моровое поле что такое
Москва требует сократить поголовье оленей на Ямале
Сибирская язва: выводы сделаны, виновные — названы
Федеральные ведомства сделали первые выводы из вспышки сибирской язвы в ЯНАО. В интервью «URA.Ru» замглавы Россельхознадзора Николай Власов рассказал, какой нелегальный бизнес процветает на зараженной территории, стоит ли жителям опасаться грибов и ягод и грозят ли оленеводам новые проблемы.
— Николай Анатольевич, проводил ли Россельхознадзор собственную проверку по факту вспышки? Есть ли какие-то новые выводы о причинах?
— Да, сотрудники ведомства и я сам выезжали на Ямал.
Сибирская язва как инфекция присутствует в округе всегда. В основном зараженные участки почвы скрыты слоем вечной мерзлоты. Если случается аномально теплое лето, споры сибиреязвенного микроба могут появиться на поверхности почвы и мхе. А вообще оленей на Севере надо вакцинировать, потому что очаги в любое теплое лето могут активироваться. На Ямале отказались от вакцинации несколько лет назад. Это единственный субъект РФ, где есть северные олени и который не проводит вакцинацию от сибирской язвы. Так что
основная причина вспышки — это ошибка в планировании эпизоотических мероприятий.
— А откуда вообще взялись очаги?
— Это исторически сложилось. Дикие северные олени там кочевали постоянно. Если сибирская язва попадает в вечную мерзлоту, она консервируется на века. Это не рукотворные природные поля.
— Это ерунда полная. Наслушались и начитались о письмах с порошком.
— Вы озвучили информацию, которая вызвала большой резонанс: оленевод шел пять суток для того, чтобы сообщить о начавшемся падеже оленей. Откуда такие сведения? Власти не подтвердили эту информацию.
— Это действительно было. Эта информация получена территориальным управлением ведомства. Округом потрачены средства на связь для тундровиков — этого никто не отрицает. Но вопрос оленеводу не удалось решить. Что конкретно стало причиной — кончились на телефоне деньги, села батарея или что-то еще — это другой вопрос.
— Еще один ваш вывод — слабое ветеринарное обслуживание на Ямале. С чем это связано?
— Служба непропорционально маленькая и не очень хорошо обеспечена в финансовом плане. При этом в регионе — огромное стадо. У ветслужбы нет достойной лабораторной базы. Учитывая очень сложную транспортную схему, ветслужба должна быть обеспечена транспортом — вездеходами, вертолетами, снегоходами.
— Сейчас в округе идет вакцинация. С ней проблем нет?
— Федерация бесплатно поставляет вакцину, а субъект обеспечивает проведение вакцинации. Хватит ли у ветслужбы Ямала рабочих рук — это вопрос. Сейчас там работает четыре субъекта: ЯНАО, Ненецкий АО, Красноярский край и Тюменская область.
Проблема комплексная: работа по вакцинации сезонная. Получается, им ветеринаров нужно держать больше, чем необходимо большую часть года.
— Это издержки и особенности территории Крайнего Севера?
— Это издержки нашей административной реформы. Теоретики из Минэкономразвития и некоторые из правительства, сидя в Москве, придумали новации для всей России. Одна из таких новаций — госветслужбы субъектов должны подчиняться субъектам, а не Федерации. В советские времена была возможность мобилизации: на сезонные обработки отправлялись ветеринары из разных субъектов РФ. А сейчас, по сути, ветеринары Тюменский области и других регионов не имеют права (это для них нецелевые расходы) работать на Ямале и не обязаны. Они это делают только из добрососедских отношений.
— Но ведь какой-то аргумент был для такой реформы…
— Не было. Ветеринаров никто не спрашивал, Минсельхоз был против. С ними не посчитались. Этот стиль управления я называю «Дети Садового кольца». Единственная цель — «спихнуть» расходы с федерального субъекта на бюджет субъекта. Но это не оптимизация. Потому что оптимизация — это достижение результата при наименьших затратах. А сейчас расходов не меньше, а кратно больше и результат качественно хуже.
