Выжанки что это значит
Обжинки
Обжи́нки [4] (Дожи́нки, Успе́ние) [5] — день народного календаря славян и обряд завершения жатвы, выпадающий во многих местах на 15 (28) августа. К середине августа заканчивается жатва хлебов, отсюда и название праздника. Включает в себя ритуалы, связанные с дожиночным снопом, ритуал «завивания бороды» и праздничную трапезу.
Содержание
Другие названия
Дожинки, Спожинки, Досевки, Оспожинки, Госпожинки, Госпожин день (летопис.), Спожиницы (торж.), Вспожинки, Дежень, Овсяница, Оложиницы, Засидки, Складчины, «Талака» (белорус.), «Спажá» (белорус.), «Сплине» (белорус.), «Вспленье» (белорус.), Осенины, Земля-именинница, «Plon» (польск.), «Pepek» (польск.) — Пупок, «Święto Matki Boskiej Zielnej» (польск.), «Matka Boska Wniebowzięta» (польск.), Большая пречистая, «Перша Пречиста» (укр.), Успенщина, Успение (христ.).
В церковном календаре
В этот день Русская православная церковь почитает: Успение Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии, Икону Софии, Премудрости Божией (Новгородской); иконы Успения Божией Матери: Киево-Печерской, Овиновской, Псково-Печерской, Семигородной, Пюхтицкой; иконы Божией Матери: Ацкурской, Цилканской, Владимирской-Ростовской, Моздокской, Гаенатской, Чухломской, Сурдегской, Тупичевской, Влахернской, Бахчисарайской.
Время проведения
Выжанка
На исходе лета в хозяйстве, где осталось ещё не убранное поле, его дожинают толокой (то есть с добровольными помощниками).
Последний сноп жнут молча, чтобы не беспокоить дух поля, который переселяется в него. По завершению работ жнеи катались по ниве со словами:
Жнивка, жнивка,
Отдай мою силку:
На пест,
На колотило,
На молотило,
На кривое веретено!
По старинному обычаю на сжатом поле оставляют небольшую часть несрезанных колосьев, связывая их лентой — завивают «бороду» — Волосу, велету, Николе, Илье-пророку, «Божью бороду», «козу», «деда», «перепёлку»:
В некоторых местах последний сноп связывают специальным свиточком, хозяйка присаживается на сноп и приговаривает: «Ржица-матушка, народи на лето получше этой, а если такой, то не надо никакой».
Последний сноп — «именинник», он пользуется особым почётом: его наряжают в сарафан или обвивают ситцевыми платками. После из колосьев сплетают венок для самой пригожей девушки из толоки и с песнями несут на пир честной, называемый «складчинами» «братчинами», «пировать Успенщину».
Если по пути домой встречается мужчина или хлопец, девушка снимает венок и надевает ему. Остальные прыгают вокруг и поют, требуя выкупа. Придя к хозяевам поля, девушка надевает венок хозяину на голову. Все входят в хату, где уже ждёт ужин: блины с салом, яичница, мёд и густая каша — чтобы посевы были густые. Выпив, девушки запевают:
Как на нашей нивке
Сегодня дожинки!
Диво, диво!
До краю дожнёмся —
Меду мы напьёмся!
Диво, диво!
Наш хозяин Савостень
Даст гарэлки берестень!
Диво, диво!
Хозяйка-тетеря
Поставит вечерю!
Диво, диво!
Наварила буряков,
Насыпала червяков!
Диво, диво!
Наварила каши,
Насыпала сажи!
Диво, диво!
