Группа воскресенье о чем поет
История песни «Ночная птица» – Константин Никольский
В этой статье мы поговорим об истории песни «Ночная птица» Константина Никольского, которую сначала играла группа «Воскресение». Позже композиция вошла в репертуар автора, начавшего сольную карьеру.
История создания и смысл песни «Ночная птица»
Она была написана как посвящение барабанщику Юрию Фокину, с которым Никольский играл в группе Стаса Намина. Константин сочинил ее после того, как Юрий иммигрировал в Соединенные Штаты. Вот почему первым названием было «Прощание с другом».
Сам Никольский в коллективе тоже долго не задержался. Позже он вспоминал:
Песня «Ночная птица» появилась по большой тоске. Была такая группа «Цветы», потом она стала называться группой Стаса Намина. Это был мой первый профессиональный коллектив. До того были все игрушки, а здесь надо было играть серьезно. Стас Намин пригласил меня гитаристом в первый состав «Цветов». Было по два-четыре концерта в день. Филармония поняла, что с нас можно качать деньги насосом, и зарядила по полной. И вот первый состав распался. И у меня с распадом состава была душевная травма и крушение всех моих надежд. И на этой почве у меня появилось сразу три невеселых песни – «Я сам из тех, кто спрятался», «Когда поймешь умом, что ты один на свете» и «Ночная птица».
Релиз и достижения
В 1979 году композицию, вместе с пятью другими песнями Никольского, записала только что образовавшаяся группой «Воскресение» для дебютного альбома «Воскресенье» (также известного под названиями «79» и «Кто виноват?»). Спел «Ночную птицу» Андрей Сапунов. Константин был категорически недоволен результатом и не хотел, чтобы запись была выпущена, но она попала в руки пиратов и прославила группу.
По словам Никольского, советские цензоры усмотрели в тексте песни крамолу, что становилось причиной разного рода проблем:
Из-за “Ночной птицы” тоже были неприятности. Не все сегодня помнят, что она называется “Прощание с другом”. Ведь в конце 70-х уже начали потихоньку отъезжать… А вообще прицепиться можно к чему угодно, посадить за любую ерунду.
Начав сольную карьеру, Константин Никольский включил песню в свой второй сольный альбом «Один взгляд назад» (1996).
Клип «Ночная птица»
Посмотрим музыкальное видео с концертной записью “Ночной птицы”, которую можно смело называть одним из шедевров современной русской музыки.
Текст и аккорды песни «Ночная птица»
Dm | Edim7 | Fdim7 | C A/C# | Dm
Dm Edim7 A7
О чем поет ночная птица
Dm C Bb C
Одна в осенней тишине?
Dm Edim7 A7
О том, с чем скоро разлучится
Dm C Bb D7
И будет видеть лишь во сне
Gm C7
О том, что завтра в путь неблизкий,
Am Dm C
Расправив крылья, полетит
Bb Bb/A Gdim7 A7
О том, что жизнь глупа без риска,
Dm C Bb C
И правда все же победит.
Ночные песни птицы вещей
Мне стали пищей для души,
Я понял вдруг простую вещь:
Мне будет трудно с ней проститься
Холодным утром крик последний
Лишь бросит в сторону мою
Ночной певец, я твой наследник,
Dm C Bb D7
Лети, я песню допою
Холодным утром крик последний
Лишь бросит в сторону мою
Ночной певец, я твой наследник,
Dm C Bb Bb/A Gdim7 A7 Dm
Лети, я песню допою
Цитата о песне
— А какую песню вы любите исполнять больше всего?
— Наверное, «О чем поет ночная птица», она мне невозможно дорога. Понимаешь в чем дело: идет программа, идет концерт, и я этим концертом руковожу, а вот есть такая песня, которая руководит мной. Она называется «О чем поет ночная птица».
Группа воскресенье о чем поет
Спел «Ночную птицу» Андрей Сапунов. Константин был категорически недоволен результатом и не хотел, чтобы запись была выпущена, но она попала в руки пиратов и прославила группу. Позже композиция вошла в репертуар автора, начавшего сольную карьеру.
Песня была написана как посвящение барабанщику Юрию Фокину, с которым Никольский играл в группе Стаса Намина «Цветы» в ее самом-самом первом составе. Для обоих это был первый профессиональный коллектив. Константин сочинил ее после того, как Юрий иммигрировал в Соединенные Штаты.
