Мертвые цветы писатель снов
Мертвые цветы
— Я сомневаюсь, что в этом мире есть хоть что-то, что заставит меня полюбить байки, — Чонгук фыркнул и, развернувшись, ушел в кабинет.
— Может быть, кто-то заставит, — Чимин бросил эту фразу, не особо думая над ней.
Гук подросток, увлекающийся флористикой, читающий романы и мечтающий о красивой любви. А Тэхен байкер, которому пришлось полюбить цветы.
28. сладкая ночь любви
Если лечь на берег океана и закрыть глаза, то можно умереть от счастья. Но все предпочитают жить. (New Cartoons)
Тэхен регулярно заглядывал в спальню, но каждый раз видел одну и туже картину. В куче одеял, раскинувшись на широкой постели, Чонгук крепко спал, не подавая никаких признаков жизни. Прошли почти сутки, а он все не просыпался, и это начинало беспокоить. Тэ никуда не выходил из квартиры, выключил все телефоны и домофон, чтобы ничто не могло потревожить сон младшего. Он бережно оберегал его покой на протяжении восемнадцати часов, но когда часы показали почти пять вечера, а Гук так сам и не проснулся, Ви не выдержал и позвонил Джину, чтобы посоветоваться, что же лучше делать дальше. — Хен, ты уверен, что это нормально?! Он спит, как убитый, — Тэхен мерял шагами квартиру, сжимая в руках телефон и внимательно вслушиваясь в слова собеседника, — пора бы ему уже проснуться. — Не переживай, это сильное снотворное. Он же пережил огромный стресс, ему нужно восстановить силы, — Ким на том конце провода шуршал чем-то, напоминающим оберточную бумагу, и голос его звучал так уверено, будто он знал, о чем говорит. Это немного успокоило Ви. — Но в принципе, я думаю, он должен был уже выспаться. Если так беспокоишься, можешь его разбудить. — Думаю, ему не помешает свежий воздух. Хочу его на прогулку свозить. — Это отличная идея! Сейчас Чонгука лучше не оставлять одного. Отвлеки его чем-нибудь, подними настроение и будь все время рядом, — Тэхен закивал головой в знак согласия, но только спустя пару секунд понял, что собеседник его сейчас не видит. — Эмм, да. Не переживай, я как следует позабочусь о нем, — брюнет встал с дивана и уже направлялся в сторону спальни, намереваясь наконец разбудить парня. — Не забудь, что послезавтра день рождения Хосока. Мы соберемся все вместе и отпразднуем. Думаю, это отличная возможность поднять Чонгуку настроение. — Я сделаю все для того, чтобы он смог хорошо провести время с братом. Нам всем стоит немного развлечься, — Тэхен не мог дождаться, когда же наступит этот день, потому что видел в нем какое-то спасение. Будто именно в день рождения Хоупа все проблемы испарятся, и Гук станет обычным подростком без глубоких шрамов на душе. — Спасибо, Джин, ты очень помог. — Звони, если что, — тот сбросил звонок первым, и в телефоне послышались гудки. Тэ спрятал айфон в карман и замер у входной двери, не решаясь войти внутрь и побеспокоить сон младшего. Сейчас Чонгук казался уязвимым, как никогда прежде. Будто одно неловкое движение может разрушить все. Ви приоткрыл дверь и тихо зашел внутрь, погружаясь во мрак собственной спальни. Шторы, как всегда, плотно закрыты, на тумбочке часы с красной подсветкой, как единственный маленький источник света, а на кровати тихо сопит Гук, крепко обнимая подушки и путаясь в одеялах. Тэхен подошел к краю постели и опустился, пытаясь двигаться бесшумно. Он подпер голову рукой и наблюдал за сладко спящим подростком, чувствуя, как внутри разрастается уже привычное чувство нежности. Ресницы юноши подрагивали, было слышно его ровное дыхание, и Тэ совсем не хотелось нарушать этот покой, но разбудить парня надо. Ви протянул руку и смахнул челку со лба младшего, невольно кидая взгляд на маленький шрам на щеке. — Чонгук-и, пора вставать, — тихо прошептал Тэхен, наклоняясь и оставляя легкий поцелуй в уголке губ. Подросток тут же отреагировал, облизнув место поцелуя и случайно задев кончиком языка губы не успевшего отодвинуться Тэхена. — Тшшш… еще минутку, — неразборчиво пробормотал Чон, хватаясь за край одеяла и натягивая его выше на голову. Теперь видна была только макушка и копна волос. Тэхен усмехнулся и пропустил через