Наиболее рельефно товарищеское начало проявляется в таких толаках или выжанках, во взаимопомощи при окончании жатвы. Единственным вознаграждением лиц, явившихся на «выжанку», служит угощение. Заранее оповещается, что у такого-то будет «выжанка». Женщины охотно идут на «выжанку», имея в виду несколько повеселиться в разгар полевых работ, обеспечить себе подобную же помощь. Работают с песнями и шутками, один другого подбодряя. Успех работы при этом бывает настолько велик, что иные оставляют к «выжанке» добрую половину всей своей жатвы. Ф. М. Истоминым в 1893-м году в Костромской губернии записана довольно любопытная в бытовом отношении «помочанская» песня:
Ты хозяин наш, ты хозяин,
Всему дому господин!
Наварил, сударь, хозяин,
Пива пья-пьянова про нас!
Накурил, сударь, хозяин,
Зелёнова, братцы, вина!
Нам не дóрого, хозяин,
Твоё пиво и вино!
Дорогá, сударь да хозяин,
Пир-беседа со гостьми!
Во беседушке, хозяин,
Люди добрые сидят,
Басни ба-бают, рассуждают,
Речь хорошу говорят… [1]
Иные обряды
В этот день святят жито и всё что растёт на поле, а также цветы.
Большим событием в жизни крестьянской молодежи Тамбовской и Рязанской губерний было одевание на Успение первой понёвы девушкам 14—15-летнего возраста. Для этого ритуала было всего три праздника в году: Пасха, Семик-Троица и Успение. Одевание первой понёвы на Пасху и Троицу давало возможность понёвницам участвовать в весенних и летних девичьих хороводах, одевание понёвы на Успение — в молодёжных осенних посиделках.
В Обжинки же, как в весенние вечера, собираются парни и девушки под открытым небом. Тут забавы и игры, пение песен и пляска под музыку. На Обжинки нередко собираются пожилые, чтобы «полюбоваться юной резвостию»; молодые женщины приходят украдкой, чтобы повеселиться и погоревать о своей неволе.
В некоторых местах в эти «осенины» отправляются поминки по мёртвым, как в Дмитриевскую субботу или иные поминальные дни.
Рябиновые ночи
Поговорки и приметы
Фестивали «Дожинки»
В Польше фестиваль «Дожинки президентские в Спале» проходил ежегодно с 1927 по 1938 годы в Спале. В послевоенный период в Польше проводились «Центральне Дожинки» (1946, 1949, 1968, 1971 годы; в 1973—1980 годах проводились ежегодно в разных городах). В 2000 году были возрождены «Дожинки президентские».
В Беларуси ежегодно проводится «Республиканский фестиваль-ярмарка тружеников села „Дожинки“» (белор. Рэспубліканскі фестываль-кірмаш працаўнікоў вёскі Дажынкі [14] ). В республиканском масштабе в Беларуси его начали отмечать с 1996 года. В средневековье в западной Беларуси по традиции в деревнях в последний день жатвы самая уважаемая женщина отправлялась в поле. С первыми лучами солнца она приступала к жатве. Далее к ней подтягивались и остальные женщины деревни. Когда был собран последний сноп, каждая из участниц жатвы откладывала по одному колоску для общего дожиночного снопа. После этого происходило торжественное шествие всех участников дожинок с дожиночным снопом к дому хозяина, где начинался праздник.
Места проведения республиканского праздника [значимость не указана 84 дня]
Выжанки что это значит
Славянские народности сначала отмечали Зажинки (начало сбора урожая, День первого снопа). Более пышно отмечали Дожинки — день окончания жатвы, праздник последнего снопа, который выпадал на середину августа, на Успение Пресвятой Богородицы (по старому стилю 15 августа).
Время проведения
Справлялись Дожинки в зависимости от климата и местности в разное время: у восточных славян Обжинки часто приурочивались к Успению, в Сибири совпадали с праздником Воздвижения (Здвиженье). В польском Поморье — в день св. Лаврентия (10 августа), у лужичан и кашубов — в день св. Варфоломея (24 августа). Болгары и сербы, приурачивая к молотьбе, отмечали часто в конце сентября. У западных славян-католиков день часто был связан или с праздником Вознесения Девы Марии (польск. Święto Matki Boskiej Zielnej, 15 августа) или с осенним равноденствием (23 сентября).
