худшее что она может сказать нет фу
Попробуй сказать «нет»
Kidnapped for the Tycoon’s Baby
© 2017 by Louise Fuller
«Попробуй сказать «нет»
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2020
– Волноваться не стоит, мисс Мейсен. Я довезу вас вовремя, как всегда.
Почувствовав, что машина встала, Нола Мейсен оторвалась от ноутбука. Ее темно-синие глаза стали почти черными в полутьме роскошного салона.
Выглянув в окно, она увидела грузовик, перегородивший им путь. На открытой платформе был навален мусор, оставшийся после праздника, проводившегося недавно в Сиднее. Полиция и дворники до сих пор справлялись с его последствиями.
К счастью, в пять часов утра в понедельник на улицах было мало транспорта, и Нола, закрыв свой компьютер, нагнулась к шоферу.
– Я знаю, что довезешь, Джон. Как хорошо, что у меня такой шофер.
Джон был не только вежливым и пунктуальным, он прекрасно знал все сиднейские улицы.
Когда машина тронулась вновь, Нола поерзала на сиденье. Она уже два месяца работала в гигантской компьютерной корпорации, но никак не могла привыкнуть к тому, что ей был предоставлен лимузин с водителем. Ведь она была консультантом по информационной безопасности, а не какой-то знаменитостью! Однако Рамсей Уокер – деспотически властный генеральный директор – настоял на этом.
Губы Нолы дернулись. Спор по поводу машины был не первым их разногласием. Его диктаторское поведение наталкивалось на ее упрямую решительность, и на каждом совещании у них происходили яростные стычки.
Но скоро все это закончится. Завтра будет ее последний день работы в Сиднее. Они с коллегой Анной переедут в свой офис в Эдинбурге и оттуда будут улаживать все проблемы с компьютерной безопасностью.
Нола тихо вздохнула. Какое облегчение – оказаться вдали от этих пристальных серых глаз! Но почему ей немного грустно?
Взглянув на возвышавшееся перед ней величественное здание, Нола почувствовала, как забилось ее сердце. Однако сейчас не время заниматься любительской психологией. Она приехала сюда работать, и, если ей никто в этот ранний час не помешает, она получит беспрепятственный доступ ко всем системам.
Однако оптимизм ее поугас, когда возле главного входа она заметила знакомый черный «бентли».
Черт возьми! Ей не хотелось сейчас ни с кем вступать в непринужденный разговор – особенно с владельцем этой машины, – поэтому, наклонив голову, Нола ускорила шаг. Но не успела проскочить. Как только она поравнялась с машиной, дверь ее открылась и из нее вышел мужчина. Из двери вслед за ним раздался женский голос.
– Но, мальчик мой, почему это не может подождать? – взывала женщина. – Поедем ко мне. Будет хуже, если ты…
Не в силах сдержать себя, Нола украдкой взглянула на мужчину. Конечно же, дыхание у нее прервалось, и, стиснув зубы, она пошла еще быстрее. Ей не надо было смотреть на него. Это был ее босс – Рамсей Уокер. В этой машине, в этот час всегда был ее босс.
Разными были только женщины.
Проигнорировав испарину, выступившую у нее на спине, Нола вошла в холл. Она ощущала неловкость, страх, беспокойство и еще – желание… Чего?
Работая по четырнадцать часов в день, Нола и не думала о любовных романах. И, кроме того, в Сиднее она никого не знала – кроме людей, работавших в этом здании. Но она никогда теперь не заведет служебного романа – после того, что было у нее с Коннором.
Вспомнив косые взгляды коллег, внезапно замолкавших, когда они проходили мимо, Нола внутренне содрогнулась. Ей было больно оттого, что люди верили слухам, но больше всего ее мучило то, о чем она никому не рассказывала, даже своей лучшей подруге Анне. Коннор предал ее – предал и покинул, – точно так же, как ее отец.
Это было больно и унизительно, но в конце концов она поняла, что любовь не обязательно бывает взаимной. Нола выучила этот урок и теперь не собиралась забывать его ради какой-то мимолетной связи.