— Как думаете, всерьез кто-то задумается о возращении к старым порядкам?
— Когда этим летом начался падеж на Ямале, первые выводы были такие: виновата жара. Олени действительно могут погибать от жары? Насколько это часто бывает?
— Я не слышал, чтобы олени погибали от жары. У них нормальный шерстный покров, и уж не такая там была жара. Не 40 и не 50 градусов.
— То есть должно было быть очевидно, что это заболевание?
— Я не знаю, было ли это очевидно тем, кто проводил первичную диагностику, но я, например, сибирку с солнечным ударом никогда бы не перепутал, потому что там очень характерная картина. Очевидно, что никто диагностику не проводил надлежащим образом.
— Остались ли какие-то риски после вспышки сибирской язвы на Ямале? Может быть, есть опасения из-за оленины?
— Рисков, связанных с легально производимыми продуктами оленеводства, не осталось. Мы уже более 10 дней не имеем случаев заболевания. Есть международные правила: если вспышка сибирской язвы возникла в каком-то стаде, проходит 20 дней, и считается, что животных и мясо можно продавать на международном рынке без риска.
Но дело в том, что там нелегально заготавливались панты как раз во время вспышки. Вплоть до того, что панты спиливали с павших от сибирской язвы животных. Куда они делись — мы сейчас и выясняем.
— И не только падальщики. На всей территории есть моровые поля — обширные территории, обсемененные спорами сибирской язвы. Но я никогда не слышал, чтобы человек заразился после употребления ягод и грибов. Теоретически это возможно, но вероятность очень низкая. Олени годами едят ягель и далеко не каждый год заражаются.
— На Ямале еще в одном районе введен карантин — в Тазовском. Причиной там стал пастереллез. Может ли и это быть связано с жарой?
— Это тоже зооноз — болеют и животные, и люди. Скорее всего, это связано не с жарой, а с тем, что на Ямале очень большое поголовье оленей. Чем плотнее популяция животных, тем лучше среда для передачи болезней, тем животные чаще болеют.
Плотность поголовья, особенно в тундровой зоне, которая очень ранимая, должна регулироваться. Кто-то (скорее всего, специализированное научное учреждение) должен давать прогнозы о прокормляющей способности пастбищ. И больше этого показателя животных разводить нельзя. Иначе они убьют пастбища, а потом убьют и КМНСов, которым просто не на что будет жить. Нельзя до бесконечности разводить оленей!
— Вы считаете, что сейчас оленей больше, чем могут прокормить пастбища?
— Сейчас нет. Иначе проблемы бы уже были. Но они уже подходят к опасному пределу. Я делаю выводы исходя из советских стандартов: тогда десятилетиями поголовье поддерживалось на одном и том же уровне — 300-400 тыс. голов. А сейчас уже 700 тыс.
— Вы сейчас высказали несколько предложений. А после проверки на Ямале вы обратились с законодательными инициативами или, может, в прокуратуру? Какие действия предприняли?
— Еще нет. Но большинство законодательных инициатив, которые уместны после таких ЧП, мы уже озвучили ранее и не в связи с этими событиями. Часть из них не рассмотрены, по части мы имеем поручения, в том числе, и от президента. Второе — мы изолировали поставку пантов из региона, когда была вспышка.
На следующей неделе будет первое заседание федерального штаба, которым руководит Вероника Скворцова — министр здравоохранения. Оно почти целиком будет посвящено урокам, которые мы должны извлечь из этой ситуации.
И по медицинской линии, и по ветеринарной. По медицинской линии там тоже все было плохо.
— О чем идет речь?
