художник что рисует войну
«Автографы войны» Геннадия Доброва
«Когда я учился, Кибрик все время говорил, что мои рисунки лишь третий план к чему-то серьезному. «Нужно найти тему, которая потрясет общество. Вот если бы вам удалось пробраться в дом инвалидов на Валаам…» И этот остров стал для меня недосягаемой мечтой: тогда у меня не было ни денег, ни прописки. Прошло десятилетие, прежде чем мне удалось там поработать. Как только я женился, отдал молодой супруге ключи от квартиры и уехал на остров. На Валааме я прожил три месяца, а по возвращении отправился с Люсей в свадебное путешествие по Крыму. На обратной дороге узнал, что под Бахчисараем тоже есть дом инвалидов, более того, вся страна, как сетью, покрыта подобными интернатами. Я решил продолжить тему. После Бахчисарая отправился в Омск, затем на Сахалин и в Армению. За шесть лет сделал 40 рисунков».
/интервью с художником Дарьи Молостновой, 2006/
В 2007 г. серия рисунков «Автографы войны» была приобретена Музеем истории Великой Отечественной войны на Поклонной горе.
Когда художник рисовал Михаила Казанкова, тому исполнилось 90 лет.
Глубокой мудростью светится каждая морщинка его сурового лица.
В трех войнах довелось ему участвовать: русско-японской (1904-1905 гг.),
Первой мировой (1914-1918 гг.), Великой Отечественной (1941-1945 гг.).
И всегда он сражался храбро: в Первую мировую награжден двумя Георгиевскими крестами,
за борьбу с германским фашизмом получил орден Красной Звезды и несколько медалей.
Новой войны не хочу!
Задумавшись, инвалид войны, бывший разведчик Виктор Попков поднимает руку в энергичном жесте, словно отгоняя невыносимую мысль о возможности новой войны.
*
Александр Подосенов в 17 лет добровольцем ушел на фронт. Стал офицером.
В Карелии был ранен пулей в голову навылет.
На острове Валаам, на Ладожском озере, жил все послевоенные годы, парализованный, неподвижно сидящий на подушках.
Тему беспредельной храбрости и выносливости русского солдата отражает рисунок, сделанный на острове Валаам в 1974 году.
Здесь изображен бывший пехотинец Александр Амбаров, защищавший осажденный Ленинград.
Дважды во время ожесточенный бомбежек он оказывался заживо погребенным.
Почти не надеясь увидеть его живым, товарищи откапывали воина.
Подлечившись он снова шел в бой.
Они – оба опаленные войной. Город-герой Волгоград (до 1961г. – Сталинград) и героиня рисунка – бывшая фронтовая радистка Юлия Еманова.
И выстояли они оба –
город на Волге, где в 1942-1943гг. были остановлены и повернуты вспять фашистские орды, и деревенская девушка, добровольцем ушедшая на фронт, и внесшая свой вклад в победу.
Полтора миллиона фашистских солдат штурмовали город, но они не смогли взять его, потому что на защиту встали такие люди, как Юлия Еманова.
На ее груди высокие награды СССР за боевые подвиги –
ордена Славы и Красного Знамени.
Никто ничего не знает о жизни этого человека.
В результате тяжелейшего ранения она потеряла руки и ноги, лишилась речи и слуха.
Война оставила ей только возможность видеть.
Рисунок сделан на острове Валаам в 1974 году.
Ощупью движутся пальцы по поверхности медалей на груди Ивана Забары.
Вот они нащупали медаль «За оборону Сталинграда»
«Там был ад, но мы выстояли», — сказал солдат.
И его словно высеченное из камня лицо, плотно сжатые губы, ослепленные пламенем глаза подтверждают эти скупые, но гордые слова.
Москвич Виктор Лукин сначала воевал в партизанском отряде.
После изгнания фашистских оккупантов с территории СССР сражался с врагами в армии.
Война не пощадила его, но он остается по-прежнему твердым духом.
В одном ожесточенном бою был тяжело ранен солдат Андрей Фоминых из дальневосточного города Южно-Сахалинска.
