Все что мне осталось без тебя
Всё, что осталось мне от тебя,
Навсегда это жизнь и моя судьба.
Есть глубокая рана
На сердце у меня,
Тупую боль терплю сполна
Я день ото дня.
Но если вырвать с корнем, то не остановишь кровь,
И лучше всё как есть оставить вновь.
Солнце, дождь и вьюга
Год по кругу,
Лето за весной
И все сезоны словно образ твой.
Время прошло давно, и пора
Было вырвать из памяти всё с тобой.
Голос уже не подхватят ветра,
Причиняя всё чаще мне только боль.
Глубже копни, и вмиг для себя
Разглядишь эти раны и боль в душе.
Всё, что осталось мне от тебя,
Стало частью меня навсегда уже.
Все надежды и связи
Стремятся ослепить,
И если ты от них вблизи,
То глаз не открыть.
Пусть лишь одним глазком, но я хочу посмотреть
На ту надежду, что поможет петь.
Солнце, дождь и вьюга
Год по кругу,
Лето за весной
И все сезоны словно образ твой.
Встречу с тобой во сне вновь искать
Не хочу, потому что тебя там нет,
Возвращаясь во времени вспять
В наши прошлые дни, не найдя ответ.
Видеть хочу тебя, как тогда.
Сердце рву, но стараюсь не замечать.
Всё, что осталось мне навсегда,
Только боль и дрожь,
Холодный дождь
Опять и опять.
Я слышу вновь
Твой вздох, как наяву,
Как будто твоя кровь.
Я за тебя дышу и живу.
Знаю я, сквозь года
Будет так навсегда.
Я слышу звук
Опять, как наяву,
Как сердце твоё вдруг
В груди моей стучит, и реву.
Стану теперь я тобой,
Ну а ты тогда станешь мной.
Солнце, дождь и вьюга
Год по кругу,
Лето за весной и…
Солнце, дождь и вьюга
Год по кругу,
Осень пред зимой
И все сезоны я живу тобой.
Время прошло давно, и пора
Было вырвать из памяти образ твой.
Всё, о чём так мечтал в эту ночь до утра,
Спрячу в омут души я своей рукой.
И погрузившись снова в себя,
Буду я охранять твой покой в душе.
Всё, что осталось мне от тебя,
Стало частью меня навсегда уже.
Всё, что осталось мне от тебя,
Навсегда это жизнь и моя судьба.
Последняя поэма
«Вам и не снилось…» — советский художественный фильм режиссёра Ильи Фрэза, экранизация повести «Роман и Юлька», написанной писаельницей Галиной Щербаковой.
Премьера в Советском Союзе состоялась 23 марта 1981 года. По итогам проката 1981 года картина заняла 12-е место — её посмотрело более 26 млн зрителей. Лучший фильм 1981 года по опросу журнала «Советский экран».
«То, что привязывает меня к Кетоки, — любовь. Но эта любовь — как вода в сосуде,
которую я пью каждый день. Любовь к Лабонно — это озеро, которое нельзя вместить
в сосуд, но в котором омывается моя душа».
Идею небесной любви Омито выражает в стихотворении, которое он посылает Лабонно:
Ты, уходя, со мной осталась навсегда,
Лишь под конец мне до конца открылась,
В незримом мире сердца ты укрылась,
И я коснулся вечности, когда,
Заполнив пустоту во мне, ты скрылась.
Был темен храм души моей, но вдруг
В нем яркая лампада засветилась,—
Прощальный дар твоих любимых рук,—
И мне любовь небесная открылась
В священном пламени страданий и разлук.
Вскоре Омито получает ответ на свое письмо. Лабонно пишет, что через полгода выходит замуж за другого, также в письме есть
стихотворение, где Лабонно по-своему выражает идею невозможности земной любви между ней и Омито, но при этом её стихотворение,
как и стихотворение Омито, дышит верой в небесную любовь.
Фрагменты прощального стихотворения Лобанно и послужили основой текста песни «Последняя поэма».
