какую юридическую силу имеет гарантийное письмо

Имеет ли гарантийное письмо юридическую силу без договора?

С.А. Токмина,
автор ответа, консультант Аскон по юридическим вопросам

ВОПРОС

Государственному заказчику нужно провести работы сейчас, он не успевает провести конкурс, готов составить гарантийное письмо. Будет ли такое гарантийное письмо иметь юридическую силу?

ОТВЕТ

По общему правилу, гарантийное письмо без договора может иметь юридическую силу. Более того, в некоторых случаях гарантийное письмо может являться доказательством того, что, несмотря на отсутствие подписанного договора, вы все же заключили сделку в письменной форме.

Однако такая форма договора противоречит законодательству о закупочной деятельности для государственных нужд. В данной ситуации не рекомендуем приступать к выполнению работ без заключенного контракта.

ОБОСНОВАНИЕ

На практике гарантийное письмо получило широкое применение в разных ситуациях. Чаще всего оно выдается в связи с оплатой товара (работ, услуг).

В ряде случаев могут потребоваться доказательства того, что, несмотря на отсутствие подписанного договора, стороны все же заключили сделку в письменной форме. Например, если вы готовитесь к обращению в суд в связи с тем, что покупатель не оплатил поставленный ему товар. Гарантийное письмо может стать одним из таких доказательств.

Так, оно может выполнять роль оферты о заключении договора. К примеру, когда покупатель направил вам гарантийное письмо об оплате определенного количества товара, а вы отгрузили этот товар или иным образом акцептовали оферту. В такой ситуации письменная форма договора считается соблюденной, несмотря на то, что вы не подписывали единый договор. Учтите, что гарантийное письмо считается офертой, только если содержит все ее признаки, в частности существенные условия договора (п. 3 ст. 434, п. 1 ст. 435 ГК РФ).

Гарантийное письмо может также являться акцептом, если в ответ на ваше предложение заключить договор покупатель направил вам письмо о согласии с предложенными условиями и обещанием произвести оплату. Чтобы гарантийное письмо имело силу акцепта, оно должно соответствовать установленным для него требованиям. В частности, оно не должно содержать встречных предложений, поскольку акцепт должен быть полным и безоговорочным (п. 1 ст. 438 ГК РФ).

По аналогии с вышеизложенным, гарантийное письмо может выступать офертой об изменении условий ранее заключенного договора (например, срока оплаты).

Однако общий порядок гражданских правоотношений необходимо применять в случае, если законодательными актами не установлены специальные нормы.

Так, ВС РФ в преамбуле к «Обзору судебной практики применения законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 28.06.2017) акцентирует внимание правоприменителей на соотношение специальных норм Федерального закона от 05.04.2013 N 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» (далее – Закона N 44-ФЗ) и положений Гражданского кодекса Российской Федерации.

Контрактная система в сфере закупок основывается на принципах открытости, прозрачности информации о контрактной системе в сфере закупок, обеспечения конкуренции, профессионализма заказчиков, стимулирования инноваций, единства контрактной системы в сфере закупок, ответственности за результативность обеспечения государственных и муниципальных нужд, эффективности осуществления закупок (статья 6 Закона N 44-ФЗ).

В соответствии со статьей 8 Закона N 44-ФЗ контрактная система в сфере закупок направлена на создание равных условий для обеспечения конкуренции между участниками закупок.

В части 2 статьи 8 Закона N 44-ФЗ содержится явно выраженный законодательный запрет совершения заказчиками, специализированными организациями, их должностными лицами, комиссиями по осуществлению закупок, членами таких комиссий, участниками закупок любых действий, которые противоречат требованиям настоящего закона, в том числе приводят к ограничению конкуренции, в частности к необоснованному ограничению числа участников закупок.

Положениями частей 1, 2 статьи 24 Закона N 44-ФЗ предусмотрено, что заказчики при осуществлении закупок используют конкурентные способы определения поставщиков (подрядчиков, исполнителей) или осуществляют закупки у единственного поставщика (подрядчика, исполнителя). Заказчик выбирает способ определения поставщика (подрядчика, исполнителя) в соответствии с положениями главы 3 названного Федерального закона, при этом он не вправе совершать действия, влекущие за собой необоснованное сокращение числа участников закупки (часть 5 статьи 24 Закона N 44-ФЗ).

