Гандбольный мировой рекорд что не так

Не «Сплином» единым. Гандбол вблизи прекрасного: корейцы, датчане и Оксимирон

Как часто игра в мяч руками вспоминается в музыке, кино, живописи? Реже, чем хотелось бы. Но чаще, чем вам может казаться.

Красной ноты ради…

Разумеется, для российского меломана первой ассоциацией, связанной со словом «гандбол» будет одноименная песня группы «Сплин». Поклонникам ручного мяча такое внимание льстит.

Но не так уж сложно догадаться, что истинная тема композиции — гипертрофированные эмоции футбольных фанатов. А гандбол в припев вставлен для разрыва шаблона у человека, слушающего произведение первый раз.

Александр Васильев

Признавал это и сам лидер группы Александр Васильев, заявлявший, что «песня написана от лица фанатов, которые до того допились-докурились, что уже не понимают, за какой вид спорта они болеют». То же подтверждает и текст:

А когда последний наш умрет,

закопайте прямо у ворот…

Почтить таким образом память преданного болельщика уже как полсотни лет не представляется возможным. В 60-х годах прошлого века гандбол 11 на 11, в который играли на грунтовых футбольных полях, фактически приказал долго жить. А ручной мяч, каким мы его знаем сейчас, прописан на крытых аренах, где закопать кого-либо весьма проблематично.

Впрочем, гандбол упомянут не только в тексте «Сплина». Читатели, близкие к культуре хип-хопа, уже поняли, о чем речь. В песне «Слово Мэра» из альбома «Горгород» известного рэпера Оксимирона, правитель города в числе заслуг и достижений упоминает некий «мировой гандбольный рекорд».

Впрочем, впоследствии Мирон Янович наверняка и сам был не рад появлению этой фразы. Потому что за нее ему досталось на орехи от Гнойного в их знаменитом баттле. Слава КПСС обвинял оппонента в использовании для красного словца терминов, которые в контексте абсолютно бессмысленны.

Ты рождаешь не панчи, а перлы,

Как «гандбольный мировой рекорд».

Ведь в приложении к командным игровым видам говорить о каких-либо мировых рекордах не приходится. Вячеслав, как большой любитель спорта, не преминул уколоть этим противника.

Я его нарисовал

Отыскиваются гандбольные мотивы и в искусстве изобразительном. Правда, ручному мячу здесь не так повезло, как, скажем, керлингу, который был запечатлен еще на полотнах Питера Брейгеля.

Ручной мяч вполне мог бы отобразить великолепный мастер спортивной живописи Александр Дейнека. Однако повсеместное развитие игры в СССР началось уже в последние годы жизни художника. Поэтому единственным его произведением, где в руках у персонажей есть мяч, чем-то напоминающий гандбольный, стала картина «На пляже».

Александр Дейнека «На пляже»

А вот наш современник, ивановский художник Сергей Теплов, работающий в стиле модерн-графики, написал картину, которую так и назвал — «Гандбол». В подобном ключе он создал несколько произведений, где изображены баскетбол, художественная гимнастика и даже сноуборд.

Сергей Теплов «Гандбол»

В ожидании камер

Если соберетесь искать художественные фильмы, рассказывающие про гандбол, раздел российского кино можно пролистывать, даже туда не заглядывая. В советскую эпоху творцы спортивного кино обошли игру стороной. В постсоветские времена игровые фильмы о спорте долго вообще не делали. В последние годы ситуация изменилась, но до ручного мяча руки у наших киноделов, пардон за тавтологию, еще не дошли.

Откровенно говоря, нужных нам примеров немного и за пределами России. Первенство здесь держит Дания. Было бы странно, если бы на родине гандбола этой темы не затронули ни разу.