Полный текст стихотворения:
Вечное право я получила,
Друг мой, на то, что сама отдала тебе.
Ты принимаешь мой дар по частям.
Слыша печальных мгновений течение,
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Новости от Zaycev News
Новости от ZaycevNews
Другие треки этого исполнителя
Сборники
Популярные треки
Cream Soda приглашают всех в свой шейпинг-клуб
Синти-поп-группа Cream Soda представила новый клип «Радуга».
Российский музыкальный электронный коллектив выпустил новое видео, в котором пригласил всех в свой шейпинг-клуб. В костюмах для аэробики участники Cream Soda бодро показывают танцевальные движения и предлагают всем «страждущим» самим придумать свой необузданный танец.
В новом клипе синти-поп-группы Cream Soda «Радуга» снялись шоумен Александр Гудков, стендап-комик Рустам Рептилоид, российские хип-хоп-исполнители Niletto и Feduk, модель и телеведущая Маша Миногарова, рэп-группа «Хлеб» и актриса Ян Гэ.
Электронный проект Cream Soda был основан в 2012 году и за время своего существования представил в дискографии пять полноформатных альбомов, шесть ремикс-альбомов и свыше десятка синглов. Группа выпускала релизы совместно с такими артистами, как Антоха МС, Лауд, «Хлеб», Александр Гудков и Алена Свиридова.
Также синти-поп-коллектив Cream Soda имеет две престижные музыкальные награды: «Трек года» на премии Jager Music Awards и «Танцевальный хит года» на Российской национальной музыкальной премии «Виктория». Обе – за совместную с российской хип-хоп-группой «Хлеб» композицию «Плачу на техно». А в 2020 году Cream Soda были номинированы на премию MTV Europe Music Awards в категории «Лучший российский исполнитель».
Напомним, что в октябре этого года российский электронный коллектив Cream Soda представил масштабный кроссовер «Подожгу». Кто принял участие в осеннем релизе группы – читайте на ZAYCEV NEWS.
Обложка: Cream Soda / Elizaveta Hlebnikova
© ООО «ЗАЙЦЕВ.НЕТ», 2004-2021
Средство массовой коммуникации «ZAYCEV.NET».
Выходные данные
125315, г. Москва, ул. Лизы Чайкиной 6
+7 (985) 211-85-11 По общим вопросам:
admin@zaycev.net По вопросам взаимодействия с Правообладателями
e-mail: legal@zaycev.net подписаться на нас: 
Письма в Никуда. Нас нет. Нас не было
Даже если ты вернешься, у нас ничего не получится. Ты не любил меня раньше, не полюбишь и теперь.
Влюбленный мужчина самая страшная беда на голову влюбленной женщины. Если он влюблен не в нее.
Каждое слово этой повести является правдой лишь для одного человека.
Нас нет. Нас не было.
Нас нет. Нас не было.
Нас нет. Нас не было.
Не растворяйтесь в человеке,
который может пропасть в любую минуту.
Между нами небо. Сотни километров до земли.
Знаешь, уже после первой встречи, я не могла от тебя оторваться. Ты был настолько близко, что я потеряла контроль. Сорвалась.
Мне было мало тебя. Катастрофически мало.
К тому моменту, я привыкла доверять проверенному разуму, а не сердцу, которое подводило порой. Но с тобой, оступилась. Да так, что до сих пор в себя прийти не могу.
Ты никогда не обещал быть рядом. Я не просила, хотя только этого и хотела. Мне с тобой было до дикого сложно. и эти сложности таились во мне.
Я то рвалась к тебе навстречу, то бежала от тебя без оглядки. Противоречивое чувство. Чего я боялась?
Ты не держал меня, но и отпускать не хотел. Хотя, может, ты не нарочно.
У нас не было точек касания. У нас не было ничего, кроме. нет, и этого не было.
Интересно, а если собрать все наши встречи, поминутно, и сложить. сколько получится? Наберется ли пара часов?
О, да. это так похоже на меня, из-за двух часов ломать себя. Как-то слишком дорого, ты не находишь? Я поплатилась за встречу с тобой миллионом нервных клеток, сотней бессонный ночей. О слезах и говорить не стоит.