Прошли годы, давно залечила земля свои раны, но так и не зажила рана бойца.
На рисунке изображен Георгий Зотов, инвалид войны из подмосковного села Фенино.
Листая подшивки газет военных лет, ветеран мысленно вновь обращается к прошлому.
Он вернулся, а сколько товарищей осталось там, на полях сражений!
Дорогой, очень дорогой ценой заплатили они за победу над фашизмом.
Василий Лобачев оборонял Москву, был ранен.
Из-за гангрены ему ампутировали руки и ноги.
И стал бы он совсем беспомощным, если бы не жена Лидия, тоже во время войны потерявшая обе ноги.
А так зажили, поддерживая друг друга.
Родились у них два сына.
*
В сибирском городе Омске художник познакомился с Михаилом Гусельниковым, бывшим рядовым 712-й стрелковой бригады, сражавшейся на Ленинградском фронте.
28 января 1943 года во время прорыва блокады Ленинграда солдат получил ранение в позвоночник.
С тех пор он прикован к постели.
Рисунок, сделанный по воспоминаниям первых послевоенных лет, изображает безумного инвалида войны, которого 9-летний Геннадий Добров видел в Сибири в 1946 году.
Говорят, самое преступное – отнять у человека разум.
Война отняла его.
*
В селе Такмык Омской области живет русский солдат Алексей Курганов.
Фронтовыми дорогами он прошагал от Москвы до Венгрии и там был тяжело
ранен: лишился обеих ног.
«Прошел от Кавказа до Будапешта»
«Жизнь, прожитая честно»
Есть жизни, выделяющиеся особой чистотой, нравственностью и героизмом.
Такую жизнь прожил Михаил Звездочкин.
С паховой грыжей он добровольцем ушел на фронт.
Был инвалидом, но скрыл это, потому что в трудный для страны час не мог оставаться в стороне.
Командовал артиллерийским расчетом.
Войну закончил в Берлине.
Москвич Михаил Кокеткин был на фронте воздушным десантником.
В результате тяжелого ранения лишился обеих ног.
Но он не смирился с инвалидностью, окончил институт и долгие годы работал в Центральном статистическом управлении РСФСР.
За героизм на фронте был награжден тремя орденами, за мирный труд у него тоже орден – «Знак почета».
Москвич Борис Милеев потерял на войне руки, но не смирился с судьбой инвалида.
Сидеть без дела он не мог, научился печатать на машине и уже много лет трудится, выполняя машинописные работы.
Когда художник рисовал Бориса Милеева, тот печатал свои фронтовые воспоминания.
«Ранен при защите СССР»
Александр Подосенов в 17 лет добровольцем ушел на фронт. Стал офицером. В Карелии был ранен пулей в голову навылет. На острове Валаам, на Ладожском озере, жил все послевоенные годы, парализованный, неподвижно сидящий на подушках.
По-разному приспосабливались инвалиды войны к мирной жизни. Лишенный обеих рук Владимир Еремин из подмосковного поселка Кучино не только научился писать, но и окончил после войны юридический техникум.
В селе Такмык Омской области живет русский солдат Алексей Курганов. Фронтовыми дорогами он прошагал от Москвы до Венгрии и там был тяжело ранен: лишился обеих ног.
В сибирском городе Омске художник познакомился с Михаилом Гусельниковым, бывшим рядовым 712-й стрелковой бригады, сражавшейся на Ленинградском фронте. 28 января 1943 года во время прорыва блокады Ленинграда солдат получил ранение в позвоночник. С тех пор он прикован к постели.
Москвич Михаил Кокеткин был на фронте воздушным десантником. В результате тяжелого ранения лишился обеих ног. Но он не смирился с инвалидностью, окончил институт и долгие годы работал в Центральном статистическом управлении РСФСР. За героизм на фронте был награжден тремя орденами, за мирный труд у него тоже орден – «Знак почета».