— Медслужба субъекта должна была позаботиться о вакцинации оленеводов против сибирской язвы. Я знаю, что губернатор назначил свое расследование — по каким причинам отменили прививки. Власти округа обещали как раз на следующем штабе рассказать об итогах расследования. Мы должны понять, как эти решения рождаются и какие законодательные преграды нужно поставить, чтобы таких решений не принималось. Нужно это сделать не потому, что мы хотим голову кому-то «откусить», а чтобы извлечь уроки из этих жутких событий.
Составлена карта моровых полей: «По сути, весь Ямал можно перекрыть»
После вспышки сибирской язвы власти навели порядок и увидели масштаб проблемы. Засекретили
На недавнем совещании в Екатеринбурге секретарь Совбеза Николай Патрушев озвучил пугающую цифру — на всем Урале лишь 30% скотомогильников соответствуют санитарным нормам. Остальные угрожают населению и животным выбросами опасных инфекций, в том числе и сибирской язвой. Выяснилось, что на Ямале, который пережил страшную вспышку «сибирки» в 2016 году, скотомогильник только один, а трупы умерших животных хоронят прямо в тундре.
Скотомогильник — это особенное сооружение для захоронения погибших от инфекций животных. Это не просто яма в земле, а построенный по особенной технологии герметичный саркофаг, в котором запирают опасную инфекцию на долгие десятилетия. Известно, например, что споры сибирской язвы могут прожить до двух сотен лет.
В пресс-службе правительства Ямала рассказали, что на Ямале есть всего один такой объект в районе Нового Уренгоя. «Он находится за пределами жилой зоны муниципального образования, санитарно-защитная зона выдержана. Территория скотомогильника огорожена, доступ посторонним лицам на территорию скотомогильника строго ограничен. Объект в зону потенциального подтопления не попадает. Специалисты службы ветеринарии регулярно весной и осенью проверяют ветеринарно-санитарное состояние скотомогильника», — пояснили в правительстве Ямала.
Животных, погибших во время вспышки сибирской язвы в Ямальском районе в 2016 году, утилизировали в специальных захоронениях. Всего их на территории района девять. «Захоронения находятся преимущественно на возвышенных участках местности, огорожены по периметру, обозначены табличками „Сибирская язва“», — рассказали «URA.RU» в правительстве.
Один из специалистов ветслужбы Ямала на правах анонимности пояснил, что скотомогильники на Ямале строить нельзя из-за заболоченности местности. Во время эпидемии 2016 года животных сжигали с использованием топлива, чтобы добиться высокой температуры горения. Останки складировались в ямы и засыпались хлоркой. Этот способ захоронения одобрен в Минсельхозе, но, по словам собеседника, не дает надежной защиты.
«При таких захоронениях всегда есть большой риск, что споры инфекции выйдут на поверхность почвы. С дождями и талыми водами, а так же с дикими зверями они могут разноситься по территории, попасть в водоемы. А это новая вспышка», — утверждает специалист.
Он поделился, что, помимо скотомогильника и захоронений, на Ямале есть десятки моровых полей. По сути, это территория, где гибли животные и никто их не хоронил. Она огораживается специальными знаками в радиусе 5 километров.
По данным источника, сейчас на Ямале уже сформирована карта захоронений и моровых полей. Она не точная, но более приближена к реальности, чем все, что было до нее. Работа по установлению захоронений оказалась сложнее, чем предполагалось.
«Раньше не фиксировали все подряд. Вот заболел кто-то из оленей сибирской язвой, бруцеллезом или еще чем-то, шло стадо по тундре и оставляло за собой след из мертвых животных. И никто не разбирался толком, от чего олень погиб, если это не становилось резко массовым явлением. Олени каждый год тысячами падают по разным причинам», — утверждает ветеринар.
Добавим, что на официальном портале картографической информации ЯНАО, куда были внесены данные по захоронениям, этой карты нет. Однако в правительстве Ямала заверяют, что карта доступна для «заинтересованных органов государственной и муниципальной власти». Коренное население автономного округа осведомлено о расположении захоронений.