С.А. Токмина,
автор ответа, консультант Аскон по юридическим вопросам

Источник

Гарантийные письма: их настоящее и будущее в гражданском законодательстве. Гарантийное письмо как вид письма о намерениях

Михальская Н.В. Гарантийные письма: их настоящее и будущее в гражданском законодательстве. Гарантийное письмо как вид письма о намерениях [Электронный ресурс] // Закон.ру. 23.07.2020.

1. Гарантийное письмо – вид письма о намерениях

При рассмотрении дел о договорных и преддоговорных конструкциях судебная практика придает огромное значение гарантийным письмам. Поначалу именно в контексте писем о намерениях проблема с гарантийными письмами была рассмотрена здеcь[1].

1.1.За неимением в большинстве случаев понятийных эквивалентов в действующем гражданском законодательстве, а то и в отсутствие потребности в регулировании на момент создания гражданского законодательства, возникает необходимость в соотнесении субъективного и юридического компонента в той области, в которой требуется заполнить пробелы в действующем законодательстве.

Со временем в обычной хозяйственной деятельности возникают внеправовые конструкции, и участники экономических отношений ищут способы обеспечить их исполнение в условиях существования пробелов в действующем законодательстве.

В качестве такого примера можно привести обмен различными по содержанию и целям письмами. Целесообразность направления стороной любого такого сообщения зависит от её намерения и подкрепляется её волевым решением, что в совокупности и составляет субъективный компонент пред-, договорной конструкции. Однако в случае, если намерения сторон в какой-то момент расходятся, то любая полученная или имеющаяся у стороны информация, включая письма или иные сообщения различного содержания, которой обменивались стороны, начинает приобретать процессуальное значение.

Гарантийные письма имеют прямую взаимосвязь с письмами о намерениях, так как являются разновидностью писем о намерениях. По своей сущности они являются сообщениями, обладающими информационными свойствами, или свойствами юридически значимого документа, который может не привести или привести к вполне очевидным правовым последствиям для сторон.

1.3. В современных условиях гражданско-правовые отношения обусловлены границами, заданными законом и судебной практикой. Однако судебная практика реагирует на вызовы реального делового оборота гибче, поскольку сталкивается с необходимостью разрешать реальные судебные споры. Это свойство, присущее судебной практике, дает возможность закрепить правила идентификации сложно определяющихся пред-, договорных конструкций. Вместе с этим, судебная практика не в состоянии преодолеть заданные законом границы, за исключением случаев разъяснения Верховного Суда РФ, позволяющих в некоторых случаях использовать правила толкования и правовой квалификации.[2]

1.4. Между тем, как свидетельствует та же судебная практика[3], исследование писем о намерениях (letter of intent) привело к однозначному выводу о том, что оно является неполным без практического аспекта и без разбора особенностей правоприменения этой разновидности писем о намерениях невозможно пролить свет на их значение и их увеличивающуюся роль в коммерческой практике. В конечном итоге исследование гарантийных писем поможет развеять сомнения в том, какие тенденции преобладают в развитии преддоговорных конструкций, таких как оферта, письма о намерениях, протокол о сотрудничестве, протокол о намерениях и т.д.

2. Что не так с правовой идентификацией гарантийных писем

Гарантийные письма отличаются от иных сообщений своей неоднозначностью в проявлениях, поскольку являются сообщениями, направленными на извещение контрагента о значимых обстоятельствах процесса заключения договора (включая преддоговорной процесс, собственно, момент заключения и исполнение договора).

При этом, как показывает реальная коммерческая практика, не все сообщения могут нести юридически значимую информацию (ст. 165.1 ГК РФ). Однако независимо от того, считают ли стороны такое письмо значимым для рассмотрения данных отношений сторон или рассматриваемого судебного дела, о чем были сделаны выводы в предыдущей статье[4], оно подлежит правовой квалификации в рамках процесса на предмет:

(а) его содержания (достоверность и точность информации, вид информации, намерение стороны),

(б) контекста написания (установление полномочий лица, его отправившего, этапа взаимодействия сторон в рамках заключения договора, вероятности возникновения правовых последствий),

(в) поименование (соответствие наименования содержанию сообщения).

2.1. Поименование

При идентификации юридической сущности гарантийного письма основная трудность возникает тогда, когда требуется обратиться к разграничению понятий. Зачастую в результате системного анализа отечественного гражданского законодательства и делового документооборота обнаруживается открытый список и нормативно произвольные разновидности письменных сообщений о намерениях сторон, чье содержание может быть поименовано или не поименовано в нормах закона.