Наверное, главным гандбольным фильмом можно назвать картину «Тренер»Ларса Миккельсена, снятую в 2009 году. Она рассказывает об отношениях между наставником школьной команды и ее самым перспективным гандболистом — вратарем Нильсом Йенсеном. Тренер оказывает одаренному парню максимальную поддержку. Но впоследствии оказывается, что за ней стоит не только чутье на талант…

Фильм был номинирован на премию Датской киноакадемии. Главную роль в нем сыграл Кристиан Винберг, который в те годы был звездой кино для детей и подростков. Но, как часто бывает, взрослая карьера у него не сложилась. Если точнее, то Винберг сам от нее отказался. А роль в «Тренере» на сегодня его последняя работа в кино.

Сериал «Наследие» стал одной из недавних датских кинокартин, получивших хвалебные отзывы, высокие рейтинги и известность не только на севере Европы. Сюжет там выстроен вокруг девушки Сигне, которой завещала родовое поместье ее мать, известная писательница Вероника Гроннегор. Дело в том, что она в свое время отдала дочь воспитание в другую семью и этим хотела частично загладить вину. Естественно, что другие дети Гроннегор от этого решения матери далеко не в восторге.

Подобная сюжетная линия совсем не новая. Более 30 лет назад она была идеально выстроена в оскароносном фильме «Человек дождя». Тоже спор за наследство, неожиданное решение завещателя, встреча чистоты и наивности с практичностью и цинизмом.

А при чем же здесь гандбол, спросите вы? Все просто. Главная героиня работает талисманом местной команды и влюблена в ее игрока.

Пожалуй, единственное кино, где гандбол занимает центральное место — это корейский фильм «Великий момент». Фактически это вольная интерпретация событий 2004 года, когда женская сборная Южной Кореи взяла серебро Олимпийских игр.

Сюжет довольно типичен. Бывшей звезде корейского гандбола после банкротства клуба пришлось устроиться на работу в продуктовый магазин. А национальная сборная тем временем скатилась на пятнадцатое место в мире. Новым ее наставником становится молодой тренер, работавший прежде в Японии. Он связывается с главной героиней и просит ее собрать подруг по бывшей команде — этакую бригаду ветеранш, которым придется в последний раз вместе постоять за правое дело…

Отметим блистательную операторскую работу. Совместная корейско-греческая команда сняла гандбол замечательно, не упустив деталей и не превратив игру в клоунаду с акробатикой на грани пренебрежения законами гравитации.

Но закончим мы все-таки российским кино. Пусть художественных фильмов непосредственно о гандболе у нас пока не снято, зато есть интересная сцена в картине Михаила Сегала «Рассказы».

Главный редактор издательства, которого играет Константин Юшкевич, увлекшись девушкой на двадцать лет младше себя, рассказывает ей о своем новом увлечении — женском гандболе. Говорит о драйве, эмоциях, которые дает ему просмотр матчей. А в ответ получает от героини Любови Аксеновой фразу, ставшую едва ли не хрестоматийной: «А, гандбол, это где овальным мячиком играют?»

В конце концов, не выдержав разницы в интеллектуальном развитии, герой уходит от недалекой пассии.

Впрочем, в повседневной жизни не растолковать разницу между гандболом, регби или водным поло могут и вполне образованные люди. Олимпийская победа российских гандболисток помогла свести подобные казусы к минимуму.

Теперь нужно подкрепить пробужденное любопытство дальнейшими успехами. И тогда «мастера культуры» станут обращать внимание на ручной мяч не только как на повод для прикола.

Источник

40 самых нелепых цитат из треков Оксимирона. От челюсти питекантропа до лифта для карликов

Рифмы ради рифмы, абсурдные сравнения и прочая пыль в глаза.

Оксимирона принято считать рэпером-поэтом и мастером слова. Конечно, у него есть проработанные сочинения вроде «Где нас нет» или «Хитинового покрова». Но чаще всего треки Окси – формалистское словоблудие, в котором тяжело разглядеть содержание.

Сложные рифмы, замороченные вордплеи и редко употребляемые слова маскируют явные недостатки стихосложения Мирона. Если внимательно вслушаться в половину его песен, то у непредвзятого слушателя они скорее вызовут смех, чем восхищение. Ниже – несколько доказательств, что за интеллектуальным пафосом и напыщенной серьёзностью часто скрываются довольно ленивые строки.

