Что видел гречко в космосе
Георгий Гречко: «Один космонавт видел инопланетян…»
Ровно месяц назад умер летчик-космонавт СССР, дважды Герой Советского Союза Георгий Гречко.
Две щелочки улыбающихся глаз, массивные щеки, седой ежик на голове. Кажется, страна сейчас знает в лицо лишь двух космонавтов: Гагарина и его. Словно в подтверждение этих слов – два гигантских полотна на стене холла Дома космонавтов. Две белозубые улыбки: Юрий Алексеевич, вечно молодой, и – Георгий Михайлович. Гречко. Самый общительный, обаятельный и улыбчивый космонавт в мире.
–Улыбка Юрия Алексеевича, ваша улыбка – вот он – фирменный знак отечественной космонавтики.
– Нельзя нас ставить на одну доску, я – 34-й. К тому же у Юрия Алексеевича улыбка молодого красавца: офицера, летчика. А я всю жизнь расстраивался из-за своей внешности. Мне хотелось выглядеть, знаете, как герои морских приключений: лицо обветренное, обожженное, щеки впалые, а не такие, как у меня…
– И все же вы герой, дважды Герой Советского Союза. А улыбка – что же, от легкой жизни?
– Мою жизнь можно назвать очень интересной, но легкой – нет. Три раза я тонул, был под бомбежкой, под обстрелом артиллерийским, под ружейным обстрелом, что еще страшнее. Во время войны в оккупации мы голодали, работали с утра до ночи, наша жизнь зависела от настроения фашистского солдата. Я ломал ногу, руку…
– Но космонавты в Союзе были знаменитостями вровень с артистами и спортсменами. Шикарная квартира, дача, рестораны, окружение красавиц-актрис, богемная жизнь… Скажете, этого не было?
– Когда я готовился к полету, зарплата у меня была 300 рублей. Хорошая зарплата, но богемную жизнь на нее не поведешь. И потом, знаете, на встречах с трудовыми коллективами меня ведь часто спрашивали, сколько вы получаете. Я честно отвечал, что за первый полет (на то время он был самым длительным в Союзе) я получил 5 тысяч рублей, за второй (а он был самым длительным в мире, три с лишним месяца) – 10 тысяч.
Но это же связано с риском для жизни. И если бы я стремился только заработать – да я бы лучше занял эти деньги и заплатил, лишь бы не лететь. Потому что рисковать жизнью за 5 тысяч – это идиотизм. Причем к первому полету мне пришлось готовиться девять лет.
Когда наш отряд гражданских космонавтов уже начал подготовку в Звездном городке, я ухитрился сломать ногу, и это сразу отбросило меня в конец очереди. Да и, честно говоря, я не особенно верил, что меня отберут. Потому что детство было голодное, холодное: то голова болела, то живот, то ноги…
– А все думают, что космонавтами могут стать только абсолютно здоровые люди, с давлением 120 на 70.
– И я считал, что космонавт – это супермен. Но… Сейчас скажу, может быть, нахально, но вообще-то я был рожден для того, чтобы стать космонавтом. И за этим следил даже, собственно, не я – потому что я всегда был человеком беспокойным, лез на рожон, себя не берег, – а мой ангел-хранитель.
Каждый раз, когда по глупости, по наивности, по легковерию, по некой склонности к приключениям я делал что-то, что отводило меня от моей судьбы, сначала Бог меня очень сильно наказывал, а потом ангел-хранитель самым невероятным образом возвращал на этот путь.
«ОСТАЕТСЯ ТОЛЬКО ПРИЗНАТЬ, ЧТО БОГ ЕСТЬ»
– Бог, ангел-хранитель… И это говорите вы, космонавт – человек, который, можно сказать, этого самого Бога за бороду дергал…
– Не-е-ет, так говорить нельзя, Бога надо уважать. Для меня Бог – это нечто непознанное, что-то очень могущественное. То есть в то, что дважды два – четыре, масса на ускорение – это сила, и на этом все кончается, я лично не верю.
– Разве не все космонавты атеисты?
– Когда Гагарин слетал в космос, и был прием в Кремле, Хрущев его в сторонку отвел и спрашивает: «А Бога видел?» Гагарин говорит: «Конечно, 
видел, есть Бог». – «Я так и знал, – сказал Хрущев, – но ты об этом никому не говори».