Например, поименование сторонами по общему согласию сообщения «гарантийным письмом» в сущности может не отвечать содержанию, которое стороны намеревались достичь этим сообщением умышленно или по незнанию.

При идентификации сообщения, в первую очередь, на себя обращает внимание буквальное содержание письма с учетом общепринятого применения стороной спора.[5] Основной задачей в уяснении буквального содержания письма является определение того, намеревались ли стороны создать юридические отношения (intention to create legal relations), без чего невозможно заключение договора как такового.

Английское право также столкнулось с трудностями идентификации таких писем и, как следствие, разошлось во мнении относительно юридических последствий, которые такие письма могут нести для сторон.

В первую очередь, это связано с тем, что на практике сторона может сформулировать письмо особым образом с целью избежать юридических последствий для себя. Так, поименование письма в качестве письма-подтверждения (letter of comfort) не может являться основанием для того, чтобы стороны несли юридическую ответственность за его несоблюдение (2-132, Читти)[6]. И, в самом деле, если стороны заявляют в письме о каких-либо обязательствах, то такое заявление может быть не более, чем политика компании в отношениях с клиентами, давшей такое письмо, которая может измениться.[7]

Основанием для отсутствия ответственности за несоблюдение положений может быть также отсутствие конкретики в нем (условий, сроков и т.д.), т.е. неопределенности содержания такого письма (vagueness).

В связи с чем, из этого можно сделать вывод о том, что наименование нередко является спорным критерием для юридической идентификации сущности сообщения как гарантийного письма.

Некоторое сходство с такой разновидностью «писем-подтверждений» (letters of comfort) усматривается с гарантийными письмами в отечественной судебной практике.

Например, в одном из судебных актов дан анализ дела[8], в котором гарантийное письмо описано в контексте «письма-подтверждения» (letter of comfort) по английскому праву со следующими характеристиками:

(а)письмо должно содержать признаки обязывающей гарантии,

(б) в нем должны наличествовать общие и специальные требования к договорам. Как следует из текста судебного акта под ними, очевидно, понимаются классические условия того, чтобы договор состоялся (binding force) по английскому праву: встречное представление, акцепт, намерение создать юридические отношения (contractual intention) (по тексту упомянутого судебного акта: «мотив желать, чтобы основная сделка состоялась»).

Из судебного акта, тем не менее, не следует, содержит ли такое письмо признаки оферты, иначе бы отсутствовало одно из условий того, чтобы договор состоялся.

(в) в судебном акте относительно «письма – подтверждения» проведена параллель с договором гарантии (хотя из контекста судебного акта, напрашиваются ассоциации с deеds), который должен «быть засвидетельствован в письменной форме, например, запиской (note) или меморандумом, и соответствующий документ должен быть подписан обязавшимся лицом либо его представителем, должным образом на это уполномоченным».

Вместе с этим, Читти (1-113) разграничивает классические контракты и deeds и обращает внимание на то, что последние характеризуются, кроме упомянутого в судебном акте, (а) осуществлением передачи интересов, прав или собственности; (б) созданием обязательства для какого-либо лица или лиц; или (d) подтверждением какое-либо действия, при котором интерес, право или собственность уже были переданы.

Следует также обратить внимание на то, что в обычном деловом обороте letter of comfort не может быть двусторонним договором, так как в нём присутствует только обязательство должника.

Несмотря на это, письма, содержащие и скрепляющие намерения обоих сторон, могут иметь и признаки преддоговорных соглашений во всех их многообразии, а английское право допускает направление должником кредитору не только односторонне подписанного письма. Об этом свидетельствует то обстоятельство, что гарантийные письма являются одной из разновидности писем о намерениях, а значит и являются сообщениями, направленные на извещение контрагента о значимых обстоятельствах процесса заключения договора (см. здесь[9]).

Читти (1-107).указывает на то, что в английском праве под односторонним договором подразумевается договор, в соответствии с которым только одна сторона берет на себя обязательство. Двусторонние договоры, с другой стороны, являются договорами, по которым обе стороны принимают на себя обязательства.

(г) суд сделал вывод о наличии ответственности «после выполнения предварительных условий, если таковые были в договоре предусмотрены, но обязанным лицом становится с момента возникновения самого обязательства, вступления в него (пункт 2.4 Заключения)».