Никто ничего не знает о жизни этого человека. В результате тяжелейшего ранения он потерял руки и ноги, лишился речи и слуха. Война оставила ему только возможность видеть. Рисунок сделан на острове Валаам в 1974 году.
Подборка изображений картин советских художников, посвященных Великой Отечественной войне.
1. «Штурм Сапун-горы». Мальцев П.Т.
2. «Лихолетье». Присекин Н.С.
3. «Победа». Моисеенко Е.Е.
4. «Враг остановлен». Усыпенко Ф.П.
5. «Ночной бой». Усыпенко Ф.П.
6. «В районе Корсунь-Шевченковской операции». Кривоногов П.А.
7. «На Курской Дуге». Кривоногов П.А.
8. «Сестрица». Самсонов М.И.
9. «Без вести пропавший». Горский А.П.
10. «Капитуляция». Кривоногов П.А.
11. «Победители». Антонов К.М.
12. «За Родину!». Широков А.
13. «Защитники Брестской крепости». Кривоногов П.А.
14. «Товарищи». Тарелкин Б.И.
15. «Зло мира». Щербаков Б.В.
16. «Оборона Севастополя». Дейнека А.А.
17. «Сбитый ас». Дейнека А.А.
18. «Конец». Кукрыниксы.
19. «Последний бой на 35 батарее». Шорохов А.Ф.
20. «Часовой. Детство отменённое войной». Толочко В.И.
22. Диарама «Сталинградская битва». Авторы работы: Бут Н.Я., Жигимонт П.И., Мальцев П.Т., Марченко Г.И., Самсонов М.И., Усыпенко Ф.П.
23. Диарама «Блокада Ленинграда». Корнеев Е.А.
24. Диарама «Штурм Берлина». Сибирский В.М.
25. «Жажда». Шорохов А.Ф.
26. «Прощание Славянки». Васильев К.А.
27. «Парад Победы». Присекин С.Н.
28. «Победа». Кривоногов П.А.
29. «За великий русский народ». Хмелько М.И.
30. «Триумф победившей Родины». Хмелько М.И.
Кукрыниксы – художники Победы
Приближается очередная годовщина победы советского народа в Великой Отечественной войне. И мы должны ещё бережнее сохранять память о минувшей войне и передавать её будущим поколениям, чтобы не допустить попыток переписать историю, не дать измазать чёрной краской подвиг советских солдат и офицеров, героев подпольщиков и тружеников тыла. Сегодня мы остановимся на творчестве группы советских художников-карикатуристов, которые весь свой талант отдали нашей Победе.
Неразлучная троица
«Кукрыниксы» – эту сложную аббревиатуру создали друзья-художники, слово сложено из первых слогов фамилий Куприянов и Крылов и трёх первых букв имени и первой буквы фамилии Николая Соколова. Началось их совместное творчество ещё в студенческие годы в Высших художественно-технических мастерских (Вхутемас). Сначала они обозначались как Кукры или Крыкуп, а когда к ним присоединился Соколов в 1924 году, они работали уже втроём как Кукрыниксы. Миллионы читателей с тех пор особо и не задумывались, что рисовали эти карикатуры вполне конкретные и заслуженные люди – Герои Социалистического Труда Михаил Куприянов (1903 – 1991), Порфирий Крылов (1902 – 1990) и Николай Соколов (1903 – 2000).
Первая коллективная карикатура была создана ими в 1924 году в студенческой газете Вхутемаса, а в 1926 году их рисунки стали появляться в журнале «Комсомолия». Сначала это были карикатуры в основном на литературные темы. Безграничные возможности их таланта по достоинству оценил Максим Горький, который посоветовал им не ограничиваться литературой, а шире показывать жизнь как внутри страны, так и за её пределами. В 1933 году они начинают сотрудничать с газетой «Правда», в которой публикуют карикатуры на международные и внутренние темы. В 1935 году они создают для «Истории гражданской войны» карикатуры на контрреволюционеров, интервентов, предателей. В 1937-м на остриё их пера попадают испанские фашисты и их покровители.
