Что впереди у паровоза
Бежать впереди паровоза
Смотреть что такое «Бежать впереди паровоза» в других словарях:
Бежать впереди паровоза — Опережать события, нарушать нормальный ход развития ситуации … Словарь народной фразеологии
БЕЖАТЬ ВПЕРЕДИ ПАРОВОЗА — хлопотать о том, что невозможно предвидеть … Язык Одессы. Слова и фразы
Бежать впереди паровоза — торговать на опережение; быть умнее рынка ; покупать незадолго перед началом роста или продавать перед началом падения … Русский биржевой жаргон
Бежать впереди паровоза и не спотыкаться о шпалы — означает торговать на опережение достаточно долгое время, не допуская ошибок … Русский биржевой жаргон
бежать — бегу, бежишь, бегут; <бежа>; нсв. 1. (ненаправленный, кратный бегать). Быстро продвигаться в определённом направлении, попеременно отталкиваясь ногами от земли. Б. лесом, полем. Б. по улице, по тропинке. Б. через площадь. Б. бегом, без… … Энциклопедический словарь
бежать — бегу/, бежи/шь, бегу/т; бежа/ ; нсв. 1) а) (ненаправленный, кратный бе/гать) Быстро продвигаться в определённом направлении, попеременно отталкиваясь ногами от земли. Бежа/ть лесом, полем. Бежа/ть по улице, по тропинке. Бежа/ть через площадь … Словарь многих выражений
Задрав штаны, бежать за комсомолом — Из стихотворения «Русь уходящая» (1924) Сергея Александровича Есенина (1895 1925). Аналог выражения «бежать впереди паровоза». Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. М.: «Локид Пресс». Вадим Серов. 2003 … Словарь крылатых слов и выражений
Зиновьев Григорий Евсеевич — настоящая фамилия Радомысльский (1883 1936), политический деятель. В революционном движении с конца 90 х гг. С 1903 большевик. Участник Революции 1905 07. В 1907 27 член ЦК, в 1917 и 1921 26 член Политбюро ЦК партии. В октябре 1917 выступал… … Энциклопедический словарь
Как были устроены паровозы
Так выглядит кабина паровоза «Серго Орджоникидзе» (это СО17-1137). Множество трубок сверху — это пароразборная колонка, к каждому потребителю отходит своя труба. А потребителей в уже достаточно зрелом технически паровозе много: две паровые машины слева и справа для движения колёс, свисток, механический углеподатчик, инжекторы для закачки воды, электрический генератор для освещения, насос для воздушной магистрали и так далее.
До электрических ламп использовали керосиновые фонари прямо впереди паровоза и ацетиленовые химические прожекторы. Потом примерно в начале двадцатого века «люксовые» вагоны обзавелись электрическим светом, а потом и паровоз стал освещаться яркими лампами, в частности, чтобы видеть, что происходит с колёсами и осями. Потому что помощнику машиниста иногда нужно было выйти на ходу и постучать кувалдой по кулисе, так как снег забился и смёрзся в лёд.
Отечественный пассажирский паровоз отличается от грузового визуально очень легко. Он выглядит нарядно, цветной (чаще всего зелёный или синий), у него большие сцепные колёса. Для пассажирского была важна скорость, для грузового — тяга, поэтому у грузового сцепные колёса меньше. И грузовые паровозы обычно чёрные.
Впереди паровоза есть маленькая бегунковая тележка, которая имеет возможность поворачиваться относительно основной рамы. Вот она сразу перед зелёной паровой машиной:
Она нужна для того, чтобы паровоз вписывался в кривые (мог поворачивать легче).
Вот паровая машина, она преобразует энергию пара в механическую энергию, движущую колёса:
За паровозом идёт вагон-тендер, туда грузятся запасы угля и воды. Обратите внимание на характерную русскую контрбудку: она соединяется с будкой на паровозе специально для обеспечения более комфортных условий работы паровозной бригады в зимнее время.
Вот принципиальное устройство паровоза (здесь и дальше мы ходим по Музею железных дорог России в Петербурге). Они сделали замечательный стенд с анатомией паровоза:
Чтобы паровоз шёл, в него надо загрузить уголь (топливо), воду (рабочее тело) и бригаду из машиниста, помощника машиниста и кочегара. Вот так с помощью гидроколонки грузилась вода через специальный люк в тендере:
Дальше бригада топит котёл и управляет поездом. Соответственно выделяются топка, котёл, колпак сухопарника и труба. Около колёс — паровые машины, которые делают движение из энергии пара. Внутри паровоза происходит парообразование, затем пару раз пар прогоняется по контуру трубок внутри устройства.