пальцы мягкие пряди, чувствуя сладкий запах шампуня. — Малыш, ты уже и так долго спишь, — Ви заметил какие-то движения под одеялом, а затем наружу все-таки выглянула сонная мордашка Гука. Тот щурился и причмокивал, чувствуя жажду после долгого сна. — Сколько времени? — привычно мягкий тембр голоса сейчас был немного хриплым, но причиной тому был даже не долгий сон, а скорее травмы на шее, которые даже в полумраке комнаты можно было отчетливо разглядеть. — Пять вечера. Ты спал почти сутки, — Тэхен расслабленно опустился на подушку, не сводя глаз с сонного подростка и ловя себя на мысли, что Гук идеально смотрится в его постели. — Выспался? — Я хочу еще, — юноша вновь закрыл глаза, потягиваясь и громко зевая. — Хен, — пробормотал Чонгук, пододвигаясь ближе и закидывая ногу на Ви, а руками крепко обнимая того за пояс. — Что это за нежности такие? — Ким тут же положил ладонь на оголенное бедро подростка, чувствуя под подушечками пальцев бархатистую кожу и медленно ведя рукой вверх, пока не ощутил край белья. Эта маленькая преграда напомнила парню, что он ставит свои желания выше здоровья Чонгука. Мелкому сейчас надо восстанавливаться после травм и как можно больше отдыхать. Тэхен тут же убрал руку, поднимая ее выше на талию, и укрывая их обоих одеялом. Чон, кажется, даже не заметил этих хитрых манипуляций, все еще тихо дремля на груди Ви и не желая просыпаться. — Чонгук, даже не надейся, что я дам тебе проспать еще хоть минуту. — Ты так жесток… — не открывая глаз, пробормотал младший, надеясь, что хен сжалится и даст ему еще часок поваляться в кровати. Им ведь все равно некуда спешить. — Малыш, ты под действием лекарств, поэтому так тяжело проснуться, но оставаться здесь вечно нельзя, так что поднимай попку, дуй в ванную умываться и на кухню. Я буду кормить тебя, — Тэхен начал ворочаться, пытаясь выбраться из удушающих объятий подростка, однако это оказалось не так просто. Гук обвил его руками и ногами и никак не желал отпускать. — А чем ты будешь меня кормить? — он поднял голову с подушки, немного приободрившись, и тут же, при упоминании еды, по комнате раздался глухой звук урчания из живота. — Я приготовил твои любимые оладьи. — Ты? Оладьи? — удивленно воскликнул Гук, наконец окончательно просыпаясь и принимая сидячее положение. Футболка Тэхена, в которой он спал, задралась, открывая вид на нижнее белье и красивые ноги. Ви закусил губу и поспешно вскочил с кровати, пользуясь возможностью. — Хен, ты и с яичницей плохо справляешься. Какие оладьи? — Еще слово — и будешь ходить голодным. У тебя пять минут, — не оставляя мелкому права выбора, Тэхен выскочил в коридор, закрывая за собой дверь и оставляя подростка одного в спальне. Чонгук упал обратно на подушки и мучительно заскулил, отказываясь сползать с такой теплой, уютной, сладко пахнущей хеном кровати. Зачем ему выходить в этот жестокий мир, если можно провести всю жизнь здесь? Ви будет кормить его оладушками и обнимать во сне. Это было бы идеально. Но шум с кухни говорил о том, что там во всю готовится еда, и не выйти поесть было бы как минимум грубо, Тэхен ведь старается. Чон с болезненными стонами встал на ноги и поплелся к ванной, не решаясь включить свет. Он стоял в полумраке комнаты, зная, что напротив висит зеркало, и стоит ему нажать на кнопку выключателя, как в глаза бросятся яркие признаки того, что случилось вчера. Он бы принял душ в темноте, но с его удачей он точно упадет, так что включил подсветку и не сдержал тихого вздоха, испугавшись своего отражения. Шея была в ужасном состоянии и вся покрыта сине-фиолетовыми гематомами, лицо немного отекло, и возле брови и глаза запеклась кровь. Чонгук пытался не думать о том, кто ему оставил эту красоту на лице. Он, как мог, подавлял в себе воспоминания и глубоко дышал, не давая панике вернуться. Вместо этого быстро ополоснул лицо и, не желая больше оставаться наедине с самим собой, выскочил из ванной комнаты. Душ он примет после того, как поест. С кухни доносилась музыка и тихие ругательства Тэхена, когда у него что-то не получалось. Вообще-то, в целом, Ви возле