Вот почему первым названием песни было «Прощание с другом». По словам Никольского, советские цензоры усмотрели в тексте песни крамолу, что становилось причиной разного рода проблем.
Константин Никольский: «Ведь в конце 70-х уже начали потихоньку отъезжать. А вообще прицепиться можно к чему угодно, посадить за любую ерунду».
Сам Никольский в коллективе тоже долго не задержался. Позже он вспоминал:
«Песня «Ночная птица» появилась по большой тоске. Была такая группа «Цветы», потом она стала называться группой Стаса Намина. Это был мой первый профессиональный коллектив. До того были все игрушки, а здесь надо было играть серьезно.
Стас Намин пригласил меня гитаристом в первый состав «Цветов». Было по два-четыре концерта в день. Филармония поняла, что с нас можно качать деньги насосом, и зарядила по полной. И вот первый состав распался.
И у меня с распадом состава была душевная травма и крушение всех моих надежд. И на этой почве у меня появилось сразу три невеселых песни – «Я сам из тех, кто спрятался», «Когда поймешь умом, что ты один на свете» и «Ночная птица».»
По словам Никольского, советские цензоры усмотрели в тексте песни крамолу, что становилось причиной разного рода проблем:
«Из-за “Ночной птицы” тоже были неприятности.
Не все сегодня помнят, что она называется “Прощание с другом”. Ведь в конце 70-х уже начали потихоньку отъезжать… А вообще прицепиться можно к чему угодно, посадить за любую ерунду.»
ТЕКСТ: «НОЧНАЯ ПТИЦА»
О чём поёт ночная птица?
Одна в осенней тишине.
О том с чем скоро разлучится
И будет видеть лишь во сне.
О том, что завтра в путь неблизкий,
Расправив крылья, полетит.
О том, что жизнь глупа без риска,
И правда всё же победит.
Ночные песни птицы вещей
Мне стали пищей для души.
Я понял вдруг простую вещь:
Мне будет трудно с ней проститься.
Холодным утром крик последний
Лишь бросит в сторону мою.
Ночной певец, я твой наследник.
Лети, я песню допою!
Холодным утром крик последний
Лишь бросит в сторону мою.
Ночной певец, я твой наследник.
Лети, я песню допою!
________________________________________________________________________________
ЦИТАТА О ПЕСНЕ:
— «Допустим, я — ночная птица, скажем, я — сова/Мне ночами не спится/я делаю слова» (Алексей Романов)
— «- А какую песню вы любите исполнять больше всего?
— Наверное, «О чем поет ночная птица», она мне невозможно дорога. Понимаешь в чем дело: идет программа, идет концерт, и я этим концертом руковожу, а вот есть такая песня, которая руководит мной. Она называется «О чем поет ночная птица».
(Константин Никольский)
_____________________________
из соцсети «ВКонтакте»
Вступите в группу, и вы сможете просматривать изображения в полном размере
Познавательный ресурс о культуре, науке и искусстве
Кур.С.Ив. ом
Сайт Курия Сергея Ивановича
Хиты группы ВОСКРЕСЕНЬЕ и Константина Никольского, ч.2: история песен «Музыкант» (1980) и «Ветерок» (1981)
Автор статьи: Сергей Курий
Рубрика «Наши хиты»
Хотя дебютный альбом группы ВОСКРЕСЕНИЕ официально содержал 10 песен авторства Алексея Романова, по стране он распространялся с весьма примечательным бонусом.
Случилось так, что в конце сессии звукозаписи на плёнке осталось свободное место. И вот тогда член ВОСКРЕСЕНИЯ — Андрей Сапунов напел на пленку ещё шесть дополнительных песен под аккомпанирование Евгения Маргулиса и Алексея Макаревича. Эти песни (в числе которых был «Музыкант», «Я сам из тех…», «Когда поймешь умом…») принадлежали старому знакомому Сапунова — Константину Никольскому.
Никольский к тому времени был уже матёрым музыкантом. С 1969 года он играл в группе АТЛАНТЫ, затем — в ВИА ЦВЕТЫ Стаса Намина (где отметился песней «Старый рояль»), группе Юрия Антонова и группе ФЕСТИВАЛЬ под руководством именитого Максима Дунаевского. Несмотря на это, Константин долгое время оставался только автором и гитаристом, и сам песни практически не пел.
