художников 11 что будет
Универсамы «Щедрый» занимают бывшие площади Spar
Компания «Невафуд» заняла две площади, на которых ранее располагались супермаркеты Spar прекратившего деятельность «Интерторга», открыв там универсамы «Щедрый». Речь идет о магазинах на проспектах Наставников, 38 и Художников, 11. Открытые там торговые точки по ассортименту мало чем отличаются от Spar, но работают под вывеской «Щедрый».
Всего сеть универсамов «Щедрый» на данный момент насчитывает четыре магазина в Петербурге. Еще две точки находятся на Ленинском проспекте, 136, где ранее работал магазин «Колбаскин и Огурчиков», и на Лыжном переулке, 4/1 (ранее там размещался магазин «Верный»). В ближайшее время «Щедрый» планирует открытие еще нескольких торговых точек в Северной столице.
Недавно компания запустила собственный сайт и сервис по доставке продуктов на дом. «Интернет магазин продуктов – это наш новый проект. Ранее мы не работали в этой нише, но последние месяцы подтвердили правильность выбранного направления развития деятельности и высокую востребованность услуги в – доставки продуктов на дом», — отмечают в «Невафуд».
Напомним, что на бывших площадях «Интерторга» открывают свои магазины и другие местные и федеральные торговые сети. Из местных наиболее активны в этом плане «Пловдив», «Семишагофф» и «Реалъ». Отдельные локации осваивают кофейни и фермерские магазины, например, «Удачный» или «Народный гастроном». Из федеральных игроков наибольшую активность проявляет «Магнит», открывающий свои магазины нового формата, а также принадлежащая группе «Дикси» сеть «Виктория».
Кроме того в Петербурге начала развиваться и сеть магазинов «Медведь» из Норильска — она заняла сразу несколько бывших локаций Spar и «Семьи». Однако эту сеть связывают с бывшими владельцами «Интерторга», да и обновление торговых точек ограничилось, по сути, лишь сменой вывесок. Ассортимент и даже торговое оборудование остались прежними.
Магазин «Щедрый» на проспекте Наставников
Подписывайтесь на наш Telegram-канал и узнавайте ещё больше!
Художников 11 что будет
Московский шеф с двумя звездами Michelin —
о критике и личной травнице
Ольга Распопова
Биографию Артема Естафьева скучной не назовешь. В юности был чемпионом России по мини-футболу, потом в группе играл панк. В карнавальной маске устраивал перформансы «Человек-добро» в метро — о чем сняли несколько телесюжетов и даже короткометражку. При этом успел поработать в одном из питерских кафе и пройти стажировку в Париже у легендарного шеф-повара Алена Дюкасса. А однажды ему позвонил Аркадий Новиков и пригласил в Москву, где специально под Естафьева создали ресторан. И недавно этот проект получил две звезды Michelin.
В интервью РИА Новости шеф рассказал, почему никогда не стоит соглашаться на меньшее.
— В юности вы дважды становились чемпионом России по мини-футболу. В детстве вообще готовили? Обычно у профессиональных спортсменов нет времени на это.
— Да, еще как! Я постоянно звал бабушку на мои печенья, блины. И чаще всего она ходила ко мне, а не наоборот. Хотя времени и правда совсем не было.
— Почему не продолжили спортивную карьеру? Как возникла идея стать поваром?
— Если что-то уже не горит, не стоит этим заниматься. Я болел футболом 12 лет, поступил в академию имени Лесгафта на платное отделение. На бюджетное не получилось.
И еще на тот момент карьера футболиста пошла на спад. Из-за смены руководства в комитете все изменилось: мы превратились в дворовую команду. Хотя я пробовался в «Зенит». Но там случилась конфликтная история, противостояние с фанатами. Мы приезжали — наших били, их команда приезжала — их били. Причем не футболисты друг друга, а фанаты! Мы часто побеждали, и нам мстили: закидывали грязью. Как-то раз меня стукнули костылем.
В моем городке выбор был невелик: либо ты слесарь-сантехник, либо повар. И я подумал: «А почему бы и нет? Профессия, которая лишней никогда не будет».
— Вы еще играли довольно провокационную музыку, панк, протест. А потом вдруг возник такой беззубый, безобидный проект «Человек-добро», когда вы с милыми табличками стояли в переходах, желая прохожим счастья. Как так вышло?
— Этот проект кому-то тоже может казаться провокационным. Я делал, на мой взгляд, то, что вызывает позитивные эмоции. На концерте чувства выплескиваются, происходит обмен. «Человек-добро» — тоже энергетическое движение. Я делился позитивным настроем и от людей хотел получать то же самое, чтобы прохожие воспринимали это не как акцию, рекламу или провокацию, а как бескорыстный поступок. Для этого на протяжении нескольких лет каждый будний день вставал в восемь утра, стоял по часу в разных местах. И мне начали дарить эмоции в ответ! Люди подходили, благодарили.