плиты смотрелся очень непривычно. Он испачкался в муке и, не сразу заметив вошедшего Гука, пытался перевернуть оладьи. — А я думал, ты будешь в милом фартучке, — мелкий тихо засмеялся, не упуская возможности подшутить. — А ты таким смелым стал, что дерзишь своему хену? — Ви отложил в сторону лопатку и направился к Чонгуку, замечая, как тот тут же растерялся и перестал смеяться. На синяки и ссадины он пытался даже не смотреть. Хотел спросить, как Гук себя чувствует, но решил не поднимать эту тему и делать вид, что у них все хорошо. Возможно, игнорировать проблему неправильно, но сейчас не та обстановка, чтобы говорить о случившемся. — Я же пошутил, — стал оправдываться юноша, упираясь спиной в шкафчики и понимая, что он в ловушке. Тэ медленно подошел вплотную, слегка наваливаясь корпусом на младшего и крепко обнимая его за талию, чувствуя изгибы красивого тела под тонкой тканью футболки. — С тебя штрафной поцелуй, — прямо в губы прошептал Ви, оставляя между их лицами всего пару миллиметров. Чонгук встал на носочки, потянулся и, обняв хена за шею, прижался губами, чувствуя, как Тэ улыбается и отвечает, затягивая его в медленный сладкий поцелуй. Хен был на вкус как крепкий кофе, ведь за последние сутки пил его без остановки. Он жадно прижимал к себе тело юноши, как изголодавшийся. — У тебя, кажется, что-то горит, — тихо пробормотал Чонгук, немного отстраняясь и потягивая воздух носом. — Черт! — Ви отпустил младшего из крепких объятий, возвращаясь к плите. — Ты чувствуешь уровень собственной важности? Ты первый человек, которому я готовлю, — признался парень, выкладывая на тарелку последнюю порцию оладушек. — Я только в этом первый? — зачем-то спросил Гук, с удовольствием забирая тарелку с едой и хватая со стола ягодный сироп. — Нет, ты во многом стал у меня первым, — почему-то это прозвучало, как какое-то откровенное признание, и на секунду парни встретились взглядами, чувствуя, как много смысла вложено в эти слова. Тэхен хотел сказать: «Ты первый, с кем я по-настоящему счастлив. Ты первый, кого я полюбил. Ты первый, ради кого я готов жить. Ты первый, с кем я вижу будущее», — но он промолчал. Наверное, Чонгук и сам знает это. — Ешь, и поедем прогуляемся. — Куда? — с набитым ртом пробормотал Чон. — Тебе понравится, — не оборачиваясь, воскликнул Тэ, выходя из кухни.
Сегодня мертвые цветы…
Сегодня мертвые цветы
Из пышной вазы вынимая,
Я увидал на них мечты,
Твои мечты, о дорогая!
Весь вечер здесь мечтала ты,
Благоухание вдыхая, —
И мысль твоя, еще живая,
Порхнула в свежие листы.
Стою смущенный богомольно,
И в грезах высится невольно
Вокруг меня забытый храм.
Звучит божественное пенье,
И я ловлю твои движенья,
Твои молитвы к небесам.
Декабрь 1894
Статьи раздела литература
Мы используем на портале файлы cookie, чтобы помнить о ваших посещениях. Если файлы cookie удалены, предложение о подписке всплывает повторно. Откройте настройки браузера и убедитесь, что в пункте «Удаление файлов cookie» нет отметки «Удалять при каждом выходе из браузера».
Подпишитесь на нашу рассылку и каждую неделю получайте обзор самых интересных материалов, специальные проекты портала, культурную афишу на выходные, ответы на вопросы о культуре и искусстве и многое другое. Пуш-уведомления оперативно оповестят о новых публикациях на портале, чтобы вы могли прочитать их первыми.
Если вы планируете провести прямую трансляцию экскурсии, лекции или мастер-класса, заполните заявку по нашим рекомендациям. Мы включим ваше мероприятие в афишу раздела «Культурный стриминг», оповестим подписчиков и аудиторию в социальных сетях. Для того чтобы организовать качественную трансляцию, ознакомьтесь с нашими методическими рекомендациями. Подробнее о проекте «Культурный стриминг» можно прочитать в специальном разделе.
Электронная почта проекта: stream@team.culture.ru
Вы можете добавить учреждение на портал с помощью системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши места и мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После проверки модератором информация об учреждении появится на портале «Культура.РФ».