А потом Гагарин был на приеме у Папы Римского, и тот тоже отвел его в сторону и спросил: «Ну что, Бога-то видел?» – «Да нет никакого Бога!» – «Я так и знал, – сказал папа, – но ты об этом никому не говори».
– Анекдот. Который сводится к тому, что Бога надо искать не в околоземном пространстве, а у себя в душе. Кроме того, я все-таки математик, и вот вам чисто математический подход к вопросу о существовании Бога.
Я неоднократно подвергал свою жизнь смертельным испытаниям. И каждый раз это кончалось хорошо. А в теории вероятности такого быть не может – должно быть половина положительных исходов и половина отрицательных. Что же, теория вероятности неверна? Нет. Это распределение в теории вероятности только для тех случаев, когда нет внешнего влияния. А кто мог влиять на мою судьбу? Остается только признать, что Бог есть.
Так же, когда мне снится, что я падаю с горы, с небоскреба или приземляюсь на космическом корабле. А однажды во сне я увидел свою первую жену, мать моих детей – мертвую. И первый раз в жизни проснулся в страхе. Но сказал себе: подожди, она жива, здорова, недавно говорили по телефону – что ты за дурак, такой ерунды испугался? И заснул.
Через два часа она погибла, попала под электричку. И откуда этот вещий сон? Откуда я узнал, что через несколько часов она умрет? Можете назвать это случайностью, но за всю жизнь я один такой сон видел, и он, к сожалению, немедленно реализовался.
«РАЗ РАЗВЕЛСЯ – ЗНАЧИТ, МОЖЕШЬ РОДИНУ ПРЕДАТЬ»
– Если космонавты в СССР были лицом нации, наверное, вас неоднократно проверяли на вшивость. И тут не только здоровье, но и моральная устойчивость, политическая грамотность…
– Да, психологи проводили с нами тесты. Была и мандатная комиссия, которая проверяла нашу политическую грамотность. А когда развелся, я прошел через пять партсобраний, все более высокого ранга.
Я цитировал Ленина, говорил, что «жизнь в браке без любви – это недопустимо», ведь на тот момент семьи, собственно говоря, у нас с первой женой уже не было. Но там почему-то никто на Ленина не реагировал…
С обывательской точки зрения, карьеристской, это был, конечно, полный идиотизм. Подходила моя очередь лететь, надо было слетать, потом развестись – люди так делали. Но я ведь идеалист, воспитан на романах. И я подумал, что…
– Что все вокруг станут говорить: ну конечно, теперь он космонавт, зачем ему старая жена?
– Да, до полета, когда он был инженером, жена устраивала, а теперь подавай ему принцессу, актрису. Поэтому и считал, что надо развестись.
В меня вцепились не только партийные органы, но даже товарищи по группе. Я был уверен, что мы вместе, что заодно – клялись ведь, что жизнью будем жертвовать друг для друга. Но когда на собрании стали разбирать мое аморальное поведение, коллеги все как один осудили меня. Я так удивился.
«Елисеев, – говорю, – ты же женат второй раз, хоть ты скажи, что в этом нет ничего такого…» – «Нет, не буду за тебя заступаться». А один космонавт, он потом погиб, не буду называть фамилию, сказал: «Раз ты развелся – значит, предал свою жену. А если предал свою жену – значит, можешь предать Родину». И это было сказано серьезно.
Тогда я понял, что наша конкуренция – это не только «кто быстрее решит задачу» и «кто лучше пройдет испытания на тренажерах». Когда цена высока, когда решается вопрос быть или не быть – человек человеку волк.
– А у вас мягкий характер?
– У меня мягкий, к сожалению. Над собой смеюсь: хорошо, что родился не женщиной, потому что никому не могу отказать. Но я не жалею, что у меня мягкий характер. Мне так лучше, комфортнее. Да и перед Богом честнее быть мягким, чем жестоким.
«ТУАЛЕТ И ДУШ – С ПРИКЛЮЧЕНИЯМИ»
– Вы сказали про полет длиной в три с лишним месяца. Понятно, что потом уже и по году летали, но все-таки три месяца в консервной банке – это же свихнуться можно!
– Во-первых, тех, кто может свихнуться, к полету не допускали. Иногда, правда, пары космонавтов оказывались несовместимыми, один полет вообще был прекращен раньше времени…
– А что они там друг с другом делали?