В ряде мест Обжинки устраивались дважды: праздник по случаю уборки ржи назывался в Польше (Вармия, Мазуры) plon (более старая форма), а после сбора с поля всех злаков — okrezyie и dozynki. В некоторых регионах Украины и Белоруссии Обжинки (Дожинки) справляли только в конце жатвы озимых, в других — только в конце жатвы яровых.
В Заонежье в некоторых деревнях молодёжь отмечала завершения жатвы 8 (21) сентября, выезжая на острова для проведения праздника.
Дожиночные (жатвенные) обряды исполнялись как после окончания озимой, так и яровой, жатв, иногда при уборке других растений (например, льна). Основные элементы дожиночного обряда были широко распространены у всех восточных славян и заключались в следующем.
Последний сноп жнут молча, чтобы не беспокоить «дух поля», который переселяется в него. По старинному обычаю на сжатом поле оставляли небольшую часть не срезанных колосьев, связывая их лентой — завивают «бороду» — великанам, Велесу, Николе, Илье-пророку. Этот пучок, носивший название «борода», «коза», «козулька», либо «косица», «завивали», «заламывали» или связывали различными способами.
Обряд «завивания бороды»
Обряд «завивания бороды» основан на представлении о духе поля, скрывающемся в последнем несжатом снопе.
В самом древнем и распространенном варианте стебли растений надламывали и сгибали дугой таким образом, чтобы колосья соприкасались с землей (вологодск., новгородск.). Иногда пучок прижимали к земле камнями (смоленск.). В некоторых случаях закапывали концы колосьев в землю, иногда вместе с куском хлеба (запад.-русск.). Сгибание колосьев до земли могло сочетаться с закручиванием в жгут (сев-восточн. Русск.). «Завивать бороду» и означало скручивать жгутом, сгибать, придавать круглую форму. В последнем случае делать венок, не срезая растения. Известно завивание бороды в одно или несколько колец.
Кроме жгутообразных изготавливали «бороды» в виде «косы» («косицы»). «Богородице косица — для урожая на будущий год» (костромск.). Борода — коса (красота) представлялась женским символом и связывалась с мотивом свадебного обряда.
В более поздних вариантах обряда несжатый пучок стеблей связывали узлом (реже — тремя узлами), перевязывали наверху, около колосьев, стеблями, травой, поясом, красной ниткой или лентой. Несжатые стебли образовывали круг, стебли из середины которого сжинали для ритуального последнего снопа (см. Дожиночный сноп). Несжатые стебли круглой «бороды», связанные наверху, представляли собой беседку. Нередко «борода» украшалась цветами (архангельск.); в севернорусских районах для украшения «бороды» использовались старые шапки и лапти. Иногда колосья поверх узла срезались и клались в последний сноп.
«Завитая борода» могла накрываться сверху особым снопиком, имевшим названия: «куколка», «клобучок», «шапка». Сноп изготовлялся из того же жита, что и «борода», и надевался на нее колосьями вниз (вологодск., енисейск., костромск., Нерчинский округ Сибири). Подобный вариант «бороды» сложился под влиянием развитого в этих местах ритуала «дожиночного снопа».
Кроме того, «бороду» могли обкладывать соломой или колосьями (вологодск., вятск., костромск., новгородск.), что представляло собой настил, носивший название «гумешко», «гумно» (вятск.) или ограду, забор, называвшихся «двор» (костромск.). Иногда настил воспринимался в значении постели Илье или Христу, тогда срезанные пучки колосьев раскладывались четырехугольником, ориентированным по сторонам света. «Кто говорит Христу на бородку, а кто говорит Христу на постельку. Устанет, ходя-то, он, батюшко, може и прилечь захочет, може, и на моей соломке приляжет» (владимирск.). Делали настил и в виде круга — «кружка», раскладывая колосья по солнцу (вологодск., новгородск.), реже изготовляли настилы из цветов (пинежск.).