— Сейчас, когда вы уже звездный шеф, нет желания вернуться к перформансам?
— Да, очень часто думал о том, что, если бы я как «Человек-добро» вышел сейчас, когда социальные сети развиты, это был бы неплохой проект. Но это требует очень много времени. Это не разовая акция. Ты либо отдаешь себя полностью и получаешь отдачу, либо не надо браться за это вообще.
— Насколько учеба в художественной школе повлияла на вас как шефа? Только ли в подаче дело?
— Прежде всего я научился ждать. Чтобы быть художником, нужно обладать усидчивостью, быть сдержанным. Мы беспрерывно стояли у станка по несколько часов в день. А спорт воспитал целеустремленность.
— Неочевидно, что в ARTEST зашифровано ваше имя и фамилия, что это аббревиатура. Были ли какие-то еще варианты названия ресторана?
— Да, с Аркадием (Новиковым. — Прим. ред.) написали целый список, но ARTEST был первым. Он его и предложил. Мне же казалось, что называть проект своим именем — слишком. Я понимал, что в этом случае ответственности еще больше. Но Аркадий сказал: «А чего бояться?»
— Считаете ли вы, что хорошее заведение всегда должно сложно называться? Например, в Петербурге вы работали в кафе «Мостик»…
— «Мостик» — классное название! Помню, как выкрутился в той ситуации! Я сделал логотип на английском, выглядело очень стильно, современно. Критики и рестораторы по соседству каждый раз проходили мимо и всегда хихикали. Но когда первый раз к нам зашли, троллинг прекратился, ведь все оказалось очень хорошо.
— В одном интервью на вопрос о том, как вы попали к ресторатору Аркадию Новикову, вы говорите: «Жил и работал в Санкт-Петербурге, потом мне позвонил Новиков и пригласил в Москву». Вот так прямо и раздался в квартире звонок, а там, как в том анекдоте, — Спилберг, да?
— Да, только это было не дома. Я работал, вдруг звонок: «Доброе утро, это Аркадий Анатольевич!» Тогда я не понимал, как он вышел на меня, кто показал ему мое портфолио. Потом выяснилось, что его жена наткнулась на мою страницу в инстаграме. А я как раз думал, куда ехать и кто может меня потянуть. Если говорить про Петербург, то там у меня только один фаворит — Italy Group. С ними тоже было, как с Новиковым. Я в принципе хотел с Мишей Соколовым (совладелец Italy Group. — Прим. ред.) связаться, но они сами ко мне обратились. Спросили: «Ты где учился?» «Я сам». Они: «Это круто, а сможешь что-нибудь приготовить?» И я начал работать с ними.
Когда простился с Italy Group, понял: теперь — Москва. Меня всегда интересовала только должность шеф-повара. Я хотел прийти с собственным видением, проектом, с готовой историей.
Ценители с криптой: топ-10 российских художников с дорогими NFT
Объясняем на самом дорогом
У вас есть доллар, у меня есть доллар — мы ими поменяемся, и ничего не изменится, объясняет школьник в просветительском шоу об NFT. «У вас есть собака? И у меня есть собака. Уверен, вы любите свою собаку. И я люблю свою собаку. Но равноценны ли они?» — продолжает он и предлагает взрослой собеседнице представить, что они поменялись питомцами: обоих это, очевидно, расстроит. Так мальчик объясняет суть NFT (Non-fungible token) — невзаимозаменяемого токена. Проведенная ребенком аналогия также поясняет, почему его нельзя отнести к криптовалюте.
Так вот, NFT может стать, например, фотография вашей собаки. Если вы продадите токен, собака останется, конечно, у вас дома, а вот ее цифровой снимок окажется в собственности покупателя — единственного во всем интернете. Исключительность владения фото собаки обеспечит блокчейн.
NFT можно создать на основе любого набора данных, в том числе картины, аудиозаписи, фильма и так далее. Собственно сам токен позволяет «застолбить» исходник за одним человеком. Это как цифровой аналог лота с аукциона. Его владелец волен делать с ним что хочет: перепродавать, дарить, хранить у себя и никому не показывать. Последняя опция особенно расстроила поклонников фильмов Квентина Тарантино, когда он объявил о планах превратить в NFT необнародованные материалы по «Криминальному чтиву» — правда, из-за споров со студией Miramax они рискуют в любом случае остаться на полке.
В отличие от дополнительных материалов к культовому голливудскому фильму снимок вашего пса (даже если он обладает исключительной харизмой), к сожалению, вряд ли найдет большое количество покупателей. А без этого не будет и тех цен, за которые продаются, например, известные мемы. Так, в марте в виде токена продали изображение кота из мема Nyan Cat. Несмотря на то что мем с летающим котом-печеньем в космосе был в ходу 10 лет назад, его стоимость достигла 580 тыс. долларов.