– Ругались, не разговаривали, обвиняли… А когда был полет Добровольского, Волкова и Пацаева, там объективно сложилась конфликтная ситуация. У Добровольского полет был первый, но его назначили командиром. А Волков летел второй раз, но был бортинженером.
Один говорил: я командир, почему ты меня не слушаешься? Другой наоборот: что ты командуешь, когда первый раз в космосе? В результате 
работал в основном один Пацаев. К сожалению, ребята погибли…
Мы с Юрой Романенко сразу договорились: что я – не летавший, он – не командир, и вообще, нет ни «Таймыра-1», ни «Таймыра-2», – есть экипаж. И мы отлично друг друга дополняли, за три с половиной месяца даже ни разу не поссорились.
– Но три месяца питаться этой малосъедобной массой их тюбиков…
– Сейчас уже нет тубов, сейчас – обезвоженные продукты. Мясо, например… То есть на вид это мясо, а на вес – вата. Потом заливаешь горячей водой, и оно как бы восстанавливается. А у нас, да, были тубы – по размеру чуть больше зубной пасты, на них было написано: «борщ», «суп», «щи». И разница во вкусе небольшая. Единственное – когда выдавливаешь, такое ощущение, что кто-то это уже ел.
– Когда первый раз летел, у нас были салфетки и полотенца, пропитанные лосьоном. Раз в неделю ты протирал тело, голову. А уже во втором полете у нас с Юрой был душ, и мы там мылись. С приключениями, правда, но тем не менее.
– Извините за любопытство, а естественные надобности.
– Туалет? Самое интересное, что впервые меня об этом спросили японские дети. Где-то под Хабаровском в пионерском лагере были по приглашению японцы, и одна девочка спросила про туалеты.
Нет, она не смутилась – смутился я. Но все же ответил. Так же отвечу и вам. Все очень просто: все, что в земном туалете эвакуируется водой, там – с помощью воздуха. И в специальную резиновую упаковку. Но поскольку воздушная среда менее плотная, надо быть очень аккуратным и не делать резких движений. Иначе придется… руками ловить.
– Георгий Михайлович, а инопланетян, случаем, не видели?
– Не я – другой космонавт. Он заглянул в иллюминатор – а там на него лицо в скафандре смотрит. Он был потрясен. Но потом вспомнил, что это его партнер вышел в открытый космос. Других встреч с инопланетянами не было.
Но я, скажем так, верю в них. Быть космонавтом и не верить, что есть инопланетяне, – смешно. Что-то в космосе летает, и об этом говорят не только истерички, которые уверяют, что забеременели от пришельцев, но и летчики, и офицеры. Называется это НЛО. Но мне это не интересно, мне хочется не НЛО, а ОЛО – опознанные летающие объекты.
Я очень много об этом читаю, у меня большая библиотека. Есть авторы, которые на земле ищут доказательства того, что здесь когда-то были пришельцы. Ну, к примеру, мегалитические сооружения на Мальте. Понимаете, вот Мальта – остров, а рядом Гоза – вообще маленький островок. И там сооружения из гигантских камней, обтесанных. Зачем на этом маленьком островке, где никого практически нет, строить такие гигантские сооружения?
А там каменные рельсы, которые ведут то на гору, то в воду. Люди, которые жили тысячи лет назад, вряд ли могли их построить. А если и участвовали в строительстве, то под руководством какой-то другой цивилизации. Я об этом говорю, я в это хочу верить, но никому не навязываю…
Георгий Гречко: «На Марс лететь нужно. Иначе мы потеряем право называться цивилизацией»
Дважды герой Советского Союза, летчик-космонавт Георгий Михайлович Гречко на днях побывал в Уфе и дал эксклюзивное интервью.
– Георгий Михайлович, не хочется ли снова полететь в космос?
– Нет. В свое время я был хорошим космонавтом. Я знаю, каково быть в космосе, если плохо себя чувствуешь. Мне 79 лет, здоровье и память у меня уже не те. Хорошим космонавтом я не буду, а плохим – быть не хочу.
– Верите ли вы в НЛО, пришельцев?
– Ну а как относитесь к астрологии, мистике?