«Вставай страна огромная…»
Но особое место, глубокий размах и силу мы видим в творчестве Кукрыниксов в годы Великой Отечественной войны. 22 июня 1941 года они вступили в бой с фашистами вместе с миллионами советских людей. Как только репродукторы объявили о начале войны, вся троица поехала в редакцию газеты «Правда». Их встретили словами: «Вот вам троим, будет теперь работы!». Они сразу приступили к работе, и уже через несколько часов в редакции было два эскиза. Теперь их знают все. На одном рисунке красноармеец прокалывает штыком Гитлера, порвавшего договор о ненападении, а на другом – Гитлера ждёт судьба Наполеона.
«Беспощадно разгромим и уничтожим врага!», первый военный плакат Кукрыниксов, 1941
Пиковое положение
Каждый день – в бой
Всю войну художники провели по сути на передовой. Они часто бывали в действующих частях, напрямую сталкивались с ужасами войны…
Кукрыниксы стали инициаторами создания «Окон ТАСС». Плакаты снабжались стихами и текстами. Все известные художники и карикатуристы объединили свои усилия в «Окнах», выступили единым фронтом против фашизма. Плакаты были очень популярны, не оставляли зрителей равнодушными. Простой народ с нетерпением ждал выхода очередных сатирических плакатов. Смех давал людям силы для дальнейшей борьбы.
Кукрыниксы. Три года войны. Окно ТАСС № 993
В 1942 году художники были удостоены высшей награды – Сталинской премии, потом их будет ещё четыре, а также Ленинская и Государственная премии.
Кукрыниксы были не только карикатуристами, но и замечательными художниками. Никого не оставил равнодушным подвиг Зои Космодемьянской, и они пишут картину «Таня», вызывавшую слёзы у зрителей. После появилась картина «Бегство фашистов из Новгорода». Художники в 1944 году приехали в Великий Новгород и застали разбитый памятник «Тысячелетие России», полуразрушенный Софийский собор. Все свои переживания они изобразили на этой картине. Но, наверное, венцом их творчества в годы Великой Отечественной войны стали картины «Подписание акта о безоговорочной капитуляции Германии», написанной в 1946 году, и «Конец. Последние часы в ставке Гитлера». Бесславное окончание войны в Берлине и ужас фюрера перед советскими войсками – не об этом ли мечтали художники в трагические месяцы 1941 года?
Курыниксы. Бегство фашистов из Новгорода
Война завершилась, и в нашей общей Победе есть заслуга и Кукрыниксов…
После Победы
В мирные послевоенные годы у художников работы не стало меньше. Они так же чутко реагировали на все события внутренней и внешней жизни. Доставалось от них мировому империализму, колониальной политике Соединённых Штатов, войне во Вьетнаме, Корее…
Кукрыниксы постоянно работали в журнале «Крокодил». Редко какой номер выходил без их очередной острой карикатуры. А уж все их работы ещё долго обсуждались на работе и дома. Как и прежде, Кукрыниксы не только смеялись. Они очень серьёзно относились к иллюстрированию книжек. До настоящего времени их иллюстрации к чеховской «Даме с собачкой» считаются лучшими. Как говорили современники, их иллюстрации к книге «Золотой телёнок» Ильфа и Петрова сделали её в два раза смешнее.
Иллюстрация Кукрыниксов к рассказу А.П. Чехова «Дама с собачкой»
В списке их работ иллюстрации к таким книгам, как «Фома Гордеев» и «Мать» Горького, «Портрет» Гоголя, «Дон-Кихот» Сервантеса, «Хождение по мукам» Алексея Толстого.
Кукрыниксы получили все мыслимые и немыслимые премии. Их имена не забыты до сих пор. Постоянно устраиваются их выставки, а плакаты, созданные ими, обязательно присутствуют на всех выставках, посвящённых Великой Отечественной войне.
Василий Верещагин — художник, что рисует солнце
Влюблённый в фурию войны
Полжизни он провёл в обнимку с винтовкой, водил в атаку батальоны и погиб при обороне Порт-Артура. Да и в живописи Верещагин был вполне себе милитаристом и империалистом — его сравнивали с Киплингом, и это довольно метко.
