хочу вам сказать что литовцы страшные националисты
Не любили, не любят и не будут любить: евреи Литвы чувствуют себя изгоями
В Литве евреев не любили, не любят и никогда не будут любить. Зоологический антисемитизм въелся в мозг обывателя. На этнографических карнавалах, которых в провинции и крупных городах проходит немало, самые мерзкие персонажи — это евреи. Даже когда в католической Литве празднуют приход волхвов к новорожденному Христу, торжественному шествию препятствуют три маски: городового, цыгана и, разумеется, еврея в традиционных для него одеждах, с пейсами, чтобы не путали с другими ряжеными.
Если есть возможность безнаказанно оскорбить жида (так официально называют евреев в Литве), можете не сомневаться — его обязательно оскорбят. Лучший пример — антисемитский фельетон, написанный Витаутасом Томкусом, владельцем газеты Respublika. Евреи всего мира возмутились, но в самой Литве Томкусу лишь погрозили пальчиком: ню-ню-ню, некрасиво.
Радикально настроенная часть литовского общества полагает, что в литовскую культуру евреи врастали, но не сливались и не срастались с нею. Национальные интересы Литвы в широком и глубоком значении этого слова, были им чужды и непонятны. Якобы евреям с младенчества прививалась мысль об избранности их племени, о его превосходстве во всех отношениях над всеми другими народами. В этом правоверный еврей не смел сомневаться и не сомневался. Отсутствие сомнений порождало и питало комплекс супериорности и вело к самоизоляции евреев в местах их расселения.
«Плевать они хотели на государство. Оно интересно евреям только в одном смысле — какую материальную пользу может принести».
Это написал в 1933 году фашиствующий националист, будущий армейский капитан Йонас Норейка в брошюре «Подними голову, литовец». Так он откликнулся на приход канцлера Адольфа Гитлера к власти в Германии. Литовские евреи создали первую национальную партию левого толка БУНД. Сердцем ее стали Вильна и Ковно. Этот факт им тоже не забыли припомнить со временем.
Антисемитизм проявляется даже там, где его, казалось бы, в принципе не может быть. Например, в ювелирном искусстве. Автору этих строк довелось в этнографическом музее под открытым небом в поселке Румшишкес беседовать с народным умельцем, изготавливающим для туристов традиционные литовские украшения из латуни. Оказывается, с появлением евреев этот промысел угас, потому что пришлый народ занимался изготовлением украшений из серебра и золота. Они получались дорогими, но, говоря сегодняшним языком, статусными. Состоятельные модницы и модники быстро забыли товары из латуни, а разорившиеся умельцы начали громить мастерские и лавки еврейских ювелиров, наказывать инородцев при любом удобном случае.
23 сентября, когда в стране прошли траурные мероприятия, приуроченные ко Дню памяти геноцида граждан еврейской национальности, националисты поступили, как обычно. В 1943 году именно в этот день началась ликвидация большого виленского гетто, крупнейшего еврейского концентрационного лагеря на оккупированной гитлеровской Германией территории Прибалтики. Через его ворота за два года канули в Лету около 40 000 несчастных мужчин и женщин, включая немощных стариков, старух, младенцев и беременных. Осенью 1943-го айнзацкоманды из немецких оккупантов и литовских националистов отправили в мир теней последние 23 000 виленских евреев. Спастись удалось только нескольким сотням узников, которые в Рудницкой пуще, в 30 километрах от Вильнюса, создали четыре партизанских отряда. В том числе подпольщик Абба Ковнер собрал боевую группу «Мститель» — имя говорит само за себя. Мстили жестоко.
20 сентября, в канун Дня памяти, президент Гитанас Науседа наградил 38 граждан (из них 34 — посмертно) Крестами за спасение погибающих. Эти люди, невзирая на опасность для собственной жизни и жизни своей семьи, во время войны прятали обреченных на уничтожение детей и взрослых. Одновременно глава государства напомнил, что литовские националисты показали себя зоологическими антисемитами и активными участниками массовых расстрелов:
«Местная еврейская община была уничтожена в том числе и в результате выбора сограждан. Нам следует это признать и с этим примириться».