В северо-восточных губерниях, окончив полевые работы, на последней полосе ставили вертикально крест, свитый из ржи, овса, ячменя, и обкладывали жгутиками из тех же стеблей (вятск.), что получило название бороды — «часовни».
Ритуальное «завивание бороды» выполняла старшая из жниц, либо женщина, пользующаяся всеобщим уважением. Происходило это магическое действие в торжественной обстановке с соблюдением определенных правил. Так, «волотки» (стебли) «завивали» по солнцу; до «бороды» не разрешалось дотрагиваться руками, поэтому ее «заламывали», обернув руку рукавом рубахи или передником. Прикрытая рука служила символом богатства и изобилия, а голая — бедности; а кроме того, чтобы сила зерна не исчезла от прикосновения, а осталась в самих колосьях.
Прополка «бороды» и другие обрядовые действия
Помимо ритуального изготовления «бороды» дожиночный обряд включал в себя прополку «бороды», вскапывание земли между колосьями и засев зерном (запад.-русск.), хождение вокруг «бороды» (сев.-русск.), полив бороды водой, обливание парнями у околицы деревни возвращавшихся с дожинок жниц, мытье ими рук; кувыркание (катание) по земле, стерне или «завитым» колосьям.
Сюда же включались разнообразные действия с серпами. Их могли разложить вокруг «бороды» (южно-русск.), т.е. магически заключить «бороду» в круг; полить водой. Если серп не резал рук во время жатвы — его «награждали». Награждение серпа заключалось в том, что его «женили». Обычай «женитьбы серпа» совершался по-разному. Серп, начиная от рукояти, обматывали колосьями ржи или пшеницы так, чтобы они, примыкая к острию серпа, как бы с него стекали. После этого серпом несколько раз покалывали землю. В другом варианте в последнюю сжатую гость заматывали либо все серпы, участвующие в жатве, либо серп самой старшей жницы, которая его и заматывала. Когда обмотанный в колосья серп оказывался вплотную прижат к земле, жница выдергивала колосья с корнями, подымала высоко над головой и говорила: «Родись, и водись, на тот год не переводись!» или «уродись на тот год вот такой» (московск.).
Гадания
Кроме этого, у «завитой бороды» совершались гадания. Так, старшая из жниц садилась на землю лицом к «бороде», собирала серпы у всех женщин, брала их за рукояти и бросала через голову. При этом каждая женщина загадывала — доживет ли она и ее родные до следующей жатвы. Серп, воткнувшийся концом в землю по направлению к церкви, предвещал смерть; серп, упавший дальше всех от «бороды», говорил о долгой жизни (рязанск.). Могли гадать и по зернам нового урожая. Говорили: «К этому хозяину приходили бы купить и займовать! Кто зернышко съест, если девушка — замуж идти; если парень — женится; если женщина — дитя родить; если корова — телушку родить; если овечка — двойничков принести!» (вологодск.).
Ритуальная трапеза
Отдельным ритуалом можно считать приготовление символического угощения. На положенный внутри колосьев «бороды» камень, изображающий стол, покрытый куском полотна — «скатерью», либо просто на расстеленную на земле ткань, клали кусок хлеба с солью. Иногда хлеб привязывали к «бороде».
Завершался комплекс дожиночных обрядов праздничной трапезой в доме хозяина жатвы. Иногда это сопровождалось внесением в дом последнего снопа (см. Дожиночный сноп) и подношением хозяину венка, сплетенного из колосьев (смоленск.). Основными обрядовыми блюдами на дожинках были: «саламат» — густая каша из овсяной муки с салом и маслом (сев.-русск.), которая по народным представлениям, содействовала плодородию хлебов будущего года; «дежень» — толокно, замешенное на кислом молоке или воде (архангельск., пермск.); пироги с кашей, яичница (у севернорусских — пожинальница), блины, пиво, вино и мед.
