Что возникло раньше письмо или чтение
Константин Когут
Альберто Мангуэль в книге «История чтения» пытается разобраться в сущности этого процесса, начиная с истоков человеческой культуры. Он задается множеством вопросов и дает на них неожиданные ответы. Например, что появилось раньше: чтение или письмо? Есть общества, которые не имеют письменности, но ни одно не выжило без чтения. Представляя собой первый шаг на пути к социализации, поклонение книге является принципом образованного общества. Вспомним жажду чтения у Сервантеса: он читал даже обрывки бумаги, валявшиеся на улице.
Книга является автобиографией читателя. Еще одна удивительная мысль, которую Мангуэль показывает, вглядываясь в глубины мировой культуры. Более того, книга содержит в себе историю предыдущих прочтений: каждый следующий читатель одной книги оказывается под впечатлением от того, что произошло с книгой раньше. История литературы — это история чтения.
Августин был потрясен чтением своего приятеля Амвросия. Тот читал молча. С 384 года берет свой отсчет молчаливое чтение, которым мы чаще пользуемся и сегодня. Но уже тогда Августина изумляло искусство читать про себя. Более того, в 1658 году Жан Расин в восемнадцать лет не только прочитал греческую повесть «Феоген и Хариклея», но выучил ее наизусть, поскольку ей угрожало сожжение.
Сегодня мы читаем не только молча, но также делаем пометки на полях. Однако все реже мы полагаемся на собственную память, как это делал Расин. Мы оставляем пометки ручкой или карандашом на полях, приклеиваем стикеры, составляем конспекты. В XIII веке при Фурнивале студенты не пользовались письменными принадлежностями: они стоят или сидят перед открытыми томами, запоминая вид абзаца, расположение букв, поручая самые важные места собственной памяти. Они полагались на библиотеку, хранящуюся у них в головах и запоминали большие объемы, пользуясь удивительными приемами мнемотехник. Благодаря им они в любой момент с легкостью извлекали нужную строку из своей памяти. Они верили, что запоминать текст полезно для здоровья, ссылаясь на авторитет римского врача Антилла (II век).
И так до тех пор, пока Петрарка не изобретет новый способ чтения, удививший многих современников.
Что возникло раньше письмо или чтение
Однозначного ответа на вопрос о том, где и когда возник человеческий язык, у лингвистов нет, но где впервые научились писать, ученые знают точно. Письменность придумали шумеры, жившие в Междуречье (Месопотамии), а шумерский язык стал первым языком с настоящим письмом.
Письменность возникла примерно пять с половиной тысяч лет назад. Шумеры писали заостренными палочками, выдавливая на глиняных табличках штрихи в форме клиньев. Отсюда возникло название такого письма — клинопись.
Письменность шумеров восходит к рисуночному письму: в древности люди просто рисовали предметы, о которых шла речь. Такие предписьменности существовали у разных народов: египтян, ацтеков, китайцев и других, — а затем тоже превратились в настоящие письменности, но позже, чем у шумеров.
Языки без письма существуют и в наши дни. Из всех 7000 языков нашей планеты письменности нет почти у половины. Кроме того, существуют жестовые языки, которыми пользуются неслышащие люди. В них слова передаются жестами рук, и такие языки обычно не записываются: на письме их носители пользуются теми же словами, что и слышащие люди.
А вот письмо без языка встречается гораздо реже. Такие письменности иногда придумывают изобретатели, мечтающие о создании универсального языка, который был бы понятен всем людям в мире. Например, эстонский ученый Якоб Линцбах в 1921 году выпустил книгу, в которой предложил универсальную письменность под названием «Трансцендентная алгебра». Например, фраза «Она не торопится», записанная трансцендентной алгеброй, выглядит так:
Что возникло раньше письмо или чтение
Бабушки, мучающие детей прописями, обычно мотивируют свое поведение так: в школу пойдет, ему легче будет. А пока он буквы пишет, глядишь, и читать научится.
Первый довод кажется сомнительным: почему для того, чтобы потом было легче, сейчас должно быть тяжело?
А вот второй довод имеет под собой основания.
В традиционной школьной методике так называемый «букварный период обучения грамоте» включает одновременное обучение и чтению, и письму.
Такой авторитетный педагог как Мария Монтессори тоже считала, что письмо должно предшествовать чтению. В ее системе обучать письму ребенка начинают с четырех лет. Причем это письмо «настоящее», каллиграфическое. И Мария Монтессори, судя по ее заметкам, добивалась на этом пути успехов. В частности, по ее системе дети с умственной отсталостью обучались писать до поступления в школу, что помогало им встроиться в систему общего образования того времени.
