на своем поле как подпольщики
Время колокольчиков
Долго шли зноем и морозами,
Всё снесли и остались вольными,
Жрали снег с кашею берёзовой
И росли вровень с колокольнями.
Если плач – не жалели соли мы,
Если пир – сахарного пряника.
Звонари чёрными мозолями
Рвали нерв медного динамика.
Но с каждым днём времена меняются.
Купола растеряли золото.
Звонари по миру слоняются.
Купола сбитые расколоты.
Что же теперь ходим круг да около
На своём поле, как подпольщики?
Если нам не отлили колокол,
Значит, здесь время колокольчиков.
Ты звени, сердце, под рубашкою
Второпях – врассыпную вороны.
Эй! Выводи коренных с пристяжкою
И рванём на четыре стороны.
Но сколько лет лошади не кованы,
Ни одно колесо не смазано.
Плётки нет. Сёдла разворованы.
И давно все узлы развязаны.
А на дожде – все дороги радугой!
Быть беде. Нынче до смеха ли?
Но если есть колокольчик под дугой,
Так, значит, всё. Заряжай, поехали!
Загремим, засвистим, защёлкаем!
Проберёт до костей, до кончиков.
Эй, братва! Чуете печёнками
Грозный смех русских колокольчиков?
Век жуём матюги с молитвами.
Век живём – хоть шары нам выколи.
Спим да пьём. Сутками и литрами.
Не поём. Петь уже отвыкли.
Долго ждём. Всё ходили грязные,
Оттого сделались похожими,
А под дождём оказались разные –
Большинство – честные, хорошие.
И пусть разбит батюшка Царь-колокол –
Мы пришли с чёрными гитарами.
Ведь биг-бит, блюз и рок-н-ролл
Околдовали нас первыми ударами.
И в груди – искры электричества.
Шапки в снег – и рваните звонче.
Рок-н-ролл славное язычество.
Я люблю время колокольчиков.
«На своем поле как подпольщики», или Почему россиянам уныло жить в мире потребления
Но вместе с тем, чтобы государство могло процветать, ограничения и развитые свойства кожного вектора в обществе необходимы.
Как решить эту противоречивую задачу? Чтобы нам и жить было не уныло, и страну не развалить вконец?
Почему на Западе живут хорошо, а мы такие умные, но бедные?
В обществе присутствует масса людей с разнообразными сочетаниями векторов. И каждое векторное свойство на общество определенным образом беспрерывно влияет. Кожный человек, отдельно взятый, и коллективы кожных людей влияют на общество, в котором находятся, тем, что придают ему форму. От качества этой формы зависит благосостояние общества. Это и законотворчество, и соблюдение этих законов: в первую очередь способность дисциплинировать себя, ограничить в потреблении сегодня с целью процветания завтра.
Таким людям от природы легче дается контроль и самоконтроль, если с детства они развивались правильно. Они способны получать радость от ограничений, это их врожденная потребность.
Самая благоприятная окружающая среда для развития кожного вектора — в тех странах, где пропагандируются ценности индивидуализма, свойственные этому вектору: Европа, Америка. Остальные рискуют отстать, и чем дальше, тем труднее достигать благосостояния, равновесия, здоровья.
Почему так много зависит от одного вектора? Потому что именно люди с кожным вектором в компании, социуме, государстве задают коллективные возможности для здорового, эффективного потребления, для сохранения государства в будущем и преумножения благ.
Особенно рискует Россия. У россиян менталитет базируется на ценностях, противоположных кожному вектору. Это ценности уретрального вектора — отдача и жертвенность, потреблению там места нет. Более того, человек с уретральным вектором не ограничен ничем, он в этом не нуждается, потому что от природы направлен на отдачу себя другим людям. Это же свойство справедливо для жителей нашей страны как надстройка к индивидуальным психическим особенностям.