– В гороскопы не верю. Как-то я спросил у Павла Глобы: есть ли причинно-следственная связь между человеческими судьбами и звездами? И выяснил, что есть ряд ничем не обоснованных правил. Ну, какой он астролог, если не смог предсказать собственный развод? И в мистику я не верю, но я допускаю, что помимо физического мира есть что-то еще. Один раз в жизни я видел вещий сон. Мне приснилось, что моя жена мертва. Я с ней разговаривал, но понимал, что она была мертвой. И я проснулся в страхе, впервые в жизни. Через три часа моя жена погибла, попав под электричку.
– Есть версия, что американцы на самом деле на Луну не летали. Что вы думаете по этому поводу как специалист?
– Тут мне не нужно верить или не верить. Я знаю, что они летали. Было шесть полетов, 12 астронавтов побывало на Луне. Зато мой сын не верит. Действительно, существуют снимки, которые американцы выдают, как сделанные на Луне. Я, например, должен был в космосе проштемпелевать конверты из различных почтовых музеев мира, причем штемпель по возвращению на Землю нужно было немедленно уничтожить. Штемпелевать в состоянии невесомости было очень трудно. Часть конвертов я испортил. А в Германии в музее я видел идеально проштампованный конверт, который я не печатал. Просто прежде, чем уничтожить штемпель, на Земле конверты заново отпечатали. Вот то же самое и с лунными фотографиями. В скафандре, да еще и на Луне, очень трудно фотографировать – эти снимки подсняли уже на Земле.
Недавно японцы сняли Луну очень мощным аппаратом. Там все видно – место, куда приземлился спусковой аппарат, дорожка, по которой тащили инструменты, и сами брошенные инструменты. Но мой сын все равно не верит.
– Когда мы полетим на Марс? Нужно ли вообще туда лететь?
– На Марс лететь нужно. Посмотрите, как развивалось человечество – сначала бегали с палкой, потом изобрели колесо, изобрели паровоз, самолет, полетели в космос. А сейчас мы как будто остановились в развитии, деградируем в сторону обезьян. Нам ничего не интересно, у молодых людей скоро останется только по одному пальцу, чтобы стучать на компьютере. Астрономию в школах отменили тогда, когда весь мир праздновал Год астрономии. Что же мы хотим – начать все сначала, с палкой бегать?
Мы теряем право называться цивилизацией. И если мы хотим оставаться цивилизацией, на Марс лететь нужно. А то, когда захотим поднять голову – не сможем, из-за того что шея свиная будет. По поводу сроков – говорят, что полетим на Марс в 2035 году. Но тот человек, который это обещал, в 35-м году уже не будет руководить. А тот, кто будет руководить, скажет: «Я не обещал».
– Космос вдохновляет на творчество?
– Вы знаете, космос ничего не добавляет. Но он усиливает, что есть в человеке, и хорошее, и плохое. Творческого дара космос во мне не открыл. В юности я писал немного, любил Маяковского. И сочинял такие рекламные стишки, ему в подражание: «Для всех и в том числе для вас, Всегда в продаже хлебный квас».
А вот космонавт Юрий Романенко из космического полета привез 20 песен. И это были настоящие глубокие стихи. Эти песни потом даже на Грушинском фестивале исполняли.
– Каким вам запомнился Юрий Гагарин?
– Гагарин просто был хорошим молодым летчиком. Он прошел и огонь, и воду, и медные трубы, очень много работал. Он требовал, чтобы его еще раз взяли в космический полет. Я спросил его однажды: как живешь? А он: «Плохо живу, приходится еще и работать». Он был военным летчиком, а я гражданским. И вот он нам, гражданским, помогал, хотя между нами была конкуренция. Гагарин выдержал испытание славой, не зазнался. Он подкупал своей простотой, открытостью. Королев сказал, что Гагарин был очень способным и если бы он получил соответствующее образование, то мог бы стать большим ученым. И когда нужно было выбирать между Гагариным и Титовым, мы были на стороне Титова. Но Королев выбрал Гагарина. И вот когда Гагарин стал ездить по всему миру, мы поняли, что лучшего представителя нашей страны не придумаешь.
Как Гагарин погиб, непонятно. Когда они с Серегиным возвращались с задания, самолет вошел в штопор и разбился. Это понятно. А вот что стало тому причиной, до сих пор не ясно. Во всяком случае не было диверсии, он не сошел с ума, его не забрали инопланетяне и он не летел пьяным в Ташкент на футбол. Обломки после аварии сохранены и запечатаны. Может, когда-нибудь их откроют, и мы узнаем правду.
– Земля из космоса красивая?