Знаешь, а ты жестокий. Ворвался бесцеремонно в мою жизнь, перевернул все вверх дном и исчез.
Браво!
Вот только, ты не подумал обо мне.
Впрочем, ты никогда обо мне не думал. Бесчувственный эгоист.
Но это не мешало мне любить тебя. Ни на секунду.
Люди не исчезают из жизни.
Они отлипают как пластырь от раны,
сдирая все до крови.
Ты, как оказалось, соткан из противоречий… И похоже, эта твоя черта мне нравилась больше всего.
Каждый раз я ловила себя на мысли, что невыносимо расставаться, не зная, встретимся ли вновь.
Знаешь, столько времени прошло, я все еще помню тот день. День, когда ты исчез, как мне казалось – навсегда.
Уж лучше бы ты действительно исчез навсегда именно в тот день. Оставил бы меня в покое и никогда не возвращался.
Вспоминаю тот черный август…
Если бы ты только знал, что мне пришлось пережить. Не думаю, что ты когда-нибудь чувствовал то же самое. Да, и не дай Бог тебе чувствовать это.
Ты, тогда, делал вид, что мы не знакомы. Сказать, что меня это задевало – значит, ничего не сказать.
Во мне что-то надломилось, словно меня швырнули с какой-нибудь высотки вниз и забыли. И вот я лежу среди обломков собственной мечты и думаю: «Кто-нибудь, вызовите «скорую»… Спасите меня…»
Боль внутри перемешалась с физической… Казалось, что у меня болит кожа. Тысячи нервных окончаний словно оголены.
Наверное, стоит рассказать, просто, чтобы ты знал: что такое любить тебя.
Я разбивала о стену костяшки пальцев в кровь, только чтобы заглушить боль внутри. Закрывалась в ванную, включала воду, посильней и…
Тебе было когда-нибудь так больно, что лежа на полу в ванной, ты соскребал ногтями кафель, корчился от нестерпимой боли и раздирающего изнутри чувства и молил Бога, чтобы он прекратил это?
Скажи мне, было ли тебе так больно?
Впервые я не знала, что делать дальше. Но твердо осознавала, что нужно это пережить. И, знаешь, пережила.
А ты вот взял и вернулся.
Черт бы тебя побрал.
Глупо жалеть о том,
чего нельзя было изменить
Не учусь на собственных ошибках.
Ты, наверное, знал мои слабые места и бил только по ним. Не понимаю, за что? Что я, черт возьми, тебе сделала?
К черту все эти ванильные «любовь до кончиков ресниц». Моя любовь была другой: вперемешку с лютой ненавистью. Если утром я любила тебя до умопомрачения, то вечером мне хотелось тебя расстрелять, растерзать, разорвать на части.
Знаешь, так странно… никогда не верила, что можно так ненавидеть.
Оказалось – можно.
Вот надо же было судьбе послать на мою дурную голову такого как ты.
Похоже, где-то в прошлой жизни, я изрядно накосячила, вот и получила сполна. Надеюсь, тогда я была счастлива.
У меня столько вопросов, на которые можешь ответить только ты. Впрочем, меня уже давно не интересуют ответы. Оставь их себе, а мне не надо. Я в них не нуждаюсь. Во лжи жить проще. Спокойнее.
Похоже, мы заигрались в старой пьесе «Две души на дне бокала». Кто писал этот чертов сценарий? На плаху его, немедленно!
Между нами нет нитей, нас связывающих. А если и есть, то они не рвутся. Их невозможно сжечь или перерезать. Они просто есть и их не может не быть.
Интересно, о чем ты думаешь вечерами?
Вряд ли ты вспоминаешь обо мне.
А вот я о тебе помню…
Твоя же. жестокая. В ней бушуют серые ливни, отчаянный, сумасшедший ветер. Извечный ноябрьский холод. Холод твоей души.
«Осень – это сезон проверки на наличие долгов перед прошлым»
Твоя Осень именно такая.