Паровозом почти до современности управлять надо было очень нежно и аккуратно, и для этого нужен был высокий профессионализм. Дело в том, что любой участок пути имеет наклоны: спуски и подъёмы. Вагоны взаимодействуют неравномерно, и сцепки между ними рвутся. Поезд может рассыпаться, и это закончится плохо. Плюс просто надо учитывать огромную инерцию и уметь управлять всей этой махиной. Поэтому в будке были два квалифицированных человека: помощник, умеющий топить котёл, и машинист, умеющий управлять поездом и вообще всё остальное.
Вот рабочее место машиниста и его обзор:
А вот помощника с дверью наружу:
Кочегар, вопреки распространённому мнению, не топил, а просто подавал уголь в бункер в паровозе из тендера. Это обычно был здоровый мужик, который умел много работать лопатой.
На этой лопате, кстати, помощники сдавали негласный экзамен машинистам при приёме в бригаду. Надо было пожарить яичницу. Для этого надо было равномерно растопить топку, закидывая уголь по углам отсека, правильно удерживать лопату, оценивать температуру в отсеке по цвету деталей и угля и управлять температурой лопаты. Если яичница получалась сгоревшей или «с соплями», это был негодный помощник. Если отличной — можно было есть, запивая водой из баков. Вот из этого, где написано «Вода отравлена, пить нельзя»:
Воду из баков, несмотря на надпись, кипятил и пил почти каждый машинист. Но это было запрещено, потому что после загрузки воды в неё надо было кинуть несколько таблеток средства от накипи, которое не очень полезно для здоровья. Это чтобы трубочки внутри паровых и водяных систем не забивались слишком быстро. Мягкая вода так ценилась, что, если находился источник около железной дороги, там сразу ставилась станция, даже если не было населённого пункта по дороге. Среднее расстояние между английскими станциями — 20 километров, а между нашими — 80. И то потому, что это почти предел хода паровоза без дозаправки водой.
Это проблема, и требовалось хоть какое-то её решение. Первый дизельный тепловоз придумали и собрали у нас, чтобы решить часть недостатков паровозной системы. Конкретно очень хотелось уйти от зависимости по воде и упростить манёвры на станциях. Маневровый тепловоз хорош тем, что его не надо постоянно топить: есть работа — включил двигатель, нет работы — выключил. В итоге попробовали собрать прототип и сделали вот это творение сумрачного русского гения — Щ-ЭЛ-1 1924 года:
Он, увы, проработал недолго и широко не распространился. У прототипа было слишком много проблем, связанных с тем, что пар давал мгновенную обратную связь, а ДВС требовал коробку передач между двигателем и колёсами. Переключение передач создавало жёсткие толчки, и они могли послужить причиной обрыва сцепок. Понадобилась электрическая система передач, что повлекло вот такую конструкцию:
В итоге на некоторое время от тепловозов отказались и стали проводить опыты сразу с электрическими двигателями. Как вы можете догадаться, аккумуляторы тогда были не очень, и поэтому распространение они получили только там, где могли ходить трамваи. То есть на трамвайных рельсах по ночам ползали грузовые поезда для предприятий Москвы.
Но, конечно, паровозы всё больше и больше устаревали. В какой-то момент в СССР сделали невероятно красивый и эффективный паровоз. Вот он, в музее стоит последний паровоз серии П36. У него четырёхзначный номер 0251, но произвели его ровно вот столько:
Из-за этого лампаса его прозвали «Генерал».
И примерно в этот же момент Америка сняла с производства паровозы, и у нас на XX съезде партии Хрущёв решил тоже поставить на тепловозы. Так появился ТЭЗ — убийца паровозов:
А это палубные крепежи для того, чтобы поставить тепловоз в СССР морем. Везли через Владивосток и вагоны (разобранные), и тепловозы.
Потом была богатая история тепловозов СССР. Из интересного стоит отметить вот эти экспонаты:
Рейсовый дизельный автобус АВ 758 — румынский. Ходил он 110 километров в час, то есть не сильно быстрее паровозов (паровозы могли и до 120 км/ч развить), но зато не останавливался для дозаправки водой.
Вот на ТЭ-6769 (Т означает трофейный эквивалент того, что после Т, то есть максимально близкий по характеристикам к серии Э) очень хорошо видно песочницу:
Отводы от неё ведут к каждому колесу и заканчиваются примерно вот так:
Так песок подаётся под колёса для увеличения трения. Это нужно при экстренном торможении или при обледенении путей.
Под колёсами ещё хорошо видно рессоры, магистрали и тормоза:
А вот с помощью этого устройства можно было узнать скорость паровоза:
Скорость вращения снималась с передней оси, а затем преобразовывалась в линейную скорость на приборе.
Есть ещё интересный класс паровозов, это так называемые паровозы-танки. Они отличаются от обычных только тем, что уголь и вода у них — на самом паровозе, а не в тендере:
Понятно, что запасы там не очень большие, но иногда так действительно проще.