«Литовское общество начинает открывать глаза на Холокост».
Таким оказалось резюме Грибаускайте. Но уже три года прошло с ее заклинаний и14 лет с заявлений Бразаускаса. В намеченных направлениях Литва не сделала ни одного шага, если не считать постоянной риторики о «необходимости помнить ужасы Холокоста». Тягчайшие преступления литовских националистов остаются в тени и вне правосудия. Из зоологических убийц сегодняшние неонацисты лепят национальных героев. Новый президент Литвы вынужден был признать эти факты:
«В эти дни пример спасителей евреев нужен нам как никогда. Нетерпимость снова поднимает свою мерзкую голову, питаемая циничными попытками набрать в дискуссиях политические дивиденды. Наших сограждан пытаются запугать — игнорировать это мы не можем».
Однако в итоге позиция национального лидера в области увековечивания литовской части Холокоста и защиты исторической памяти оказалась невнятной, хотя события требовали точных оценок. Перед 23 сентября у дверей офиса еврейской общины появилась свастика. Чуть раньше поклонники и последователи причастного к Холокосту коменданта Шяуляй капитана буржуазной литовской армии Йонаса Норейки самовольно установивших в столице Литвы памятную доску своему кумиру. Отрубленные свиные головы у синагог уже стали обыденностью, как и свастики на могильных камнях еврейских кладбищ. Совершенно справедливо подчеркивает журналист Егор Иванов из Клайпеды,
«Угрозы в адрес еврейской общины, акции радикальных националистов, волна юдофобских комментариев в соцсетях … усилили напряжение в обществе. Похоже, что коричневая чума вновь возвращается. Антисемитские скандалы продолжают будоражить республику и общественность в целом, которая в большинстве своем, судя по ужасающим комментариям к новостям от ведущих [литовских информационных] порталов, прямо или косвенно затрагивающих еврейскую тематику, поддерживает откровенных неонацистов».
В этом тоже нет ничего удивительного: памятники палачам стоят по всей стране, а памятников спасителям евреев нет. Именами тех, на ком, по мнению литовского еврейского сообщества, лежит ответственность за уничтожение большей части евреев-граждан Литвы, названы улицы и школы. В 2016 году интеллектуалы из еврейской общины призвали правительство пересмотреть отношение власти к литовским праведникам мира и поставить им памятник, чтобы «евреи могли и для этих святых людей приносить цветы и зажигать памятные свечи»:
«…чтобы улицы, школы, скверы не называли в честь тех, кто участвовал в этой трагедии своими грязными руками. … хотелось бы видеть увековеченные имена наших праведников на улицах, имена тех героев, которые, рискуя, спасали евреев и совесть литовского народа».
Прошло три года, на государственном уровне не сделано ровным счетом ничего. 23 сентября во время традиционного «Марша живых» к месту массового уничтожения евреев в вильнюсском предместье Панеряй (в Понарах нацисты на огромных кострах только евреев сожгли около 100 000, а еще военнопленных красноармейцев, литовских поляков, венгерских цыган и многих других) депутат Сейма Литвы Эмануэлис Зингерис вновь заговорил о долге страны перед праведниками совести. Но так невнятно вздыбил тему, что даже непосвященным стало понятно: ничего не изменится. Зингерис, мать которого солдаты Красной армии в 1944 году спасли из концлагеря в Каунасе, прекрасно понимает: главный памятник пришлось бы поставить красноармейцам. А это противоречит государственной концепции по мемориальному увековечиванию исторической памяти.