Мартовский бум
— Судя по событиям последних 9–10 месяцев, можно констатировать, что Christie’s несколько недооценил объемы рынка, когда еще только решал, стоит ли заниматься продажей произведений искусства с использованием NFT. Это было еще до того, как мы выставили на торги работу Beeple — Everydays: The First 5000 Days, — рассказывает президент Christie’s на территории стран Европы, Ближнего Востока, России и Индии (EMERI) Дерк Болл в интервью «Известиям».
На аукционе готовы выставлять и NFT российских авторов, если качество их работ будет соответствовать требованиям площадки. Пока российские художники не приблизились к рекорду, поставленному Beeple, но всё же успели отметиться на профильных платформах.
«Известия» собрали своеобразный топ-10, представляющий список звезд из не пересекающихся направлений изобразительного искусства. На сегодняшний день NFT-площадки остаются экспериментальным полем, на котором в равных условиях оказываются и уличные художники, и акционисты, и CG-художники, и представители классической живописи.
От малого к рекорду
Загадка для райт-кликеров
Кроме того, хоть NFT принимается всё более широкой аудиторией как часть реальности, более осязаемой она от этого не становится. Проще говоря — вопрос, зачем коллекционировать токены и что с ними делать, для многих остается открытым. Владельцы NFT даже придумали термин right-clicker mentality — менталитет людей, кликающих на правую кнопку мыши. То есть тех, кто копирует разными способами продаваемые на криптоаукционах произведения, в том числе аватарки за тысячи долларов. Пока в количественном соотношении райт-кликеры явно побеждают.
Австралийский программист Джефф Хантли решил на деле доказать, что они правы: собрал тысячи проданных в формате невзаимозаменяемых токенов изображений и выложил их в открытый доступ. В итоге получился «торрент на миллиард долларов» весом в 17 терабайтов. Своим арт-проектом (а именно так Хантли назвал акцию) он хотел продемонстрировать, что ценители токенов изрядно потратились на обычные картинки, которые можно скопировать в пару кликов.
В Сочи уничтожен уникальный зеркальный арт-объект московских художников
Создатели арт-проекта «Небесные рыбы» Иван и Дарья Никитины дали интервью «Блокноту Сочи».
В Сочи появилась и почти сразу погибла первая работа стрит-арт проекта «Небесные рыбы». Авторы проекта Иван и Дарья Никитины выбрали необычный жанр – они приклеивают на стены и другие поверхности изображения из фрагментов зеркал. Журналист «Блокнот Сочи» связался с одним из авторов и узнал подробности необычного увлечения Никитиных.
Художники украсили сочинскую набережную своей авторской работой 22 ноября. Но не успели художники завершить установку арт-объекта, как к ним подошел сотрудник центрального пляжа и в грубой форме потребовал убрать зеркальное произведение искусства.
Иван Никитин рассказал «Блокноту», что приехал с семьей из Москвы. Именно там он и познакомился со своей будущей супругой Дарьей, которая работала в то время художником в Симоновом монастыре. Кстати множество работ семейной пары можно увидеть именно в Москве – в районе улицы Верхняя Масловка.
—Я закончил факультет журналистики, после чего ушел в театр. Но понял, что хочу научиться делать витражи, пришел в Симонов монастырь, где познакомился с Дарьей. За несколько лет научился создавать витражи. Тогда мы перебрались в собственную мастерскую на Верхней Масловке, там и началась самостоятельная работа.
По словам Ивана, созданный в 2012 году проект «Небесные рыбы», дал монументалистам свободу самовыражения. В нем отражены жизненные радости и печали, надежды и опасения авторов. Стоит отметить, что чета Никитиных создала поистине уникальную нишу в искусстве. Москвичи первые в мире стали делать стрит-арт в технике флорентийской мозаики.
Семья Никитиных
В настоящее время семья Никитиных находится в Сочи. Иван признался, что обожает этот город. Однако его расстроила ситуация с администратором пляжа «Цирк».
— После монтажа рыб появился работник пляжа и потребовал все снять. Естественно, я не согласился. Тогда он начал мне угрожать, и был мною послан. Через несколько часов я вернулся на то место и увидел лишь грязные следы клея на стене.
Но, несмотря на все невзгоды, Никитины не отчаиваются и продолжают свою работу. Художники уже установили на курорте новые объекты, и 27 ноября рыба снова заняла прежнее место на пляже «Маяк».
Никитины обещают еще не раз сюда вернуться, ведь в Сочи «локаций непочатый край».
Сегодня — 90 лет со дня рождения художника мирового масштаба Анатолия Зверева
Художник мирового масштаба, чей гений не укладывается в каноны и рамки. Анатолий Зверев. Сегодня 90 лет со дня его рождения.