Дожиночные песни и заговоры
Дожиночные обряды сопровождались заговорами и жатвенными песнями, исполняемыми в разные моменты ритуала. Во время «завивания броды» пели:
«Уж мы вьем, вьем бороду
У Гаврилы на поли,
Завиваем бороду
У Васильевича да на широком,
У Васильевича да на широком.
На нивы великой,
На полосы широкой,
Да на горы на высокой,
На земли чернопахотной,
На землицы на пахотной».
Или:
«Вейся, вейся, борода,
Бородушка, вейся,
Сусек, наполняйся!»
(Некрылова А.Ф. 1989. С. 315 — 316).
В заговорах и приговорах, направленных на получение в будущем году хорошего урожая, говорилось: «Вот тебе, Илья, борода! На лето уроди нам ржи да овса!» или «Вот тебе, Илья, соломенная борода, а на будущий год уроди нам хлеба грода (много)!» (костромск.; Завойко К. 1917. С. 16-17); «Николе борода, коню голова, пахарю коврижка, жнеюшке папышка, а хозяевам на доброе здоровье» (новгородск..; Герасимов М.К. 1900. № 3. С. 133); «Флор да Лавр, приходите коня кормить» (вологодск.; Зеленин Д.К. 1999. С. 67); «Егорий приходи, коня приводи, и наших коней корми и овечку корми, и коровку корми!» (московск.; Зернова А.Б. 1932. С. 33).
При обливании жниц водой исполнялась песня:
«Пошел колос на ниву,
На белую пшеницу.
Уродися на лето,
Рожь с овсом,
Со дикушей,
Со пшеницею.
Из колосу — осьмина,
Из зерна — коврига,
Из полузерна — пирог.
Родися, родися,
Рожь с овсом!» (Коринфский А.А. 1995. С. 339).
В конце дня звучала последняя песня:
«Дожали, дожили,
Оспожинки встретили,
Коровая почали,
Толокна процведали,
Гостей угостили,
Богу помолились!
Хлебушко, расти!
Времячко, лети, лети —
До новой весны,
До нового лета,
До нового хлеба!»
(Коринфский А.А. 1995. С. 340).
«Борода»
Основной ритуальный предмет дожиночных обрядов — «борода» осознавался как «маленький снопик» или «концы соломы с колосьями»; индоевропейский корень этого слова означал понятие «растительности». Известно название «бороды» наименованием «коза» или «козулька». Говорили: «обжинать козу» (рязан.). В русском языке словом «коза» обозначалась любая часть полосы, приходившаяся на долю одного жнеца. На Ангаре «бородку» называли «уру» (Макаренко А.А. 1993. С. 61). Приписывалась «борода» Богу (богова, божья борода), Христу (Христова бородка), Спасу (для Спасителя борода), Богородице (Богородице косица, Покрову Пресвятая Богородица борода (см. Покров Богородицы); разным святым: Илье-пророку (см. Ильин день), св. Николаю (Николина бородка) (см. Николин день), св. Власию (Волосу/Велесу) (см. Власьев день), свв. Флору и Лавру, Козьме и Дамиану (см. Кузьма и Демьян), св. Елене (Елене на косу) (см. Олена-льняница), Егорию Победоносцу (см. Егорьев день) и осмыслялась как жертва им. В некоторых толкованиях «борода» посвящалась полевому хозяину или духам поля (полуднице, полевику).
Этот обычай пришел еще с языческих времен, когда крестьяне верили, что на ниве обитают духи-полевики. По древним славянским преданиям, урожаи зависели именно от них. Носясь в воздушном пространстве, полевики нисходят на землю оплодотворяющим семенем дождя, и в материнских недрах земли превращаются в различные злаки. При уборке хлеба некоторые из этих добрых духов, чтобы перезимовать прямо на родной ниве, прячутся в тех колосьях, которые остаются на корню.