Но, если бы я умела рисовать, я нарисовала бы эту, твою осень.
Пытаюсь. Нет, я не художник, со словами обращаться куда легче. В моем воображении эта картина получается лучше.
«Закрой глаза. я покажу тебе осень. Нашу осень.»
Живу в ритме постоянной борьбы с памятью.
Знаешь, «наши» воспоминания хорошо прокручиваются под песни Земфиры.
«Мы разбегаемся по делам.
Земля разбивается пополам.
Сотри меня.
Смотри в меня. Останься.
Прости меня.
За слабость и за то, что я
Так странно и отчаянно люблю. «
Очень мило ночами пересматривать эти диафильмы, погружаясь все глубже и глубже в бездну времени. Словно все происходит снова. Словно ты снова рядом.
Болезненный процесс. Некоторые воспоминания все еще причиняют боль. Но это оттого, что, все-таки, не было других, пускай и похожих на прежние, которые бы могли их вытеснить.
Так и блуждаю в лабиринтах памяти, то и дело натыкаясь на тебя.
Хочется услышать банальное: «Все будет хорошо»… но все вокруг молчат.
Знаешь, у меня давно нет твоего номера. Да и зачем он мне? Я ведь все равно никогда не звонила.
Когда ты пропадал, эти цифры сводили меня с ума.
Я удаляла его в истерике, Бог знает сколько раз, но все равно записывала снова.
Я ведь даже не помнила его наизусть, но узнала бы. из тысячи.
Честное слово.
Голос твой почти стерся с пленки памяти. Я заслушала эту кассету до дыр. От нее остались лишь кусочки: обрывки разговора, незаконченные фразы.
Я помню лишь то, что отличает твой голос, от сотни других. То, за что я так его люблю.
И даже среди миллиона похожих голосов, я найду твой. Клянусь.
Твое имя выбить на запястье
И объяснять потом прохожим,
Что в этом имени есть Счастье,
И ты на Счастье был похожим.
Мне выбить на запястье Ветер,
И знать: за этим маскарадом
Твоя душа в моем портрете.
Твоя душа со мною рядом.
Знаешь, после тебя было столько других. Они появлялись в моей жизни на пару тройку дней, а потом я рвала с ними. Не задумываясь. Часто не объясняя причин. Нет, они не были плохими, иногда даже наоборот, просто я ненавидела их за то, что они не ты.
Сначала, я искала в них тебя. Собирала по крупицам твое подобие. Убеждала себя в несуществующих чувствах. Билась. Пыталась. А потом сдалась.
Я смогла бы собрать тебя из других, но найти абсолютно похожего… Как бы не пыталась, все безуспешно. Такого как ты нет, и уже не будет.
У меня даже вспомнить тебя не получается… Как же я могу тебя забыть?
Я уже почти не помню, как ты выглядишь. Закрываю глаза и не могу тебя представить.
Просто не получается. Мое воображение словно сговорилось с памятью, и они напрочь стерли твой портрет.
Не смотрю твои фотографии. Ты на них такой счастливый. Улыбаешься.
«…Знаешь, мама, его глаза цвета жженого сахара и губы, наверное, приторно сладкие. »
Вот и я помню только твои глаза.
* * *
«Без пяти минут октябрь.
Уже октябрь.
Знаешь, у меня, как и у многих других, не было возможности все исправить. Переписать на чистовик, так сказать.
Да и что, собственно, переписывать? Истории не повторяются. Они как книги. Можешь читать сотни, тысячи раз, но как бы ни хотелось, исправить что-то в них невозможно.
Вот и я, перечитываю нашу историю, перечитываю, а зачем, не знаю. Что я в ней пытаюсь отыскать? Да и ищу ли что-то?
Может так мне легче становится?»
Может и становится.
Холод твоей души однажды обернется
для тебя простудой.
VIII
Ненавижу тебя, за то, что слишком сильно по тебе скучаю.
Ненавижу тебя за то, что ты слишком счастлив не со мной.