Неудачные сравнения и панчи через тире

Оксимирон обожает сравнения. Одно из самых дурацких появилось как раз на свежайшем треке:

А вот пример из классики:

Мы выступаем сильно, будто челюсть питекантропа

Город под подошвой

Этот панч высмеял ещё Гнойный в легендарном противостоянии: «Вы выступаете как смазка на ######». Не меньше на батлах потешаются и над следующей строчкой:

Мы вас разносим, будто в цирке сахарную вату

Лондон против всех

Спустя десяток лет Мирон придумал очередное странное сравнение. Туберкулёз явно не захватывает дух – ни в прямом, ни в переносном смысле.

С этих полётов дух захватит в лёгких как туберкулёз

Погружение

Переслушивая треки, я заметил, что Окси особенно часто ругает синоптиков и метеорологов. На «Горгороде» досталось целому Гидрометцентру:

Но она не делает погоды как Гидрометцентр

Слово мэра

А на фите с Porchy Окс в одной строфе бахнул двойной дозой кринжовых сравнений:

Я выпью, лишь если ты воду лил как Wayne

Я был на грани, – там рая нет

И я ходил по краю как краевед

Earth Burns

И ещё несколько примеров неудачных сравнений:

Я в этом пансионате самый престарелый

Да я староста, раздет, как Александр Пистолетов

Я подкатил к твоей маме шары как хренов бильярд

Пролив Дрейка

Мне 26, но я развиваюсь с трудом, будто заштопанный флаг

Я как жук-навозник – я толкаю своё дерьмо

Дегенеративное искусство

Дерьмо Окси часто толкает с помощью панчей через тире – в тех же батлах их давно считают зашкваром. Особенно когда речь о неймдроппинге.

Вот самый сложный и безумный пример – не каждый киноман вспомнит провальный фильм «Чужой: Воскрешение» и актрису, играющую там главную роль. А уж если вспомнит, то строчка Окси гарантирует кринж.

Я за своё и против чужого – Винона Райдер

Жук в муравейнике

Впрочем, пример с использованием в тексте другой знаменитости ничуть не хуже – позавидовал бы любой профессиональный бэдбарс-батлер.

А я б уже был богаче, если б филки не промотал

Big business, а твой договор, как диплом у Киркорова

Earth Burns

И абсолютный эталон бэдбарсового панча через тире:

Если в Wiki задашь «Кеннинг Таун», выкинет аж

Статью, что тут полная жопа – Ники Минаж

Абсурд и рифма ради рифмы

Этот большой блок – иллюстрация того, как Оксимирон пишет песни. По нескольким примерам очевидно, что часто он вставляет какое-либо «умное» слово только ради рифмы. И попутно странными образами пускает пыль в глаза, чтобы скрыть пустоту содержания.

Мой любимый пример – фрагмент из трека «Больше Бена», после которого невозможно сдержать хохот даже после повторных прослушиваний.

Я умудряюсь ######## кадиллак, зачитавшись томом Александра Дюма

Выйти, как ни в чём не бывало, и сказать: «Как дела?»

Больше Бена

Хотите смеяться пять минут? Послушайте, с какой агрессивной серьёзностью Мирон читает эти строки, а затем в деталях представьте себе эту сцену – как чувак читает за рулём Дюма, попадает в аварию, а потом выходит и спрашивает: «Как дела?».

Был агностик, от злости стал как гностик

Ярчайшее доказательство, что Окси часто вставляет малоизвестные понятия только ради рифмы. Причём в этом случае – катастрофически плохой рифмы. С чего это приверженцы вполне мирного религиозно-философского течения стали злыми? Да, в мифологии гностицизма есть злой Демиург, но они же ему не поклоняются. Или это такая сложная отсылка к строчке из песни «Волапюк», где «не Амур близорук, Демиург – ######».