В контексте описываемого судебного спора в своих выводах о наличии ответственности суд вернулся к тому, что из письма следует принятие должником на себя обязательств (подпункт (а), при нарушении которых логично следует ответственность.

Подытоживая вышесказанное, общая проблема гарантийных писем как таковых состоит в том, что надлежащее поименование таких писем, совпадающее с соответствующим нормативным содержанием, в отечественном гражданском законодательстве отсутствует. На это указывают возникающие при рассмотрении дел о применении последствий таких писем многочисленные трудности.

Например, в деле № Ф09-1426/19 Арбитражный суд Уральского округа квалифицировал гарантийное письмо, которое не соответствует требованиям ст. 361 ГК РФ, в качестве письма о намерениях, а не фактическое оформление отношений сторон по договору поручительства[10].

2.2. Неопределенность содержания (vagueness)

Между тем, в английских прецедентах встречается намного больше разнообразия таких писем по содержанию и способов их правовой квалификации. Возможной причиной этого может быть то, что английским судом было пересмотрено их значение в контексте общей договорной теории.

В английских судебных решениях распространенной является категория писем неопределенного содержания (vague agreement), которые в пределах судебного рассмотрения не принимаются в качестве обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения дела.

По аналогии с отечественной практикой к ним же можно отнести и обычную деловую переписку между сторонами, которая не несет явных правовых последствий, и носит информационный или предупредительный характер.

Логически, из общих правил идентификации можно вывести критерии, с помощью которых можно определить сообщения коммерческого характера, можно отнести:

(а) содержание которых настолько неопределенно, что исключает договорные обязательства,[11]

(б) в силу особого контекста стадии заключения договора (до или после заключения договора),

(в) в которых отсутствуют полномочия на отправление особо значимой переписки[12], что обеспечивается возможностью установления с полной достоверностью от кого исходило сообщение и кому оно адресовано.[13]

На первый взгляд такие письма сложно отделить от юридически значимой переписки, поскольку в случае возникновения спора стороны могут квалифицировать их как те, в которых содержится информация об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения дела (доказательства).

В отечественной судебной практике актуализирован подход, в соответствии с которым гарантийное обязательство не возникает, если в письме, содержащем такое обязательство, не указаны суммы и срок, на которые гарантия выдана. [14] При этом, гарантийное письмо, в котором сторона все же гарантирует контрагенту возврат денежных средств в соответствии с условиями соглашения, не является сделкой в смысле положений ст. ст.153, 154 ГК РФ.[15]

В иных случаях суд указывает на необходимость иных документов (кроме гарантийного письма), подтверждающих обоснование значительно сниженной цены поставляемого товара в силу требования п. 9 ст. 37 Закона № 44-ФЗ.[16]

В таком случае, по аналогии с письмами о намерениях для гарантийного письма (как их разновидность) определяющим моментом выступает содержание сообщения.

[1] Михальская Н.В. Letter of intent (письмо о намерениях) в теории и практике. Часть III. Письмо о намерениях и его правоприменение [Электронный ресурс] // Закон.ру. 22.03.2020.

[2] П.47-49 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора»

[3] Как вид письма о намерениях: Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 23.04.2019 N Ф09-1426/19 по делу N А60-36068/2018

[4] Михальская Н.В. Letter of intent (письмо о намерениях) в теории и практике. Часть III. Письмо о намерениях и его правоприменение [Электронный ресурс] // Закон.ру. 22.03.2020.

[5] Associated British Ports v Ferryways [2008]

[7] Kleinwort Benson Ltd v Malaysian Mining Corp [1989] 1 All E.R. 785

[8] Определение Арбитражного суда Тюменской области по делу № А70-8365/2019 от 02.07. 2020 года

[9] Михальская Н.В. Letter of intent (письмо о намерениях) в теории и практике. Часть III. Письмо о намерениях и его правоприменение [Электронный ресурс] // Закон.ру. 22.03.2020.

[10] Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 23.04.2019 N Ф09-1426/19 по делу N А60-36068/2018

[11] JH Milner v Percy Bilton [1966] 1 WLR 1582

[12] Fontaine, Marcel, and Ly F. De. Drafting International Contracts: An Analysis of Contract Clauses. Ardsley, N.Y: Transnational Publishers, 2006. P.20.

[13] П. 65 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».