Оглянувшись, она снова взглянула на женщину, не оставлявшую своих попыток завлечь Рамсея. При виде его широких плеч под смятой рубашкой и взъерошенных волос сердце ее громко забилось.
Служебные романы ничего хорошего не сулили. Но роман с таким мужчиной был бы просто катастрофой.
И к тому же жизнь ее сейчас и без того уже была нелегкой. «Кибер ангел» предложила ей прекрасную работу, но у Анны был медовый месяц, и Ноле приходилось справляться с работой одной. А она еще не оправилась после трех утомительных перелетов.
Пытаясь преодолеть приступ паники, поднимавшейся внутри, Нола механически улыбнулась охраннику, проверявшему ее пропуск. Порывшись в сумочке, она достала карточку для проезда в лифте – и вдруг внутри у нее все похолодело, когда карточка упала на пол возле пары превосходных итальянских ботинок.
При звуке этого глубокого и низкого голоса по спине Нолы пробежала дрожь. Подняв голову, она изобразила улыбку и взяла карточку из руки мужчины.
Повернувшись, она быстро пошла к лифту, кожей ощущая, что Рамсей идет за ней. Его большие шаги легко позволяли ему делать это.
Как только двери открылись, Нола чуть не сказала ему, что хочет пойти по лестнице пешком. Но если учесть, что офис ее находился на двадцать первом этаже, это могло показаться ему неучтивым, или, что хуже, он мог подумать, что ее волнует перспектива оказаться с ним в лифте наедине.
Невольно отреагировав на его мягкий акцент восточного побережья, Нола украдкой взглянула в его лицо. И мгновенно пожалела об этом. На нее непринужденно смотрели серые глаза… ленивая улыбка блуждала на его красивых губах. На тех губах, которые целовали ее ночи напролет с тех пор, как она впервые встретила его, но – только в ее мечтах.
Молясь о том, чтобы лицо ее ничего не выдало, Нола сдержанно пожала плечами:
– Интересно… – протянул он. – Сам я люблю ночь.
Ночь. Это слово пробудило в ней бурю чувств, темных и опасных, ее пульс участился, а по коже пробежали мурашки. «Неужели этот хаос мог возникнуть всего лишь из-за нескольких слов?» – с отчаянием подумала Нола.
– Правда? – Стараясь изо всех сил не замечать странное напряжение, возникшее между ними, Нола попыталась изобразить на лице равнодушие и, отвернувшись, уставилась в пространство перед собой. – И все же вы здесь.
Она чувствовала, что он смотрит на нее.
– Ну, я задержался на вечеринке…
Вспомнив рыжеволосую девицу в машине, Нола почувствовала укол ревности. Понятно, о какой задержке он говорил.
– И мне показалось проще сразу поехать на работу. Я так понимаю, ты не ходишь на вечеринки?
Афоризмы и цитаты
Афоризмы, цитаты, высказывания.
Томас Фуллер: цитаты, афоризмы, высказывания.
Томас Фуллер
Thomas Fuller
Женщины превозносят мужскую скромность, но не любят скромных мужчин.
За жизнь женщина должна покинуть дом трижды: когда ее крестят, когда ее выдают замуж и когда хоронят.
Молчание – лучшее украшение женщины, увы, почти не используемое.
Более всего красивую женщину ранит тот, кто не глядит в ее сторону.
Тот, кто становится мужчиной в шестнадцать лет, будет ребенком в шестьдесят.
Благодарность – самая малая из добродетелей, тогда как неблагодарность – самый худший из пороков.
Добрая слава лучше красивого лица.
Всякая слава опасна: добрая возбуждает зависть, дурная – стыд.
Доверяй ему до тех пор, пока от него не зависишь.
Если друг упрекнет тебя в каком-либо недостатке, думай всегда, что он сказал тебе не всё.
Не тот друг, кто жалеет, а тот, кто помогает.
Помирившийся друг – враг вдвойне.
У нас никогда не будет друзей, если мы надеемся найти их не ошибаясь.
Мы можем жить без друзей, но не без соседей.
Любить радостнее, чем быть любимым.