В последние три года в стране проявила себя новая тенденция. Поскольку тема Холокоста идет рука об руку с темой активного или пассивного участия литовцев в уничтожении евреев, ради отвлечения обывателей от болезненных вопросов истории в местное информационное пространство стали вбрасывать рассчитанные на общественный резонанс ложные новости. Складывается впечатление, что эльфы, работающие на первом этаже фабрики фальшивых фактов, придумывают fake news. Неразборчивые СМИ их подхватывают. А контрпропагандисты, обосновавшиеся на втором этаже этой фабрики, успешно такую прессу разоблачают, выявляя среди «кремлевских рупоров» очернителей литовской действительности.
2019 год не стал исключением. Эльфы подсунули «пиплу» информационную мистификацию о немецком танке, который проутюжил 22 сентября старое (основано в 1861 году) еврейское кладбище, разрушил более 30 надгробий. Кроме того, в тот же день на памятном камне у входа была нарисована большая свастика, а заборы расписаны надписями и символами антисемитского и профашистского содержания.
Как и задумывалось, самые ретивые, но недальновидные СМИ без проверок или консультаций с авторитетными ньюсмейкерами проглотили смачную дезинформацию. И тут же поплатились: ведущий литовский борец против пропаганды Кремля Валдас Сальджюнас вволю отыгрался на легковерных. Письмо с этой fake news пришло и в адрес EADaily. В результате проверки выяснилось: факты вандализма со стороны немецких танкистов не подтвердились.
Конечно, в информационной войне, которую официальный Вильнюс ведет против российской прессы, все средства хороши. Но какие-то красные линии и на фронте должны существовать. Надежда на просветления и торжество справедливости теплится. Вот уже Черри Дэниэлс, специальный посланник Государственного департамента США по вопросам Холокоста, осудила Литву за почитание местных пособников немецких нацистов, повинных в массовых антиеврейских акциях. 19 сентября Европейский парламент принял резолюцию, в которой в том числе содержится призыв предпринять меры против любого отрицания Холокоста, включая принижение преступлений нацистов и их пособников.
Возможно, лед тронется. Хотя может и наоборот. Еще 30 марта 2011 года правительство Литвы одобрило предложение не применять срок давности в делах, связанных с требованием возместить ущерб, нанесенный во время нацистской оккупации 1941−1944 годов. Конституционный суд Литвы постановил, что на такие преступления действие срока давности не распространяется. Это означает, что пережившие Холокост евреи или их потомки могут требовать от виновных возмещения материального и морального ущерба, при этом никакие сроки давности не действуют.
По словам тогдашнего министра юстиции Ремигиюса Шимашюса, «лица, осуществлявшие геноцид, больше не смогут избежать ответственности».
Юридически. А на практике в Литве убийц евреев никто не преследует.
«Великая чистка»: борьба с литовскими «лесными братьями»
В Литве в 1924 году была создана партия «Союз литовских националистов» (таутининков). Союз отражал интересы крупной городской и сельской буржуазии, помещиков. Её лидеры Антанас Сметона и Аугустинас Вольдемарас были влиятельными политиками. Сметона был первым президентом Литовской республики (1919 – 1920 гг.). Кроме того, он до 1924 года активно участвовал в деятельности военизированной организации «Союза стрелков Литвы» (шаулисты).
В декабре 1926 года в Литве произошёл военный переворот. Власть захватили националисты. Сметона стал новым президентом, а Вольдемарас возглавил правительство и одновременно стал министром иностранных дел. Сметона и его партия союз оставались у власти до 1940 года. Сметона в 1927 году распустил Сейм и объявил себя «вождем нации». Литовские националисты симпатизировали итальянским фашистам, но в итоге в 30-е годы осудили его. Также таутининки не нашли общего языка и немецкими национал-социалистами. Причиной стал территориальный конфликт – Германия претендовала на Мемель (Клайпеда).