– Я не могу ответить, откуда она красивее – здесь или в космосе. Самое красивое место в нашей стране – это, пожалуй, Камчатка. Из космоса эти вулканы, горы, покрытые льдом, сияют на солнце, как бриллианты. Невероятно выглядит пустыня. Оказывается, песок бывает и желтый, и красный, и черный. А ветры рисуют на песке треугольнички и волны.
Георгий Михайлович Гречко – космонавт, дважды герой Советского Союза. Родился 25 мая 1931 года в Ленинграде. Он трижды летал в космос в качестве бортинженера – в 1975 г, 1977-78 и 1985 годах. Им установлены рекорд СССР и мировой рекорд по продолжительности космических полетов. Кандидат технических наук, доктор физико-математических наук.
Уникальные открытия космонавта Гречко: «запускал» НЛО, реабилитировал холодильники
«У меня есть правило: дают линованную бумагу – пиши поперек»
Космос делает людей добрыми и счастливыми. Так считала я с самого детства, когда рассматривала в журналах яркие фотографии улыбающегося Юрия Гагарина и смотрела по телевизору телепередачи с участием Георгия Гречко. Удовольствие, с каким рассказывал о своей работе самый позитивный космонавт современности Георгий Михайлович, было очень заразительным. Казалось, эти люди узнали там, в космосе, что-то такое, что делает ничтожными земные проблемы, взаимные обиды. И эту тайну всегда хотелось разгадать. Сегодня, 8 апреля Гречко не стало, не выдержало больное сердце. Он ушел от нас, не дожив полутора месяцев до своего 86-летия. И нам остается только вспоминать его последние рассказы, шутки, которыми он щедро делился с каждым, не давая возможности ни на минуту усомниться, что он — самый счастливый человек на Земле.
Георгий Гречко Фото: Геннадий Черкасов
Он, безусловно, был счастлив, когда, окончив в 1955 году с отличием Ленинградский механический институт, поступил работать в ОКБ-1 под руководством Сергея Павловича Королева. Здесь молодой Георгий Гречко сразу проявил свой горячий характер и смекалку.
В первые годы его назначали дежурить по ночам по КБ, давали за это второй выходной, который он посвящал экстремальным видам спорта: парашюту, автогонкам, планерам.
Во время очередного прыжка с парашютом Гречко снова безмерно повезло: ему удалось в буквальном смысле выкрутиться из запутавшихся строп, сделав в воздухе заднее сальто.
Когда в 1966 году Королев решил разбавить военных космонавтов и основал первый гражданский отряд, Гречко был в первых его рядах. Как-то я спросила его, за что, по его мнению, Королев отобрал именно его? Георгий Михайлович сказал: «Думаю, за мои профессиональные качества. Например, однажды, когда мы готовили ракету к запуску, я, начинающий сотрудник, который отвечал за заправку, обратил внимание на ошибку в инструкции и прямо сказал о том, что, если ее не исправят, ракета не полетит». Это было дерзко для молодого механика, но Генеральный ценил такую дерзость.
В своем последнем интервью, которое Георгий Михайлович дал телестудии Роскосмоса недели две назад, космонавт, как всегда без прикрас вспоминал время становления на космическую тропу. «Когда мы, гражданские, начали тренироваться в Звездном городке, сразу почувствовали не слишком доброжелательное к себе отношение со стороны бывших военных летчиков. Как-то во время тренировки они обступили нас и говорят: «Вы зачем сюда пришли? У нас тут все места в ракетах на год вперед распределены. Вы пришли их отбирать!». Однако молодые инженеры оказались не робкого десятка. С тех пор во всех экипажах обязательно присутствуют военный и гражданский космонавт.
Позже Гречко совершит еще два полета: с 10 декабря 1977 года по 16 марта 1978 года совместно с Юрием Романенко на станцию «Салют-6» и с 17 по 26 сентября 1985 года с Владимиром Васютиным и Александром Волковым на станцию «Салют-7». Свой последний космический полет Георгий Гречко выполнит в возрасте 54 лет.
Общая продолжительность пребывания Гречко в космосе составила 134 дня 20 часов 32 минуты 58 секунд, единственный выход в открытый космос длился 1 час 28 минут.