Самая сильная ненависть – порождение самой сильной любви.
Случай – игрок в кости.
Тот, кто оставляет всё на волю случая, превращает свою жизнь в лотерею.
Стыдно не быть бедным, а стыдиться бедности.
Благотворительность и гордость преследуют разные цели, но бедных они кормят в равной степени.
Богатство породило больше алчных людей, чем алчность – богатых.
Удовольствия богача покупаются слезами бедняка.
Лучше отдать насовсем грош, чем дать взаймы и потерять золотой.
Величие и доброта редко встречаются в одном человеке.
Каждый добрый поступок – это жертва.
В благоприятную погоду готовьтесь к отвратительной.
Перемена погоды – предмет для обсуждения глупцов.
Хочешь быть счастливым всю жизнь – будь честным человеком.
Если у тебя нет врагов, значит, счастье от тебя отвернулось.
Несчастен тот, кто умирает не раньше, чем хотел умереть.
Последнее несчастье тяжелее всех.
Птицы попадают в ловушку лапками, а люди – языком.
Плох тот, кто одинаково хорошо говорит обо всех.
Никогда не забирайтесь слишком высоко, закон выше вас.
Много законов, но мало законности.
Большое число соучастников не оправдывает преступления.
Если судят гуся, лисе среди присяжных не место.
У хороших танцоров чаще всего ноги работают лучше головы.
По-настоящему танцевать любят лишь те, кто танцует голыми ногами на колючей траве.
Брак – это больше, чем четыре ноги под одеялом.
Если совет хорош, неважно, кто его дал.
Случается, что и враг даст добрый совет.
Тот, кто не прививает своему сыну ничего полезного, кормит вора.
Дочь остается дочерью до конца своих дней, а сын будет сыном только до женитьбы.
Любопытство – дочь невежества.
Здоровье не ценят, пока не приходит болезнь.
У больного, завещавшего свое имущество врачу, мало шансов выздороветь.
Чесотка начинается с удовольствия и кончается болью.
Дураков не поливают, они растут сами.
Кто знает немного, тот любит повторять это немногое.
Не много знает тот, кто хочет рассказать жене всё, что он знает.
Кто ни о чем не спрашивает, тот ничему не научится.
Наука больше всего приобрела благодаря тем книгам, на которых потеряли издатели.
Единственная религия – это хорошая жизнь.
Тот, кто впадает в грех – человек; тот, кто сожалеет об этом – святой; тот, кто хвастается этим – дьявол.
Тот не верит, кто не живет по вере своей.
Чем больше ума, тем меньше смелости.
Многие были бы трусами, будь у них достаточно смелости.
Иные слывут храбрецами, потому что испугались убежать.
Тот, кто в глаза вас боится, за глаза будет ненавидеть.
Подарок, преподнесенный с улыбкой, ценен вдвойне.
Легче переносить тяготы, чем забыть преуспеяние.
Превратности судьбы – пробный камень для мужественного человека.
То, что тяжело переносится, с нежностью вспоминается.
Тот прожил долго, кто жил хорошо, а время, потраченное неправильно, не прожито, а упущено.
Мы рождаемся в слезах, живем жалуясь и умираем разочарованными.
Надежды – это обручи, которые не дают лопнуть сердцу.
Опыт хорош, если за него не заплачено слишком дорого.
На ошибках учатся лишь глупцы; велик тот, кто пренебрегает собственным опытом.
Поэзия – музыка слов.
Остроумие надо использовать как щит, а не как меч, чтобы ранить других.
Подозрительность, если держать ее при себе, – мать безопасности.
Открытая дверь и святого может ввести в соблазн.
Раскаяние никогда не приходит слишком рано, потому что никому не дано знать, когда будет слишком поздно.
Противоречие должно пробуждать внимание, а не чувства.
У толпы много голов и ни одного мозга.
Неожиданное знакомство приносит сожаление.
Ленивой овце и своя шерсть в тягость.
Не всегда пышная шляпа покрывает достойную уважения голову.
Похвала делает хорошего человека лучше, а плохого – хуже.