Вопрос внешней ориентации Литвы вызвал конфликт двух лидеров литовских националистов. Сметона выступал за умеренную авторитарную диктатуру, во внешней ориентации сначала был против союза с Германией и за альянс с Англией. Во внутренней политике хотел работать с крестьянскими демократами и народниками, опирался на консервативные силы и церковь. Вольдемарас стоял за более жесткую фашистскую диктатуру, с другими партиями сотрудничать не желал, внутреннюю и внешнюю политику Литвы ориентировал на Германию. Его поддерживала радикальная молодежь. В 1927 году Вольдемарис основал литовское фашистское движение «Железный волк». Из-за разногласий с другими лидерами литовских националистов Вольдемарис в 1929 году был отправлен в отставку, а затем и в ссылку. В 1930 году движение «Железный волк» запретили, но оно продолжало работать на подпольном положении. В 1934 году «волки» попытались свергнуть Сметону, но неудачно. Вольдемариса арестовали, и в 1938 году выслали из Литвы. В 1940 году вернулся уже в советскую Литву, был арестован и умер в тюрьме в 1942 году. Сметона же в 1940 году бежал за границу, умер в 1944 году в США.
Литовский диктатор Сметона в итоге склонился к интеграции с Германией. Видимо, это было вызвано быстрым усилением Германии при нацистах. В целом в это нет ничего удивительного, ещё в 1917 году Сметона возглавлял Литовский совет (Литовская Тариба), который принял Декларацию о присоединении Литвы к Германии. Тогда этот план не был реализован из-за гибели Второго рейха. В результате переговоров литовского вождя с Берлином в сентябре 1939 года были выработаны и подписаны «Основные положения договора об обороне между Германским рейхом и Литовской республикой». В первой статье соглашения говорилось, что Литва становится под протекторат Германии. Однако планы литовского руководства и Берлина смогла разрушить Москва. В результате сложной военно-дипломатической игры Сталину удалось добиться от Литвы разрешения на размещение советских военных баз и войск на территории республики. Затем в Литве были проведены выборы, победили сторонники просоветской ориентации. Литва вошла в состав СССР.
Президент Литвы Антанас Сметона инспектирует армию
С началом войны ФЛА и другие подпольные организации сразу же подняли восстание. Резко возросла численность организации. На улицах хватали коммунистов, комсомольцев, красноармейцев, сотрудников советских учреждений, членов их семей, евреев и др., всех кого считали противниками независимости Литвы. Начались массовые самосуды. Фактически Фронт захватил власть в республике. Было учреждено Временное правительство во главе с Юозасом Амбразявичюсом. Правительство должен был возглавить Шкирп, но он был арестован в Рейхе. Временное правительство действовало до 5 августа 1941 г. После захвата Литвы немцы отказались признавать литовское правительство и сформировали оккупационную администрацию. А. Гитлер никогда не обещал независимость Литве, Прибалтика должна была стать частью Германской империи. При этом немцы не мешали различным националистам питать иллюзии по поводу «блестящего» будущего.
Немцы проводили традиционную оккупационную политику, которая очень ясно показывала будущее Литвы: высшее образование свернули; литовцам запретили иметь газеты на литовском языке, немецкая цензура не разрешила выпуска ни одной литовской книги; литовские народные праздники запретили и т. д. Не получив от Гитлера «независимой Литвы» Фронт распался. Большинство его активистов и членов продолжали сотрудничать с немцами, служили оккупантам, получив право на сытую жизнь в виде слуг «расы господ». Шкирпа почти всю войну прожил в Германии, затем жил в различных западных странах. Амбразявичюс также перебрался на Запад. Большинство же рядовых членов Фронта либо погибли во время войны в боях с партизанами, Красной Армией, либо были арестованы и осуждены за геноцид мирного населения.
Таким образом, часть подполья советские органы госбезопасности зачистили: с июля 1940 по май 1941 года в Литве вскрыли и ликвидировали 75 подпольных антисоветских организаций и групп. Однако, несмотря на активную деятельность, советские органы ГБ не смогли ликвидировать литовскую «пятую колонну». Оставшиеся литовские «волки» за несколько дней до начала Великой Отечественной войны активизировались. 22 июня 1941 года началось восстание. В частности, в городке Можейкяй националисты захватили власть и стали арестовывать и уничтожать советско-партийный актив и еврейскую общину. Всего в июле – августе 1941 г. только в Можейкяй было убито около 200 советских и партийных деятелей и более 4 тыс. евреев.