В разделе «Афиша» новые события автоматически выгружаются из системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: all.culture.ru. Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши мероприятия в соответствии с рекомендациями по оформлению. После подтверждения модераторами анонс события появится в разделе «Афиша» на портале «Культура.РФ».
Если вы нашли ошибку в публикации, выделите ее и воспользуйтесь комбинацией клавиш Ctrl+Enter. Также сообщить о неточности можно с помощью формы обратной связи в нижней части каждой страницы. Мы разберемся в ситуации, все исправим и ответим вам письмом.
Мёртвые цветы. Венок сонетов.
Где ангела холодное крыло
Так властно, так обманчиво обнимет.
Покров ли демон с тайн чуть зримых снимет;
Постичь бы тайны слов на ум взбрело.
О, чудный мир застывшей Красоты.
Изящные, но мёртвые цветы.
При свете дня цветы зимы растают.
Их жизнь, их явь – сплошная ночи мгла.
Ни света им не нужно, ни тепла.
Цветы мне в душу холодом врастают.
Цветы мне в душу холодом врастают.
И холодна становится душа,
Я здесь живу, Поэзией дыша.
В глазах узоры снежные блистают.
Да, так венки словесные сплетают.
Слова подчас не стоят ни гроша
Забава для поэтов хороша.
Слов лепестки знай по ветру летают.
И мы с тобой сплетали здесь венки.
Над омутами тёмными реки.
По-всякому дни жизни коротают.
Но жили мы Поэзией Любви.
Броди же вечно, юный хмель, в крови.
Поэты в строчках счастье обретают.
Поэты в строчках счастье обретают.
Построчно жизнь прожить бы не одну.
Не в омутах, в твоих глазах тону.
Над омутами ангелы рыдают.
Вгляжусь в тебя – слова не увядают.
Кувшинками уходят в глубину.
Где многие в русалочьем плену
Имея всё, ничем не обладают.
Поэзия – души безумный морок.
Мир песенный душе поэта дорог.
Бедово счастье на душу легло.
Да мне бы пелось истовей и краше.
Любимая, мне даже ад не страшен,
В какой бы морок душу ни влекло.
В какой бы морок душу ни влекло,
Ты песнею пребудешь вдохновенной.
Ты – бритвой, занесённою над веной,
Когда слова даются тяжело.
Раскрошит лёд упрямое весло.
Мне плыть к тебе не ждущей и надменной.
Неласковость простою звать изменой,
Да лишь бы в строчках мне всегда везло.
Однажды и не вспомним друг о друге.
Ладонью белой бить по стёклам вьюге.
Сердца покинет вешних дней тепло.
Я вечностью наполню сотни строчек.
Будь лето птичьих посвистов короче.
Не всё в душе увяло, отцвело.
Не всё в душе увяло, отцвело.
Ты мне была до боли дорогою.
И блеск зарниц над спящею рекою,
И всплеск ресниц; всё было и прошло.
Разлук снегами память занесло.
Мне стороной предстала жизнь другою.
Я был ведом Поэзии рукою,
Предпочитая жизни ремесло.
Цветы иные звали вдаль меня,
Тревожа душу, мучая, маня.
Не меркнут их наряды, не линяют.
Ромашек обрывая лепестки,
Так были мы возвышенно-близки.
На плаху годы голову склоняют.
На плаху годы голову склоняют.
Ждёшь неизбежной участи своей.
Над розою не смолкнет соловей,
Но милых сны молчаньем охраняют.
Я не молчал – земные боги знают!
Твой сон покоил; мало было дней,
Так по ночам сердца стучат сильней.
В безумствах ласк стихов не вспоминают.
Не грянул гром, не вспыхнула гроза.
Мир вечных снов проник в мои глаза.
Пусть Ангелы-Хранители стенают.
И ты уйдёшь в нежданный, должный срок.
Ты – бред предсмертных, боль прощальных строк,
Где звёзды слёзы горние роняют.
Где звёзды слёзы горние роняют
Над спящею, над стынущей рекой,
Поэзия, мне душу упокой.
Слова Любви мелодией пленяют.
Но что за бездны-омуты зияют
В словах поэта? С мукою с такой
Что делать мне, коль строчка за строкой
Небесным светом в омутах сияют?!
Там в омутах – жемчужный морок песен.
Мир песенный и странен, и чудесен.
Там явью – сны, там и во тьме светло.