Ненавижу тебя за то, что ты так далеко.
Как бы вычеркнуть тебя из своей жизни. Вычеркнуть и забыть.
Ты…
Знаешь, из-за тебя все рушится. РУШИТСЯ.
Если бы ты только знал, как сильно я тебя ненавижу.
Я, то виню тебя во всех смертных грехах, то тебе же за все говорю «спасибо».
От всех моих чувств осталась только ненависть. Ничего больше.
Как ты мог?
Скажи, ну как ты мог….
Сформулированные, но не высказанные мысли
терзают душу похлеще, чем муки совести.
У меня нет «пьяного тарифа» как такового и все же.
Выговориться, наконец. Надоело держать все в себе (это, кстати, очень вредно).
Пусть тебе и все равно, но мне станет спокойней Слова, те, что внутри, должны быть сказаны… Ведь для этого они и нужны.
Вот только, номера твоего у меня давно нет, поэтому и смысла напиваться тоже.
Я пишу то, о чем ты должен знать.
Я хочу, чтобы ты знал обо всем, но, перечитывая. понимаю, что это слишком откровенно. В этих письмах я перед тобой как на ладони. Словно вывернутая наизнанку.
Я ничего не скрываю. Да и уже поздно скрывать что-то.
Родной мой, с тобой честна. Впрочем, я всегда была честна.
Ненавижу, когда кто-то чужой произносит твое имя! Мне это как лезвием по коже.
Злюсь, а сама думаю. я ведь тоже чужая.
Самая чужая из всех чужих на свете.
Тогда какое право я имею злиться на точно таких же посторонних людей, как и я, за то, что они называют твое имя?! И даже не тебя конкретно, а просто…
Знаешь, ты мне мерещишься.
Вижу тебя в прохожих, проезжающих мимо машинах, окнах.
Наверное, я пытаюсь найти тебя в своей памяти. Но не могу, поэтому и нахожу утешение в миражах.
Чтобы забыть, нужно не думать.
Чтобы не думать, нужно забыть.
Ты чертовски похож на маму. Просто невыносимо. Те же черты…Глаза. Скулы. Даже улыбаешься также.
Конечно, ты исчез и уже давно не появляешься в моей жизни, но она…
С ней я пересекаюсь чаще, чем хотелось бы… и за это ненавижу тебя еще больше.
Ощущение, что ты специально оставляешь мне зацепки. Чтобы не забыла. Это как-то нечестно, я же тебе ничего не оставила.
Совсем ничего.
Надеюсь, ты все еще помнишь обо мне.
Чтобы скучать, нужно перестать
думать о человеке хотя бы на миг.
Именно поэтому я не скучаю по тебе.
Мой самый родной. Мой самый любимый.
Тебя нет рядом, но ты всегда со мной. В моем сердце, в моей памяти, в моих мыслях.
Ты сейчас слишком далеко, за сотни, тысячи километров.
Борюсь за каждый новый день (или борюсь с ним?), отвоевываю: себя у обстоятельств, тебя у памяти.
Прошу вернуть тебя.
Вернуть или вырвать из моей головы. Насовсем.
Знаешь, успокоительные не помогают. Они рождают безразличие, равнодушие.
Хочется ничего не хотеть. Забиться где-нибудь между диваном и стеной. Не плакать. Не кричать.
Просто смотреть в одну точку.
Просто ждать, когда все это закончится.
Мне без тебя ничего не осталось. Ничего.
Береги себя, слышишь?
…Уходила в себя, возвращаясь под вечер.
Телефон разрывали чужие звонки.
Не знакомы с тобой.
Только, знаешь.
При встрече.
Я влюбляюсь в тебя.
В сотый раз.
Вопреки.
Сколько же их было после тебя. и, все не то. Все не ты. Не ты. Не ты.
Одна, и, пожалуй, единственная, причина моего отчаянно-безрассудного одиночества:
ОНИ НЕ ТЫ и никогда тобой не станут.
Никогда. не войдут в мое сердце, не поселятся в моих мыслях. Они не достойны даже строчки на странице дневника.
