская богадельня. Устройство

Строительство продолжалось очень долго, и первым был сдан южный корпус. Если стоять лицом к храму, то он окажется справа. Южный корпус был рассчитан на 100 человек, а проектная мощность богадельни была рассчитана на 400 солдат и 20 офицеров, то есть на то же количество, которое содержалось и в Чесменской богадельне в Петербурге.

Сохранилась легенда, воспоминания врача, что при осмотре строящихся зданий, поднимаясь и спускаясь с каждого из трёхэтажных корпусов, Николай I устал, запыхался, и заметил Тону: «Что, Константин Андреевич, запыхался? Вот и я запыхался. А ведь мы с тобой молодые, а строим для стариков! А как же инвалиды?» Вот и были устроены на каждом пролёте лестницы скамеечки для отдыха, хотя речь шла о подъёмниках, но до них дело не дошло. И умывальники были устроены на каждом этаже для удобства стариков.

Николаевская богадельня. Жизнь и быт

Размещались люди по 200 человек в корпусе, 200 в северном, столько же в южном, по сто человек на этаже, по 20 в каждой палате. Судя по планировке внутренних помещений, они были достаточно просторными, с высокими потолками. Конечно, трения между людьми возникали, но они возникают всегда и везде, где люди живут вместе.
Первоначально корпуса были трёхэтажными на подвалах. Третьи этажи в советское время, когда здесь был городок имени Баумана, были перестроены, этаж был разделён надвое и трёхэтажные здания стали четырёхэтажными, благо проект Тона позволял это сделать – высота потолков была 5 метров. Жилыми были второй и третий этажи, на первом в северном корпусе располагался лазарет, а в южном – столовая. Подвальные этажи использовались для нужд лазарета и столовой. Солдатам, по большому счёту здесь было неплохо. Тем более,что это место получает довольно широкую известность и достойную репутацию.

Во многих газетах того времени появлялись статьи о том, что раньше здесь была царская вотчина, а теперь каждый нуждающийся солдат может найти здесь всё необходимое для жизни. Содержание всех солдат было бесплатно, включая питание, лечение, даже если лазарет не справлялся с больными, их бесплатно направляли в другие городские больницы. Солдаты получали обмундирование, повседневное и парадное, их обстирывали, и платили небольшое денежное пособие.

Николаевская богадельня для военнослужащих. Питание солдат

По воспоминаниям одного из директоров этого заведения, солдатам здесь нравилось именно то, что здесь был порядок, сохранялся военный дух. Отставные солдаты стремились попасть именно сюда, а не в какую-то другую богадельню, даже ждали очереди, чтобы попасть либо в Измайлово, либо в Чесменскую богадельню. Их ждала знакомая обстановка где их понимали. Постояльцы жили по определённому распорядку дня, что военному человеку нравилось и было привычно.

Питание было прописано по двум вариантам: для постных и скоромных дней. На солдата отпускалось по 5 копеек на питание в день. ( Пенсия была 50 рублей в год.) На эти деньги можно было питаться 3 раза в день. Завтрак был довольно скромный: сбитень с хлебом, квас. Обед состоял из трёх блюд: суп или щи с полфунтом (200 г) говядины, говядина в соусе с капустой или картошкой, каша с маслом. И ужин тоже состоял из трёх блюд. По праздникам и воскресеньям пирог с кашей и капустой, стакан сбитня и чарка вина. Такое питание вполне укладывалось в 5 копеек в день. Оплачивала его Городская Дума.

Николаевская богадельня. Питание офицеров

У офицеров всё было на порядок лучше. Их было меньше, и жили они в отдельном, восточном корпусе, за церковью.Восточный корпус соединялся с другими зданиями в обход алтаря церкви, этот переход разобрали уже в ХХ веке. Здание также было трёхэтажное. У Николая всё было логично, регулярно, по линеечке. Столовая у офицеров была своя, отдельная от солдатской. Также у них была и библиотека, собираемая на пожертвования, да и так люди приносили книги. У каждого офицера была своя комнатка, отделенная перегородкой, а удобства были на этаже и у солдат, и у офицеров. У чиновников же богадельни удобства были во дворе, судя по планировке конторских зданий.