Со слов собеседника агентства, часть территорий подобного падежа на карты внесли, опираясь на слова оленеводов, их родственников и прочих «знающих». Сколько таких мест на самом деле — никому не известно.
«По большому счету весь Ямал можно просто перекрыть. Та же сибирская язва может быть где угодно», — уверен эксперт.
Ветеринар утверждает, что, по сути, единственный способ защиты — вакцинация как животных, так и населения. «По итогам вспышки 2016 года мы видим, что вакцинация работает. После того, как в 2006 году ее прекратили, почти 10 лет массового падежа от язвы не было. Вакцина создала если не иммунитет, тот какой-то буфер безопасности. Но инфекция в итоге победила. Поэтому нельзя вакцинацию прекращать», — утверждает наш собеседник.
Как уже рассказывало «URA.RU», власти Ямала сделали работу над ошибками и в 2017 году возобновили вакцинацию всего поголовья оленей в регионе, а так же оленеводов и всех, кто связан с переработкой мяса. Среди кочевников поначалу зрело недовольство, некоторые отказывались от прививок и даже утверждали, что никакой сибирской язвы вообще не было. Однако путем информирования и убеждения удалось эту ситуацию нейтрализовать.
Уже в этом году процедура вакцинации началась без каких-либо проблем. Основная работа намечена на летний период и должна закончиться до начала осенней забойной кампании.
По законам тундры
На Ямале в начале апреля зафиксировали массовый падеж оленей. Пока известно о нескольких сотнях погибших животных, хотя официально эти данные не подтверждены. За последние годы такое происходило уже дважды: в 2014-м — тогда погибло около 70 тыс. оленей — и в 2016-м, когда оленеводы недосчитались 2,5 тыс. животных. Если в первом случае причиной стала бескормица, то во втором — к массовой гибели животных привела эпидемия сибирской язвы, затронувшая и людей.
Что сейчас происходит в ЯНАО и стоит ли опасаться новой эпидемии — разбирался портал iz.ru.
Вертолет с кормами и вакцинами
Специальный вертолет с ветеринарами, специалистами Научного центра изучения Арктики и чиновниками отправился в оленеводческие общины Ямальского района ЯНАО в воскресенье, 1 апреля. Поводом, как сообщает агентство «Новый день», стало обращение оленеводов — о случаях массовой гибели животных они сообщили в конце марта.
Облет всех хозяйств может занять несколько дней, однако уже сейчас, по данным местных СМИ, специалисты подтвердили факт гибели животных. В расположенном в Салехарде Научном центре изучения Арктики порталу iz.ru подтвердили, что их специалисты действительно находятся в оленеводческих общинах, но отметили, что никакой дополнительной информации, в том числе о количестве погибших оленей и возможных причинах, пока предоставить не могут.
Пока СМИ со ссылкой на главу местного оленеводческого предприятия МОП «Ямальское» сообщают о нескольких сотнях голов. По предварительной версии, причиной мог стать твердый наст, образовавшийся в тундре из-за сильных перепадов температуры и скрывший под собой ягель, которым питаются олени.
«Олени слабые. На них невозможно передвигаться, что-то доставлять. Последние 2–3 недели начался падеж. Думали, что это прекратится, но морозы не спадают. Снежный покров плотный, а олени ослабли из-за голода и морозов, им всё сложнее добраться до корма», — цитирует Ura.ru руководителя оленеводческого предприятия МОП «Ямальское» Татьяну Высокос.
У государственных оленеводческих общин на этот случай должны оставаться запасы корма, есть ли они у оленеводов-частников, неизвестно. Ветеринары везут в оленеводческие хозяйства минеральные добавки, а также вакцины — в 2016 году на Ямале произошла эпидемия сибирской язвы.
Вспоминая 1941 год
На Ямале обитает больше всего домашних оленей в мире — сейчас их там насчитывается около 600 тыс. голов. При этом плотность поголовья относительно небольшая. По традиции кочевые оленеводы месяцами гоняют свои стада по круговым маршрутам в тундре, практически не пересекаясь с соседями.