Мы всё преодолеем, если нет, то я не водолей

Город под подошвой

А тут из малоизвестной философии Мирон внезапно ударился в попсовую астрологию. Интересно, как много новых фанаток появилось у него после конкретно этого панча?

Но что изменилось? Ничего внутри, а с виду зело

Ведь закрутили в узелок сильные мира сего

До того, что стресс, кипиш, бег, квиддич

Раньше я думал, что в 30 лет – финиш

Башня из слоновой кости

Откуда тут взялся квиддич? Панч, между прочим, появился задолго до канала DropDead и шутливых сравнений Оксфорда с Хогвартсом.

Не от мира сего

Что за приметы Джареда Лето? Такие, такие или, может быть, такие? Очередной бессмысленный набор слов.

Я не преступен, хотя тут вам

Даже дети продадут грамм

Восточный Мордор

Да, столько сложных отсылок Мирон нагородил только ради гениальной рифмы «неприступен – не преступен».

Везде томатный кетчуп

Последний звонок

А кетчуп бывает другим?

Куни в десять лет – вот мой университет

Cпонтанное самовозгорание

Гении с сайта Genius утверждают, что здесь Окси использовал вордплей: якобы речь о CUni – Columbia University. Но лучше от этого не становится.

С лифтом, где нужно тянуться до кнопки

Что это за лифт такой? Или повествование ведётся от лица карлика?

В мире идиллий и мишки Гамми

Наивны, как мир у героини «Амели»

Не было обиды, вины, анафемы

Трек «До зимы» – вершина абсурда в творчестве Мирона. Каждый куплет – абсолютная шиза. Но кусок про «Мишек Гамми» – самый уморительный.

А добить прослушивание этого мозговыносящего бреда можете следующей подборкой перлов. Комментарии тут излишни:

Мимо окна, такие кратковременные атмосферные осадки

Ultima Thule

Чтобы тёлки бельё – стопкой миллиард

А на полдник омар, но не тот, что Хайям.

Бездыханным

Он показал, что у тебя щёчки геймера

Дело нескольких минут

Ты стираешь бельё, я – твой CD-ROM

Special Delivery

Но я бы скорее ногти отрастил

И с Газпром-сити сиганул бы в костюме Hello Kitty, Бог видит

Ошибки и незнание темы

В батле Гнойный точно заметил, что Оксимирон рождает не панчи, а перлы. Часто проблема в фактчеке – Мирон иногда не находит время проверить текст до записи песни. В итоге остаются совсем уж стыдные детские ошибки.

Из спины что-то торчит, я то ли ангел, то ли бронтозавр

Больше Бена

Бронтозавр выглядит вот так:

Возможно, этот здоровяк всегда завидовал стегозавру, который, конечно, совсем не ангел:

Худой отпечаток плеча оставляя на кафеле

«Это попросту безграмотно!»

Переплетено

Кто такая швейка? Возможно, неудачное сокращение сочетания «швейная машинка». Но, судя по тексту, речь о человеке. Если Оксимирон не задумывал сложную отсылку на бравого солдата Швейка, то это ошибка.

Детектор лжи

Дебетных карт нет, зато есть дебетовые. И с ударением тут тоже проблема.

Ещё хуже, когда Оксимирон явно не шарит в теме, но зачем-то пытается поумничать. Заметнее всего это на примере спортивных панчей

Для меня Ингрия свята земля как зенитовцам

Зенитовцы – игроки «Зенита». Если святость Ингрии для фанатов клуба ещё как-то можно объяснить, то при чём тут футболисты – непонятно.

Пролив Дрейка

Почему известен? На протяжении десятилетий команды более-менее равны по силам. Культовых матчей с разгромами тоже не было. Очередной пример от балды.

Эталон комфортного отдыха: гольф, ипподром, кёрлинг,

Мировой гандбольный рекорд […]

Слово мэра

В припеве мэр Горгорода перечисляет достоинства города. Двор торговый и фуд-корты – это ещё куда ни шло. Но кёрлинг? С каких пор этот спорт стал поводом для гордости? Видимо, в той же вселенной, где появляются гандбольные мировые рекорды, кёрлинг и боулинг – важные городские достопримечательности.