Во время немецкой оккупации литовские каратели «прославились» массовым уничтожением мирного населения в Прибалтике, Белоруссии и Украине. Истребление мирного населения Литвы местные нацисты начали с самого начала Великой Отечественной войны, с отходом советских войск. Уже в июне в Каунасе был создан концлагерь для евреев, который охраняли литовские «охранные отряды». При этом местные нацисты, не дожидаясь подхода вермахта, проявили инициативу и после отступления Красной Армии уничтожили 7800 евреев.
Стоит отметить, что на службу к немецким оккупантам многие литовцы поступали не из-за националистических мотивов, а по меркантильным соображениям. Они служили сильному хозяину и получали подачки, возможность сыто жить. Литовцы, служившие полицейских подразделениях, и члены их семей, получали ранее национализированную советской властью собственность. Каратели получали большую плату за свои кровавые дела.
Всего в годы войны в составе немецких вооруженных сил служило около 50 тыс. человек: около 20 тыс. в составе вермахта, до 17 тыс. во вспомогательных подразделениях, остальные – в полиции и отрядах «самообороны».
После освобождения республики от немецких оккупантов в 1944 году литовские националисты продолжали сопротивление до середины 1950-х годов. Сопротивление возглавила созданная ещё в 1941 году «Армия свободы Литвы», костяком которой были бывшие офицеры литовской армии. После Великой Отечественной войны в Литве действовало около 300 групп общей численностью около 30 тыс. человек. Всего в литовском движении «лесных братьев» участвовало до 100 тыс. человек: из них около 30 тыс. человек было убито, около 20 тыс. – арестовано.
В 1944 – 1946 гг. советская армия, органы госбезопасности и внутренних дел разгромили основные силы «лесных братьев», их штабы, окружные и уездные командования и отдельные подразделения. В этот период проводились целые войсковые операции с привлечением бронетехники и авиации. В дальнейшем советским силам приходилось бороться уже с малыми повстанческими группами, которые отказались от прямых столкновений и использовали партизанско-диверсионную тактику. «Лесные братья», как до этого каратели в период немецкой оккупации, действовали крайне жестоко и кроваво. В период противостояния в Литве было убито более 25 тыс. человек, причём подавляющая часть литовцы (23 тыс. человек).
Советские органы госбезопасности активизировали агентурную работу, выявляли и уничтожали лидеров повстанцев, активно использовали истребительные батальоны (добровольческие формирования из советско-партийных активистов). Большую роль сыграла масштабная депортация населения Прибалтики в 1949 году, которая подорвала социальную базу «лесных братьев». В итоге к началу 1950-х годов большую часть повстанческого движения в Литве ликвидировали. Амнистия 1955 года подвела итог этой истории.
Групповой снимок членов одного из отрядов литовского бандподполья «лесных братьев», действовавшего в Тельском округе. 1945 г.
Тела литовских «лесных братьев», ликвидированных органами МГБ. 1949 г.
Групповой снимок литовских «лесных братьев». Один из боевиков вооружен пистолетом-пулеметом чехословацкого производства Sa. 23. В военной форме — командир местных «лесных братьев» (второй слева) с адъютантом. В гражданской одежде, только что заброшенные в Литву диверсанты, после обучения в созданной американцами диверсионно-разведывательной школе в г. Кауфбойрен (Бавария). Крайний слева — Юозас Лукша. Ассоциацией евреев Литвы внесен в список активных участников геноцида еврейского населения. Обвиняется в убийстве десятков человек во время резни в Каунасе в конце июня 1941 г. В сентябре 1951 г., попав в засаду, был ликвидирован сотрудниками МГБ СССР. Источник фотографий: http://waralbum.ru
Автор: Самсонов Александр Статьи из этой серии: Великая чистка
Литовские и латышские ликвидаторы – их зверствам поражались даже фашисты
Увы, не только немцы творили зверства во время Великой Отечественной войны. Так называемые прибалтийские полицейские батальоны зачастую устраивали еще более жестокие расправы над невинными людьми.