К. Никольский: «Я довольно немного нот играл, но достаточно стильно это было, вот и все. Что, собственно, и делаю сейчас тоже. В своей изысканной манере».
Будущий мегахит «Музыкант» (первоначально — «Венецианский музыкант») был написан ещё очень давно — в 1971 году — во время службы Никольского в армии. По словам автора, он сочинил песню буквально за вечер, «пока стоял с ружьем на посту и мечтал…». Толчком послужила фраза из сказки Андерсена «Соловей».
Х. К. Андерсен «Соловей»:
«Я не могу жить во дворце, позволь лишь прилетать к тебе, когда захочу. Тогда я буду садиться вечером у твоего окна и петь тебе, и моя песнь порадует тебя и заставит задуматься. Я буду петь о счастливых и несчастных, о добре и зле, укрытых от твоих глаз».
К. Никольский:
Повесил свой сюртук на спинку стула музыкант,
Расправил нервною рукой на шее чёрный бант.
Подойди скорей поближе, чтобы лучше слышать,
Если ты ещё не слишком пьян,
О несчастных и счастливых, о добре и зле,
О лютой ненависти и святой любви….
К. Никольский:
«Мне было 20 лет. Я не думал, что это будет что-то! Я хотел, чтоб просто красиво было — не эта вот «дорога железная», и тому подобное, а чтобы красиво, чтоб звучало. Она и правда звучит. «Музыкант» — гениальная, конечно, песня, причем ее любой мог написать — она же от лица музыканта, такая общая для всех…».
Надо сказать, что петь «о счастливых» Никольскому приходилось нечасто. Более всего ему удавались задумчивые и меланхоличные песни. Особенно мрачными вышли «Когда поймешь умом…», «Ночная птица» и «Я сам из тех…», написанные в 1976 году — буквально одна за другой.
В это время Никольский как раз ушёл из группы Стаса Намина. Концертов к тому времени было мало, музыканты ссорились, а барабанщик Юрий Фокин эмигрировал в Америку (считается, что именно ему посвящена «Ночная птица», которая сначала называлась «Прощание с другом»). Дошло до того, что Никольский всерьёз думал, что его музыкальной карьере пришёл конец.
Константин Никольский (слева) в группе Стаса Намина. 1976.
К. Никольский:
«Никому такого не пожелаю. Жить не хотелось — это слабо сказано. Долго мучился, а потом написал песню — и всё прошло.
…В моих песнях нет идей, есть переживания. Есть такое стихотворение – «Я сам из тех, кто спрятался за дверь». Когда его читаю, такое впечатление, что это не я писал».
Чуть позже была написан ещё один мегахит (вполне соперничающий с «Музыкантом») — «Мой друг художник и поэт».
Из интервью с К. Никольским:
«- У вас в жизни была настоящая любовь?»
— Конечно! Вот про нее как раз песня «Мой друг художник и поэт». Была у меня большая любовь, высокие чувства. Потом она уехала в Америку, не виделись пять лет. Потом встретились, а она — в какой-то одежде непонятной, маловыразительной, на мой взгляд. И все, все остановилось, ничего не стало. «Моя любовь сменила цвет». Сейчас звонит, спрашивает: «Ты помнишь?…» Я говорю: «Конечно, помню»».
Говорят, что впервые эта песня была записана в 1978 году, когда Никольский работал у Дунаевского в группе ФЕСТИВАЛЬ. Тогда её исполнял солист ФЕСТИВАЛЯ Павел Богуш. На этом дело не закончилось. Никольский считал, что именно под влиянием его песни Дунаевский написал свой хит «Кленовый лист».
К. Никольский:
«Как-то в компании, естественно, выпившей, Дунаевский мне говорит: «Вот, сочинил новую песню». И поет: «Кленовый лист, кленовый лист…». А я говорю: «Постой, тут надо вот так играть». И показываю. А он мне: «Что это?» Я отвечаю: «Ну что же ты, это очень известное соло»».