Как это объяснялось? Письмо, в отличие от чтения, – предметная деятельность: ты приложил усилия – и виден результат. Это важно для ребенка. Кроме того, письмо дает «мускульное переживание» буквы. В процесс распознавания знаков включается моторная память. А когда пишешь слог или слово, то сливаешь буквы и невольно их проговариваешь. Поэтому письмо действительно продвигает на пути к чтению.
Но есть одна очень важная вещь, которую не учитывала Мария Монтессори. Письмо – деятельность, родственная рисованию. А рисование в ходе развития ребенка выполняет много разных функций. Ребенок рисует совсем не так, как это делает взрослый. Для ребенка рисунок – это развернутое сообщение об окружающем мире и о своем самочувствии. Это такое протописьмо. Классик отечественной психологии Лев Выготский так и говорил: рисование в детском возрасте предшествует письму. Но не письму в смысле последовательного воспроизведения значков-букв, а в смысле письменного сообщения, сочинения.
Детский рисунок – это прообраз письменной речи, развернутого письменного высказывания. В рисунке ребенок осваивает свойства знака: оказывается, все вокруг можно изобразить с помощью специальных значков. И это послание – в виде значков – будет понятно окружающим. Поэтому так важно расспрашивать детей о том, что они нарисовали. Конечно, ребенок не всегда рассказывает, что он нарисовал. Часто он по ходу рассказа начинает что-то придумывать или «усматривает» в своем рисунке то, чего там изначально не было. Это нормально. Даже хорошо. И это другая составляющая развития детского воображения. Для нас сейчас главное то, что самостоятельный детский рисунок – это прообраз письменной речи, в котором очень сильно задействовано воображение и который эмоционально нагружен.
Ни тем, ни другим не обладает письмо в дошкольном возрасте.
Да, можно научить ребенка рано писать. Писать красиво и правильно. И если вы – Мария Монтессори, то ваши малолетние ученики даже не будут орошать прописи слезами. Им это даже понравится. Но при всем уважении к Монтессори невозможно скрывать тот факт, что ее воспитанники не рисовали. Вообще. Это не предусматривалось ее программой. И они не слушали сказок. Мария Монтессори, передовая женщина своего времени, была последовательной сенсуалисткой, полагавшей, что в основе познания лежит физиология ощущений. И главное в воспитании – развивать эти ощущения. В этом есть много истины.
Но все, что имело отношение к фантазии и воображению, она считала вредным. Фантазирование, на ее взгляд, уводит ребенка от реальности, от реального понимания себя и окружающего.
В 20-х годах прошлого века подобные мысли без всякой связи с Монтессори возникли и у советских педагогов, исповедовавших материалистическую философию. Возникшая в то время так называемая «дискуссия о сказке» поставила под сомнение ценность многих литературных произведений. Эти идеи оказались довольно живучими.
Но в начале ХХI века мы уже с полной уверенностью можем утверждать, что самые важные открытия делаются людьми с развитым воображением. И что вообще воображение – необходимая составляющая мышления. Не только гуманитарного, но и математического. Говорят, что современные физики бьют все рекорды по уровню развитости воображения.
Так что детское воображение, с точки зрения жизненных перспектив ребенка, должно заботить нас не меньше, чем детские умения, связанные с возможным беспроблемным существованием в первом классе.
И поэтому мы должны отдавать себе отчет в том, что такое рисование для ребенка.
Рисование, повторюсь, в ходе детского развития предшествует письменной речи. Развитое самостоятельное детское рисование – это показатель того, что ребенок будет способен излагать свои мысли письменно.
Но, парадокс, как только мы начинаем учить ребенка писать, это самым печальным образом сказывается на его рисовании – просто потому, что это смежные виды деятельности и рисование по ходу дела почти неизбежно вытесняется письмом. Многие из интересно и обильно рисующих в младшем возрасте детей позднее теряют эту способность – если она не поддерживается специальными усилиями. То есть если рисование не переводится в иную плоскость – в плоскость изобразительного искусства.
Именно по этой причине я бы не советовала родителям учить маленьких детей по прописям.
Кроме прописного, существует так называемое «рисуночное письмо» – когда ребенок изображает буквы, как «умеет». Когда он их рисует.
Рисуночное письмо отличается от письма по прописям в первую очередь тем, что возникает спонтанно: ребенок вдруг начинает рисовать буквы по своему почину. И чаще всего эти буквы появляются в детских рисунках. Они и есть элементы детских рисунков – свидетельства того, что письмо рождается из рисования.