Даже немецкий комиссар был потрясён этим, о чем потом писал своему начальнику. По его словам, литовские полицейские не просто убивали белорусских евреев в Слуцке – прежде людей жестоко избивали, причем и женщин, и детей.
После этих батальонов города оставались в руинах, уже не говоря о том, что они забирали с собой все – чуть ли не пальцы у трупов отрубали, если на них были кольца.
Или вот хвастовство некоего лейтенанта Эгласа, который рассказывал, что попасть человеку с 30 метров в голову для него проще простого. Он в составе 18-го батальона шуцманшафта в прямом смысле проводил ликвидацию в городе Слоним в Белоруссии.
Там латыши просто уничтожали всё и всех, кого видели. Их туда отправили немцы, так как в Белоруссии было очень много партизанских отрядов. Одна из страшнейших операций против них называлась «Зимнее волшебство». Тогда латыши сожгли 440 деревень и убили более 10 000 невинных людей. Иногда их не просто убивали, а отправляли на минные поля.
По рассказам русского поручика Балтиньша, латыши брали с собой женщин, которым им стирали и прочее. Так вот, несколько обгоревших женских трупов потом обнаружили привязанными проволокой к дверному косяку.
Но это, видимо, тоже было во благо Литвы, Латвии и Эстонии. Примечательно, что в составе 2-го литовского батальона, который возглавлял главный «минский мясник» Антанас Импулявичюс, служил и Валдас Адамкус – будущий на тот момент президент Литвы. Литовцы выбрали его дважды – в 1998 году и в 2004-м.
Именно после него избралась Даля Грибаускайте. Стоит ли после этого удивляться современной политике Литвы, да и остальных балтийских государств?
По сей день там чествуют фашистов и коллаборационистов, а если кто-то говорит, как было на самом деле, его судят за ложь и антигосударственность.
«Распускали слухи, что евреев и русских будут резать»: рассказ очевидца о преступлениях националистов в Литве
В горсовете Клайпеды на 26 июля запланированы два голосования. Одно по вопросу установки мемориальной доски на здании университета в честь лидера «лесных братьев» Адольфаса Раманаускаса-Ванагаса, а второе по поводу импичмента депутату Вячеславу Титову, который усомнился в том, что имя убийцы нужно увековечить. Поддержать Титова пришли к стенам горсовета неравнодушные граждане, среди них бывший председатель Совета ветеранов Анфиян АНТОНОВ, который не понаслышке знает, что же представляло собой повстанческое движение Литвы.
— Анфиян Петрович, при каких обстоятельствах Вашей семье пришлось столкнуться с «лесными братьями»?
Анфиян Антонов / Фото: из личного архива
— Когда пришла Советская власть, моя мать всей душой поддержала ее. Вся наша деревня, находившаяся тогда в Каунасском уезде (сейчас это район), поддерживала новую власть и считала ее своей, трудовой. Мою мать как самую грамотную (она закончила класс церковно-приходской школы) избрали председателем сельсовета.
Когда началась война, она стала участником сопротивления немецкой оккупации. Являясь связной партизанского отряда, она налаживала связь между партизанским каунасским подпольем, лагерем принудительного труда в Правенишкесе, где в то время был мой отец, и каунасским гетто. Моя мать по просьбе штаба переправляла евреев в партизанские отряды.
В ее адрес сразу посыпались угрозы, но среди «лесных братьев» был человек, хорошо знавший нашу семью, и он предупредил мать, что в ближайшую ночь с ней расправятся, отметив, что детей не тронут. Она скрылась, сбежав к знакомым на другой хутор.