[14] Постановление Президиума ВАС РФ от 08.10.2002 N 5753/02 по делу N А40-48067/01-102-258

[15] Постановление Арбитражного суда Центрального округа от 23.01.2020 N Ф10-2792/2019 по делу N А23-7728/2017

[16] Определение Верховного Суда РФ от 20.12.2018 N 303-КГ18-20816 по делу N А73-686/2018

Источник

Гарантийные письма II: практика применения

Ссылка на настоящую статью:

Михальская Н.В. Гарантийные письма: их настоящее и будущее в гражданском законодательстве. Гарантийное письмо как вид письма о намерениях

В первой части глобальной статьи о гарантийных письмах гарантийные письма сравниваются с их возможным эквивалентом в английском праве letter of comfort, проанализированы сложности, подстерегающие такие письма в нашей судебной практике, в том числе в контексте судебного акта российского суда на эту тему.

Михальская Н.В. Гарантийные письма II : практика применения

3. Контекст гарантийного письма

При этом существуют другие критерии, в соответствии с которыми можно установить параметры гарантийного письма в классическом понимании. К ним можно отнести не только определение стадии, на которой оно было написано (преддоговорная или после заключения договора), но и наличие юридических последствий (ответственности) их написания.

Рассмотрим поподробнее каждый из случаев.

3.1. Гарантийные письма в преддоговорном процессе и после заключения договора

Процесс заключения договора условно разделяется на преддоговорной процесс, заключение и исполнение договора. Указанные этапы заключены гражданским законодательством в классическую модель процесса заключения договора, которые разграничиваются закреплением в форме, предусмотренной законодательством, достигнутых сторонами соглашения по всем существенным условиям договора в соответствии со ст. 432 ГК РФ.

В этом проявляется двойственный характер преддоговорной стадии. По мере развития взаимоотношений стороны могут проходить этапы взаимодействия, могут упускать или “перепрыгивать” их, при этом все действия сопровождаются составлением, обменом или направлением сообщений контрагента.

И с точки зрения права формализация взаимоотношений посредством действий сторон на различных этапах может сбоить, то есть отходить от соблюдения формализованных правовых требований, что может порождать различные виды произвольных действий, бумаг и т.д. сторон или вовсе приобретать формы, приводящие к явным правовым последствиям для сторон.

Всё это порождает целую систему взаимоотношений различных уровней и обмена документами, состоящей из юридического и субъективного компонентов.

В пределах преддоговорного процесса, когда договор еще не заключен, переписка рассматривается, как правило, в контексте конечного результата – заключения договора, поскольку в ней может содержаться информация о сделке и иная информация, имеющая правовое значение (преддоговорные письма). [1]

При таких обстоятельствах, практический интерес вызывает значение гарантийного письма, которое направляется контрагенту до подписания договора.

В таком письме можно усмотреть признаки иных видов писем о намерениях, оферты или заверений об обстоятельствах. По обыкновению правовые последствия для стороны в преддоговорном процессе наступают вследствие каких-то действий стороны или событий.

В отечественной судебной практике встречаются случаи, когда по факту стороны заключили договор посредством обмена документами (счета на оплату, товаросопроводительные документы). В этом примере, гарантийное письмо выступало единственным двусторонним документом, который подписали стороны. [2] Спорным тогда остается вопрос, можно ли квалифицировать такое письмо как гарантийное, но тогда это проблема поименования и квалификации гарантийного письма, что влияет на определение степени ответственности сторон (см. п. 3.2 этой статьи).

Однако по общему определению гарантийное письмо является сообщением о принятии должником на себя обязательства и, в отличие от письма о намерении или оферты только намерения недостаточно для того, чтобы оно имело какие-либо последствия для должника.

В связи с этим, и односторонние действия стороны, которые могут выражаться в разного рода сообщениях, чаще всего могут повлечь возникновение или прекращение обязанностей только в отношении этой стороны. Свобода в поведении выражается здесь в самостоятельном определении стороной своей воли и способа волеизъявления. [3]

Более того, намерение оказывается суть субъективным явлением, определяющим добросовестное или недобросовестное поведение стороны на этапах, когда такое поведение влечет за собой объективные, нормативно выраженные правовые последствия для стороны.

А в случаях, когда стандарт доказывания и правовой квалификации не определен, обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела, определяются арбитражным судом на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, в соответствии с подлежащими применению нормами материального права (ч. 2 ст. 65 АПК РФ).