На этом танке есть отличный карбидный фонарь. Верхний с жёлто-оранжевой кромкой — это «американский фонарь», он же — ацетиленовый химический прожектор. В ёмкость с карбидом капала вода (напор воды регулировался вручную), она реагировала, выделялся горючий газ, который затем горел в горелке. Получалось яркое пламя, которое давало света куда больше, чем «фары на свечах» снизу. Кстати, свечные фонари — съёмные, чтобы можно было осмотреть паровоз. Позже стали делать освещение. Вот лампа серии СО, которая освещает колёса:
И, возвращаясь к рабочему месту помощника машиниста СО, там рядом — распредщит, пока небольшой, как раз для таких ламп:
Очень интересно устройство поворотного круга. Депо тогда были основаны на архитектуре поворотного круга:
Эти паровозы в музее были расставлены именно таким кругом, который находится в центре экспозиции (это когда-то было действующее депо):
Альтернатива такому кругу — треугольники стрелок. Но круги, как видите, были куда удобнее, особенно когда от ручного поворота перешли к двигателям.
Теперь давайте посмотрим на паровозы сверху. Вот здесь хорошо видно шнек для подачи угля из тендера:
Предохранительные клапаны (позже на более мощных паровозах их стали делать по три, тут два на случай выхода одного из строя):
На тепловозах сверху и с боков — ещё характерные решётки для холодильника: поскольку двигатели ставили судовые, надо было их как-то охлаждать, чтобы не закипели. В воде это просто (водой), а на железной дороге до четверти локомотива занимает холодильная установка.
Вот это реконструкция середины рабочего дня на станции:
Сзади видно таблицу с локомотивами и начальниками бригад. Бригады могли быть закреплены за локомотивом (три бригады, один старший машинист) или меняться. Первый способ обеспечивал лучшее обслуживание «родного» локомотива, а второй — меньший пробег, поскольку бригады отдыхали в оборотном депо и иногда не могли сразу выйти назад.
И последнее. Паровоз с большим аккумулятором для пара, бестопочный. Он использовался на химических заводах, где огонь был запрещён:
Передняя часть — это большой бак для пара, по сути. Паровоз приходил к котлу, заправлялся вот так:
И шёл в опасную зону работать. Пара хватало примерно на два часа.
«Бежит впереди паровоза», что обозначает это выражение?
Настолько всё лучшее впереди, что вы даже не представляете насколько.
Кроме меня и не знает никто об этом.
Пусть сочтут эту информацию недостоверной, ложной и не отвечающей действительности.
Если вы спрашиваете мнение каждого человека, то мой ответ таков и никого в заблуждение не ввожу.
Тот, кто заслужил ЛУЧШЕЙ жизни, то ВСЁ лучшее точно впереди и к гадалке не надо ходить.
Аналогичная загадка: что находится посреди земли? Можно долго ломать голову над ней и вспомнить экватор и тому подобное, а отгадка совершенно проста.
Если говорить о позитивном, то можно отметить, наверное, хорошую систему образования, нефтедобычу, неплохой уровень развития тяжелой и пищевой промышленности, а также театр и кинематограф.
Если же говорить о негативе, то, как мне кажется, высок уровень ранней смертности, алкоголизма, безработицы и не очень высокого уровня жизни. В этом, ведь, тоже, к сожалению, можно быть чемпионом((
Во время наступательных действий войсками выдвигается передовой отряд с целью ограждения от вражеской разведки и неожиданного нападения неприятеля. Такой отряд в свою очередь обеспечивает себя патрулями и разведывательными группами.
Прививка от йожыка, или зачем бежать впереди паровоза?
Стоит человек перед паровозом, который готовится тронуться: спускает пар, пыхтит. Человеку не очень уютно: сзади огромная железная махина, скрежещущая, издающая резкие звуки. Человек почему-то должен перед ней бежать. И, не понимая зачем, он бежит. Сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее, чтобы не быть раздавленным. Человек испытывает тревогу, затем страх, злость, потом усталость, которая закономерно сменяется безразличием. Зачем человек это делает? Не проще сесть в паровоз и поехать на нём, чтобы добраться до нужного пункта? Ведь именно так и задумывалось, когда создавали паровозы?