Гитарное соло действительно один из самых пронзительных моментов этой грустной песни, которая всё-таки заканчивается желанием стряхнуть с себя морок иллюзии:
А может быть разбить окно
И окунуться в мир иной,
Где, солнечный рисуя свет,
Живёт художник и поэт…
К. Никольский:
«Я считаю гитару продолжением голоса, когда замирает вокал, вступает соло, как, например, в песне «Мой друг художник и поэт». Гитара договаривает то, что хотел сказать автор, но не смог».
А потом наступил 1980 год и песни Никольского, приклеенные бонусом к альбому «Воскресение — 1», вкупе с песнями Романова обрели всесоюзную популярность.
Их считали песнями ВОСКРЕСЕНИЯ, хотя официально в состав этой группы Константин вошёл позже.
Стоит сказать, что творчество Никольского, несмотря на самобытность, вписалось в концепцию Романова идеально. В песнях и того, и другого витала атмосфера ностальгии и разочарования, выраженная простыми образами и символами (на мой вкус, часто слишком клишированными).
А вот в плане групповой работы между Никольским и остальными музыкантами вскоре возникли трения. Будучи человеком самодостаточным, Константин сразу взял дело в свои руки. В результате альбом «Воскресение — 2» 1981 года вышел крепче и профессиональнее.
А. Арутюнов, звукорежиссёр альбома:
«По большому счету, все, кроме Никольского, не были сильными музыкантами. Поэтому Костя постоянно требовал от остальных участников группы умения играть необходимый минимум и организовал репетиционный процесс таким образом, чтобы внутрь группы не проникал дух шары».
Трек-лист второго альбома составили старые песни Романова плюс две новых — «По дороге разочарований» и «Я ни разу за морем не был» (последнюю считаю лучшей из репертуара Алексея — во многом из-за текста).
…Что задумано, сделано, пройдено,
Бросишь всё, ни о чем не скорбя.
Только где-то кончается Родина,
Если Родина есть у тебя.
Оглянись на прощанье, и, — вот она
Под ногами чужая земля.
То ли птицы летят перелётные,
То ли крысы бегут с корабля.
Никольский внёс свой вклад в альбом всего тремя песнями, но все они были отменны. Первая — под названием «Воскресенье» — открывала альбом и казалась специально написанной для группы (на самом деле она родилась раньше). Второй был отличный жёсткий блюз «Стеклорез» (позже переименованный на «В моей душе осадок зла»).
Ну, а третьей песней Никольского стал знаменитая «Один взгляд назад», написанная осенью 1980-го (второй состав ВОСКРЕСЕНИЯ только собрался) — по пути в Гнесинское музучилище, где гитарист в то время учился. Несмотря на то, что супруга музыканта — Марина — заявила, что это «самая плохая песня, которую ты написал», вскоре, переименованная народом в «Ветерок», она зазвучала под гитару во многих советских дворах.
Сам Никольский спел на альбоме только в «Стеклорезе», остальное исполнил Сапунов. Несмотря на то, что у Сапунова был красивый голос, Константину страшно не нравилось, как он поёт его песни.
К. Никольский:
«Сапунов считал, что голос — это всё. И очень любил: «А-а-а-а», мелизмы всякие… Я спорил: вот пять песен, мелодии у всех разные, а ты их одними и теми же мелизмами — раз, и словно мылом все замазал… Мелодия — это вещь неприкосновенная».
В результате, когда Романова посадили за нетрудовые доходы, а ВОСКРЕСЕНИЕ снова распалось, Никольский решил — хватит! — научусь петь сам. Став автором-певцом-музыкантам в одном лице, Константин в итоге начал сольную карьеру. Попытки в 1994 году реанимировать старый состав ВОСКРЕСЕНИЯ не удались. Более того — Никольский строго требовал у бывших сотоварищей не исполнять на концертах его песни, даже если толпа их требует. Оно и понятно — Константину надо было отказаться лишь от одного всенародного шлягера ВОСКРЕСЕНИЯ «Кто виноват», все остальные мегахиты были его.
В этом легко убедиться, прослушав сольный «Зе Бест» 1996 года под названием «Один взгляд назад», где были заново перезаписаны старые хиты. Кстати, одноименная песня превратилась на этом сборнике чуть ли не в хард-боевик. Для раскрутки на неё даже сняли незатейливый «пивной» клип — по-моему, единственный в карьере Никольскому.