Другие же полевики попадают в дожиночный сноп; вот почему еще он пользуется таким почетом — не меньшим, чем зажиночный конца прошлого месяца.
По народным приметам, соблюдением этого старинного, завещанного предками обычая обеспечивались плодородные дожди на будущую весну и лето.
Обряд «завивания бороды» напоминал ритуальное завивание берез. Изготовление из «бороды» венка сохраняло находящуюся там плодородящую силу зерна, а пригибание колосьев к земле, их закапывание, сев семян из «бороды» служили возвращению земле тех сил, которые из нее ушли в зерновые колосья. Зарывание в землю хлеба с солью виделось дополнительным кормлением земли для прибавления ей сил при выращивании будущего урожая. В оставлении хлеба на камне или ткани внутри колосьев «бороды» заметна подготовка к трапезе, жертвоприношению.
Другие элементы дожиночного обряда также имели магический характер. Прополка «бороды» и мытье жницами рук после жатвы помогали обеспечить «чистоту» посевов будущего года; полив водой «бороды» и обливание жниц предотвращали засуху. Магическими свойствами обладали и предметы, связанные с ритуальной «бородой». Так, камень, найденный под колосьями «бороды» использовался для лечения зубной боли (новгородск.).
Выжанка
На исходе лета в хозяйстве, где осталось ещё не убранное поле, его дожинают толокой (то есть с добровольными помощниками).
Единственным вознаграждением лиц, явившихся на «выжанку», служило угощение. Заранее оповещалось, что у такого-то будет «выжанка». Женщины охотно шли на «выжанку», имея в виду возможность несколько повеселиться в разгар полевых работ, обеспечить себе подобную же помощь. Работали с песнями и шутками, один другого подбодряя. Успех работы при этом бывал настолько велик, что иные оставляли к «выжанке» добрую половину всей своей жатвы. Ф. М. Истоминым в 1893-м году в Костромской губернии записана довольно любопытная в бытовом отношении «помочанская» песня:
Ты хозяин наш, ты хозяин,
Всему дому господин!
Наварил, сударь, хозяин,
Пива пья-пьянова про нас!
Накурил, сударь, хозяин,
Зелёнова, братцы, вина!
Нам не д»рого, хозяин,
Твоё пиво и вино!
Дорог», сударь да хозяин,
Пир-беседа со гостьми!
Во беседушке, хозяин,
Люди добрые сидят,
Басни ба-бают, рассуждают,
Речь хорошу говорят…
Иные обряды
В этот день святили жито и всё что растёт на поле, а также цветы.
Большим событием в жизни крестьянской молодежи Тамбовской и Рязанской губерний было одевание на Успение первой понёвы девушкам 14—15-летнего возраста. Для этого ритуала было всего три праздника в году: Пасха, Семик-Троица и Успение. Одевание первой понёвы на Пасху и Троицу давало возможность понёвницам участвовать в весенних и летних девичьих хороводах, одевание понёвы на Успение — в молодёжных осенних посиделках.
В Полесье «на дожынки подают четверть водки и петуха; или петуха, яичницу, рыбу и поросёнка; петух должен быть подан обязательно». В священном городе балтийских славян Арконе на дожинки делался огромный пирог, и перед застольем жрец прятался за него и спрашивал у собравшихся — видят ли его и, услышав, что не видят, желал всем, чтобы на следующий год они также не смогли его видеть за урожаем хлеба.
После обедни на Успенье в селах поднимались образа. Крестный ход направлялся к полю. Здесь на широкой меже, пелся благодарственный молебен Божией Матери, Госпоже полевых злаков.
В праздник Успения Пресвятой Богородицы — деревенская Русь привыкла святить новый хлеб. Это происходило за обедней, когда каждый добрый хозяин приносил с собой в церковь свежеиспеченный каравай нового хлеба. До возвращения с ним из церкви дома никто не ел ни крохи, все дожидались «свяченого куска». А после еды остаток каравая тщательно заворачивался в чистую холстину и клался под образа. Кусочками его весь год лечили заболевших, веря в целебную силу освященного хлеба. Считалось большим грехом уронить хотя бы малую крошку от такого каравая на пол, а тем более — растоптать ее ногами.