В связи с этим, судебная практика не может избежать неопределенности в соотношении поименования в качестве гарантийного письма и его содержания. Например, в одном из дел суд пришел к выводу о том, что и иные виды писем могут приобретать обязующие свойства, присущие гарантийному письму (заверение). В совокупности с осуществлением определенных действий предоставляя заверения должник может гарантировать соблюдение определенных обязательств в отношении другой стороны. [4]

По общему правилу, установленному английским прецедентом, стороны могут нести юридическую ответственность, если в таких письмах направляющая сторона дает некие гарантии контрагенту, а он, в свою очередь, рассчитывает на исполнение этого письма в данных деловых отношениях. [5]

В таком случае, согласно классической модели одностороннего гарантийного письма должник наряду с обязательством полной оплаты долга (гарантией) может предусмотреть свою ответственность, например, на случай несоблюдения гарантийных обязательств по оплате указанной суммы в установленный срок в виде пени за каждый день просрочки. [6]

Вследствие этого, «задача [отечественного] суда состоит в том, чтобы выяснить, какие общие намерения следуют из условий документов и обстоятельств дела» посредством буквального истолкования слов, в которых выражено это обещание. Если это следует из содержания письма, то наличие гарантий может подтверждаться и намерением заключить договор. В этом случае, под гарантией понимают обещание понести последствия за неисполнение обязательства. [7]

В отечественной судебной практике удалось найти пример того, когда стороны заключили своеобразный договор о гарантиях (в судебном решении: «гарантийное письмо»). При неисполнении этого договора суд присудил возврат денежных средств, необоснованное обогащение (п. 1 ст. 395 ГК РФ), мотивировав свое решение тем, что исполнение обязанностей, а равно и осуществление, изменение и прекращение определенных прав по договорному обязательству, может быть обусловлено совершением или несовершением одной из сторон обязательства определенных действий либо наступлением иных обстоятельств, предусмотренных договором, в том числе полностью зависящих от воли одной из сторон (ст. 327.1 ГК РФ). [8]

В другом случае суд рассмотрел дело о взыскании по гарантии, данной в соглашении о расторжении договора. Так как при подписании соглашения о расторжении договора аренды предприниматель признал наличие образовавшейся задолженности по внесению арендной платы и гарантировал уплату долга. А так как долг не был уплачен, то истец вправе был требовать присуждения неустойки по день фактического исполнения обязательства. [9]

3.3. Процессуальные последствия

Признание долга, составляющее сущность гарантийного письма, является основополагающим обстоятельством для процессуальных возможностей сторон. [10] Это явствует из п. 20-22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 N 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности».

Постановление относит к действиям, свидетельствующим о признании долга в целях перерыва течения срока исковой давности: признание претензии; изменение договора уполномоченным лицом, из которого следует, что должник признает наличие долга, равно как и просьба должника о таком изменении договора (например, об отсрочке или о рассрочке платежа); акт сверки взаимных расчетов, подписанный уполномоченным лицом. Ответ на претензию, не содержащий указания на признание долга, сам по себе не свидетельствует о признании долга.

4. Настоящее и будущее гарантийных писем

4.1. Что такое гарантийное письмо?

В советской судебной практике гарантийные письма всегда рассматривались как один из видов поручительства по денежным обязательствам юридических лиц или ручательство должника за доброкачественность поставленного товара, переданной вещи или выполненной работы в течении определенного времени. [11]

Однако сейчас Верховный Суд РФ не усматривает в гарантийном письме такой подход и отграничивает его от поручительства, поскольку оно не отвечает признакам, с наличием которого закон связывает принятие поручителем обязательства отвечать перед кредитором другого за исполнение последним его обязательства полностью или в части. [12]

В тоже время в современном гражданском праве буквальное понимание гарантии применяется в качестве одного из специальных способов обеспечения обязательств (ст. 368 ГК РФ) или в качестве заверений о соответствии требованиям о качестве товара, работ, услуг (ст. 470 ГК РФ), то есть ничего общего с применением гарантийных писем в деловом обороте.

В заключение следует отметить, что гарантийное письмо можно рассматривать как сообщение от должника контрагенту о признании своих обязательств по задолженности и ответственности за их неисполнение, которое содержит и признаки намерения посредством волеизъявления, и добровольного обещания.