Пословица – это большое содержание, выраженное в немногих словах.
Нагота – лучшее украшение правды.
Хуже всего скупой относится к самому себе.
Каждая лошадь думает, что ее вьюк тяжелее, чем у других.
Из кислого винограда никогда не получится сладкого вина.
Для маленькой раны не нужен большой кусок пластыря.
Брюхо ненавидит длинные проповеди.
Делай как все – и люди будут хорошо говорить о тебе.
Сладко поет дудочка птицелова, пока птица не попалась.
Метод – отец памяти.
Тот, кто вознамерился вести дела с честными людьми, должен забыть о коммерции.
На усердную лошадь весь груз валится.
Праздные люди мертвы в течение всей своей жизни.
Нет на свете существа более игривого, чем молодая кошка, и более степенного, чем кошка старая.
Послушание гораздо лучше проявляется в мелочах, чем в делах значительных.
Через забор перепрыгивают там, где он ниже.
Рыбу, которая не идет на крючок, можно поймать сетью.
Собака, что лает на расстоянии, не укусит никогда.
Тот, кто награждает за лесть, ищет ее.
У строптивого животного должен быть хладнокровный погонщик.
Хлеб сажай в горячую печь.
Слепец не поблагодарит вас за зеркало.
Человек с длинным носом уверен, что все только о его носе и говорят.
Худшее что она может сказать нет фу
Kidnapped for the Tycoon’s Baby
© 2017 by Louise Fuller
«Попробуй сказать «нет»
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2020
– Волноваться не стоит, мисс Мейсен. Я довезу вас вовремя, как всегда.
Почувствовав, что машина встала, Нола Мейсен оторвалась от ноутбука. Ее темно-синие глаза стали почти черными в полутьме роскошного салона.
Выглянув в окно, она увидела грузовик, перегородивший им путь. На открытой платформе был навален мусор, оставшийся после праздника, проводившегося недавно в Сиднее. Полиция и дворники до сих пор справлялись с его последствиями.
К счастью, в пять часов утра в понедельник на улицах было мало транспорта, и Нола, закрыв свой компьютер, нагнулась к шоферу.
– Я знаю, что довезешь, Джон. Как хорошо, что у меня такой шофер.
Джон был не только вежливым и пунктуальным, он прекрасно знал все сиднейские улицы.
Когда машина тронулась вновь, Нола поерзала на сиденье. Она уже два месяца работала в гигантской компьютерной корпорации, но никак не могла привыкнуть к тому, что ей был предоставлен лимузин с водителем. Ведь она была консультантом по информационной безопасности, а не какой-то знаменитостью! Однако Рамсей Уокер – деспотически властный генеральный директор – настоял на этом.
Губы Нолы дернулись. Спор по поводу машины был не первым их разногласием. Его диктаторское поведение наталкивалось на ее упрямую решительность, и на каждом совещании у них происходили яростные стычки.
Но скоро все это закончится. Завтра будет ее последний день работы в Сиднее. Они с коллегой Анной переедут в свой офис в Эдинбурге и оттуда будут улаживать все проблемы с компьютерной безопасностью.
Нола тихо вздохнула. Какое облегчение – оказаться вдали от этих пристальных серых глаз! Но почему ей немного грустно?
Взглянув на возвышавшееся перед ней величественное здание, Нола почувствовала, как забилось ее сердце. Однако сейчас не время заниматься любительской психологией. Она приехала сюда работать, и, если ей никто в этот ранний час не помешает, она получит беспрепятственный доступ ко всем системам.
Однако оптимизм ее поугас, когда возле главного входа она заметила знакомый черный «бентли».
Черт возьми! Ей не хотелось сейчас ни с кем вступать в непринужденный разговор – особенно с владельцем этой машины, – поэтому, наклонив голову, Нола ускорила шаг. Но не успела проскочить. Как только она поравнялась с машиной, дверь ее открылась и из нее вышел мужчина. Из двери вслед за ним раздался женский голос.