Ленивая грамофания

В финальном блоке покажу пять откровенно детских бэбарсов, где дополнительные объяснения точно не нужны.

Ты считал что «Код да Винчи» был котом этого гения Италии

Твой IQ – как твои гениталии

Я хейтер

Для кого-то Бруно – Марс

Восточный Мордор

У меня синица в руке – зовите меня орнитологом

Я хейтер

Знаешь, мне снилось, будто мы снова спали вдвоём

Спальный мешок, спальный вагон или спальный район

Соря в спальне бельём и кутаясь спальным бельём

Я столько раз сказал «спальня», что это двуспальный альбом

Крокодиловы слёзы

Над пропастью во ржи, над пропастью поржи

Биполярочка

Оксимирона принято считать мрачным интеллектуалом и мистификатором, создающим целый мир из напичканных метафорами песен. Отчасти это правда. Как правда и то, что творчество Мирона переоценивают, а половина всей красоты – в ушах слушающих. Подобных откровенно графоманских строчек в треках Окси точно больше сорока – глупо отрицать, что он не всегда доводит тексты до идеала и часто впадает в откровенную графоманию.

Проблема только в до комичного серьёзном отношении Окси к творчеству и самому себе. Оттого все перечисленные перлы в сочетании с раздутым пафосом и агрессивным флоу становятся ещё более смешными.

Забавно, что первым это понял Слава Гнойный: его проект Валентин Дядька – иллюстрация того, насколько нелепыми оказываются тексты Мирона, если убрать из них гремящие биты и кричащий речитатив.

Возможно, именно поэтому Оксимирон проиграл как батл, так и идеологическое противостояние. Здравая доля самоиронии и улыбка вместо серьёзных щщей наверняка помогла бы ему раскрыться по-новому. По крайней мере, в комик-рэпе и бэдбарс-батлах Окси с такими панчами уже был бы одним из лидеров.

Источник

От Пушкина до христианства: что зашифровано в текстах Оксимирона?

Подписаться:

Поделиться:

Историк и философ Илья Дементьев прочитал в Новой Голландии лекцию об альбоме Оксимирона «Горгород». Редакция «Собака.ru» записала основные тезисы – как в треках рэпера миксуются аллюзии на Ветхий завет, «Бориса Годунова» и причем тут Деррида и де Соссюр.

О чем «Горгород» Оксимирона

Миф о Вавилонской башне и языки

Миф о Вавилонской башне излагается в одной из первых глав в Книге Бытия в Ветхом завете. Согласно ему сначала был один язык у потомков Ноя – тех, кто спасся на ковчеге. У них возникла креативная идея: построить башню высотой до небес и тем самым сделать себе имя. Это вызвало раздражение, и Всевышний принял элегантное решение: спутал языки строителей, вовлеченных в реализацию проекта. Они перестали понимать друг друга, и в результате ничего не получилось. Это такая классическая история, которая получила разнообразное отражение в европейской культуре: литературе, живописи и скульптуре. К XX веку ею стали заниматься и философы. И вот Жак Деррида, анализируя представления о Вавилонской башне, подчеркнул, что это символ не только многообразия языков, но и невозможности что-либо закончить. В его работах есть выводы о том, что переводить тексты очень сложно, так как это бесконечно незавершенная работа. От этого тезиса я бы оттолкнулся. То есть Вавилонская башня становится символом многих вещей: множественности языков, неспособности людей договориться друг с другом, незавершенности проектов. Оксимирон в своем главном произведении – альбоме «Горгород» – изучает и реализует «вавилонский эффект». То есть фиксирует, как происходит распад единого языка и как он пересобирается заново. На обложке изображена картина Питера Брейгеля «Вавилонская башня», хотя в тексте она и упоминается между прочим.