При этом основанием для привлечения к ответственности за нарушения обязательств по гарантийному письму является недопущение одностороннего отказа от исполнения обязательств и одностороннего изменения его условий по гарантийному письму. Следовательно, гарантийное письмо подтверждает существование лежащей на должнике обязанности, требующей исполнения. Отсутствие заслуживающих внимания правовых оснований свидетельствует о недобросовестности должника. [13]

Сегодня анализ актуальной судебной практики позволяет сделать вывод о содержании понятия гарантийного письма и условий, при которых должник пожинает плоды ответственности за нарушения ими же данных гарантий в виде обязательств :

— письмо должно быть составлено на бланке с указанием тех же реквизитов предприятия, что и в договоре, свидетельствовать о признании долга и подписано от имени должника. [15]

— с учетом соответствия поименования содержанию письмо может быть составлено как от должника, так и содержать взаимные обязательства сторон (см. п.п. 2.1 и 3.1 этой статьи)

— в случае, если стороны заключили договор о гарантиях, то при его квалификации имеет значение его разграничение от других конструкций или видов писем о намерениях.

По этой причине, отечественному правоприменению ближе исследования европейских исследователей, которые отталкиваются от тезиса о том, что письма о намерениях и их вариации принимают различную форму, что приводит к возникновению путаницы с офертой, заверениями, гарантийными письмами и иными преддоговорными формами волеизъявления сторон.

В связи с этим гарантийные письма могут принимать форму или включаться, например, в текст совместного протокола о сотрудничестве, соглашения о намерениях, предварительного договора и т.д.. [16]

При этом, с большей долей вероятности можно утверждать, что требования к условиям, при которых возникает обязующая сила гарантийного письма, позволяют использовать его конструкцию в специальных случаях, например в закупочных процедурах. Под гарантийным письмом в этом случае понимают подтверждение возможности участника закупки осуществить поставку товара по предлагаемой цене, как того требует ч. 9 ст. 37 Федерального закона №44-ФЗ в целях заключения контракта. [17]

Таким образом, в арбитражном процессе стороны сталкиваются со следующими трудностями:

— стороны придают письмам, содержащим намерения, сходную природу с двусторонними и односторонними обещаниями, в связи с чем, при применении последствий такого документа суд вынужден выяснять природу направленного документа посредством правовой квалификации. [18]

— заявляя свои требования и возражения на них, стороны отталкиваются от своей интерпретации как содержания гарантийного письма, так и их значения для рассмотрения дела.

-неопределенность в законодательстве относительно понятия, видов и их правовых последствий таких писем для сторон влияет на степень риска судебного разбирательства, который напрямую зависит от того, существует ли правовое закрепление этой формы в законе или от того, определена ли его правовая природа в силу принципа свободы договора (ст. 421 ГК РФ), поскольку в ином случае суд обязан будет установить природу взаимоотношений сторон.

В таком случае возникает очевидный вопрос о необходимости правового регулирования гарантийных писем как таковых. Представляется верным вывод о том, что в настоящее время целесообразнее всё-таки уделить им внимание в каких-либо обобщающих разъяснениях Верховного Суда РФ.

Ответ на этот вопрос зависит также от того, какое развитие получит доктрина договора в будущем деловом обороте: в целях упрощения документооборота предпочтут ли участники экономических отношений использовать в своей деятельности такие неконтрактные конструкции, или договорная доктрина победит современную цифровую реальность.

4 .2. Электронное юридически значимое сообщение

В современном мире способ обмена электронными сообщениями является наиболее удобным с точки зрения скорости направления и получения ответа. В отечественном правоприменении суды с осторожностью относятся к оценке таких сообщений. Между тем, известно немало судебных актов, в которых суды обосновывают свои выводы тем, что правовое регулирование данной сферы возможно только с помощью базовых принципов, применяемых к письмам о намерениях.

Наряду с этим, судебная практика стремится выработать стандарты доказывания в отношении электронного обмена такими сообщениями с учетом технических нюансов, включая заверение копии электронного документа в порядке нотариального действия по обеспечению доказательств (ст. 102-103 Основ законодательства РФ о нотариате).

Тем не менее, судебную практику относительно электронного обмена такими письмами поджидают трудности в связи с отсутствием правового регулирования данной сферы (специальной терминологии определения способов электронного обмена информацией, критериев разграничения между отдельными способами электронного обмена информацией и т.д.). Существующий в судебной практике приоритет овеществленности предмета доказывания (стремление вписать правоотношения в существующие нормативные рамки) также препятствует установлению значения таких документов в правоотношениях сторон, не говоря уже об установлении действительной воли сторон.

Источник