К нам пришли домой, сначала давали конфеты, спрашивали, где мать. Старшей сестре было двенадцать лет, нам с братом — по семь и шесть соответственно, но нас потом стали и ремнем избивать. А мы действительно не знали, где она скрывается.
Потом они ушли с угрозой, что так нас не оставят. Через несколько дней знакомый вновь сообщил, что нужно бежать, иначе теперь уже погибнет вся семья.
Мать нас собрала, и мы бежали в волость, куда «лесные братья» не смели показываться. Мы спаслись, но в других случаях наши родственники были убиты ни за что.
— Как Ваш отец оказался в лагере принудительного труда в Правенишкесе?
— Наша деревня Ромашкю-Будай была староверской, на ее окраине еще жил литовец, на окраине леса — поляк. Мы все жили дружно.
Мой отец еще в 1940 году поддержал новую власть, активно участвовал, как и вся деревня, в выборах того года. Он тоже был избран председателем сельсовета, ездил в составе делегации в Москву на сельскохозяйственную выставку 1940 года, рассказывал соседям-крестьянам, как хорошо его там приняли, как по возвращении встречали в Каунасе с цветами.
Когда пришли немецкие оккупанты, он собрался уйти в партизаны, но его схватили приехавшие на велосипедах так называемые повстанцы («белоповязочники»). Они заставили его копать себе яму, хотели за сараем расстрелять. Но вмешался немец, к которому моя мать бросилась со взяткой (самогоном, копченостями), поэтому казнь отменили.
Немецкие солдаты маршируют в Мемеле / Фото: ИноСМИ
Так отец попал в политическую тюрьму Каунаса, потом в Правенишкес. Затем, когда его хотели вывезти в Германию, он бежал к партизанам, разобрав в поезде дощатый пол. В конце войны, за неделю до освобождения нашего края, он погиб в стычке с местными карателями. Партизаны пытались не дать им уйти с немцами, но в итоге его убили.
— Что мотивировало местных литовцев записываться в ряды «лесных братьев»?
— Первый контингент — это сотрудничавшие с немцами коллаборанты, которые не успели с ними отступить. К ним стала присоединяться напуганная молодежь, боявшаяся призыва в советскую армию. Чтобы их не призвали, они ушли в лес. Был какой-то процент идейных борцов за независимость Литвы.
Но главные руководители «лесных братьев» — это люди, у которых руки были по локоть в крови во время немецкой оккупации.
Именно начиная с этой оккупации, за ними тянулся кровавый шлейф и кровавые методы. Они активно принимали участие в уничтожении евреев, активистов и т.д.
— Могли бы Вы подробнее рассказать о случаях сотрудничества «лесных братьев» с немцами? Замешан ли был в коллаборации с нацистами Адольфас Раманаускас-Ванагас?
— Про самого Раманаускаса-Ванагаса сказать не могу, я читал, что он действовал не в том районе, где мы жили. У нас же там, где сейчас Домейкава (пригород Каунаса), была богатая усадьба Суткаса. В период немецкой оккупации в этой усадьбе он сколотил группу карателей, охотившуюся за советскими партизанами, евреями, подпольщиками, за теми, кто не принимал немецкую оккупацию. Стоило только сказать им, что кто-то «неправильно» думает, и его сразу арестовывали или убивали.
Этот Суткус в конце войны планировал отступить с немцами. Мой отец в партизанском отряде «За Советскую Литву» пытался не дать им уйти, но часть ушла, а некоторые стали повстанцами, выполнявшими те же задания против своего народа, что и при немцах.
Адольфас Раманаускас-Ванагас / Фото: jp.lt
— Страдали ли этнические литовцы от террора «лесных братьев»?