Спустя 10 лет к музыканту даже обратились создатели телесериала «Тридцатилетние» с просьбой включить в него песню «Мой друг художник и поэт».
К. Никольский:
«По мнению звонивших, я, наверное, должен был подпрыгнуть с дивана до потолка от счастья. Но произошло обратное. Во-первых, песню, которую сейчас можно услышать только на пластинках или на моих концертах, ежедневно в течение длительного времени крутили бы по телевизору и измочалили бы вдрызг. Во-вторых, была предложена какая-то смехотворная сумма — тысяча долларов. За песню уже записанную, давно известную, для раскрутки которой не требуется ничего. …Я спросил: «Сколько серий в сериале?». Они ответили: «Шестьдесят восемь». Вот, говорю, по «штуке» за каждую серию — тогда берите, а так — нет. Пошутил, конечно, чтобы отстали».
В музыкальной среде Никольский давно стал притчей во языцех. Именно ему приписывают фразу: «Пусть новые песни пишет тот, у кого старые плохие». Сам музыкант утверждает, что произнёс её не он, а Сапунов, хотя новый материал у Никольского действительно выходит крайне редко (последним был альбом «Иллюзии» 1997 г.). Однако мэтр по этому поводу не переживает.
К. Никольский:
«Я бы сказал так: у меня по поводу моих песен, как старых, так и новых, есть свой критерий оценки. Если я написал действительно удачные песни, то ниже этого уровня опускаться не должен. Вы знаете, иногда прихожу к выводу: возможно, лучшие свои песни я уже написал. Раньше ведь я просто был автором, а сейчас – исполнитель, но со своим репертуаром, который считаю достойным.
…Хотя я люблю простое, прозрачное звучание акустической гитары, я все же не бард. Я — эстрадный исполнитель, рок-шансонье. Это ведь в большинстве своем — баллады. О людях, о жизни — с ее печалями и радостями.
…Какие-то тексты я написал на какую-то музыку. Чтобы было что послушать самому и товарищам, вот и всё. А получилось вроде как немножко пошире».
В 1999 году в знаменитом кабачке «Гамбринус» я услышал «Музыканта», исполненного с интонациями и в манере настоящего одесского шансона. Шире некуда… 🙂
Другие песни Константина Никольского:
Автор: Сергей Курий
июнь 2006 г; сентябрь 2014 г.
Группа воскресенье о чем поет
1. ВОСКРЕСЕНЬЕ
2. ОДИН ВЗГЛЯД НАЗАД
3. В ЖИЗНИ, КАК В ТЁМНОЙ ЧАЩЕ
4. ПО ДОРОГЕ РАЗОЧАРОВАНИЙ
5. МЧИТСЯ ПОЕЗД
6. В МОЕЙ ДУШЕ ОСАДОК ЗЛА
7. КТО ВИНОВАТ
8. Я ПРИВЫК БРОДИТЬ ОДИН
9. Я НИ РАЗУ ЗА МОРЕМ НЕ БЫЛ
10. МУЗЫКАНТ (bonus track)
11. НОЧНАЯ ПТИЦА (bonus track)
12. КОГДА ПОЙМЁШЬ УМОМ… (bonus track)
Константин Никольский – вокал, гитара
Алексей Романов – вокал, гитара
Андрей Сапунов – бас-гитара, вокал
Михаил Шевяков – ударные
Альбом записан за три ночи, с 7 по 10 июля 1981 года, в подвале приёмной комиссии МГИМО (Москва, Николо-Щаповский переулок)
Звукорежиссёр — Александр «Артём» Арутюнов (треки 1-9)
Треки 10-12 записаны в июле-августе 1979 г.
Реставрация и стереофонизация записи – студия «Рестон» (Борис Смирнов)
Рисунок на обложке – Михаил Шевяков, графический дизайн – Павел Павлик
Впервые альбом был выпущен фирмой грамзаписи «ФИЛИ» на виниле в 1992 году.