Питались офицеры в три раза лучше, чем солдаты, их кормили на 15 копеек в день. Меню было примерно такое же, как и у солдат, но в офицерском меню было больше мяса, вместо пирожка было пирожное, а вместо сбитня- чай. Также офицерам платили пенсию, и они даже могли держать слугу, оплачивать его услуги. Также офицеры имели лошадей, специально для их нужд здесь была конюшня, и даже сохранилась шляпка от колышка, где привязывали лошадей, в хорошую погоду её показывают экскурсантам.

Николаевская богадельня и памятники архитектуры

Когда здесь велось строительство, то изменился рельеф местности, конфигурация прудов не только по причине земляных работ, но и по естественным причинам. Мостовая башня находилась в весьма плачевном состоянии в середине XIX века. К счастью, деньги на реставрацию этого памятника архитектуры XVII века нашлись, и её не только реставрировали, но и реконструировали. Этим занимался К.А.Тон, который из проездной сделал башню глухой, заделав тыльную часть сооружения. Тон сам предложил такого рода изменения в архитектуре башни Николаю, и тот согласился. Реставрировать башню, укреплять её свод было очень дорогостоящим удовольствием, а нужды в этом не уже было, поэтому из проездной башня стала просто колокольней. Для того времени реставрационные работы были проведены очень качественно и башня получила свою вторую жизнь.

Николаевская богадельня. Чугунная арка

Во времена существования богадельни решено было построить парадный въезд на территорию. Моста тогда уже не было, его разобрали раньше, а въезд был нужен, ведь заведению такого типа нужно было организовать свою хозяйственную деятельность — подвозить продукты, одежду и пр., так как вместе с обитателями и обслугой, их домочадцами на территории каждый день находилась не одна сотня человек.Для этого построили знаменитую чугунную арку. Арка изготовлена на территории Измайлова, по легенде её отливали сами солдаты, наверняка под руководством профессионала. Наверху композицию украшал портрет Николая I, который был утрачен, а в советское время на месте этого портрета красовался портрет Баумана.

Богадельня получила название Николаевской в 1855 году, когда отмечалось 30 правления Николая I.
При входе на территорию всех посетителей встречает фонтан, окружённый клумбами с цветами. Этот фонтанбыл отлит старыми солдатами в 1859 году, тоже из чугуна. Фонтан недолго поработал и в советское время, сейчас он не действует.

Николаевская богадельня. Благотворители

Многие работы в богадельне финансировал купец Иван Сорокин, не самый известный человек, однако его имя, как благотворителя заведения сохранилось до наших дней. Среди жертвователей было много таких, чьи имена не сохранились. Ещё во времена Николая случилась очень неприятная история в Александровском комитете. Была обнаружена крупная кража средств, порядка миллиона рублей. Кража была раскрыта, история эта очень потрясла и подкосила императора, потому что казнокрадом оказалось лицо высокопоставленное, на его балах побывали почти все министры.
Значительные суммы на нужды богадельни были пожертвованы московскими купцами. Не всегда это были просто деньги, благотворители оплачивали счета, жертвовали адресно на те или иные нужды, например, сохранились документы, что некто оплатил расходы на лампадное масло для Покровской церкви — мелочь, а эта проблема была решена. Кто-то оплачивал мебель, кто-то пошив одежды, кто-то – питание так далее. А вдохновлял купцов на такое благое дело чаще всего военный директор богадельни Закревский Арсений Андреевич.

Николаевская богадельня. Арсений Андреевич Закревский

По Москве ходила злая эпиграмма на А.А.Закревского, но у него была слава неподкупного человека. Он служил министром внутренних дел, а по выходе в отставку Николай назначил его директором заведения. Найти нужного человека, чтобы возглавить столь ответственное дело было непростой задачей для Николая, всё время своего царствования он очень опасался всякого рода волнений, напуганный известными событиями 1825 года и Закревский был для него просто находкой.