Другие любопытные факты из жизни космонавта Георгия Гречко:
— При подготовке к первому космическому полету Георгий Михайлович сломал ногу. Командир отряда космонавтов писал о нем в дневнике: «Самый сильный член гражданского отряда, к сожалению, выбывает из игры». Однако Гречко доказал обратное. Чтобы быстрее снова войти в строй, он из Подлипок (сегодня Королев) ездил в Звездный городок на электричке, опираясь на костыли.
— В свой первый полет он взял любимую книгу «Трудно быть Богом» братьев Стругацких.
— Любимым фильмом космонавта был «Последний дюйм», который он знал почти наизусть.
— Космонавт Гречко всю жизнь интересовался внеземными цивилизациями, искал Ноев ковчег, однако не спешил делать поспешных выводов. Но вот однажды во время одного из полетов, когда на космическую станцию прилетел экипаж посещения, Георгий Михайлович обратил внимание гостей на необычное зрелище в иллюминаторе: параллельно со станцией двигались 8 неопознанных летящих объектов круглой формы. Новость вскоре долетела до Политбюро КПСС, и Гречко пришлось объясняться. По его словам, это он «запустил» те НЛО, просто постучав по иллюминатору. Отколовшиеся от станции частицы экранно-вакуумной изоляции так необычно подсвечивались лучами восходящего солнца, что были очень похожи на корабли инопланетян.
Георгий Михайлович не любил болеть. Несмотря на то, что в последние годы все чаще чувствовал недомогание (были проблемы с сердцем), в больницах долго не задерживался. Накануне трагического события, его снова госпитализировали. В обычную городскую больницу, не в Кремлевку, как год назад. На этот раз заподозрили у дважды Героя СССР инсульт. Коллеги сетуют, что Гречко могли неправильно лечить, «не от того». Говорят, в военном госпитале им. Вишневского были готовы в любую минуту прислать за героем машину «скорой», но не было связи с родными. Так или иначе, сердце Георгия Гречко остановилось. Нет больше с нами самого рискованного и оптимистичного космонавта.
Георгий Гречко: «У меня два ангела-хранителя. Один бы не справился»
Летчик-космонавт Георгий Гречко – о ручных НЛО, экспериментах с червяками и пожаре на орбитальной станции
Георгий Гречко, с легкостью поднимавшийся когда-то на «Союзах» к земной орбите, еле-еле поднялся по лестнице на второй этаж Нижегородского планетария. Легендарному космонавту уже за 80, но он по-прежнему щедр на остроты и рассказы. В нашем городе Георгий Михайлович отметил свой профессиональный праздник – день запуска первого спутника Земли: вспомнил о славных днях вместе с ветеранами Байконура, попытался вдохновить школьников на космические подвиги и, конечно же, ответил на наши вопросы.
Легендарному космонавту уже за 80, но он по-прежнему щедр на остроты и рассказы Фото: Егор Верещагин
Справка «МК»
«Сбили с толку Королева»
— Георгий Михайлович, вы принимали участие в создании первого спутника?
— Да, помню, мы сбили с толку Королева и перетащили запуск на четвертое. Потому что мы прочитали, что 5 октября американцы в Барселоне сделают доклад «Спутник над планетой». И мы забеспокоились: может, они хотят уже запустить? Побежали к Королеву. Тот обратился в КГБ, и ему ответили: «У нас нет информации, что американцы хотят запустить спутник 5 октября. Но у нас также нет информации, что американцы не хотят запустить спутник 5 октября». Поэтому на всякий случай сократили подготовку и перетащили на четвертое. А потом оказалось, что доклад в Барселоне был чисто теоретический.
— Что привело вас в отряд космонавтов? Ведь вам на тот момент было уже 35 лет…
— Я знал, что в космонавты никогда не попаду. Ни по здоровью – по мне же война прошлась, ни по физическим показателям – у меня же рука была сломана. И она не выпрямлялась, но я ее так сильно выпрямлял, что не заметили хирурги. Мне хотелось быть таким, как герои фантастических романов. Я на тот момент и в автогонках участвовал, и горными лыжами увлекался, и подводным плаванием… Но мои толстые щеки меня смущали. Ведь у всех героев фантастики лица, изъеденные ветрами, солью, а у меня… Но обошлось.
— А самолетом вы умеете управлять?