Формально группа «Воскресение» никогда не являлась антисоветской группой. Если разобраться, та же «Машина времени» исполняла гораздо более дерзкие и резонансные песни (возьмём хотя бы «Битву с дураками» или «Марионетки»). Но почему-то именно за «Воскресением» тянулся некий незримый запретный шлейф, что на моей памяти, в эпоху правления Генсека ЦК КПСС Юрия Андропова, неизменно заставляло взрослых предусмотрительно понижать голос, произнося на каком-нибудь семейном торжестве фразу: «А поставь катушку с «Воскресеньем»!» (название произносилось именно так, со смягченьем, о чём поговорим чуть дальше). И, например, мне, советскому школьнику первой половины восьмидесятых, слушать «Машину» не возбранялось никогда (наряду с «Динамиком», «Круизом» и даже подверженной официальному запрету в СССР «Альфой» с её не по-советски бойко, на кабацкий манер, перепетым есенинским «Гулякой»), а вот вполне себе политкорректное «Воскресение» осознанно я услышал на кассете фактически тайком, раздобыв её на один вечер у знакомого году в 1984-м и прокрутив в запертой ванной раза три в режиме нон-стоп. Из магнитофона звучали не самые оптимистические, но очень крутые, фантастически талантливые песни. К примеру, такая:
Кто виноват, и в чём секрет,
Что горя нет и счастья нет,
Без поражений нет побед,
И равен счёт удач и бед?
И чья вина, что ты один,
И жизнь одна и так длинна,
И так скучна, а ты всё ждёшь,
Что ты когда-нибудь умрёшь…
И меркнет свет, и молкнут звуки,
И новой муки ищут руки.
И если боль твоя стихает,
Значит, будет новая беда!
Это звучал вобравший в себя обойму самых бронебойных хитов магнитоальбом 1981 года, официально второй у «Воскресения», а фактически – третий, если считать за отдельный релиз легендарную дозапись к дебютному альбому 1979 года, на которой Андрей Сапунов блестяще исполнил философские баллады Константина Никольского. Но чем же, в самом деле, было вызвано применительно к данной группе непроходящее ощущение запрета, своего рода чужеродности? Во-первых, всем было интуитивно понятно, что название команды в данном случае не является отсылкой к одноимённому (последнему) роману Льва Толстого, а отсылает к Воскресению Христову. За любые заигрывания с религией в атеистическом СССР по головке не гладили (в своё время данный фактор мы рассматривали в статье о творчестве группы «Зоопарк»), а о фактах посещения церкви, к примеру, люди особо не распространялись. Меломаны политкорректно утвердились во мнении, что имеется в виду всего лишь седьмой день недели, поэтому на коробках с бобинами писали: «ВОСКРЕСЕНЬЕ» (других начертаний, с «и» вместо мягкого знака, лично я в то время в кругу родственников и друзей не встречал). То же делали и в государственных (а других и не было) студиях звукозаписи. Во-вторых, вспомним печально известную статью Николая Кривомазова «Рагу из синей птицы», опубликованную в «Комсомольской правде» 11 апреля 1982 года, в которой предельно жёстко критиковалось творчество «Машины времени» и, мимоходом, цитировалась ошибочно приписанная Макаревичу песня «Кто виноват?», написанная Алексеем Романовым и звучащая в репертуаре «Воскресения». Тогдашнюю роль прессы, тем более, центральной, преуменьшать не стоит, не говоря уже о таких авторитетах, как писатель Виктор Астафьев, который в числе других поддержал означенный газетный пасквиль своей подписью. В-третьих, все москвичи были в курсе судебного дела 1983 года в отношении Алексея Романова и звукорежиссёра Александра Арутюнова. Делу в период «андроповской метлы» был дан ход из-за «левого» концерта «Воскресения», проведённого в обход государственной кассы. В результате Арутюнову дали три года колонии, а Романов, проведя 9 месяцев в Бутырской тюрьме и 2 месяца на пересылке, получил три с половиной года условно с конфискацией имущества (конфискована была даже гитара «Fender»). Для ранних восьмидесятых – серьёзный такой шлейф неблагонадёжности, чего уж там. Да и репертуар группы был на любителя: сплошная личностная философия и пропетая полными достоинства, порой заоблачно-чистыми, а порой хрипловатыми (в случае с Никольским) голосами депрессивная грусть, идущая в разрез с солнечным социалистическим плакатом. Одним словом, альбом 1981 года предлагал слушателям совсем иное, более взрывоопасное «Воскресение», нежели то, что пело в 1979-м о звёздах, облачных снах, крепостях из кресел, ушедшем лете, маленьком игрушечном городке и снежной бабе. Группа стала жёстче, напористее, прямее:
По дороге смутных побуждений
Из страны взбесившихся невежд
Долог путь моих перерождений
В дальний край несбывшихся надежд.