– Но, мальчик мой, почему это не может подождать? – взывала женщина. – Поедем ко мне. Будет хуже, если ты…
Не в силах сдержать себя, Нола украдкой взглянула на мужчину. Конечно же, дыхание у нее прервалось, и, стиснув зубы, она пошла еще быстрее. Ей не надо было смотреть на него. Это был ее босс – Рамсей Уокер. В этой машине, в этот час всегда был ее босс.
Разными были только женщины.
Проигнорировав испарину, выступившую у нее на спине, Нола вошла в холл. Она ощущала неловкость, страх, беспокойство и еще – желание… Чего?
Работая по четырнадцать часов в день, Нола и не думала о любовных романах. И, кроме того, в Сиднее она никого не знала – кроме людей, работавших в этом здании. Но она никогда теперь не заведет служебного романа – после того, что было у нее с Коннором.
Вспомнив косые взгляды коллег, внезапно замолкавших, когда они проходили мимо, Нола внутренне содрогнулась. Ей было больно оттого, что люди верили слухам, но больше всего ее мучило то, о чем она никому не рассказывала, даже своей лучшей подруге Анне. Коннор предал ее – предал и покинул, – точно так же, как ее отец.
Это было больно и унизительно, но в конце концов она поняла, что любовь не обязательно бывает взаимной. Нола выучила этот урок и теперь не собиралась забывать его ради какой-то мимолетной связи.
Оглянувшись, она снова взглянула на женщину, не оставлявшую своих попыток завлечь Рамсея. При виде его широких плеч под смятой рубашкой и взъерошенных волос сердце ее громко забилось.
Служебные романы ничего хорошего не сулили. Но роман с таким мужчиной был бы просто катастрофой.
И к тому же жизнь ее сейчас и без того уже была нелегкой. «Кибер ангел» предложила ей прекрасную работу, но у Анны был медовый месяц, и Ноле приходилось справляться с работой одной. А она еще не оправилась после трех утомительных перелетов.
Пытаясь преодолеть приступ паники, поднимавшейся внутри, Нола механически улыбнулась охраннику, проверявшему ее пропуск. Порывшись в сумочке, она достала карточку для проезда в лифте – и вдруг внутри у нее все похолодело, когда карточка упала на пол возле пары превосходных итальянских ботинок.
При звуке этого глубокого и низкого голоса по спине Нолы пробежала дрожь. Подняв голову, она изобразила улыбку и взяла карточку из руки мужчины.
Повернувшись, она быстро пошла к лифту, кожей ощущая, что Рамсей идет за ней. Его большие шаги легко позволяли ему делать это.
Как только двери открылись, Нола чуть не сказала ему, что хочет пойти по лестнице пешком. Но если учесть, что офис ее находился на двадцать первом этаже, это могло показаться ему неучтивым, или, что хуже, он мог подумать, что ее волнует перспектива оказаться с ним в лифте наедине.
Невольно отреагировав на его мягкий акцент восточного побережья, Нола украдкой взглянула в его лицо. И мгновенно пожалела об этом. На нее непринужденно смотрели серые глаза… ленивая улыбка блуждала на его красивых губах. На тех губах, которые целовали ее ночи напролет с тех пор, как она впервые встретила его, но – только в ее мечтах.
Молясь о том, чтобы лицо ее ничего не выдало, Нола сдержанно пожала плечами:
– Интересно… – протянул он. – Сам я люблю ночь.
Ночь. Это слово пробудило в ней бурю чувств, темных и опасных, ее пульс участился, а по коже пробежали мурашки. «Неужели этот хаос мог возникнуть всего лишь из-за нескольких слов?» – с отчаянием подумала Нола.
– Правда? – Стараясь изо всех сил не замечать странное напряжение, возникшее между ними, Нола попыталась изобразить на лице равнодушие и, отвернувшись, уставилась в пространство перед собой. – И все же вы здесь.
Она чувствовала, что он смотрит на нее.
– Ну, я задержался на вечеринке…
Вспомнив рыжеволосую девицу в машине, Нола почувствовала укол ревности. Понятно, о какой задержке он говорил.
– И мне показалось проще сразу поехать на работу. Я так понимаю, ты не ходишь на вечеринки?