Не идеализирую, просто ты лучше. Ничего тут не сделаешь.
Ты был слишком таким, как я хотела.
Я так долго искала тебя…
….и так быстро потеряла.
Не сей ветер – пожнешь бурю.
Все проще, намного проще, чем кажется.
Моя память, иногда она пытается стереть тебя. По кусочкам. Мгновениями. Борюсь, не позволяю ей этого сделать. Ты все еще нужен мне.
«Жаль, что мы не умеем обмениваться мыслями. «
День за днем. Бегущей строкой.
Не смей, слышишь, не смей не вернуться!
Иногда, мне чертовски интересно, что ты чувствовал рядом со мной?
О чем думал, когда звонил, приезжал, да и просто видел?
Я этого никогда не знала, а ты теперь уже и не помнишь.
Ненавижу себя, за свои воспоминания.
Резко, больно все сжалось при одной лишь мысли, что ты был.
Мне уже кажется, что я тебя придумала.
«Трудно убежать от того,
чего больше всего хочется».
— Продавщица фиалок
Все мои мысли косвенно сводятся к тебе.
Ты мне уже не нужен, как раньше. Я просто привыкла.
Привыкла к тебе в моих мыслях.
Иногда, достаточно просто обжечь губы горячим чаем, чтобы понять. вся это душевная боль лишь самообман.
Может, я и любила только тебя, но сейчас уже ничего не осталось.
Нас всегда было трое. С первой минуты. С первого взгляда.
Как же я не догадалась, не заметила, не поняла?
В твоих глазах была горечь. Горечь ее утраты.
Она всегда была в тебе. Она переполняла тебя.
Ты просто пытался забыть о нем, посредством других…
Как я могла впутаться в этот треугольник?
Теперь, я буду знать, к чему приводят связи с такими как ты.
У меня такая странная тяга к оставшемуся позади.
Я не хочу туда, но хочу чувствовать себя как тогда.
Э. Сафарли.
XV
Наши последние встречи запомнились мне какими-то смазанными. Они были уже слишком редкими.
Мы уже совсем не общались, но ты по-прежнему спрашивал, как мои дела…
Я не видела тебя слишком долго, чтобы помнить, но этого так мало, чтобы тебя забыть.
Знаешь, я приезжала в твой город. Только тебя здесь уже давно нет.
Он пуст. Я тоже.
Боже мой.
Я скучаю. Дико.
Моя любовь к тебе, часто оборачивалась для меня бессонницей.
И я бы может, хотела тебя не любить, но тебя не любить невозможно.
Бабочки в животе?
На мой взгляд, дурацкая метафора.
Скорее похоже на пчел-убийц.
Я больше не люблю тебя.
Больше нет.
Да и разве можно любить больше?
Почему люди считают, что имеют право врываться в чужую жизнь?
Ломать все в хлам, а потом уходить. По-тихому. Не говоря ни слова. Как воры.
Ненавижу.
Из-за тебя, моя жизнь полетела ко всем чертям.
И самое, пожалуй, обидное, что ты счастлив.
Я только и жду момента, когда моя ненависть сменится безразличием.
Как же я тебя ненавижу.
Мне нужен. нет, не ты. Просто такой же, но мой. МОЙ, понимаешь?
Я устала. Я чертовски устала любить тебя.
Не возвращайся. Я больше не жду.
Как часто мы живем ожиданием.
Придумываем сценарии «случайной роковой встречи».
Слепо верим в случай…
И…как же быстро мы разочаровываемся….
Мы не виделись полгода.
Думала, вот приедешь ты. увижу я тебя.
А дальше что?
Чего я ждала от нашей встречи? Что она могла изменить?
Решительно ничего. Просто увидеть…снова.
Я бы давно тебя отпустила, если бы не воспоминания. Они мешают мне. Камнем висят на моей шее и тянут…тянут вниз.
Но знаешь, время лучшее лекарство от разочарований. Оно бережно залечивает наши раны. Но шрамы времени, увы, не по силам… Мы должны научиться жить с ними.