Сбросив гору с плеч, расправил плечи,
Гордо приказал себе: «Лети!».
Если я попался вам навстречу,
Значит, вам со мной не по пути.
А теперь – следующий слайд: 30 апреля 1992 года, залитая солнцем предпраздничная Москва. Как сейчас помню, последними уроком у нас была сдвоенная физика, но сидеть на ней в такой день было выше всяких человеческих возможностей. Альтернативой стала поездка с другом в Дом книги на Новом Арбате (тогда ещё – проспекте Калинина), где на втором этаже функционировал в ту пору музыкальный отдел (в памяти по сей день выставленный в витрине винил «Каннибал» группы «Коррозии металла» с размашистым автографом Паука на лбу смотрящего с обложки заглавного персонажа). Помню, купил себе тогда книгу Даниила Хармса «Горло бредит бритвою» (впервые опубликованные дневниковые записи под редакцией журнала «Глагол»), а в самом музыкальном отделе, являвшимся, по сути, рок-магазином, два диска «Аквариума» («Десять стрел» и «Архив. История Аквариума, том III») и три первых виниловых релиза новой фирмы грамзаписи – «ФИЛИ». Это были: впервые увидевший свет 28 марта 1992 года в виде официальной пластинки второй альбом легендарной московской группы «Воскресение» (запись 1981 года), двойная пластинка «Рок против террора» с лучшими фрагментами этого фестиваля и «Песня о безответной любви к Родине» группы «Ноль».
Что касается пластинки «Воскресения», это было настоящим Событием, связанным, помимо прочего, с новым воссоединением золотого состава группы – с Константином Никольским, Андреем Сапуновым и Алексеем Романовым в статусе равноправных фронтменов (вполне по-битловски!). Впервые коллектив возобновил деятельность в 1989 году, в год своего 10-летия, отпраздновав юбилей грандиозным двухдневным фестивалем в УСЗ «Дружба». Второе воссоединение состоялось три года спустя и было ознаменовано не только выпуском виниловой пластинки с легендарной записью 1981 года, но и презентацией этого диска в ДК имени С.П.Горбунова 24 мая 1992-го. Концерт снимала и оперативно транслировала «Программа А» и, хотя данный реюнион по степени отдачи и настроению участников не вполне мог конкурировать с юбилеем 1989 года, это стало незабываемым праздником для многих рок-фэнов и напоминало, в известном контексте, упомянутую уже группу «The Beatles» периода исполнения программы «Get Back» на крыше «Apple Records».
Сравнение с «битлами» уместно ещё и потому, что долгое время голоса участников «Воскресения» могли отличить друг от друга на затёртых магнитофонных лентах лишь самые посвящённые – точно так же, как в своё время голоса «битлов» для большинства советских радиолюбителей-меломанов сливались практически воедино в эфире «зарубежных голосов», перекрывавшихся на территории Союза воем глушилок. Но, какая бы неразбериха не творилась в некоторых головах, уже в те годы ставшие классическими строчки песен «Воскресения» неизменно били в цель и вызывали резонанс:
В жизни, как в тёмной чаще,
Каждый чуть-чуть пропащий,
Как заблудившиеся дети –
Ищут друг друга слепо,
Словно в бреду нелепом,
Зовут того, кто не ответит.
День у ночи во власти,
Утро сулит ненастье,
Грядущий день встаёт из мрака.
Может быть, кто-то свыше
Горе твоё услышит,
Когда б ты только смел заплакать…
В главе, посвящённой творчеству Константина Никольского, я уже вспоминал, как до начала девяностых годов совершенно искренне принимал его песни, исполнявшиеся Андреем Сапуновым, за исполнение авторское. Кстати, в стилистически родственной «Машине времени» было ещё больше поющих музыкантов (не считая Андрея Макаревича, это А.Кутиков, Е.Маргулис, П.Подгородецкий), но почему-то там никакой путаницы с обладателями голосов при прослушивании не возникало. Такой вот особый случай с «Воскресением» в связке Никольский – Сапунов! Ничуть не погрешу против истины, утверждая, что приоритетом являлись сами песни — вне зависимости, кто их автор и в чьём исполнении они звучат. Было ощущение, что эта программа «Воскресения» звучала всегда, настолько вечной являлась тематика, а аранжировки — органичными. Это было как приобщение к чему-то сакральному, имеющему свою тайную подоплёку. Песни вне времени, песни сквозь время:
Забытую песню несёт ветерок,
В задумчивых травах звеня.