На севере было принято подавать за праздничный стол на Успеньев день толокно. Бабы ели его, похваливали и вели беседу о прошедшем жнитве. Девушки пели в Успеньев вечер приличные случаю песни. А старые старики прикидывали-подсчитывали собранный урожай. Детвора до поздней ночи шумела в этот день у завалинок, проводя время за веселыми играми.
С Успеньева розговенья начинались по деревням осенние посиделки. Время не ждет: до Покрова только-только успеть молодежи досидеться до свадеб. Принято и сватов не засылать раньше как через две недели после Спожинок. А известно, исстари, что «первый сват — другим дорогу кажет». Потому-то и начинают деревенские красавицы засматривать себе женихов после Успения. «С Успенщины не успеешь присмотреть — зиму тебе в девках просидеть!» — увещает красную девушку народная мудрость устами старой пословицы, взявшейся из крестьянского быта, тесно связанного с полевыми работами и твердо памятующего, что: «На белом Божьем свете всему — свой час».
В некоторых местах в эти «осенины» отправлялись поминки по мёртвым, как в Дмитриевскую субботу или иные поминальные дни.
Весь комплекс дожиночных обрядов был направлен на сохранение растительной силы снятого урожая на поле, что обеспечивало непрерывность урожаев, соединение уже выращенного с урожаем будущего года, т.е. на обеспечение плодородящей силы земли.
Рябиновые ночи
Подробнее по этой теме см.: Рябиновая ночь.
С этого дня бывают «рябиновые ночи». Интересную запись, сделанную в Полесье о рябиновых ночах, приводит Чеслав Петкевич. «Рябиновая ночь бывает меж Пречистыми (15.08—8.09 по ст. стилю) и не дай Боже, штоб она у леси застигла хришчёного человека. Перуны бьють один за одним, страшенный ливень льёт и сховаться некуда, а блискавица блись, да блись, здаётся, что весь свет горит. У эту ночь рябки (рябчики) як поразлетаются по всему лесу, то уже так и живуть по одиночки. За этим-то эта ночь зовётся рябиновая».
Поговорки и приметы
По стародавнему народному изречению — «С Успенья солнце засыпается!», а потому и говорит деревенский опыт, что «До Успенья пахать — лишнюю копну нажать!», и добавляет при этом: «Озимь сей за три дня до Успенья да за три дня после Успенья!». Народная примета, предостерегающая пахаря от запаздываний с полевыми работами, только в редких случаях не оправдывается на деле.
«У по́ли дажы́ночкы, ў до́ми радзи́ночкы» (полес.). Начало Молодого бабьего лета или лета молодух (настоящее бабье лето начинается с 29 августа (11 сентября)). Молодое бабье лето ведряное — жди ненастья на старое. Молодое бабье лето начинается, солнце засыпается. Успение провожай, осень встречай. От Троицы до Успения хороводов не водят. «Прийшла Перша Пречиста — стає дівка речиста» (укр.). Как после первой, так и после второй Пречистой принято засылать сватов: «Старости на Пречисту — в хаті речисто» (укр.). Пришла Пречистая — сватов несёт нечистая (укр.). До Успенья пахать — лишнюю копну нажать. На Успенье огурцы солить, на Сергия капусту рубить. В осень и у воробья пиво. «Спаж» — хлеба дзяжа» (белорус.). «П»рша жито засіває, а Друга тому помагає» (укр.). «П»рша Пречиста жито засіває, Друга — дощем полив»є, Третя — сн»гом укриває» (укр.). В Успеньев день, в тёплую погоду, считается большим грехом ходить босиком (север.). Озимь сей за три дня до успения и три дня после успения (южн.).