Такие попытки ребенка рисовать буквы надо ценить и поддерживать. Они сигналят о том, что ребенок уже дорос до восприятия буквы как знака. Это первый признак того, что скоро его можно будет учить читать. Более того – он уже приступил к самообучению. Только обучение происходит не с той скоростью, с которой нам хочется (а нам хочется со скоростью, близкой к космической), и совсем не по той системе, на которую мы себя настроили. Письмо как таковое, как зафиксированное на бумаге сообщение, ему еще предстоит открыть. А сначала он открывает для себя письмо как рисунок.
Многие родители наверняка сталкивались с таким явлением, как имитация письма: волнистые линии, крючки – так ребенок изображает, будто что-то написал. И ему очень хочется, чтобы вы это причитали. Ну и прочитайте, что вам стоит? Четырехлетнему – прочитайте. И наберитесь терпения дождаться, когда же он сам поймет, что писать – это нечто другое.
Как ребенок перейдет от рисования букв к чтению, сказать невозможно. Точнее, можно предположить какие-то сценарии с более или менее активным участием родителей. Но главное – не торопиться. Первая буква в рисунке – всего лишь первая ласточка весны в обучении чтению.
Когда я говорю «не торопиться», я имею в виду только родителей. Если запрос научиться чему-то исходит от ребенка, его нужно тут же удовлетворять – чтобы поддерживать познавательный интерес в тонусе.
Но вы ведь помните, что произошло с пятилетним Фридером из повести Гудрун Мебс «Бабушка! – кричит Фридер»? Фридер захотел научиться писать. И бабушка показала ему образец. А Фридер не смог повторить написанное слово. И страшно расстроился. Тогда мудрая бабушка предложила внуку это слово слепить.
То есть тут придется быть еще и изобретательным. И будет правильно на этом этапе – понятного детского запроса – воспользоваться опытом человечества. В частности, опытом той же Марии Монтессори. А Монтессори, много знавшая про мускульную память, в качестве одного из приемов обучения письму ввела в обиход кальку.
Не видела ни одного ребенка, который отказал бы себе в удовольствии копировать рисунки, буквы и слова. Только в отличие от Монтессори мы не будем настаивать на том, чтобы буквы были письменными. Это – как захочет ребенок.
Вообще не могу не сказать, что письменные буквы и умение писать ручкой уже сейчас выглядит несколько архаично и воспринимается как исключительно школьное умение, которое по окончании школы всерьез больше не понадобится. Поэтому я бы вообще отделила обучение чтению от обучения письму. Сначала рисовала бы с детьми буквы и учила бы их читать. Потом – печатать на компьютере. А потом, классе в третьем, ввела бы в программу предмет «каллиграфия», где можно было бы иметь дело с уже сформированными, адаптированными школьниками, с их физически достаточно развитой рукой и умением взглянуть на письмо как на особое искусство.
Что возникло раньше письмо или чтение
Английский в Воронеже с Мариной Юрьевной запись закреплена
Что первично: письмо или чтение?
По традиционной школьной методике детей обучают и чтению и письму одновременно. По методике Марии Монтессори письмо должно предшествовать чтению. Дети по ее системе с умственной отсталостью обучались писать до поступления в школу, что помогало им встроиться в систему общего образования.
Для многих детей, освоивших письмо, процесс чтения проходит легче. Почему? Письмо, в отличие от чтения, – предметная деятельность: ребенок видит свой результат. Это важно для него. При написании ребенок думает о своем слове, проговаривает каждый звук и складывает слово. Чтение намного сложнее. Ребенок должен знать и понимать, что другой человек написал (т.е. сформировать из букв слово и понимать, что это слово означает).
Кроме того, письмо дает «мускульное переживание» буквы. Во время прописывания букв малыш учится их “осязать”, буква для него отделяется от звука, она становится символом, который имеет свои границы. А самое главное, что с помощью письма ребенок излагает свои мысли об окружающем мире и о себе.
По методике Марии Монтессори детей сразу учат писать прописными буквами. Это объясняется тем, что прописные буквы нужны для письма, печатные для чтения. На мой взгляд, если ребенок в возрасте 4 лет, необязательно учить писать его буквы, их можно лепить из пластилина или теста; рисовать на бумаге, воде, песке. А в 1 или во 2 классе можно приступить к письму. Все зависит от индивидуальных физиологических особенностей ребенка.
В качестве примера хочу поделиться опытом работы с одной из своих учениц (моей племянницей).