Здесь же расположено сразу несколько очагов сибирской язвы. Эта болезнь известна с древнейших времен, а первые крупные эпидемии были зафиксированы в Сибири еще в конце XVIII века.
Сегодня известны места захоронения животных, павших в 1890-х годах — по мнению некоторых специалистов, эти скотомогильники по-прежнему могут представлять опасность. Для человека риск заражения возникает не только при контакте с инфицированным животным, но и при использовании его шкуры или меха, при употреблении в пищу его мяса или просто при контакте с почвой, в которой находятся споры сибирской язвы.
В марте 2018 года главный ветеринарный врач соседнего Норильска Александр Самандас рассказал «Заполярной правде», что всего в России зарегистрировано около тысячи сибиреязвенных скотомогильников. Примерно 400 из них располагаются на арктических и приарктических территориях, в число которых входит и Ямал.
В XX веке последняя крупная вспышка сибирской язвы на Ямале была зарегистрирована в 1941 году. После этого болезнь долго не давала о себе знать, но в 2016 году здесь в результате эпидемии погибло почти 2,5 тыс. домашних оленей. Пострадали и люди: с подозрением на сибирскую язву были госпитализированы почти 100 человек, у 24 из них диагноз подтвердился. От болезни погиб 12-летний ребенок.
По словам Александра Самандаса, главной причиной тогда стало таяние льда в местах захоронения зараженных животных. О том, что неучтенные скотомогильники могут попасть в зону подтопления во время следующих весенних паводков, местные власти в 2017 году также предупредил секретарь Совбеза России Николай Патрушев.
Карта моровых полей
Сразу после эпидемии власти ЯНАО пообещали обозначить места захоронения зараженных животных, а в конце марта 2018-го в пресс-службе губернатора ЯНАО отчитались о создании электронной карты скотомогильников, которая также была передана Роспотребнадзору и Россельхознадзору. С документом, по словам чиновников, ознакомились кочевые оленеводы. Кроме того, в регионе была введена обязательная вакцинация скота.
Проблема, однако, заключается в том, что по правилам животные, павшие от сибирской язвы, должны быть захоронены особым образом, чтобы в дальнейшем избежать распространения болезни. В 2016 году в большинстве случаев эта процедура оленеводами не соблюдалась. Формально скотомогильник на территории Ямало-Ненецкого автономного округа всего один, расположен он в Новом Уренгое. Всё остальное — так называемые моровые поля. Территории, на которых были зафиксированы случаи гибели животных и которые специалисты оградили, обозначили предупреждающими табличками и тоже нанесли на карту. При этом не исключено, что места гибели диких оленей, а также животных, принадлежавших частным оленеводам, по-прежнему остаются неучтенными.
То есть потенциально опасных территорий в тундре, вероятнее всего, больше, чем удалось выявить властям. И любая из них может «вскрыться» во время очередного паводка.
Весенний голод
Впрочем, самый крупный за последнее время случай массовой гибели оленей в Ямальском районе ЯНАО, судя по всему, к сибирской язве отношения не имел. В 2014 году из-за бескормицы там погибло около 70 тыс. животных. Тот год оленеводы и местные журналисты до сих пор называют голодомором.
Не исключено, что сейчас складывается похожая ситуация — специалисты, отправившиеся к оленеводческим хозяйствам, якобы уже подтвердили, что наст в тундре действительно прочный — настолько, что выдерживает вес вертолета. Поэтому вполне вероятно, что олени просто не могут пробить его копытами, чтобы добраться до корма.
Ветеринар и специалист по оленеводству Андрей Подлужнов в разговоре с порталом iz.ru отметил, что падеж скота весной — явление нередкое, причем не только для оленеводов.
— В конце весны заканчиваются корма. И если фермер где-то просчитался, что-то случилось и корма не сохранились, конец весны — это такой момент, когда всё это скажется, — рассказал эксперт.