«Прости, дневник, за корявый размашистый почерк. Я пишу, сидя на холодном кафельном полу ванной.
Мне смертельно необходимо выговориться. Тебе. Больше некому.
Во мне целый ворох несказанных слов. Да и теперь сказать их уже некому. Выбора нет, надо бороться.»
Я бы хотела прожить сотню жизней, но с трудом пытаюсь разобраться в одной единственной.
Та, которая спасает одну душу, спасает мир. Помнишь?
XVIII
Парадокс.
Думаю о том, чтобы не думать.
Почему, когда мне хорошо, ты первый в моих мыслях?
Разве ты причина моего хорошего настроения?
По большому счету, ты, мой милый, не принес мне ничего, кроме боли.
Впрочем, не будем искать виноватых.
Почему меня никто не предупредил? Не предостерег. Теперь разбирайся в этом ворохе скомканных чувств.
Не верьте людям, которые говорят: «Я любил».
Они Вас погубят.
И только во снах все по-прежнему хорошо.
Только там все мы по-прежнему счастливы.
XIX
Терпеть не могу, когда ты мне снишься.
Так редко.
Так внезапно.
Так больно.
Знаешь, говорят: если человек тебе снится, значит, он хочет тебя видеть.
Я всегда смеялась в ответ, ведь если бы это было правдой, хотя бы на сотую долю, я снилась бы тебе каждую ночь.
Каждую мою чертову бессонную ночь.
За исключением тех, когда я снилась другим.
Это было не часто, но все же….
«…душевное похмелье, после интоксикации любовью…»
Э. Сафарли.
XX
Иногда, чтобы перед тобой открылись новые двери, необходимо закрыть старые.
От некоторых я давно потеряла ключи. Что же мне делать?
Подпереть их стулом/стремянкой/спиной?
Я бы может и рада их закрыть, да не получается.
А в голове крутится песня Земфиры.
«Счастье мое. будь. Просто будь…»
А Вы когда-нибудь загадывали желания на падающие звезды?
И я загадывала.
Одно и то же желание.
Снова и снова.
Мне казалось, что так я усиливаю важность желаемого.
Не сбылось. Ни разу.
Знаешь…
Ты уже не входишь в список моих тайных желаний. Я перестала мечтать о тебе.
Переболела.
Ты находишься где-то глубоко внутри.
На третьей полке. Слева. За семью печатями толстая книга «Черный август». Вот…
Там каждое третье слово – твое имя.
Такое до боли знакомо-родное. Оно до сих пор бросается мне в глаза на страницах газет и больно режет слух.
Дописала это откровение… и, наконец, поняла, что все закончилось.
Ты больше не вызываешь у меня тех бурных чувств. Мне кажется, что я на них уже не способна. Ты стал призрачной тенью моих воспоминаний.
Вот только, знаешь…
Любовь никогда не сменяется безразличием, поэтому писать, что мне все равно – обманывать саму себя.
Выбрасываю последние «если бы…».
Прощай. Спасибо, что был.
Последняя запись в дневнике.
«Он приехал.
Он. Тот человек, которого я так давно и так сильно любила.
Снова случайная встреча. Снова прилив жгучей ненависти, словно железо, расплавленное, в горло заливают.
Не знаю, что я почувствовала. Внутри все сжалось. Вот он, мой родной, в паре метром от меня.
Боже мой, как же давно я его не видела. Стоило забыть, чтобы вспомнить.
Он не изменился. Ни капли.
Изменилась я… он просто стал чужим»
Все, рано или поздно, имеет свойство заканчиваться.
Не слушайте, что у любви нет срока годности. Он есть. Когда тебя не любят, твои чувства умирают. Так медленно, что это сложно заметить.
Просто в какой-то момент понимаешь: все прошло.
У каждой истории есть свой конец, и он не обязательно должен быть счастливым.
Если бы все истории заканчивались happy end-ом, о любви не было бы написано столько книг, столько стихов и песен.
Все, рано или поздно, имеет свойство заканчиваться.