Интертекстуальность и анаграмматизм

Интерпретация требует учета специфики языка, на котором текст создан, и культурного контекста, если его написал интеллектуал. Есть два приема для анализа – интертекст и анаграмматизм.

«Интертекст», или «интертекстуальность», означает, что более поздние тексты отсылают к ранним через неявные цитаты. В культуре это возникает по мере появления новых текстов. Например, у Гомера интертекстуальность была на нуле. Мы не знаем, к каким произведениям у него есть отсылки. Но все последующие тексты отсылают к Гомеру. У Оксимирона есть такая реминисценция: «Из точки А в точку Б вышел юноша бледный со взором горящим… А я жизни учился у мертвых, как принц Датский у тени отца». В «принце Датском» можно легко опознать Гамлета, а вот отсылку к поэту-символисту Брюсову и его бледному юноше уже считать немного труднее. Это могут сделать те, кто включен в литсреду Серебряного века.

Анаграмматизм раздражает людей, привыкших стоять твердо на почве фактов. Анаграмма – это перестановка букв в слове, которая вдруг дает новое. Ее отличие от интертекстуальности состоит в том, что интертекстуальность требует знания языка. Чтобы понять, что есть какая-то цитата скрытая, нужно знать язык. Выявление анаграммы не требует знания значений. В качестве примера приведу две торговые марки – «Nivea» и «Evian». Не знаю, что обозначают эти слова, но визуально легко определить, что они анаграммируют друг друга.

Одним из первых теоретиков анаграмм стал замечательный швейцарский лингвист Фердинанд де Соссюр. Его вывод заключался в том, что это ведущий принцип индоевропейской поэзии. Прежде всего, в религиозных текстах. В них необходимо назвать бога, но не напрямую, включить его имя анаграмматически. Такая операция требовала большой чуткости от слушателей, ведь большинство текстов исполнялось устно. Аудитория умела переворачивать в голове устный текст (произносимый, вероятно, на большой скорости) в письменный и определять анаграмму. Мы этот навык практически утратили. Рэп-культура возвращает нас к этому древнему индоевропейскому способу передачи сокрытых смыслов. Она заставляет тренировать ухо, чтобы на высокой скорости довольно сложные тексты воспринимать и находить то, что в них заложено.

Оксимирон склонен к игре с языком, в том числе анаграммированию. В треке «HPL», посвященном Лавкрафту, прямо работает палиндром. Там детективный полумистический сюжет: есть письмо, которое графолог разбирает. В нем мы сталкиваемся с каким-то фрагментом, который на слух вообще невозможно определить. «Приезжайте к нам, йомод титсупто сав ил дярв акыдалв йывон шав» – этот отрывок имеет палиндромическую структуру, то есть его надо читать с конца в начало. Здесь написано: «Ваш новый владыка вряд ли вас отпустит домой». Проговорить прямо те, кто написал письмо, не могут, поэтому делают это анаграмматически.

Приемы в текстах Оксимирона

Начнем с примера интертекстуальности. «У нас пир во время чумы, глаза у нимф пусты» – это отрывок из трека «Всего лишь писатель». «Пир во время чумы» – не надо в Google лазить – это отсылка к Пушкину. При этом ко всему его творчеству, а не конкретному произведению. Если задуматься, где же у Пушкина «глаза у нимф пусты», возникает трагедия «Борис Годунов». В ней одно из главных мест – вечеринка в замке Марины Мнишек, которая самозванца Гришку Отрепьева ввела в политику, как Алиса Марка. В разгаре праздник, разговоры ни о чем, танцы. И вдруг один из кавалеров описывает Мнишек: «Да, мраморная нимфа: глаза, уста без жизни, без улыбки…» Вот и пустые глаза нимфы!

У Марка и Григория Отрепьева вообще близкие биографии: они оба поэты. На это мало обращается внимание, но Отрепьев сочинял каноны святым. Он изначально был писателем, но он вор, поэтому убегает от копов. Второй момент, по которому они совпадают, это мировоззренческая позиция: они оба фаталисты. Марк все события, происходящие вокруг, интерпретирует в ключе, что все решается за него. Он верит в счастливую судьбу, которая его ведет. И Григорий Отрепьев верит в фортуну.

Одно из самых интересных мест в «Борисе Годунове» – сон Отрепьева, что его ведет крутая лестница на башню. С высоты видна Москва, как муравейник, но жители над ним смеются, и он падает вниз. Здесь почти все образы соотносятся с героями «Горгорода». Там тоже есть сравнение с муравейником, сцена осмеяния. Это связи содержательные, но есть и формальные. Как ни парадоксально, они легко находятся, если мы включим механизм поиска анаграмм. «Почуяв недуг, они принесут беду к твоему очагу, бунт, войну и чуму, смуту, пули, мы так негодуем» – здесь появляется фамилия Годунов, хотя и не называется прямо.

Полифония, многоголосие, которое встроено в «Горгород», это художественное отображение самого процесса столпотворения и создания Вавилонской башни. Оно работает и на уровне понятийной системы, важнее, как поэт работает с языком – через «мультиязыковое кодирование»: нужно переключать регистры. В текст много иноязычных вкраплений: английские, немецкие, итальянские, французские. Кроме того, там разные регистры речи: есть академичная, высокопоэтичная, обсценная лексика (которая никакой роли, кроме как показать, эти перепады не играет).

Яркий пример – первые четыре строчки трека «Башня из слоновой кости»:

По асфальту, мимо цемента

Избегая зевак под аплодисменты

Обитателей спальных аррондисманов

Социального дна, класс- и нацэлементов

Обращает внимание чужеродное слово «аррондисманов», которому не место в этом красивом стихотворении. Зачем Оксимирону понадобились аррондисманы? Если мы выделим их графически, то увидим, что окончания не отличаются, это «мент». Все рифмованные слова с этим суффиксом имеют французское происхождение, вместе с аррондисманом. Давайте посмотрим, как бы писались эти слова на французском, если бы мы жили в эпоху «довавилонскую».

ciMENT

applaudisseMENTs

arrondisseMENT

eleMENTs

Тут все слова рифмуются, нет никакой дисгармонии. Для поэта важно, что мы это не опознаем, если не произведем операцию межъязыкового перехода. Если бы слово «аррондисманы» получило форму «аррондисменты» вообще бы проблем не было, но мы бы тогда не опознали его как дисгармонирующее. «Вавилонский эффект» состоит в том, что мы в статусе дисгармонии, которая скрывает в себе на самом деле гармонию.

Еще один пример на тему мультиязыкового кодирования. Во втором и третьем треках фанат разговаривает с Марком заочно по телефону. Он упрекает поэта, что тот был ему как старший брат. Марк отвечает: «Я в городе на птичьих правах, мне здесь хорошо, я не местный мажор».

О чем это они говорят? Если мы посмотрим на этимологию слов «мажор» и «мэр», то увидим, что они оба восходят к латинскому слову «major» – большой, старший. С одной стороны, мажор перешел в русский язык во всех смыслах, включая противопоставление минору в музыке и в жаргонном смысле как человек, у которого очень хорошая жизнь. Другое слово – «мэр», которое тоже подходит к латинскому «major». То есть мажор и мэр – это одно и то же. Когда фанат говорит Марку, что он был ему как старший брат, имеется в виду, что как мэр. Когда тот отвечает, что он не местный мажор, это означает: он не мэр. Здесь задаются отношения Марка и мэра. Это также отражает идею подвижности социальных границ: между мажором и мэром – полукриминальным персонажем и внешне легитимным – не очень большая разница. Если мы хотим упрекнуть мэра, что он преступник, нет ничего лучше, чем сделать это с помощью мультиязыкового кодирования.

Христианские отсылки в «Горгороде»

В текстах есть идея оппозиции двух городов: земного и небесного – Вавилона и Иерусалима. В последнем треке она реализуется со всей своей очевидностью, потому что «Где нас нет» описывает идеальный мир, где «лес, как малахитовый браслет», «море и рубиновый закат», «на Лебединых островах» и так далее. «Веди меня в мой вымышленный город, вымощенный золотом» – это самое явное указание, потому что вымощена золотом улица небесного Иерусалима. Кроме того, это еще и линия с Венецией, потому что она считалась Иерусалимом на земле, и улицы там, по легенде, тоже были вымощены золотом.

«Горгород» – это произведение, которое представляет христианское видение мировой истории: с момента вавилонского столпотворения до финального эпизода, который описывается в «Откровении Иоанна Богослова». Доказательств этому много. В качестве одного из примеров приведу работу с цветом. В «Горгороде» его почти нет, кроме последнего трека. В нем их два – красный и зеленый: «рубиновый закат» и «малахитовый браслет». С учетом того, что там улицы вымощены золотом, есть и третий. Это три драгоценных камня: рубин, малахит и золото, которые, как светофор, создают колористику идеального города, где нас нет и, наверное, не будет.

Также противопоставление земного и небесного можно найти и в десятом треке: «Спускаюсь от палаццо элиты к улицам гетто». Палаццо – это Италия, Рим, дворец (Рим – это вообще второй Вавилон в христианском представлении). С другой стороны – улицы гетто, которые ассоциируются совсем с другой традицией, как раз с Иерусалимом. И герой, пока он жив, обозначил свое движение: от Рима, Вавилона к Иерусалиму.

Очень важный момент, зачем нужна башня. Она сама по себе – это сочетание круга и вертикали. Это проходит через весь «Горгород»: присутствуют круги и шары не только прямо, но и в межъязыковом плане. «Циклон» – это круг, «аррондисман» – французский круг, «цирк» – латинский и так далее.

Семантика окружности – это семантика цикличности без возможности развития и вертикальности. Заложенная в нашем бытие иерархия реализуется в тексте в политическом плане. Образ «Мировой гандбольный рекорд» из трека «Слово мэра» – это тоже вертикаль и шар. «Гандбол» – это же рука и мяч. «Мировой гандбольный рекорд» – поэтически переосмысленное описание вавилонского столпотворения.

«Слово мэра» – вообще очень интересный текст, который, на первый взгляд, может показаться странноватым:

Ну что сказать, я вижу кто-то наступил на грабли
Ты разочаровал меня, ты был натравлен
Гора как на ладони под нами, смог с дымом над ней
Может, вина? У меня вполне сносный виноградник
Ты, главное, так не шугайся, я — не изверг
Я даже листал твой фолиант, что издан —
Браво, бис
Ты дальше б сочинял, смешил, писал, природу, пасторали.

Мэр приходит к Марку и предлагает вина выпить. Это вообще нормальный мэр, или уже башня (снова символ башни!) поехала? Говорит ему писать пасторали, что сомнительно. Тот городской поэт в Горгороде, а пасторали – сельская поэзия. Этот текст технически и инженерно сконструирован; здесь нет ни одного случайного элемента. Власть приходит к носителю слова и спрашивает его: «Ну что сказать?» Когда мэр говорит про «сносный виноградник», то имеет в виду народ. Потому что виноградник – это одна из метафор Священного Писания для народа израильского.

С другой стороны, мэр не к месту заявляет, что он не Макиавелли. Сразу дает подумать, что он и есть Макиавелли, ведь его никто не спрашивал. У него там целая философия излагается, как в «Государе». Но Макиавелли – это и Марк тоже, потому что у Никколо была судьба такая: его обвинили в заговоре, он чудом уцелел, уехал в деревню и стал виноделом. Когда мэр говорит: «У меня вполне сносный виноградник», то мы понимаем, что он – Макиавелли. И Марк тоже, потому что он был вынужден уйти из политики и начал себя реализовывать в творчестве. То же самое и с пасторалью. У Макиавелли есть одна пастораль – это поэтическое приложение к «Государю». То есть мэр говорит Марку писать пасторали, как Макиавелли, но на самом деле они оба и есть он. Все переплетено.

Источник