Его голос был тихим, но таким проникновенным, что Нола против воли взглянула на него.
– Нет. Ночью я сплю, – резко ответила она.
Нола понимала, что ответ ее был невежливым, но это было лучше, чем дать хоть малейший повод этому мужчине. Хотя ему это и не требовалось. Он явно считал себя неотразимым. А список его побед был подтверждением этому.
Он тихо рассмеялся.
– Тебе надо расслабиться. Клио устраивает вечеринки почти каждые выходные. В следующий раз приходи.
– Понравится ли это Клио? – прямо спросила Нола, и Рамсей насмешливо улыбнулся.
– Если я буду рад, она тоже будет рада.
Нола стиснула зубы. Судя по фотографиям супермоделей, с заплаканными лицами выходивших из его апартаментов, это было неправдой. Но это ее не касалось, быстро подумала она, когда лифт наконец остановился.
Повернувшись к Рамсею, Нола вздернула подбородок.
– Спасибо, но нет. Я никогда не схожусь с людьми на работе. В этом дружеском сближении гораздо больше минусов, чем плюсов.
Он неспешно обвел ее взглядом.
– Тогда, возможно, ты позволишь мне убедить тебя изменить свое мнение. Я могу быть очень убедительным.
Ее желудок сжался, и что-то опасно нежное и теплое разлилось по ее коже под взглядом его серых глаз. Когда он так смотрел на нее, она теряла самообладание.
– Волноваться не стоит, мисс Мейсен. Я довезу вас вовремя, как всегда.
Почувствовав, что машина встала, Нола Мейсен оторвалась от ноутбука. Ее темно-синие глаза стали почти черными в полутьме роскошного салона.
Выглянув в окно, она увидела грузовик, перегородивший им путь. На открытой платформе был навален мусор, оставшийся после праздника, проводившегося недавно в Сиднее. Полиция и дворники до сих пор справлялись с его последствиями.
К счастью, в пять часов утра в понедельник на улицах было мало транспорта, и Нола, закрыв свой компьютер, нагнулась к шоферу.
– Я знаю, что довезешь, Джон. Как хорошо, что у меня такой шофер.
Джон был не только вежливым и пунктуальным, он прекрасно знал все сиднейские улицы.
Когда машина тронулась вновь, Нола поерзала на сиденье. Она уже два месяца работала в гигантской компьютерной корпорации, но никак не могла привыкнуть к тому, что ей был предоставлен лимузин с водителем. Ведь она была консультантом по информационной безопасности, а не какой-то знаменитостью! Однако Рамсей Уокер – деспотически властный генеральный директор – настоял на этом.
Губы Нолы дернулись. Спор по поводу машины был не первым их разногласием. Его диктаторское поведение наталкивалось на ее упрямую решительность, и на каждом совещании у них происходили яростные стычки.
Но скоро все это закончится. Завтра будет ее последний день работы в Сиднее. Они с коллегой Анной переедут в свой офис в Эдинбурге и оттуда будут улаживать все проблемы с компьютерной безопасностью.
Нола тихо вздохнула. Какое облегчение – оказаться вдали от этих пристальных серых глаз! Но почему ей немного грустно?
Взглянув на возвышавшееся перед ней величественное здание, Нола почувствовала, как забилось ее сердце. Однако сейчас не время заниматься любительской психологией. Она приехала сюда работать, и, если ей никто в этот ранний час не помешает, она получит беспрепятственный доступ ко всем системам.
Однако оптимизм ее поугас, когда возле главного входа она заметила знакомый черный «бентли».
Черт возьми! Ей не хотелось сейчас ни с кем вступать в непринужденный разговор – особенно с владельцем этой машины, – поэтому, наклонив голову, Нола ускорила шаг. Но не успела проскочить. Как только она поравнялась с машиной, дверь ее открылась и из нее вышел мужчина. Из двери вслед за ним раздался женский голос.