Мирославе 7 лет. Я начала обучать ее прописным буквам. На каждом занятии мы берем по 3 буквы (одна гласная и две согласные). Пишет карандашом. Это важно. Когда ребенок пишет карандашом, он не боится ошибиться — ведь ошибку легко исправить.
Нельзя отрицать факт, что письменные буквы и умение писать ручкой уже сейчас выглядит несколько архаично. Я считаю, что для гармоничного развития ребенка, важно получить и навыки прописного письма.
Интересно ваше мнение пишите в комментариях.
Человек сначала учится писать, а потом читать. 4 страница
Сложность русского языка заключается в том, что нет однозначного соответствия между звучанием и написанием слов. Говорим «карова», но пишем-то «корова». Нужно запомнить написания всех слов, которые нельзя проверить. Казалось бы, для малыша, возможности памяти которого просто безграничны, это не такая уж и сложная задача. Но тут в дело освоения грамотности вмешивается методика обучения чтению.
Современные, принятые в школе программы основаны на фонематическом методе и обучают сначала звуковому анализу речи, определению звукового состава слова. Только после этого детей знакомят с буквами и показывают, как переводить звук в буквенную запись. Очевидно, что малыш будет писать то, что он слышит. А слышать его научили очень хорошо. Современные дети в течение двух-трех лет до поступления в школу выполняют разнообразные упражнения, чтобы научиться выделять фонемы и анализировать звуковой состав слова. Утверждение, что фонематический слух абсолютно необходим при обучении чтению и грамотному письму, никто не подвергает сомнению. Считается, что даже буквы можно успешно усвоить только в том случае, если ребенок имеет четкий слуховой и артикуляционный образ звука и умеет выделять звуки из речи.
Учебные программы начальной школы во времена наших мам и бабушек были построены на ином принципе – зрительном. Детей сначала знакомили с буквами и правилами, по которым из них складываются слова. Малыши сразу привыкали писать так, как видели, а не так, как слышали. Чтению учили так же наглядно, посредством составления из букв слогов и слов, и далее составлению из слов предложений. В результате в экзаменационном сочинении на десять страниц текста было не более двух-четырех ошибок.
Обходятся без звукового обучения в школах для глухонемых детей. У них вообще нет никакого слуха, не только фонематического, тем не менее большинство таких деток пишут грамотно. Работают они по учебникам общеобразовательных школ, читают и вполне понимают, что в них написано. Естественно, глухонемых детей учат зрительным, буквенным методом и достигают с его помощью высоких положительных результатов.
Кушнир предлагает отставить сложные упражнения на развитие слуха и начать обучение сразу с чтения слов и текстов, без всякой разбивки на звуки. Это не только обеспечит грамотность, но и сделает процесс овладения чтением более простым. Попробуйте объяснить, что такое звук или буква. А слово? Что проще? Конечно, слово! Ребенок владеет словом, но не владеет буквой и звуком. Нормально, природосообразно, просто – двигаться от слова к букве.
Как начинают учить читать малыша? Вслух. Его учат правильно выговаривать буквы, читать громко и с выражением. Но Кушнир уверен, что громкое чтение письменного текста – это не чтение, а иная отдельная деятельность, в которой чтение исполняет служебную роль. Чтение вслух – это дополнительная сложность, а вовсе не тренировка навыка чтения.
Читать вслух не только сложно, но и вредно – уверен Кушнир. У ребенка создается устойчивый стереотип – выговаривать слова. И он продолжает их выговаривать, проговаривать даже тогда, когда читает про себя. Это ограничивает скорость чтения. В итоге – темп чтения молча (про себя) лишь незначительно превышает скорость чтения вслух. Для обучения быстрому чтению уже требуется переучивание.
Читают и не понимают
У чтения вслух есть и еще один минус.
Озвучивание и осмысливание текста – две независимые операции, которые не слиты даже у бегло читающего взрослого человека. Был проведен такой эксперимент: взрослым людям предлагали громко, выразительно читать газетные статьи или научные доклады, а потом просили изложить суть того, что они прочли. Все испытывали серьезные затруднения, пытаясь передать смысл. Если же текст читали про себя, то никаких затруднений не возникало. Очевидно, что дети поймут еще меньше, чем взрослые. В итоге нередко школьники умеют бегло озвучивать тексты, но абсолютно не понимают, что они читают.
Что делает малыш, если нужно понять текст? Кушнир доказал, что на начальном этапе обучения ребенок возвращается к началу слова, пытаясь прочесть его и понять. В результате формируется еще один стереотип: обратное движение глаз – регрессия, действующая всю жизнь и сокращающая полезное время чтения. По методу Кушнира дети учатся следить движением глаз по строке, без возвращений к началу слова.