И вот стол Гагарина в его рабочем кабинете содержится таким, каким он его оставил. Там перекидной календарь, где он написал, что нужно сделать. И одна из записей – договориться с подмосковным аэроклубом о полетах гражданских. Это он написал из-за того, что я забастовку объявил, что сам хочу летать, и он меня понял. Он помог, и я летал в аэроклубах сам. Вот иногда летаю сейчас на пассажирских самолетах и смотрю: мать честная, они же не умеют приземляться! То боком, то «козлят» (сажают самолет так, что он начинает подпрыгивать. – Авт.)… Нас бы за такое не раз обматерили после приземления…
А вообще эти полеты не давали навыков управления, потому что космический корабль и самолет устроены по-разному. Но это позволяет быстро соображать, разбираться в показаниях приборов и принимать решения, которые могут тебе стоить жизни. Поэтому я занимался и горными лыжами, и мотоциклами, и автогонками.
— Много сейчас человек рвется в космонавты?
Когда надо было инженера послать в космос, на нашем предприятии около 200 человек подало заявку на полет. Отобрали нас 13… А сейчас со всей России человек 400 желающих. Отобрали из них 20, из 20-ти только четыре имеют шанс пройти, потому что остальные не тянут. А потом, ну что это за 400 были? Один написал: “Летом у меня отпуск, а осенью надо на работу, запустите меня, пожалуйста, вот летом, а осенью я не могу…“ Другой написал: “Извините, я думал, что объявили шоу, а оказывается, это настоящий полет. Я свое заявление обратно забираю“. Еще один: “Я полечу куда угодно и все документы вам представлю, только не требуйте от меня документа от психиатра“.
— Вы разыгрывали своих коллег в космосе?
— Да, было такое. Ребятам, которые к нам прилетали, я сказал, что около станции летают НЛО. Они сначала не верили, а потом испугались, когда увидели. Это были пылинки, я их запускал. Я ребят готовил к тому, что они летают на расстоянии километра. И когда на таком расстоянии пылинка проектируется, это уже хороший космический корабль получается.
— Кстати, почему космонавты не признаются, что видели НЛО?
Вопреки инструкциям
— Расскажите о самом опасном инциденте, который возник в космосе.
— Пожар на орбитальной станции. Это был первый полет. Несильный пожар в космосе тоже страшен. Я сижу в кресле, а на стене – пульты управления станцией. Я что-то делаю, оборачиваюсь – половина станции вся заполнена дымом. Дым горящей пластмассы – это не тот дым, который создает уют. Это что-то среднее между газом и жидкостью. Один раз вдохнешь – и уже больше дышать не надо. Но мне помогло то, что я хороший ныряльщик. Я подышал там, где нет дыма, нырнул – и практически на ощупь стал искать, откуда идет этот дым. Нашел – горит прибор. Я его первым выключил – и тут же вынырнул отдышаться. Второй раз нырнул – там только дым, никакого огня уже не было.
Я делал все не по инструкции, по инструкции надо было гасить огнетушителем. Но я видел этот огнетушитель, нас учили, как им пользоваться. Я знал, что это плохой огнетушитель. В ходе подготовки к полету нас специально привезли в институт пожаротушения и показали маленькие огнетушители: вот, чеку вынул, нажал на курок, оттуда вырывается пена, она все обволакивает, кислород к зоне горения не подходит и пламя гаснет. Всем ясно? – Всем! Все встают и идут домой. А я говорю: “А мне не домой, мне не ясно. У нас же там приборы плотно друг к другу. Если я потушу один, не выйдут ли из строя те приборы, которые вокруг?» А разговор происходил в кабинете директора этого института. Он говорит: “Нет, ничего не будет. Пена ничего не повредит“. Я говорю: “Вот у вас телевизор. Можно я туда пущу эту пену?» Он говорит: “Нет, не надо“. Я: “Ну хорошо, телевизор дорогой. Вот у вас телефон – можно?» Он: “Нет, не надо“. Стало ясно, что если тушить огнетушителем, то вырубишь все приборы вокруг.
— Приходилось чинить капризную аппаратуру во время полетов?
— Вы не раз оказывались в критических ситуациях, несколько раз тонули – что помогло выжить?
И вот я считаю, что у меня даже два ангела-хранителя. Мои родители в Бога не верили, но бабушки секретно меня крестили. А когда человека крестят, у него появляется ангел-хранитель. Но одна бабушка так секретно меня покрестила, что другая не знала и тоже покрестила. С моим горячим характером один ангел не справился бы… А так я перед вами сижу, и мне 82 года.