Для кожного же западного менталитета отдача — это сверхстресс, они ранжируются в получающих категориях. И здесь возникает противоречие. С одной стороны, каждая страна нуждается в ограничениях и здоровых, развитых гражданах с кожным вектором, с другой — наша русская душа с ее неограниченностью не дает привести страну в нужную стандартизированную форму…
Парадокс России: побирающееся добро под присмотром зла
Именно мужчины с кожным вектором — это те, которые ранжируются, не сидят на месте, стремятся, шевелятся, что-то развивают и привносят новое. Когда я, кожный мужчина, стремлюсь к получению (приобретению) и наталкиваюсь на того, кто отдает, я ощущаю бессмысленность своего стремления получить, сэкономить. Потому что отдача априори оказывается выше получения (бессознательно). Большее всегда включает меньшее.
Таким образом, у русских людей возникает бессознательное желание не соответствовать кожным нормам: зачем к чему-то стремиться? Нам вообще несвойственно думать о завтрашнем дне и просчитывать, как людям Запада. «Гулять так гулять!» — это по-нашему.
Да и стремление к обогащению — не про нас. Бессознательно мы хотим отдавать, а не получать. И в этом наше превосходство над всеми остальными.
Нам проще одарить кого-то своим богатством «с барского плеча». Никто в мире не устраивает такие застолья для гостей, как русские. В Европе все посчитано, лишнюю порцию икры заморской баклажанной на стол никто не поставит.
Наша культура определяет отдачу как добро, получение ради себя — как зло. Возникает парадоксальная ситуация: социализированные носители менталитета имеют остановленные в развитии получающие свойства кожного вектора. А те, кто имеют нормальное развитие кожного вектора в получающих категориях, — бывшие паразиты, преступники, социопаты, психопаты.
Нам брать деньги за свой труд — стыдно. А воровать (ведь все так делают) — не стыдно.
Чтобы нормально жить и ориентироваться в обществе потребления, требуется именно испытанная «крепкая соображалка» в получающих категориях. Этим парадоксом объясняется криминальная революция 90-х и то, что происходит в России сейчас.
Сейчас мы хотим жить и дальше потреблять, размножаться веселее и комфортнее. Конкурируем.
Конкурируют только обладатели кожного вектора. Соревнование — это гуманная альтернатива взаимоубийству для развития мужской части общества в погоне за радостями социальной и сексуальной реализации.
В Советском Союзе кожные мужчины конкурировали в отдающих категориях, поэтому на высоте реализации не было бизнесменов и олигархов. А сегодня наоборот — отдающие категории не котируются в мире потребления, болезненно уверовавшем в деньги. В мире, где за этой верой скрыта неуверенность в завтрашнем дне. Где чем выше такая неуверенность — тем безумнее вера в деньги и меньше способность самостоятельно противодействовать разъедающей изнутри алчности.
Если мы россияне и нам уныло, значит, у нас есть развитость в отдающих категориях, по реализации которой мы скучаем. Но нас можно поздравить с тем, что она у нас имеется. Значит, потенциал для радости от жизни у нас намного выше, значит, мы способны достичь состояния свободы и высшей степени социализированности.
Мотивация по-русски
Нельзя развить в получающих категориях того, кто развился в отдающих. Почему? Потому что бессознательно наслаждение от отдачи выше.
Что делать нам, русским?
Осознавать выгоду для всех в большей экономии. В том, что стандартизация и развитость людей с кожным вектором вернет стране титул великой державы, а ее гражданам, соблюдающим закон, — достойную жизнь. Ведь стратегические планы, направленные в будущее, — как раз свойство нашего, уретрального менталитета.
Только так, сочетая в себе несочетаемое, русские люди проведут весь мир через эпоху потребления к большей выгоде — отдаче.
Россия никогда не шла проторенными дорожками. Как носитель уретрального менталитета наша страна сама прокладывала путь, показывая всему миру, что невозможное возможно.
Человек с любым вектором, развитый в отдающих категориях, чувствует себя свободным. И мы как носители уретрального, доминантного менталитета способны занять ведущее положение в экономике мира, отказавшись от несвойственной нам гонки за получение по примеру Запада. Мы не индивидуалисты от природы, но получение для общего блага, коллективного, вшито в нас как генетический код, который уже бессмысленно игнорировать.