ГОТОВИМСЯ К ЗАНЯТИЯМ
Кушнир не советует родителям учить детей читать. Чтение – очень важный и ответственный навык. Если научить неправильно, то можно навсегда отвратить ребенка от чтения, закрыть доступ к информации. Так что неуверенному в своих силах родителю лучше за эту задачу не браться, а довериться специалистам. У мам и пап другая задача – уверен Кушнир – сделать ребенка увлеченным, преданным книге читателем. Путь к этому один – читать ребенку книги вслух. И делать это нужно до 16-17 лет. Необходимо создать дома традицию семейного чтения. И тогда ребенок не бросит чтение.
Начинать учить чтению надо не раньше пяти с половиной лет. А до этого возраста нужно подготовить малыша к встрече с книгой.
Во-первых, мы воспитываем «Читателя, влюбленного в книгу». То есть просто читаем ребенку вслух. Все попытки пораньше сбагрить с рук «читателя», на которого уже не надо тратить время, – это лень и эгоизм взрослых, считает Кушнир. Читать вслух детям надо обязательно.
Во-вторых, мы осваиваем буквы. Просто запоминаем, как они выглядят, с помощью любых кубиков (не Зайцева, а обычных). Делают это дети легко и быстро. Если ребенок способен верно собрать из кубиков слово по образцу, написанному авторучкой, или с небольшими ошибками, но по слуху, это значит, он готов осваивать чтение. А значит, ищите книжку и приступайте к занятиям.
Возможные ошибки родителей
1. Не читайте несколько раз одну и ту же книгу. Нужно заранее подобрать много интересных текстов.
2. Не читайте с ребенком вслух (на всякий случай). Так вы создаете лишнюю трудность.
3. Не оставляйте малыша один на один с книгой. У ребенка должен быть звуковой ориентир (то есть вместе с ним должен читать родитель, учитель).
4. Не обсуждайте прочитанное при посторонних. Ваши дети готовы делиться своими мыслями с вами, а не с кем-то еще.
5. Не стремитесь одновременно научить читать и писать, как это предполагается в некоторых методиках. Кушнир считает, что учить писать человека, который не умеет читать, чаще всего бессмысленно. Первый шаг к письму – это развитие способности читать рукописный текст.
6. Не нужно перегружать занятие разнообразными упражнениями и сменой видов деятельности. Так принято делать в традиционных методиках обучения, чтобы малыш не заскучал. У вас же есть увлекательный текст, который заменит все уловки и ухищрения.
Дочтение: осваиваем алфавит
Хотя методика и учит читать сразу целыми словами, но без знания букв, понятно, ребенок не зачитает, ведь ему придется выучить, как выглядят все слова, словно они написаны иероглифами. Поэтому предварительно нужно выучить буквы. Делается это, как уже упоминалось выше, с помощью кубиков. Но и тут есть свои особенности.
Традиционная методика требует от ребенка немедленно озвучивать письменный знак: увидел букву – назвал звук. В варианте Кушнира вы показываете букву и сами же называете ее, провоцируя тем самым у ребенка непроизвольно речемоторный акт, или, говоря проще, в его сознании звук належится на букву.
Этот этап обычно не занимает более десяти дней. Весь буквенный материал предъявляется детям сразу. Чтобы заинтересовать малыша, можно использовать любые игры и ухищрения, не только кубики, но и карточки, магнитные азбуки, игры с буквами, узнавание букв, нахождение звуков в названиях предметов, конструирование слов из букв, вырезание букв из старых газет и журналов, аппликации, вылепливание слов из пластилина, «печатание» и др.
Что бы вы не делали с ребенком в течение этих десяти дней: гуляли, рисовали, играли, лепили – все занятия должны касаться букв. Накопление операций со звуками и буквами должно достичь критической массы, когда процессы словоизображения перестают быть какой-либо тайной. Способность расшифровать и понять написанное слово должна сама собой всплыть на поверхность.
Первый этап: читает мама
Буквенная лавина обрушилась на малыша, и вот вы видите, что он уже способен относительно верно «собрать» предложенное слово из кубиков на слух, без письменного образца. Значит, пришла пора перейти к чтению.
Отбираем художественные тексты, лаконичные и яркие, хорошо понимаемые и узнаваемые ребенком. Детская поэзия – лучший материал для этого периода. Многие стишки дети и так знают наизусть.
Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет