Голова ластик в чем смысл
Голова-ластик. Рецензия
В раю всё прекрасно
Фильмы Дэвида Линча не без оснований принято сравнивать со сновидениями (точнее, кошмарами): всё происходящее в них с трудом подчиняется правилам логики, а попытки описать происходящее словами оборачиваются провалом. Но, как и в случае со снами, всю абсурдность происходящего охотно принимаешь и лишь проснувшись начинаешь анализировать увиденное и чесать затылок. «Голова-ластик» – возможно, лучший аргумент в пользу такой интерпретации творчества безумного гения.
Дебютная картина, которую Линч с перерывами снимал около пяти лет, повествует о молодом человеке по имени Генри Спенсер (Джек Нэнс). Он живёт в неопределённом городе, работает на неопределённом заводе и обитает в тесной комнате в неопределённом доме. У него есть девушка по имени Мэри (Шарлотта Стюарт), но даже с ней не всё определено (её фамилия – Икс), особенно когда он приходит к ней в гости, а её устрашающе строгая мать сообщает Генри, что Мэри беременна, а он – отец. Вскоре главный герой вынужден делить своё жилище со своей второй половиной и их отпрыском… который похож на что угодно, но не на человека, круглые сутки издаёт леденящие кровь звуки и постепенно сводит родителей с ума. И ещё в батарее Генри живёт обезображенная молодая женщина, периодически выступающая с песней «В раю всё прекрасно», а событиями в мире, предположительно, управляет таинственный мужчина с изуродованным лицом и собранием гигантских рычагов.
Как и с его последующими работами, пытаться рационально осмыслить и объяснить происходящее в полнометражном дебюте Линча – задача по умолчанию провальная. Возможно, события «Головы-ластика» символизируют собой врождённый мужской страх отцовства, а существо в пелёнках, не дающее уснуть ни на секунду и не реагирующее ни на какие успокоительные меры – это лишь гипертрофированное изображение новорожденных и тех хлопот, которые они доставляют молодым родителям. А может, всё это ничего не означает и Дэвид Линч просто собрал воедино серию миниатюр, которые ему показались любопытными. Учитывая полное нежелание режиссёра что-либо объяснять, вполне вероятно, что любая интерпретация фильма будет верной. Но примечательно другое: «Голова-ластик» – фильм ужасно впечатляющий, независимо от того, насколько зритель «проник» в него.
В каждом кадре чувствуется, что его автор ничего не делает случайно и каждая деталь имеет смысл и предназначение, даже если это предназначение никто, кроме него, не поймёт. Вместе со стильной и атмосферной картинкой (за чёрно-белые съёмки отвечали Герберт Кардуэлл и Фредерик Элмс) совершенно завораживает звуковое сопровождение, в котором практически отсутствует тишина. Благодаря этому степень напряжения и дискомфорта при просмотре стабильно нарастает.
Что, правда, не означает, что фильм тяжело смотреть. Одна их приятных неожиданностей «Головы-ластика» (да и остальных фильмов Линча, в принципе, тоже) – это редкие, но яркие вкрапления юмора, пусть и очень странного. Вероятно, лучшим примером будет сцена ужина в доме Мэри, где в качестве главного блюда подают миниатюрных цыплят, а Генри выпадает честь разделывать их непропорционально гигантским ножом. Генри недоумевает, но ничего не говорит, потому что не хочет разочаровать родителей своей девушки. Но когда он приступает к делу, жареный цыплёнок начинает дёргать ногами и истекать кровью, а мать Мэри начинает испытывать нечто среднее между оргазмом и эпилептическим припадком, после чего выбегает из комнаты. Отец Мэри при этом с совершенно невозмутимым лицом говорит: «Через минуту она придёт в себя».
Эта сцена также отлично иллюстрирует всё творчество Линча. С одной стороны, оно демонстрирует вещи странные, неприятные и откровенно страшные. С другой же, эта демонстрация настолько необычная, искренняя и уверенная, что отвернуться невозможно. Как, впрочем, и при просмотре сна. Или ночного кошмара.
ГОЛОВА-ЛАСТИК:
НАД ГИДРОЙ ЛИНЧА СУД
ГОЛОВА-ЛАСТИК: НАД ГИДРОЙ ЛИНЧА СУД
Если попытаться в двух словах объяснить, почему «Голова-ластик» — великий фильм, и в чём его художественная ценность, выйдет набор ярлыков и банальностей. Шедевр сюрреализма, экзистенциальный хоррор, культовая классика, клаустрофобный триллер — такой подход не способен охватить всё чудовищное многообразие картины. Чтобы критика была плодотворной, можно попробовать разобраться с каждым аспектом по отдельности, хотя с Дэвидом Линчем всё как всегда сложно: стоит ответить на один вопрос — и их появится в два раза больше.
На сегодняшний день мы имеем 89 минут хронометража, хотя первая режиссёрская версия была на 20 минут длиннее. Чтобы фильм увидел свет, должно было пройти 5 долгих лет съёмок. Эпизоды фильма терялись, люди умирали, разводились, рождались, шли годы. Знаменита и знаменательна история о том, что между сценой, где Генри подходит к двери, и сценой, где он открывает её, прошло полтора года реального времени. Монтажная склейка сшивает непреодолимые дистанции в один плотный хронотоп. Ночные съёмки, домашняя еда, случайные подработки — Линч в конце концов просто поселился на съемочной площадке и спал в кровати главных героев. Выделенных финансов не хватало катастрофически. Да и кто бы стал давать деньги человеку с двумя галстуками и причёской как у Джокера, в несуразной шляпе-трилби. Под конец даже помещение с декорациями попросили освободить от неторопливых кинематографистов, но у команды получилось доснять картину.
Безумству храбрых была уготована награда. В Голливуде такие малобюджетные долгострои обычно тихо хоронили, но у «Головы-ластика» оказался успешный для своего сегмента прокат, а затем и культовый статус. Стоит признать, что Дэвид родился под счастливой звездой и смог попасть в нужное место в нужное время, понравиться нужным людям. После выхода фильма ему начало поступать множество предложений (вплоть до заявки снять «Звездные войны» — Линч слегка опоздал на пир Нового Голливуда), а многие коллеги запели дифирамбы талантливому дебютанту.
The past dictates the future — говорил нам агент Купер в конце третьего сезона сами-знаете-какого сериала. Вещие сны, предсказания и повторы определяют дальнейший ход событий. Кульминационная, оправдывающая название сцена, в которой голову Генри отправляют на конвейер, а её содержимое превращают в резиновый кончик карандаша — это именно то, что произойдет с Линчем в следующем десятилетии, когда он согласится снимать экранизацию «Дюны». Мысль опережает происходящее: заметьте, как Генри сначала думает, что ребёнок заболел и ставит ему градусник, и только после этого малыш становится действительно больным.
Если пользоваться сегодняшним критическим инструментарием, можно ехидно заметить, что весь этот кошмар — субъективный взгляд главного героя, а значит и male gaze. Но не токсично-маскулинный, а затравленный, будто у очень неуверенного в себе подростка. Генри боится родителей невесты как потенциальных обвинителей своей несостоятельности, боится ребёнка как ответственность, боится и объективирует соблазняющую его соседку по лестничной клетке. Когда уровень стресса и тревожности становится невыносимым, Генри сбегает из реальности (а что реально?) в мир батареи, где его тоже ждёт Девушка, светлая и невинная, обещающая избавление (согласно популярной трактовке, она есть воплощение смерти). Ну и что, что вместо щёк — куски строительной пены. Это ведь невыразимые глубины подсознания, здесь никто не осудит за внешность. Самая популярная трактовка сюжета гласит, что происходящее на экране в течение полутора часов это попытка молодого отца свыкнуться со своим статусом и сексуальностью.
Хотя мы все прекрасно понимаем, что интерпретативный подход к Линчу — это тупик. Режиссёр и сам говорил, что до сих пор никто не разгадал истинный смысл фильма. Но также никто не изменит факта, что незадолго до начала съёмок у Дэвида родилась дочь, а под конец этого марафона он развёлся со своей первой женой. Поэтому «Голова-ластик» на разных уровнях восприятия ещё и личное кино, и обобщенно-мужское, и экзистенциальное, а значит интуитивно понятное каждому живому существу.
Персонажи в фильме делятся на два типа: те, кто мучается родами и те, кто мучается рождением. Разрешилась бременем только собака в семье Икс, и мучается здесь лишь зритель от невыносимого писка щенят. Все остальные герои и сущности постоянно что-то извергают из себя: Генри и Мэри — червячков-сперматозоидов (на деле это были человеческие пуповины), курочки на столе — бурую жижу, загадочный Человек на планете — движением рычагов порождает сюжет и контролирует действия персонажей. При этом всё новорожденное визжит, плачет и корчится в страданиях. В этом и заключается главный кошмар местной жизни: быть рождённым и продолжать свой род — неприятно. И вообще, быть — неприятно.
Образ ребёнка это не единственная опора символического каркаса «Головы-ластика». Здесь есть и повторяющиеся пенисы, вагины, половые акты, болезни, опухоли. Во всём можно увидеть метафору — такая образность продиктована природой сна. Но чей это сон? Сон ластика, в котором он человек, или сон человека, в котором он ластик? Сон ребёнка Генри или Генри-ребёнка? Символическое единство отца и сына только усиливает ощущение, что фильм — одна большая аллюзия на библейский сюжет.
«Голова-ластик» — страх отцовства?
«Голова-ластик» — первая полнометражная работа режиссёра Дэвида Линча. С каждым годом появляется всё больше трактовок и людей, пытающихся анализировать данную ленту. Однако я хотел бы заострить внимание лишь на одном моменте, не претендуя на истинность изложенного, поскольку только режиссёр знает своё творение до самого конца.
Кинолента привлекает аудиторию своей непознаваемостью. Фильм практически полностью состоит из индустриальных пейзажей, проникающих в душу эмбиентов и деталей, которые формируют у нас особое отношение ко вселенной, созданной Дэвидом Линчем.
Это был мир. В моем воображении существовал мир между фабрикой и соседними с ней домами. Небольшая, неизвестная, кособокая, почти беззвучная заброшенная местность, наполненная еле заметными деталями и маленькими страданиями.
Акцентируя внимание на первой полнометражной работе, не стоит списывать со счетов и то, что многое было уже задано предшествующими короткометражками. Так, например, «Бабушка» затрагивала семейные отношения в том ключе, что главный герой выдумал себе близкого родственника, который защищал его от жестокого мира домашнего насилия, в лице добродушной старушонки.
Если в коротком метре именно бабушка олицетворяла собой спасение и маленький мальчик обретал возможность отдохнуть от суеты сует, то Линч в «Голове-ластике» пошёл ещё дальше и назначил спасителем главного героя уютный дом.
Но мне кажется, хотя в Генри было много непостижимого страдания, его квартира, ну, то есть его комната, — понимаете, она была довольно уютной. Это просто было небольшое убежище, где он мог поразмыслить.
Впрочем, семейный мотив всё равно нашёл своё продолжение и в «Голове-ластике», несмотря на тщательную работу с окружением. Но если бабушка в одноимённой ленте несла в себе исключительно добро (или хотя бы успокоение), то «Голова-ластик» преподносит нам иного героя — ребёнка. Своеобразный антипод бабушки, который является не причиной существования главного героя, но следствием самой его жизни.
Страх отцовства проявляется у Линча вполне себе в человеческом духе и входит в фильм постепенно. Главный герой возвращается домой с работы, включает музыку, ложится на кровать, но чего-то не хватает… или кого-то? Генри Спенсер достаёт порванную фотографию (здесь мы видим, очевидно, некий прошлый разрыв в отношениях между Генри и его возлюбленной) и смотрит на карточку Мэри взглядом полного уныния. В конце концов чувства одерживают верх и Спенсер направляется в сторону дома семьи Мэри на ужин.
Тут-то начинается самое интересное. Генри чувствует себя не в своей тарелке: цыплёнок на его блюде натуральным образом течёт, мать Мэри содрогается в странном припадке, а отец семейства безмятежно улыбается, заглядывая протагонисту прямо в глаза.
Данная застольная сцена предшествует осознанию страха отцовства, но и здесь раскрывается не менее близкое — процесс вхождения в семейную жизнь, проявляющийся через общение с семьёй своей возлюбленной. Если говорить серьёзно и без прикрас, то у многих из нас взаимодействие с родственниками происходит в некотором сюрреалистическом ключе. И то вызвано хотя бы тем, что многие точки соприкосновения, которые есть у ровесников, попросту отсутствуют при общении с людьми другого поколения.
Ребёнок действительно является обузой, которая сознательно (. ) удерживает главного героя в изначально заданных рамках. То можно отметить в той сцене, когда Генри пытается выйти из своей квартиры, а ребёнок в то же самое время начинает плакать, что побуждает Генри остаться в помещении. Чистой воды манипуляция.
Генри не может быть удовлетворён сложившейся ситуацией в связи с тем, что он всячески пытается покинуть ребёнка. Он находит успокоение во встречах с девушкой из радиатора, которая в одном из эпизодов давит эмбрионы, отравляющие жизнь главному герою.
Дело доходит до того, что даже любовница видит в лице Генри недоразвитое дитя. Спенсер каким-то образом ассоциируется у женщины с инфантильностью или чем-то пугающим, что приводит к разрыву их недолговременных отношений. Отождествление ребёнка со Спенсером происходит довольно часто, чтобы зритель смог убедиться в том, что одно существо начинает замещать другое, т. е. протагонист начинает терять свою идентичность.
Линч называл данный фильм «сном о тёмных и тревожных вещах», но не является ли то тёмное и тревожное простым страхом перед столкновением с тем, что раз и навсегда меняет человеческую жизнь? Появление новой души всегда несёт за собой кризис у тех людей, которые привыкли к одиночеству, но стоит ли сдаваться под натиском подобных проблем и “освобождаться” от семейных оков?
Смысл фильма «Голова ластик»
Сценарист и режиссер кинокартины — Дэвид Линч. Это своеобразный знак качества. Дэвид Линч по праву является непревзойденным мастером фильмов ужаса. Лента «Голова-ластик» была создана в далеком 1977 году. В своей работе кинорежиссер затронул темы, актуальные и в наши дни. Да, эта лента относится к жанру ужасов. Но сквозь пелену страха и ужаса зритель должен рассмотреть причины возникновения техногенной катастрофы, становление человека как личности. Однако не каждый зритель готов прикоснуться к работам такого плана. Но именно этот фильм следует посмотреть всем.
Смысл фильма «Голова-ластик»
Метафоричная кинокартина насквозь пропитана тайными символами, эпитетами. Разгадать задумку автора не так просто. На долю персонажей выпало нелегкое испытание. Ребенок-мутант. Кто-то? Как его кормить, воспитывать, как за ним ухаживать? Слишком много вопросов. Родители методом проб и ошибок пытаются найти подход к ребенку. Они прикладывают слишком много усилий. В какой-то момент кажется, что силы уже на исходе. Главные герои посвятили себя этому ребенку-мутанту. Только нужна была кому-то такая жертва?
Смысл фильма «Голова-ластик» заключается в том, чтобы каждый недовольный поведением своих детей родитель увидел в кинокартине себя. Нередко жизнь после рождения малыша полностью переворачивается, существование превращается в рутину. Это своеобразный крест для родителей, который они должны нести до конца своих дней. Воспитание детей — это не только радость, счастье, но и колоссальный труд. Некоторые родители все свое время проводят с детьми, забывая уделять внимание самим себе.
В одном из эпизодов голова главного героя взрывается из-за непонимания, накопившихся проблем. Неподалеку был мальчик. Маленький персонаж унес разорвавшуюся голову на завод к своему папе. И нет, ее там не собрали. Из вещества головы работник сделал карандаши. Это словно недостающий элемент. Работник испытывает новую продукцию. Затем он стирает написанное ластиком, волокна от которого сметает со стола. Очередная метафора. Режиссер показывает, что возврат в прошлое невозможен. Человек не может оказаться в прежнем положении, до рождения малыша, если он уже стал родителем.
Основная идея кинофильма «Голова-ластик» в том, что нельзя «забывать» о себе после появления на свет малыша. Несмотря на все сложности. с которыми сталкиваются родители, важно замечать прекрасное вокруг, получать удовольствие от самого процесса воспитания. Это огромная работа, которая обязательно принесет свои плоды.
Главный герой попал в тяжелую жизненную ситуацию. С ним ничего плохого не случается, но он существует словно по инерции. Навалившиеся на него проблемы сломали его изнутри. Он отказывается брать на себя ответственность за жизнь ребенка-мутанта. Он просто устал. И морально, и физически. Но можно ли его осуждать за это?
Обьяснение концивки фильма «Голова-ластик»
Финал кинокартины остался открытым. У зрителя есть возможность порассуждать, как сложилась дальнейшая жизнь главного героя, смог ли он справиться со своим эмоциональным состоянием. Жизнь персонажа словно была поделена на две части. С одной стороны, он видит свою очаровательную соседку. Героиня получает удовольствие от жизни. Для Генри же это несбыточная мечта. С другой стороны, это заботы и хлопоты, которые доставляет персонажу ребенок-мутант. Герой стоит на распутье, он не может решиться сделать следующий шаг.
Нередко люди живут по схеме дом-работа-дом. Иногда небольшая передышка в виде отпуска и дальше бег по кругу. Появление ребенка главный персонаж воспринял как существенную проблему. У Генри нет ни интересов, ни увлечений, ни хобби. Он занят ребенком, который отнимает всю его жизненную энергию. Существовать в таких условиях практически не реально. Персонаж не выдерживает. Он внезапно осознал, что не испытывает родительской любви по отношению к ребенку. Герой решается на отчаянный шаг. Он не смог по-другому.
Когда родителей одолевают невеселые мысли, когда дети не слушаются, а жизнь превратилась в сплошную рутину, стоит отложить все дела и посмотреть кинокартину «Голова-ластик». Возможно, вы осилите только 10 минут, но нужный эффект будет получен. Финал фильма символичен. Смысл концовки заключается в том, чтобы каждый зритель осознал, что с появлением детей жизнь не заканчивается. Не следует мыслями постоянно возвращаться в прошлое, где вы жили без малышей. Стоит принять на себя ответственность за воспитание детей, постараться вырастить их честными, открытыми. добрыми людьми. Но не следует забывать и о себе. Жизнь одна. Какой она будет зависит исключительно от самого себя.
Появление ребенка стало испытанием для главного героя. Он узнал об этом событии не сразу. Однако он не сбежал, не бросил женщину одну с ребенком на руках. Он честно выполнял свои обязанности. Но что-то пошло не так. Изначально он даже не предполагал, чем ему предстоит столкнуться. Кинокартину «Голова-Ластик» можно назвать жизненной. Каждый родитель во время воспитания детей сталкивается с проблемами и сложностями. Важно в любой ситуации находить правильное решение.
Есть ли жизнь за радиатором: рецензия на фильм “Голова-Ластик”
Когда мне нужно привести пример непоколебимой веры в собственный талант и свой проект, на ум мне всегда приходит Дэвид Линч. Свой дебютный полнометражный фильм “Голова-Ластик” он снимал в течение 5 лет, с 26 до 31 года. Можно сказать, положил на него всю молодость. В то время его жизнь трещала по швам. В первый же год съёмок его бросила жена, гранта, выделенного консерваторией, хватило только на 20 минут фильма. Чтобы продолжить съёмки, Дэвид Линч был вынужден подрабатывать почтальоном и отказаться от личного жилья. Жил режиссер буквально на съёмочной площадке.
Насколько же сильной должна быть вера в 21 страницу собственного сценария, чтобы не только самому не сломаться, но и передать энтузиазм актерам, которые работали за просто так?
Тем более, что фильм был не для массового зрителя и определённо режиссера не озолотил бы.
Одна только начальная сцена чего стоит. По ночному небу со странной планетой, похожей на грязный астероид, парит мужская голова. Затем камера приближается к небесному телу. Сквозь дыру в его поверхности зритель видит обезображенного мужчину, управляющего рычагами. Изо рта летающей головы вырывается нечто похожее на эмбрион с пуповиной и устремляется к луже…
В эти минуты усиленно пытаешь понять, постичь, потому что Линча приучил, что у него ничего не бывает просто так. Но понимание приходит не сразу. Абстрактный пролог можно трактовать как метафору полового акта – исток всего. Эмбрион с пуповиной символизирует сперматозоид. Лужа же, в которую он падает – это женское лоно. Изуродованный персонаж, сидящий за рычагами и по сути “отдавший команду” на оплодотворение – кто если не Бог? Мы видим, как он содрогается, вероятно, от отвращения, когда понимает, что ему пора браться за рычаги.
Эта сцена немая. В последующие 11 минут дебютного полнометражного фильма Дэвида Линча также нет слов. Только тоскливая картинка с пейзажами упадочной индустрии. Депрессивное настроение подчёркивается чёрно-белой графикой и монотонным шумом на фоне. И в такой атмосфере появляется человек с “чаплиновской”, чарующе-неуклюжей походкой. Сходство с великим комиком усиливается благодаря куцему костюму с коротковатыми брюками. Гротескная причёска недурно заменяет знаменитую чёрную шляпу-«котелок». Курьёзная сценка, когда герой попадает ногой в лужу, также очень похожа на гэг от короля немого кинематографа. Однако на этом всё веселье сходит на “нет”. Начинается нечто, что позволило журналу Premiere внести «Голова-ластик» в список самых опасных для психики фильмов.
“Голова-Ластик” был любимым фильмом Стэнли Кубрика. Этот фильм он показывал актёрам знаменитого “Сияния”, чтобы те смогли воссоздать нужную атмосферу.
Нельзя не отметить вклад актёра Джека Нэнса в сногсшибательный эффект, который производит кинолента. Мимикой и жестами он умудряется передавать атмосферу каждой сцены и делиться настроениями своего персонажа. Немудрено – если верить истории, Линч был таким перфекционистом, что мог “угрохать” целую бобину плёнки ради пары кадров. Сам Нэнс утверждал, что вообще не верил, будто съёмкам когда-нибудь придёт конец. Ему тоже было нелегко – пришлось ходить с “ластиком” на голове все 5 лет.
“Это – сон о тёмных и тревожных вещах” (Дэвид Линч)
Проверив почту, нелепый человек Генри Спенсер направляется домой. В подъезде его дома мы впервые видим знаменитый “линчевский” пол с зигзагообразным узором. Узор, который позже станет одним из главных символов культового сериала “Твин Пикс”, Линчем также был позаимствован. Первоисточником считается сюрреалистический фильм Жана Кокто “Орфей”, хотя и Кокто, возможно, где-то его подсмотрел.
Не успевает открыть дверь, как к нему обращается соседка из квартиры 27. Латинская красавица передаёт, что звонила Мэри и приглашала его прийти на семейный ужин. В этот момент мы видим, что номер квартиры, в которой живет Генри – 26. Дэвид Линч – мистик и, следовательно, придаёт числам большое значение. Если мы обратимся к нумерологии, то узнаем, что 2 и 6 – это мёртвые цифры. Вместе они символизируют духовную гибель, победу материального над нематериальным. Забегая вперёд, отметим, что именно это ждёт Генри в квартире 26, и, судя по его снам, это то, чего он сильнее всего боится.
В своём аскетическом жилище Генри рассматривает разорванную карточку миловидной девушки и отправляется на встречу, которая перевернёт его привычное существование. На обеде Генри явно чувствует себя некомфортно. Через странное поведение родителей Мэри Дэвид Линч показывает нам ситуацию глазами главного героя. Эти люди кажутся Генри такими абсурдными и нелепыми, будто относятся к иному биологическому виду. А с кровоточащего цыплёнка на ужине в гостях у семейства “Икс” сюжет окончательно скатывается в сюрреализм.
Мать Мэри заставляет Генри сознаться, что у них с её дочерью были половые отношения. Затем женщина ошарашивает парня новостью о рождении недоношенного малыша и настаивает на свадьбе.
“На роль” ребёнка-уродца Дэвид Линч взял зародыш телёнка. Вот только, как ему удалость заставить зародыш настолько правдоподобно двигаться, он так и не признался.
Мэри с необычным ребёнком поселяются у Генри, но счастливой семейной жизни не получается. Малыш вызывает у матери отвращение и страх. Его ужасающие крики выводят из равновесия, не дают спать.
В одну из ночей девушка отправляется обратно к родителям. Перед уходом она хватается за грядушку кровати и начинает неистово трястись – будто в эпилептическом припадке. Переносимся на 20 с лишним лет вперёд и видим, как героиня Наоми Уоттс в другом шедевре Линча “Малхолланд Драйв” ровно так же трясется, сидя в кресле театра “Силенсио”. В “Малхолланд Драйв” критики посчитали эту сцену ссылкой на изнасилование героини в прошлом. В “Голова-Ластик”, очевидно, изнасилования не было – Генри слишком аморфен для таких действий. Мэри просто таким образом вспоминает сцену секса, давая Генри понять, что считает именно его виновным во всем происходящем.
Ребёнок остаётся у Генри, которому приходится заботиться о нём. Так Генри становится заложником своей квартиры. Как только он пытается выйти за дверь, уродец начинает истошно орать. И нет бы главному герою найти успокоение хотя бы во сне – но там всё ещё страшнее и страннее. Чему, в принципе, не стоит удивляться, ведь сон не берётся из ниоткуда, он – порождение подсознания.
Во сне Генри “монро-подобная” леди, живущая за радиатором, исполняет песню «На небесах всё прекрасно» (слова, кстати, написал сам Линч) и давит пуповины каблучками.
У этого символа могут быть 2 объяснения.
Первая версия: девушка – воплощение женщины мечты Генри. Давить пуповины – это значит подавлять сперматозоиды, то, чего Мэри сделать не смогла или не захотела. А Генри подсознательно желает такую, с которой легко, которая не охомутает и не загонит в плен “по Бродскому”.
В сцене с танцем “девушки из батареи” с потолка падали настоящие человеческие пуповины. Их принесла на съёмки “муза фильма” Кэтрин Колсон, которая подрабатывала тогда в клинике. Линч отказывался заменять пуповины чем-то иным, мотивируя тем, что сцена потеряет естественность.
Вторая версия: девушка – отражение подсознательных желаний Генри. Давя пуповины, она показывает, что главный герой должен сделать с ребёнком, ведь сам ребёнок на них похож. При этом двойственность (девушка и привлекательна, и уродлива одновременно) иллюстрирует, что Генри мечется и не может принять решение. Он корит себя за желание избавиться от ребёнка, но эта идея так соблазнительна для него!
В следующем сне Генри переживает чудовищную метаморфозу. У него отваливается голова, и на её месте появляется голова ребёнка-урода.
Это символизирует страх Генри “утратить себя”, страх того, что ребёнок высушит его изнутри, заместит собой. Больше не будет Генри – будут только ребёнок и оболочка, которая за ним ухаживает.
Голову же Генри используются в качестве технологического сырья – из неё делают ластики. Довольно прозрачная метафора того, как ещё одна индивидуальность оказалась перемолота социальной “мясорубкой”.
Сон разума рождает чудовищ
Феномен этой киноленты “не-для-всех” – в оглушительном успехе. При общем бюджете всего в 100 тысяч долларов, (мизерная сумма даже для 1977 года) кассовые сборы в 7 миллионов – просто фантастика. Со стартовой частью космической саги «Звёздные войны», вышедшей в том же году, не сравнить, но ведь целевая аудитория у «Голова-ластик» несоизмеримо меньше.
Отыскать смысл фильма Линча сумеет каждый. Однако, как и со знаменитыми тестами Роршаха, результаты значительно отличаются. Уже более 40 лет зрители и киноведы пытаются прийти к единому мнению.
Параллели с реальными событиями из жизни Линча, у которого в первом браке родилась дочь с подорванным здоровьем, очевидны, но сам режиссёр связь отрицает. На поверхности лежит версия о боязни взросления и нежелании брать на себя ответственность. Некоторые рассматривают сюжет с позиции фрейдизма и вспоминают про проблему абортов.
Аллюзии сна на библейские сюжеты замаскированы лишь слегка. Самые явные из них:
Эта картина рождалась каким-то особым образом. Я никак не мог постичь ее. Искал подсказку, ключ, который открыл бы мне ее суть. Конечно, отчасти я понимал ее, однако не хватало чего-то главного. Я отчаянно искал его. Я взял Библию и начал читать. И вот однажды я прочел в ней стих. После этого я закрыл Библию. Я нашел. Это было то самое. Да, самое главное. Я увидел всю картину целиком — полноценную и завершенную
Конкретный стих мэтр, разумеется, не назвал. Но если смотреть на номер дома семейства “Икс”, это притча 24:16. Там говорится:
Ибо семь раз упадёт праведник и встанет; а нечестивые впадут в погибель
Про прелюбодеяние Мэри и Генри, пожалуй, особых разъяснений не требуется. Чревоугодие высмеивается сервировкой стола у семейства “Икс”, полуживыми цыплятами и невероятно огромной миской салата. Убийство ребёнка венчает список грехов. Только финальные кадры дарят надежду на их искупление, ведь «на небесах всё прекрасно»!
Сам “маэстро сюра” по-прежнему не раскрывает секретов «самого тонкого и одухотворенного фильма», по его собственному определению. Также он не признаёт ни одну из распространённых трактовок абсолютно правильной. Поэтому «Голова-ластик» продолжает притягивать всё новых поклонников авангарда, стремящихся познать его смысл.
Разумеется, беременным женщинам и слабонервным от просмотра “Голова-ластик” лучше отказаться.
Насколько публикация полезна?
Нажмите на звезду, чтобы оценить!
Средняя оценка 4.9 / 5. Количество оценок: 16