Запад будет показывать, насколько лучше они живут, — клюнем ли мы?
Пока мы будем убеждены, что гнаться за прибылью — это и есть счастье, не осознавая возможность реализации более высокого уровня, мы не сдвинемся с мертвой точки…
Быть счастливым в одиночку уже не получится…
Автор Максим Девицин
Редактор Екатерина Гусарова
Корректор Екатерина Жаворонкова
Статья написана с использованием материалов онлайн-тренингов Юрия Бурлана «Системно-векторная психология»
Александр Башлачёв, часть 5 (разные издания)
Его потрясающие песни звучали в прокуренных квартирах и неказистых зальчиках, заполненных странно притихшими рокерами. Для прессы и эфира они были слишком. искренни? болезненны? мятежны. Во всяком случае, не ко двору. И происходило все это не в сурово заклейменный «период застоя», как с песнями Высоцкого, а сейчас, только что. Может быть, и хорошо, что при жизни Саши Башлачёва его творчество безоговорочно принадлежало «альтернативной культуре»: он ушел незапятнанным, не пойдя ни на один компромисс, не сделав ни одного неправедного шага. Но ушел. и по собственной воле.
Он родился в Череповце 27 мая 1960 года. Закончил факультет журналистики университета в Свердловске, работал корреспондентом череповецкой районной газеты «Коммунист» и писал иногда тексты для единственной местной рок-группы РОК-СЕНТЯБРЬ. При активном содействии городского культурного руководства РОК-СЕНТЯБРЬ прекратил свое существование. Башлачёв стал писать песни «для себя». В мае 84-го, во время очередного ленинградского рок-фестиваля, купил гитару.
Мы познакомились в сентябре того же года в Череповце. Сидели дома у Сашиного друга Лени Парфенова и разговаривали о роке, а под конец, уже поздней ночью, Башлачёв предложил послушать несколько своих песен. Послушали. Скучный аналитический гонор «рок- критика» заставил меня что-то брякнуть по поводу «влияния Гребенщикова», но, в общем-то, я был ошарашен и честно признался в этом. Мне доводилось слушать десятки, если не сотни неизвестных «авторов-исполнителей» (и Гребенщикова, в свое время, в том числе), но никогда это столкновение с новым не производило такого впечатления. У Саши Башлачёва было все, и в избытке,- одухотворенность, энергия, владение словом и непохожесть.
Спустя несколько недель он приехал с гитарой в Москву. Пронесся кометой по «подпольным» салонам, пожав урожай восторгов, и судьба его радикально изменилась. Он уволился с работы, покинул родной Череповец и зажил неописуемой лунатической жизнью, кочуя из города в город и почти ежевечерне надрывая душу и связки для тех, кто приходил слушать.
«Время Колокольчиков» (сентябрь 1984-го). К тому времени Саша Башлачёв написал уже дюжину превосходных песен, составивших бы честь любому барду («Грибоедовский Вальс», «Хозяйка», «Похороны Шута». ). «Колокольчики» стали его отважным прорывом из рамок «городских баллад» на захватывающий дух простор вольной «языческой» песни. Поначалу, исполняя «Время Колокольчиков», он специально надевал кожаный браслет с бубенцами. Потом приспособил три маленьких колокольца на шейную тесьму и не снимал их уже никогда.
«Посошок» (май 1985-го). Изначально это был «русский блюз» (определение автора), но позднее, уже незадолго до смерти, Башлачёв полностью изменил ритм и мелодию, и «Посошок» зазвучал как тихая, гипнотизирующе красивая колыбельная. Это одна из самых любимых песен Саши Башлачёва.
А. ТРОИЦКИЙ
Аннотация на пластинке, выпущенной фирмой «Мелодия», 1989
Низкий поклон тем, кто записал его песни на магнитофон и сохранил их для нас.
А. ГАВРИЛОВ
«Мелодия» №01’1989
C. S.
«Северок» (Архангельск), №02’1989
Памяти Александра Башлачёва
Печальный опыт показывает, что у нас любят больше мертвых, чем живых. Ведь с ними как-то легче. Они не подадут в суд за откровенную клевету и не опротестуют приписываемые им качества и идеи. И как легко показать себя хорошим, скорбящим.