Он был популярен, но три очень важных человека были недовольны его творчеством. Первый из них — император Александр III. « Всегдашние его тенденциозности противны национальному самолюбию и можно по ним заключить одно: либо Верещагин скотина, или совершенно помешанный человек», — писал он после выставки 1874 года в Петербурге, ещё до восшествия на престол. Отец его, Александр II, Верещагина тоже терпеть не мог и очень резко отзывался о его картинах, считая их антипатриотичными.
Объясняется это прежде всего творческим методом художника. Он брал любой расхожий романтический сюжет и уснащал его массой неаппетитных, но вполне реалистичных деталей: это и трупы, и отрезанные головы, и хищники, доедающие непогребённые тела жертв. Взгляните, например, на его диптих « После удачи», « После неудачи».
Впрочем, публике этот шокирующий реализм, наоборот, нравился, а Мусоргский даже написал балладу по его картине « Забытый». ( Картину разозлённый глупыми обвинениями Верещагин сжёг, а балладу запретила цензура).
Третьим недовольным был сам художник. Практически на каждом его полотне множество световых эффектов и яркое солнце, не хуже, чем у французских импрессионистов. Но никто этого не замечает, и нетрудно понять, почему. « Я всю жизнь любил солнце и хотел писать солнце. И после того, как пришлось изведать войну и сказать о ней своё слово, я обрадовался, что вновь могу посвятить себя солнцу. Но фурия войны вновь и вновь преследует меня», — жаловался он.
Свет не видывал такой клеветы на фурию войны! На самом деле Верещагин не просто за ней гонялся — он ездил на войну по каждому поводу. Например, будучи противником складывавшегося в то время русско-французского военного союза ( будущей Антанты), написал большой цикл картин про войну 1812 года. Виды расстрела соотечественников наполеоновской солдатнёй или французских лошадей в русском храме вызывали у официальных властей форменную изжогу. И только к юбилею победы над Наполеоном, в 1912 году, эти картины пришлись ко двору.
А ещё Верещагин много писал — в смысле, пером. Почти о каждом своём путешествии он оставил по книге. Но излагает он на редкость путано и бессвязно, так что чтение на любителя. На этом заканчиваем искусствоведческую часть и переходим к самому интересному.
Гардемарины, назад
Сначала честолюбивый Верещагин думал стать покорителем водной стихии. С девяти лет он учился на военного моряка в престижном Морском Корпусе и был там одним из лучших. Но, поехав « на практику», внезапно обнаружил, что страдает морской болезнью в тяжёлой форме. Лазить по мачтам и канатам юноше тоже, как оказалось, противопоказано. « Какую хочешь, хоть каторжную, работу справил бы на берегу взамен этой», — признавался он.
Когда ему поручили командовать шлюпкой, на которой надо было пройти всего 20 километров, дело кончилось тем, что он свалился на дно и уже не встал. И хотя ему было стыдно перед окружающими, поделать с собой он ничего не мог. « Всё было безразлично; если бы выкинули в море, кажется, и то бы не протестовал», — писал он. Отплавав по морям чуть больше года, юный гардемарин решил, что хватит мучиться, и вышел в отставку.
Подобных фатальных неудач в жизни Верещагина хватало. Поехал в Париж расписывать фронтон русской церкви — из-за обострения болезни пришлось вместо этого проваляться на курорте. Отдал свой очерк об охоте в редакцию газеты « Голос» — его вернули со словами: « Это такая гадость!» Отправился на Русско-турецкую войну — выбыл из строя ещё до начала активных боевых действий. Из него мог бы получиться чеховский герой, персонаж дюжины слезливых рассказов о бессилии перед судьбой. Но он, к счастью, был человеком совсем иного склада.