Купцы были для Закревского просто бездонным карманом, он был авторитетен, его все боялись и богадельне от этого было много пользы. Очень часто на документах жертвователей, при выделении средств на нужды богадельни они таким витиеватым стилем отмечали, «что нашли необходимым пожертвовать некую сумму денег, высказывая почтение г-ну Закревскому…» И жертвователи находили довольно значительные суммы, два здания, которые находятся перед фонтаном были построены на деньги благотворителей, шести купцов, один из них довольно известная личность – Абрам Абрамович Морозов. В это здание поселили 15 офицеров, строил его не Тон, а Небольсин.

Николаевская богадельня. Семейный дом

На территории богадельни размещалось ещё одно здание – Семейный дом, это то место, где находился дворец Анны Иоанновны и его старый цоколь был использован под постройку Семейного дома. Деньги на его строительство пожертвовали купцы Козьма Терентьевич Солдатёнков и Василий Рахманов, они старообрядцы, состояли в родстве между собой. Оба пожертвовали 80 тысяч рублей. Можно представить, что если на 5 копеек можно нормально питаться, то восемьдесят тысяч – это огромная сумма. Семейный дом был построен для офицеров. При его закладке Николая уже в живых не было, но наследник, Александр II одобрил строительство ещё одного здания. Члены императорской фамилии всегда были заинтересованы в расширении и благоустройстве заведения и уделяли этому большое внимание.

При обсуждении проекта, Александр предположил, что, хотя здание и предназначалось для высших чинов, такого количества малоимущих офицеров вряд ли наберётся, ведь здесь содержались только бедные военнослужащие. При направлении в богадельню учитывался доход каждого, поэтому целесообразно создать Семейный дом, для семейных людей. В 1859 году строительство было закончено и здесь поселились 47 семей, включая семью фельдфебеля, который присматривал за порядком. Семьи обеспечивались всем необходимым, в первую очередь мебелью, хотя прописывалась вся необходимая утварь, вплоть до швабр и щёток, вёдер, одеял. В подвальном этаже располагались кухни, но они напоминали коммунальные, на несколько семей.

Николаевская богадельня. Быт

Николаевская богадельня. Другие строения

Также на территории проживали и чиновники.
Большинство ныне существующих каменных построек на острове, за исключением Покровского собора и Мостовой башни возведено в XIX веке, стилизовано под XVII век, мы можем видеть стрельчатые окна, характерные для XVII века.

В постройках и их асположении на острове наблюдается строгая симметрия. Симметрично расположенные корпуса предназначались для проживания в них чиновников и обслуги с семьями – полицмейстера, бухгалтера, прачек, поваров и т.д. Возглавлял богадельню директор в чине генерала в отставке, это было очень логично, что старый генерал возглавляет заведение, предназначенное для солдат. Но директор не жил здесь, он жил в своём доме в Москве, а каждодневными, рутинными делами занимался смотритель, который жил с семьёй в Южном Семейном доме. Также и врач, и младший врач, и аптекари проживали здесь с семьями.

Николаевская богадельня. Цейхгауз. Прачечные

Рядом с передними и задними воротами находилось специальное помещение, называемое цейхгауз. Оно служило для хранения одежды, там же работали кастелянши и прачки. В непосредственной близости от цейхгауза располагаются знаменитые бани — прачечные. Даже сейчас очень многие бывшие жители «городка им. Баумана» помнят о том, как эти бани были действующими, как они приходили сюда мыться и какой день бал женский, а какой – мужской. Как и положено, в бане были сени, раздевалка, прачечная, сушильня, катальня для белья.Топили баню не так часто, всего два раза в месяц, пока один из призреваемых написал завещание, оставил деньги богадельне, (интересный факт, что люди, проживая здесь имели возможность копить какие-то средства) пожелав, что бы баню топили чаще – раз в неделю. А расход на баню был немаленький – это и уголь, и мыло и другие материалы. Существовало даже распоряжение, о доплате солдатам небольших денег за то, что они помогали помыться больным, старым и немощным товарищам.

Николаевская богадельня. Городок Баумана

В советское время на острове располагался так называемый «городок Баумана», даже сохранился почтовый адрес: музей – городок Баумана, где многие здания функционировали, как коммунальные квартиры. Долгое время территория была филиалом ГИМ, даже сейчас, в одном из корпусов располагаются конторы исторического музея. Сейчас идёт активная реставрация многих памятников и есть надежда, что в них в скором времени откроются выставки.

Источник