Но кто же им ответит? У всех свои проблемы.
И все решают сразу, и всем не по пути.
И запросто все судят о том, чего не знают.
Поэтому должны мы все время так идти.
. Мы все, как дети, идем
По краю, по краю ада,
По краю рая.
Здесь царицей всегда, не считая года,
Бродит осень в молчании томном.
Среди голых берез дремлет старый погост.
Край забытый под небом бездонным.
Эти цитаты взяты из песен неизвестных вам рок-бардов, но все они звучат посвящением Башлачёву. Я сознательно не называю имен. Все равно они ничего вам не скажут. И написаны почти все эти песни гораздо раньше трагической гибели Саши.
Александр Башлачёв
Время колокольчиков
Долго шли зноем и морозами.
Все снесли и остались вольными.
Жрали снег с кашею березовой
И росли вместе с колокольнями.
Но с каждым днем времена меняются.
Купола растеряли золото.
Звонари по миру слоняются,
Колокола сбиты и расколоты.
Что ж теперь ходим круг да около
На своем поле, как подпольщики?
Если нам не отлили колокол,
Значит, здесь время колокольчиков.
Зазвенит сердце под рубашкою.
Второпях врассыпную вороны.
Эй, выводи коренных с пристяжкою
И рванем на четыре стороны.
Но сколько лет лошади не кованы,
Ни одно колесо не мазано,
Плетки нет. Седла разорваны,
И давно все узлы развязаны.
Загремим, засвистим, защелкаем.
Проберет до костей, до кончиков.
Эй, братва, чуете печенками
Грозный смех русских колокольчиков?
Век жуем матюги с молитвами,
Век живем, хоть шары нам выколи.
Спим да пьем сутками и литрами.
Не поем. Петь уже отвыкли.
И пусть разбит батюшка царь-колокол,
Мы пришли с черными гитарами,
Ведь биг-бит, блюз и рок-н-ролл
Околдовали нас первыми ударами.
Борис ВОЛЧЕК
«Семья и Школа» №09’1989
1 февраля 1999 г. фирма «Бомба-Питер» отмечает свое пятилетие. К этой значительной дате подчиненное ей издательство «Manchester Files» собирается выпустить в свет несколько раритетных CD, в числе которых СашБаш и АЛИСА «Чернобыльские Бобыли На Краю Света». Так в январе на лазерном носителе, наконец, выходит уникальная запись августовского квартирника 1986 г., в котором приняли участие Александр Башлачёв и музыканты АЛИСЫ (Андрей Шаталин, Павел Кондратенко и Святослав Задерий). Этот импровизированный концерт состоялся в квартире на улице Доблести; тогда это был край города, край света. Башлачёв собирал деньги для поездки в Москву. Он пел «Пляши В Огне», «Время Колокольчиков», «Похороны Шута», «Подвиг Разведчика».
Запись сделана Сергеем Фирсовым 15 августа 1986 года на бытовую аппаратуру. Запись архивная. Некоторые дефекты не подлежат реставрации.
Отреставрирована на Петербургской студии грамзаписи Виктором Диновым в мае 1998 года. Фотографии Сергея Семенова.
Телефона у нас в квартире не было, хозяевам еще не успели провести, поэтому часто люди приезжали так, без звонка, многих мы видели впервые, знакомились с ними, что называется по ходу. Тусовка была по тем временам андеграундная. Из близких знакомых, гостивших часто, были Джимми, Фирсов и Слава Задерий, который и познакомил нас с Сашей Башлачёвым и Настей Рохлиной, зарулив с ними как-то ночью «на огонек».
Мы с Олей тогда уже слышали записи Сашиных песен, были на одном из его «подпольных» концертов, организованных Джимми в котельной на Московском.
Мы рассчитывали все сделать быстро, распространив информацию через знакомых и, конечно, пригласив друзей. Однако количество гостей превзошло все наши ожидания.