– Но, мальчик мой, почему это не может подождать? – взывала женщина. – Поедем ко мне. Будет хуже, если ты…
Не в силах сдержать себя, Нола украдкой взглянула на мужчину. Конечно же, дыхание у нее прервалось, и, стиснув зубы, она пошла еще быстрее. Ей не надо было смотреть на него. Это был ее босс – Рамсей Уокер. В этой машине, в этот час всегда был ее босс.
Разными были только женщины.
Проигнорировав испарину, выступившую у нее на спине, Нола вошла в холл. Она ощущала неловкость, страх, беспокойство и еще – желание… Чего?
Работая по четырнадцать часов в день, Нола и не думала о любовных романах. И, кроме того, в Сиднее она никого не знала – кроме людей, работавших в этом здании. Но она никогда теперь не заведет служебного романа – после того, что было у нее с Коннором.
Вспомнив косые взгляды коллег, внезапно замолкавших, когда они проходили мимо, Нола внутренне содрогнулась. Ей было больно оттого, что люди верили слухам, но больше всего ее мучило то, о чем она никому не рассказывала, даже своей лучшей подруге Анне. Коннор предал ее – предал и покинул, – точно так же, как ее отец.
Это было больно и унизительно, но в конце концов она поняла, что любовь не обязательно бывает взаимной. Нола выучила этот урок и теперь не собиралась забывать его ради какой-то мимолетной связи.
Оглянувшись, она снова взглянула на женщину, не оставлявшую своих попыток завлечь Рамсея. При виде его широких плеч под смятой рубашкой и взъерошенных волос сердце ее громко забилось.
Служебные романы ничего хорошего не сулили. Но роман с таким мужчиной был бы просто катастрофой.
И к тому же жизнь ее сейчас и без того уже была нелегкой. «Кибер ангел» предложила ей прекрасную работу, но у Анны был медовый месяц, и Ноле приходилось справляться с работой одной. А она еще не оправилась после трех утомительных перелетов.
Пытаясь преодолеть приступ паники, поднимавшейся внутри, Нола механически улыбнулась охраннику, проверявшему ее пропуск. Порывшись в сумочке, она достала карточку для проезда в лифте – и вдруг внутри у нее все похолодело, когда карточка упала на пол возле пары превосходных итальянских ботинок.
При звуке этого глубокого и низкого голоса по спине Нолы пробежала дрожь. Подняв голову, она изобразила улыбку и взяла карточку из руки мужчины.
Повернувшись, она быстро пошла к лифту, кожей ощущая, что Рамсей идет за ней. Его большие шаги легко позволяли ему делать это.
Как только двери открылись, Нола чуть не сказала ему, что хочет пойти по лестнице пешком. Но если учесть, что офис ее находился на двадцать первом этаже, это могло показаться ему неучтивым, или, что хуже, он мог подумать, что ее волнует перспектива оказаться с ним в лифте наедине.
Невольно отреагировав на его мягкий акцент восточного побережья, Нола украдкой взглянула в его лицо. И мгновенно пожалела об этом. На нее непринужденно смотрели серые глаза… ленивая улыбка блуждала на его красивых губах. На тех губах, которые целовали ее ночи напролет с тех пор, как она впервые встретила его, но – только в ее мечтах.
Молясь о том, чтобы лицо ее ничего не выдало, Нола сдержанно пожала плечами:
– Интересно… – протянул он. – Сам я люблю ночь.
Ночь. Это слово пробудило в ней бурю чувств, темных и опасных, ее пульс участился, а по коже пробежали мурашки. «Неужели этот хаос мог возникнуть всего лишь из-за нескольких слов?» – с отчаянием подумала Нола.
– Правда? – Стараясь изо всех сил не замечать странное напряжение, возникшее между ними, Нола попыталась изобразить на лице равнодушие и, отвернувшись, уставилась в пространство перед собой. – И все же вы здесь.
Она чувствовала, что он смотрит на нее.
– Ну, я задержался на вечеринке…
Вспомнив рыжеволосую девицу в машине, Нола почувствовала укол ревности. Понятно, о какой задержке он говорил.
– И мне показалось проще сразу поехать на работу. Я так понимаю, ты не ходишь на вечеринки?
Его голос был тихим, но таким проникновенным, что Нола против воли взглянула на него.