Русского художника всякий обидеть может — но не всякий может убежать
А вот чикагские бандиты оказались не столь понятливы. В 1902 году, когда уже состарившийся художник устроил в США выставку-продажу своих полотен, к нему в номер пришли два джентльмена с требованием поделиться. Он избил их и выгнал и, будучи человеком прямого нрава, с удовольствием рассказывал этот анекдот своему 10-летнему сыну.
До того, в 1885 году, в Вене у него возник конфликт с местными церковниками. Кардинал Гангльбауер объявил две картины — « Святое семейство» и « Воскресение Христово» — святотатством. Верещагин язвительно посоветовал ему перечитать Библию, а ещё лучше — созвать для урегулирования разногласий Вселенский собор. Обстановка накалялась. Попы провели трёхдневное покаяние. На выставку пёрли с кислотой наперевес религиозные фанатики. Пресса глумилась: случись эта история пораньше, и художника бы отправили на костёр вместе с полотнами. Наслаждавшийся шумихой Верещагин оставался твёрд, как кремень, и писал молодой жене: « Я переложил револьвер из заднего кармана в боковой — будь покойна».
Двое против флота
Чтобы понять, почему подобная суета не могла взволновать возвышенную душу русского баталиста, остановимся лишь на одном эпизоде с его участием. В апреле 1877 года, через четыре дня после объявления войны Турции, наш герой двинул из Парижа в действующую армию. Он уже договорился, чтобы его зачислили в адъютанты великого князя Николая Николаевича. Правда, воевать ему предстояло за свой счёт, но это было не самое неприятное. Прибыв на позицию, он обнаружил, что русские части есть, враг есть, а боевых действий нет. И что делать? Ничего?
С утра пораньше наши герои в компании матросов двинулись в фарватер Дуная. Внезапно, как в песне, навстречу им выплыл огромный турецкий пароход-броненосец. Увидя друг друга в непосредственной близости, противники в первую секунду опешили. Затем Скрыдлов взял курс на корабль, и « Шутка» помчалась на него что было мочи. Турки смекнули, что дело нечисто. И если до этого они были настроены между делом потопить катер и плыть себе дальше, то, перепугавшись, открыли шквальный огонь из всего, что было на борту.
Взрывами « Шутку» болтало из стороны в сторону. Матросы спрятались под палубу, защищённую металлическими пластинами, благодаря чему остались целы. А художник, который во время творившегося безобразия картинно подпирал ногой борт, и его сидевший у штурвала приятель остались на своих местах. Верещагин получил ранение в бедро, упал, но снова поднялся. Скрыдлов получил две пули в ноги, но продолжал держать курс на броненосец. Наконец катер и корабль соприкоснулись. Однако мина, которая должна была взорваться, не сработала — провода оказались перебиты пулями.
Очень приятно, царь
В госпиталь, ещё практически пустой, наведался Александр II. Увидев Скрыдлова, он поспешил к нему со словами: « Я принёс тебе крест, который ты так славно заслужил!», — после чего положил на грудь лейтенанта знак ордена Святого Георгия. Затем император подошёл к Верещагину и подал руку, заметив, что ему такого креста не нужно. Это была чистая правда. Один Георгий 4-й степени у Верещагина уже был ( он заслужил его при осаде Самарканда, хотя вообще-то приехал в Туркестан просто рисовать картины), а дважды одну и ту же награду не дают. Более высокие степени ордена полагались по статуту не за воинские доблести, а за полководческие таланты, которых Верещагин в этом деле не проявил. Впрочем, официальные звания и награды художник в грош не ставил. Он пролежал в госпитале до осени и обратно в расположение армии попал только к третьему штурму Плевны. Там он уже больше в разведку не ходил, главным образом потому, что вообще ходил пока с трудом. Начальство пользовалось этим, заставляя его рисовать карты и схемы…
Когда началась Русско-японская война, Верещагину стукнул уже 61 год — время лечить радикулит, а не сабелькой махать. Но, само собой, художник тут же полез в самое пекло. Он погиб в результате взрыва японской якорной мины, отправившей ко дну флагманский броненосец « Петропавловск» с 650 военнослужащими на борту. Война и море всё-таки добрались до него.