Кроме того, по его словам, именно в это время самкам оленей нужно особенно много энергии из-за поздних сроков беременности — большинство из них должны отелиться в течение ближайших полутора месяцев. В этом случае слишком высокий снежный покров или слишком твердый наст могут иметь серьезное значение. Даже если животное может добраться до ягеля, оно в процессе тратит больше энергии, чем получает.
Рука человеческая
Впрочем, еще одной причиной гибели животных мог стать перевыпас. С приходом человека пастбищ для выпаса в тундре становится всё меньше, в результате — корма на всех просто не хватает. В этом случае, считают некоторые кочевники, естественный падеж позволит решить эту проблему. Впрочем, Андрей Подлужнов отметил, что вряд ли «перенаселенность» сыграла решающую роль.
Сибирская язва возвращается из могил
Точные карты скотомогильников засекречены в Минобороны
№ 42(232) от 28.10.2010 [«Аргументы Недели », Александр ЧУЙКОВ ]
Краснодарский край, Башкирия, Волгоградская и Воронежская области, Бурятия, Северная Осетия… Список можно продолжать. Что роднит все эти столь далекие друг от друга регионы? В них за последнее время были зарегистрированы случаи заболевания человека и животных сибирской язвой. Самое интересное – точных гражданских карт всех скотомогильников, в том числе и сибиреязвенных, на территории России просто не существует. Они есть у военных, но наглухо засекречены. Так что, копая новый колодец на своей даче, вы рискуете отрыть «ящик Пандоры». Никто вам не скажет – что может таиться там, на глубине всего лишь 10 метров.
Сибирскую язву – в частные руки
С древних веков человечество зарывало падших от болезней животных в землю. На этих местах не строились дома, не пасся скот. Люди называли их «моровыми полями». Чуть позже захоронения стали наносить на специальные карты. В веке двадцатом в СССР все разрозненные данные о таких местах были централизованы и классифицированы на военных картах. Однако их сразу же засекретили. Где и что захоронено, знали только местные ветеринары.
Сейчас земля стала лакомым и весьма дорогим кусочком. Но, согласно правилам ветнадзора, земли, на которых были выявлены скотомогильники, в частные руки попасть не могут. Правда, суровость российских законов смягчается необязательностью их исполнения.
На берегу Иваньковского водохранилища (из него пьет вся Москва), недалеко от села Свердлово Конаковского района Тверской области, с незапамятных времен есть два официально признанных скотомогильника. Там захоронены трупы животных, умерших от сибирской язвы. Уже несколько лет местные жители выходят на митинги с требованием прекратить выделять эту землю в частные руки. Но тут же буквально золото под ногами! По словам депутата Вахонинского сельского поселения Татьяны Широбоковой, многие участки, где имеются захоронения, уже проданы.
Карты сдали муниципалам
С огласно Федеральному закону №184, отвечать за «проведение мероприятий по предупреждению и ликвидации болезней животных» должны субъекты федерации. На практике – это головная боль местных органов власти. Причем свалив заботу о скотомогильниках с федеральной головы на местную, о финансовых ресурсах никто не позаботился.
Такой проблемы на государственном уровне как бы не существует. Даже общей российской карты, на которой были бы указаны все скотомогильники, фактически нет.
«Все вновь открываемые, действующие и закрытые скотомогильники и отдельно стоящие биотермические ямы берутся главным государственным ветеринарным инспектором района (города) на учет. Им присваивается индивидуальный номер и оформляется ветеринарно-санитарная карточка. Карты имеются только в ветслужбе субъектов РФ, где схематически нанесен установленный объект без указания географических координат», – говорят в Департаменте ветеринарии Минсельхоза.
То есть, покупая участок земли под свой «домик в Простоквашино», вы играете в «сибиреязвенную рулетку».
Неофициально в Департаменте ветеринарии говорят, что участки с биогенным заражением выставлять на продажу запрещено. Но есть много способов обойти запреты.