Венок сонетов брошу на дорогу,
Не к твоему мне выбредать порогу.
В иные дали душу увело.
В иные дали душу увело.
Ты моего ухода не заметишь.
И те ли песни, эти ли, не эти ж? –
В заснеженной душе белым-бело.
Ничто моей души не сберегло.
Чем на слова – зачем и жил – ответишь?!
Кого простым вниманием приветишь?
Кому предложишь строчек барахло?!
На что, на что ещё годны поэты?
Все наши песни петы-перепеты.
Умрём? – нет горшей радости для вдов.
Поэзия и та подчас обманет.
В мир вечных снов Поэзия поманит.
Живу, среди заснеженных цветов.
Живу, среди заснеженных цветов.
Так холодны словесные узоры.
Слова тревожат слух, прельщают взоры.
Тот не поэт, кто в чувствах не бедов.
Будь плахой жизнь; в роз лепестках альков.
Найду слова, не жить мне без которых.
Свечу затеплю, в ночь отдёрну шторы.
От века мир Поэзии таков!
Морозными узорами слова.
Слов красотой Поэзия права,
Невысказанно-дивной красотою.
Свела меня Поэзия с ума.
Ты для меня Поэзия сама.
Я нежных чувств – твоих, былых! – не стою.
Я нежных чувств – твоих, былых! – не стою.
Стою у вечно стылого окна.
Навек один, и ты навек одна.
Быть может, и живёшь судьбой простою.
Тебе – не мне! – моя беда бедою
Не кажется; и ты ли мне жена?
Ты ничего поэту не должна
И здесь, и над могильною плитою.
Растут и над могилами цветы.
В урочный час меня вдруг вспомнишь ты.
Ты – даже въявь! – мне бывшая мечтою.
Мне памяти стога разворошить.
Мне и не жить, словами ворожить.
Мне жить и жить одной мечтой пустою.
Мне жить и жить одной мечтой пустою:
В земных словах Поэзию сберечь.
Себя на муку вечную обречь;
Небесной стих наполнить высотою.
Да что стихи? Бредёшь тропой земною,
Из праха дней жемчужины извлечь.
Ресниц ли всплеском, блеском юных плеч,
Ты – строчкою нежданной предо мною.
Цветы росли иные на полянах.
Где мы в стогах с тобой купались пряных.
Небесных, райских жители садов.
И слов нам никаких не нужно было.
Да в холода мне душу зазнобило.
Одной служить Поэзии готов.
Одной служить Поэзии готов.
Я – твой поэт, и раб любви – неверный.
Так холодны и так узорны вены
Под нежный звон стеклянный холодов.
Пусть без тебя так пуст мой бренный кров.
Узоры слов, они в душе нетленны.
Невысказанных снов так сладки плены,
Узоры так желанны чудных слов.
Во сне живу? Сны вижу наяву?
Одну тебя любимой назову.
Сияй, лети над мира глухотою.
Поэзия, зови же за собою,
Пребудь со мной мелодия моя.
Над омутами – неба полынья.
Любимая, не ставшая судьбою.
Где мы бродили, были молодыми,
Речные берега в морозном дыме.
Мы все жильцы небесных городов.
Уйдём; умрём, познав иные светы.
И на слова на все найдём ответы.
Мелодии звучать меж вечных льдов.
Мелодии звучать меж вечных льдов.
В ночь стёкла разрисовывать морозу.
Дыханьем хладным расцелует розу.
Разбей стекло – всяк лепесток бордов.
О, сколько ж их, далёких голосов,
Звучит в душе, вторгаясь жизни в прозу?
Я гибели не чувствую угрозу.
Поэзия, пленителен Твой зов.
И я словами скован, словно льдами.
О снежной Деве, о Прекрасной Даме
И слов, и слёз немало истекло.
Прижмусь к стеклу – входи, врывайся, вьюга.
Любимая забыла мила друга.
Мороз опять разрисовал стекло.
Мороз опять разрисовал стекло.
Цветы мне в душу холодом врастают.
Мечты цветами в сердце расцветают,
В какой бы морок сердце ни влекло.
Не всё в душе увяло, отцвело.
На плаху годы голову склоняют.
Где звёзды слёзы горние роняют.
В иные дали душу увело.
Живу среди заснеженных цветов.
Я нежных чувств – твоих, былых! – не стою.
Мне жить и жить одной мечтой пустою.
Одной служить Поэзии готов.
Бессмертною строкою золотою
Мелодии звучать меж вечных льдов.