Напомнив, что есть на земле уголок,
Где радость любила меня.
Боже, как давно это было,
Помнит только мутной реки вода.
Время, когда радость меня любила,
Больше не вернуть ни за что, никогда…
Кстати, мы вполне могли бы сегодня вести здесь беседу не о втором официальном альбоме «Воскресения», а о дебютном альбоме группы с названием «Экипаж». Только факт уже имевшейся в 1981 году группы с таким названием и мудрый совет Сергея Кавагоэ, барабанщика распавшегося в сентябре 1980-го первого состава «Воскресения», позволили избежать подобного поворота событий. Ну, а что же случилось с первым составом группы, подававшим отнюдь не меньше надежд? Всё просто: он развалился. Бас-гитарист Евгений Маргулис ушёл в группу «Аракс», гитарист Алексей Макаревич и барабанщик Сергей Кавагоэ предпочли музыке иные сферы деятельности, а оставшийся в одиночестве Алексей Романов погрузился в депрессию, планируя стать автором песен для того же «Аракса» и устроиться в филармонию. Факт появления второго состава «Воскресения» предрешил судьбоносный телефонный звонок Константина Никольского, у которого к тому времени имелась ищущая репетиционную базу новая безымянная группа, в которой помимо него самого играл поющий басист Андрей Сапунов и барабанщик Михаил Шевяков. После того, как в состав влился Романов, в СССР появилась настоящая супергруппа – некий русский аналог «Cream», обогатившая отечественную молодёжную культуру целой россыпью превосходных рок-хитов и, подобно британскому блюз-роковому трио, стремительно канувшая в Лету. Пели в группе трое: Романов, Сапунов и Никольский, а играли материал Романова и Никольского. Данная формация, как и все «террариумы единомышленников», оказалась крайне нестабильна и записала лишь один студийный альбом, но этот альбом теперь считается совершенной и немеркнущей рок-классикой. Записанный в условиях расчищенного от хлама подвала-бомбоубежища за три бессонные июльские ночи, в моно-режиме, на не предназначенный для подобного рода записи концертный пульт группы «Автограф», альбом даже по прошествии трёх с половиной десятков лет лет являет собой эталон музыкальной и поэтической зрелости, стилистического разнообразия (от хард-рока и фолк-баллад до ритм-энд-блюза и рэггей!) и невероятного, в определённом смысле былинного энтузиазма.
Разум был полон светлых ожиданий, а сердце чуяло новую беду. Начинались восьмидесятые годы.
ВОСКРЕСЕНИЕ – «ВОСКРЕСЕНЬЕ» (1981). ССЫЛКИ И ДОКУМЕНТЫ:
«Я ПРИВЫК БРОДИТЬ ОДИН…»
Я привык бродить один
И глядеть в чужие окна,
В суете немых картин
Отражаться в мокрых стёклах.
Мне хотелось бы узнать,
Что вас ждёт
И что тревожит ваши сны,
Но вот опять приходит ночь
И день напрасно прожит.
Мы устали от потерь,
А находим слишком редко.
Мы скитались, а теперь
Мы живем в хрустальных клетках.
И теперь чужая радость
Не осушит наших слёз,
И нам осталось
Только ждать, какая малость,
Ждать того, кто не придёт.
Трудно ждать, себе не веря,
Всё стерпеть ещё труднее.
Зажгите свет, откройте двери,
Быть может, мы ещё успеем,
Быть может мы ещё услышим,
Как стучат сердца, и я из дома вышел
И увидел: я один, и только
Снег на крышах…
И я бежал из ледяного плена,
Слишком мало на земле тепла.
Но я не сдался, я – солдат Вселенной
В мировой войне добра и зла.
И я обрушил тучу жгучих молний
В этот мир молчания и льда.
А на земле, как всегда,
То зима, то весна…