«С точки зрения закона действительно все под контролем. Но эти участки по Земельному кодексу можно переводить из одной категории в другую. Примеры есть», – поясняет сотрудник департамента.
Справка «АН»
Сибирская язва (карбункул злокачественный) — особо опасная инфекционная болезнь сельскохозяйственных и диких животных всех видов, а также человека. Характеризуется интоксикацией, развитием серозно-геморрагического воспаления кожи, лимфатических узлов и внутренних органов, протекает в кожной или септической форме (также у животных встречается кишечная и легочная форма). Сибирская язва, известная с древнейших времен под названиями «священный огонь», или «персидский огонь», неоднократно упоминалась в сочинениях античных и восточных писателей и ученых. В дореволюционной России из-за преимущественного распространения в Сибири заболевание получило название сибирской язвы.
Комар для президента
Р оссийские ученые бьют в пресловутую рынду, но их, похоже, никто не слышит. Страшно сказать – опасность заражения сибирской язвой угрожает первым лицам страны.
Некий Институт развития Москвы пытался по различным источникам составить полную карту расположения «моровых полей». По словам директора Института водных проблем РАН члена-корреспондента РАН Виктора Данилова-Данильяна такая карта была создана. Причем не только для ближнего и дальнего Подмосковья, но и для всей европейской части России.
«Тверская, Калужская, Нижегородская, Владимирская области были просто испещрены значками. Мы увидели с некоторым содроганием, что даже вокруг таких мест, как президентское Завидово, хватает скотомогильников», – вспоминает Данилов-Данильян. В Завидове, напомним, размещается резиденция главы государства.
Но где сейчас находится эта карта – неизвестно. В институте развития Москвы «АН» сообщили, что ушли все специалисты, которые ее составляли. И никаких архивов не осталось. В чьи руки попали многолетние исследования?
Ведущий российский специалист в области исследования сибирской язвы доктор ветеринарных наук, профессор Симон Джупина говорит, что подобных захоронений по России «сотни тысяч».
– Около каждого населенного пункта, на каждой окраине села есть несколько скотомогильников. Дореволюционных, послереволюционных, советских и российских, – говорит Джупина.
По словам ученого, опасаться массового заражения людей пока не стоит. Возбудитель сибирской язвы, который живет в земле сотни лет, переносят, сами не болея, грызуны. А инфицировать им человека или животное могут только кровососущие насекомые или клещи – вирус должен попасть в кровь.
Но оставлять без внимания кладбища умерших животных все же рискованно. В этих местах грызуны разводятся в неимоверных количествах. Зараженная пища у них буквально под ногами – средняя глубина захоронений всего несколько метров. Переносчиков‑кровососов тоже хватает. А против одного-единственного комара бессильна вся Федеральная служба охраны.
Европейские технологии похоронного дела
В о всем мире сибиреязвенные и прочие скотомогильники признаны наследием средних веков. Для утилизации трупов животных там уже почти полвека служат биотермические, или «чешские ямы». А для животных, умерших от сибирской язвы, – специальные трупосжигательные печи.
Такие ямы имелись и в СССР. Каждый колхоз, каждое животноводческое хозяйство были обязаны построить современный по тем временам скотомогильник с «чешскими ямами». Но после перехода на капиталистические рельсы о них просто забыли. Причина банальна – отсутствие средств в местных бюджетах.
«Из-за кризиса, засухи мы просто не можем изыскать подобные средства», – говорит начальник управления ветеринарии областного правительства Валерий Наврузов. А о постройке современных биотермических ям приходится только мечтать.
Похожая ситуация – и в других регионах России. В крупных фермерских хозяйствах умерших от сибирской язвы коров, овец и свиней, как и десятки лет назад, обкладывают автомобильными покрышками, обливают соляркой и сжигают. А многие просто не утруждают себя такими сложностями. Бесхозные кладбища животных в России в официальную ветеринарную статистику не попадают. На картах их нет.