— В конце существования в Литве Советской власти мне удалось в 1988 или 1989 году принять участие в съезде всех потерпевших от «лесных братьев», который прошел в Вильнюсе. Очень большой зал ЦК Коммунистической партии Литвы был полон потерпевшими. Невозможно было слушать их воспоминания о том, какими методами «лесные братья» уничтожали близких, родственников, соседей. Звезды вырезали, полосы кожи со спины снимали, в колючую проволоку заворачивали, живых бросали в колодцы, сжигали, нападали на бани, когда там женщины мылись, чтоб их изнасиловать…
Есть писатель Римантас Грейчус, в своей книге он приводит много таких случаев, потому что объезжает свидетелей, опрашивает их. И он хочет еще вторую книгу выпустить. Его отец был в ссылке, поэтому Римантас родился в России, получил там высшее образование, женился, но вернулся в Литву.
Много от рук «лесных братьев» погибло литовцев. В первую очередь уничтожали актив советской власти. Во вторую очередь — новоселов. Очень много их погубили. Еще в 1940 году вышел Земельный декрет, согласно которому безземельных наделяли землей, а малоземельным ее добавляли. Соответственно теряли богатые — у них землю отрезали, чтобы наделить ею новоселов.
На съезде пострадавших было зафиксировано, что «лесные братья» уничтожили порядка сорока тысяч мирных жителей.
— Какой стратегии придерживалось движение «лесных братьев» в начале Великой Отечественной войны?
— Еще за два-три дня до начала войны распускались страшные слухи, что всех евреев и русских будут резать, убивать. Видимо, распускали те, кто уже знал, что вот-вот начнется война. Многие испугались. Значительная часть русских грузилась в телеги и собиралась в случае начала военных действий отступать на восток.
Еще война не началась, а возникло восстание пятой колонны, так как она стала действовать в назначенное время и назначенный срок по команде из Берлина. Я видел архивные документы об этом.
Как только немцы перешли границу, в Каунасе начались еврейские погромы, организованные повстанцами. Даже комендант города, увидев, как зверски убивают арматурой, палками и чем только угодно, так как жалели патроны, телеграфировал в Берлин о том, как нужно реагировать. Но был прислан ответ, чтобы он не мешал, а при определенных условиях и помогал.
— Куда смотрело в это время мирное население Литвы?
— В Каунасе мирное население, проходя мимо погромов, останавливалось и хлопало в ладоши. Для них это был театр. На территории автобусного парка произошло первое избиение евреев.
Один немецкий офицер заснял, как литовец, участвовавший в избиениях, играл на гармошке, сидя на трупах. Уже в наши дни эта фотография оказалась в сети.
Тела расстрелянных евреев — жителей гетто в г. Каунас / Фото: Победа. 1941–1945 г.
Гетто Каунаса организовали в пригороде Вилиямполе, там жили евреи. Перед тем, как его создать, националисты прошлись маршем по еврейским кварталам. Они стали избивать евреев, сгонять их к реке. Там над ними издевались: били, топили, заставляли самим лезть в реку и плыть.
Самое странное, что рядом на высотке собрался глазевший народ. Некоторые из них это даже приветствовали.
На мой взгляд, литовское население разделилось тогда пополам. 50% поддерживали и воевали за нацистов. Остальные 50% не сочувствовали немцам, может, около 20% из них участвовали в каком-то сопротивлении: в партизанском и подпольном движении. Я знаю много партизан и подпольщиков, они все умерли, но память о них у меня сохранилась.
— Что ждет общество Клайпеды в случае увековечивания памяти Адольфаса Раманаускаса-Ванагаса?
— В Клайпеде это первый такой случай. У нас многонациональный город, здесь много диаспор, которые живут в дружбе. И с той, и с другой стороны никто не хотел разногласий. Власти не препятствовали отмечать день освобождения Клайпеды. И «Бессмертный полк» мы проводили, но героизация Раманаускаса-Ванагаса создает раздор. Чувствую, в Клайпеде не будет такого, как раньше: начнутся расколы.
Подписывайтесь на Балтологию в Telegram и присоединяйтесь к нам в Facebook!