Бунтарь. За ним охотилась советская милиция, а коллекционеры — за его картинами. Они есть в лучших музеях планеты, а сам Зверев предпочитал жизнь бродяги, не имея даже мастерской. Рисовал на чем угодно и чем угодно. Стремительные линии, брызги, пятна краски, и вдруг из хаоса рождался пейзаж, портрет, иллюстрация. Почти 30 тысяч работ. Многогранный и неисчерпаемый — такой вот художник.
«Он посмотрел, сказал: «Садись, старуха, я тебя увековечу»», — рассказывает арт-директор Музея Анатолия Зверева Полина Лобачевская.
Всех дам и барышень, которых Анатолий Зверев просил позировать ему, а он увековечил тысячи женских лиц, называл старухами или детулями. И это не значило ничего, кроме его добродушия и способа завязать беседу.
«Он хотел, чтобы этот человек разговаривал с ним, чтобы он видел его более подробно. Он говорил: «Детуля, если тебя рисую я, значит, это ты»», — рассказывает Полина Лобачевская.
«Часто он идет от каких-то пятен, то есть сначала он изображает пятно, а потом как бы его детализирует, и оно превращается в лицо. Это написано было пальцами», — рассказывает заведующая отделом графики XX века Государственной Третьяковской галереи Александра Струкова.
Все его движения молниеносны, взгляд гипнотизирует. Хаос рождает пространство, а случайные брызги — объем и свет. Словно подключаясь к высшим сферам, Зверев блистательно иллюстрирует Гоголя и пишет портреты всего живого.
Весной 1960-го в популярный журнал Life публикует статью «Русское искусство, которое никто не видит». На одном развороте Ленин и автопортрет Зверева в образе Христа. В Москве страшный скандал, Зверева называют психически нездоровым. Но это лишь превращает его жизнь в отдельный акт творчества.
«Метро, час пик, Зверь вдруг всем заявляет: или я, или Ленин. Одно из двух», — вспоминает художник Дмитрий Плавинский.
Без чувства опасности Зверев работает лишь в гостях и на дачах у друзей. Его картины десятками вывозят за границу иностранные дипломаты.
«Он мог, например, эту картину нарисовать так быстро, так инстинктивно. Он даже не думал, это как если бы через него прошло», — рассказывает коллекционер Евгений Шапиро.
«Чувствуется эта энергия, этот жест. И он притягивает», — отмечает искусствовед Наталья Колодзей.
В то время, как работы Зверева вызывают бурю восторга на выставках в Нью-Йорке и Париже, Лондоне и Копенгагене, Вене и Брюсселе, сам он старается не появляться даже в своей тесной однушке на окраине Москвы. Так не любит этот район Свиблово, что называет его Гиблово. Ведь на него и стучат соседи, и милиция ищет за тунеядство, и почтовый ящик забит угрозами из вытрезвителей: не оплатите услуги — отсудим все имущество!
У Зверева не было ни мастерской, ни холстов, ни красок. Его гостей поражал только шкаф с дорогой одеждой.
«Ему давали в счет работ. Поносит, выбросит, дальше», — рассказывает поэт Владимир Алейников.
Художник Зверев и поэт Алейников вместе скитались по Москве, словно любимые зверевские Дон Кихот и Санчо Панса.
«Где-нибудь надо было ночевать — я почитаю стихи, он что-нибудь нарисует хозяевам», — вспоминает поэт Владимир Алейников.
Он мог создавать шедевры где угодно, хоть на листе обоев, и даже без красок — из травы, скорлупы, пивных пробок и окурков.
«Я говорю: послушай, старик, ты не боишься, что это все в один прекрасный день просто обвалится? Он говорит: «Не волнуйся, старуха, все, что надо, все останется, а что не надо, то упадет»», — вспоминает Полина Лобачевская.
Крепкий внешне, Анатолий Зверев ранимый внутри. Даже рубашки носил швами наружу, говорил: у художников слишком нежная кожа.
Свою музу и любовь Оксану Ассеву — она была старше его почти на 40 лет — Зверев боготворил. И ушел из жизни вслед за ней.
«Он был близок к Модильяни или, еще раньше, к Боттичелли по изысканности рисунка. Работы Зверева тебя захватывают. В них есть страсть. А что еще нужно?» — говорит искусствовед Михаил Швыдкой.
За 34 года, что русского художника Зверева нет в живых, его уникальный дар для себя открыли миллионы людей. А выставки словно перетекают одна в другую. А еще тысячи художников всего мира сегодня мечтают о премии Анатолия Зверева. Все это — выставка номинантов. И восхищение творческой и человеческой свободой Зверева здесь слишком очевидно. Словно разбрызгано повсюду, как от взмаха его безудержной кисти.