На следующий день человек двадцать приехало прямо по адресу, примерно столько же, во главе с Фирсовым, на «стрелку» на станции метро «Ленинский проспект». Разместились кто как смог, и концерт начался.
Это был настоящий сэйшн четырех музыкантов. Саша пел почти два часа. И хотя начало было немного трудным, с каждой песней напряженность исчезала, и все мы чувствовали, как из слушателей превращаемся в соучастников этого действия. После концерта, как водится, пустили по кругу шапку и собрали Саше денег на Москву, куда он благополучно укатил на следующий же день.
Дмитрий ВИННИЧЕНКО
Аннотация во вкладышах к аудиокассетам и CD «Чернобыльские Бобыли На Краю Света», 1998 и 1999
Александр Николаевич Башлачёв (1960-1988)
Башлачёв А. «Как по лезвию». М., «Время», 2005
Издательство «Время» сделало очередной подарок любителям отечественной поэзии и поклонникам русского рока, собрав в томе серии «Поэтическая библиотека» практически все творческое наследие Александра Башлачёва (1960-1988).
Со дня трагической смерти СашБаша, как называли его друзья и близкие, прошло семнадцать лет.
. Загремим, засвистим, защелкаем!
Проберет до костей, до кончиков.
Эй, братва! Чуете печенками
Грозный смех русских колокольчиков
Это написано в 1984 году. Из интервью Башлачёва 1986 года (его полный текст помещен в этой книге): «Ты обязан говорить так, чтобы тебя поняли те, на кого ты собираешься повлиять. Ты обязан делать так, чтобы поняли тебя и поняли твою любовь. Ты должен заразить своей любовью людей, дать понять людям, плохим людям, что они тоже хорошие, только еще не знают об этом. Я говорю о себе, потому что я очень люблю жизнь, люблю страну, в которой живу, и не мыслю себе жизни без нее и без тех людей, которых я просто вижу. Я всех люблю на самом деле, даже тех, кого ненавижу. Почему, например, я, русский человек, терпеть не могу славянофилов? Потому что любое фильство предполагает какую-то фобию. А я не в состоянии мириться ни с какой фобией, я вне фобий».
«У Книжной Полки» №3(8)’2005
«Александр Башлачёв: Человек Поющий»
Стихи, биография, материалы
Составитель Лев Наумов
СПб., «Амфора», 2010, 480 с. («Дискография»)
Перед нами первое полное собрание стихов и песен Башлачёва, первая попытка создания его биографии (в отдельную таблицу сведены все «квартирники» Башлачёва), первая подробная библиография. Хороший труд.
Впрочем, все это придирки. Какие еще неподготовленные люди будут читать томик Башлачёва, откуда им взяться.
Уверенность, что эти колокольчики зазвенят как Царь-колокол, прожила до обидного мало.
После смерти Башлачёва не появилось ни одной значимой рок-величины, кроме, пожалуй, Васильева (СПЛИН). Остались отдельные люди, шедшие каждые своим путем. И уходившие поразительно рано, один за другим. Цой. Янка Дягилева. Майк Науменко. Сергей Курёхин. Алексей Хрынов. Егор Летов. Эпидемия какая-то.
Говоря о русских рок-музыкантах, Лев Наумов пишет в предисловии: «Башлачёв. жил так, что в момент его смерти все остальные в одночасье повзрослели».
В книжке, о которой мы ведем речь, приведены слова Ревякина об одном из квартирников Башлачёва: «Это был не концерт, а проповедь какая-то. Помимо искренности чувствовалось, что за ним стоит что-то весомое, которое словами не передать. Какие-то ангелы в этот момент присутствовали. Это я сейчас так передаю это состояние: полумрак, свечи горят, Саша поет и люди внимают. Тогда еще люди умели слушать. «
Осталось, чтоб совсем не потеряться, хоть изредка перебирать какие-то непонятные и порой чем-то даже нелепые истории из башлачёвской жизни.
Я из этой книжки узнал, например, что Башлачёв и Кинчев в 1986 году несколько раз были в гостях у Аллы Пугачёвой. Выпивали, пели, в какой-то момент Пугачёва начала стучать Марку Захарову, жившему ниже, чтоб он пришел послушать. Можете себе вообразить эту ситуацию? Я что-то никак не могу.
На очередной день рождения Бориса Гребенщикова Башлачёв подарил ему полено, а потом долго переживал о нелепости подарка. Может, зря переживал?
Но, с другой стороны, я опять спрашиваю себя: и что? И что, раз смотрела? Башлачёв спас бы нас всех? Башлачёва спасла бы обрушившаяся на него любовь и, прости Господи, слава?
Время колокольчиков
Долго шли зноем и морозами.
Все снесли и остались вольными.
Жрали снег с кашею березовой.
И росли вровень с колокольнями.
Если плач — не жалели соли мы.
Если пир — сахарного пряника.
Звонари черными мозолями
Рвали нерв медного динамика.
Но с каждым днем времена меняются.
Купола растеряли золото.
Звонари по миру слоняются.
Колокола сбиты и расколоты.
Что ж теперь ходим круг да около
На своем поле — как подпольщики?
Если нам не отлили колокол,
Значит, здесь — время колокольчиков.
Ты звени, звени, звени, сердце под рубашкою!
Второпях — врассыпную вороны.
Эй! Выводи коренных с пристяжкою,
И рванем на четыре стороны.
Но сколько лет лошади не кованы.
Ни одно колесо не мазано.
Плетки нет. Седла разворованы
И давно все узлы развязаны.
А на дожде — все дороги радугой!
Быть беде. Нынче нам до смеха ли?
Но если есть колокольчик под дугой,
Так, значит, все. Давай, заряжай — поехали!
Загремим, засвистим, защелкаем!
Проберет до костей, до кончиков.
Эй, Братва! Чуете печенками
Грозный смех русских колокольчиков?
Век жуем матюги с молитвами.
Век живем — хоть шары нам выколи.
Спим да пьем. Сутками и литрами.
Не поем. Петь уже отвыкли.
Долго ждем. Все ходили грязные.
Оттого сделались похожие,
А под дождем оказались разные.
Большинство — честные, хорошие.
И пусть разбит батюшка Царь-колокол
Мы пришли. Мы пришли с гитарами.
Ведь биг-бит, блюз и рок-н-ролл
Околдовали нас первыми ударами.
И в груди — искры электричества.
Шапки в снег — и рваните звонче
Свистопляс — славное язычество.
Я люблю время колокольчиков.
Александр Башлачев – Время колокольчиков
Em C
Долго шли зноем и морозами,
Em C
Все снесли и остались вольными,
Em C
Жрали снег с кашею березовой
Em C
И росли вровень с колокольнями
Но с каждым днем времена меняются.
Купола растеряли золото.
Звонари по миру слоняются.
Колокола сбиты и расколоты.
Что ж теперь ходим круг да около
На своем поле как подпольщики?
Если нам не отлили колокол,
Значит, здесь время колокольчиков.
Ты звени, сердце, под рубашкою.
Второпях врассыпную вороны.
Эй! Выводи коренных с пристяжкою
И рванем на четыре сторны.
Но сколько лет лошади не кованы,
Ни одно колесо не мазано.
Плетки нет. Седла разворованы.
И давно все узлы развязаны.
A на дожде все дороги радугой!
Быть беде. Нынче нам до смеха ли?
Но если есть колокольчик под дугой,
Так, значит, все. Заряжай, поехали!
Загремим, засвистим, защелкаем,
Проберет до костей,до кончиков.
Эй,братва! Чуете печенками
Грозный смех русских колокольчиков?
Век жуем матюги с молитвами.
Век живем, хоть шары нам выколи.
Спим да пьем сутками и литрами.
И не поем. Петь уже отвыкли.
Долго ждем. Все ходили грязные,
От того сделались похожие,
А под дождем оказались разные.
Большинство-то честные, хорошие.
И пусть разбит батюшка Царь-колокол,
Мы пришли с черными гитарами.
Ведь биг-бит, блюз и рок-н-ролл
Околдовали нас первыми ударами.