То же самое происходит с нашими детьми, когда они учатся читать вместо игры, а потом идут в школу и начинают учиться писать. Спросите у первоклашек, какой предмет для них самый трудный, непонятный и нелюбимый? Большинство ответит: «Письмо!». Задайте детям постарше такой же вопрос. Ответ в большинстве случаев будет таков: «Русский язык». Что же мы, взрослые, натворили, что дети не любят свой родной язык, своё родное средство познания мира, общения, думания? Всё просто: мы сделали родной язык непонятным, нелогичным, страшным из-за обилия исключений и отсутствия системы. Это и есть паровоз, впереди которого дети бегут, ускоряются и боятся быть им раздавленными. Инстинкт самосохранения должен просто вопить: «Сверни, убеги!», что и делают в итоге наши дети. Носители богатейшего, мудрейшего языка не умеют и не знают, как пользоваться его неисчерпаемыми ресурсами, – вот итог нашей глупости.
А всё начинается с нашего желания пораньше научить ребёнка читать быстро, бегло, без запинок. Вопреки природе, вопреки законам развития мозга, мы тащим ребёнка в развивающие центры, заставляем читать дома, нарушая тем самым его святое и законное право на игру, которая необходима ему сейчас, как воздух всем нам. Ведь именно в игре гармонично развивается воображение, концентрация внимания, умение договариваться и понимать друг друга, мелкая и крупная моторика, находчивость, смекалка, абстрактно-образное мышление (когда палочка может быть и лошадкой, и мечом, и молотком, и писать/рисовать ей можно, и даже кого-то живого ею можно изобразить). Все эти важные для процесса познания и обучения качества естественно, легко и весело развиваются в игре. В игре же собираются предметные и функциональные знания о мире, чувственный и эмоциональный опыт – всё то, что потом поможет ребёнку понимать, осознавать и запоминать прочитанное.
Очень часто встречается такая ситуация: ребёнок быстро читает, но либо совершенно не понимает о чём, либо лишь догадывается о половине прочитанного. Простой тест подтверждает это. Дайте шестилетке небольшой рассказ об обезьянке, собачке или другом животном, и поместите под рассказом картинку, например, со слоном. В большинстве случаев быстро прочитавший вслух рассказ шестилетка на вопрос, о чём этот рассказ, скажет: «О слоне». И это не значит, что ребёнок невнимательный, несобранный и т.п. Это значит, что мозг ребёнка еще не дозрел до чтения. Да, он научился озвучивать написанное, но, чтобы его понимать, нужен практический опыт, который и черпает ребёнок в своей основной деятельности – в игре
Ведь чтение – это не что иное, как перевод графических символов в смыслы. И цельный смысл складывается не на уровне слогов, слов, словосочетаний, а на уровне предложений. Беглое чтение, а не озвучивание, рождается там, где смысловой единицей восприятия текста становится целое предложение. И к этому нужно идти постепенно, накапливая опыт чтения (понимания) слов, словосочетаний, простых нераспространённых и простых распространённых одним второстепенным членом предложений. А иначе это бессмысленное озвучивание написанного, которое явно не привьёт ребёнку любовь к чтению и не познакомит с ощущением режиссирования во время чтения сказки, рассказа, книги. Ведь именно за это ощущение мы любим читать книги. Это ощущение режиссёра-творца и делает чтение необходимым и интересным занятием.
Из-за нашей торопливости, тревожности за будущее ребёнка (соседский-то уже читает – большего добьётся, чем мой) получается печальный результат: старшие школьники очень часто не дорастают до понимания цельного предложения как смысловой единицы текста. Отсюда берут свои истоки проблемы с пунктуацией, отсутствие системного мышления и недоумение, зачем кому-то может хотеться читать.
Так зачем бежать впереди паровоза, если на нём можно спокойно ехать и делать всё сообразно законам природы? Сначала играть, потом, играя, озвучивать буквы и их сочетания, потом, играя, читать слова и словосочетания, потом дорасти до предложений и маленьких текстов. И всё это расслабленно, в радость, без нелепой гонки и соревнований с соседом. А потом, смотришь, а ребёнок уже сидит с книжкой. И вроде вот он, здесь, а в глазах неведомый нам мир, а он там творит и упивается своим с автором сотворением. Красота! И пишет он потом грамотно, и знаки препинания для него вдруг обрели смысл и стали понятны и любимы (а как иначе для тех, кто понимает?).
Но вернёмся к нашему паровозу. Сколько раз за время взросления ставим мы перед ним своих детей – не сосчитать. Мы опишем ещё один: умение писать орфографически правильно.
Вот приходит ребёнок в первый класс. Любящие родители, воспитатели постарались создать ему мотивацию для обучения. Хоть и не совсем понимает ребёнок, что его ждёт, но учиться готов, настроен, хотя немного тревожен: новое место, новые люди, 40 минут сидеть, не двигаясь и не разговаривая за партой, – всё это понятно.
И вот он приходит на урок с целью научиться писать. А ему предлагают на слух определять звуки в словах, записывать их сначала схемами, потом транскрипцией. Долго-долго концентрирует своё внимание ребёнок на звучании слов и передаче этого звучания на письме. И уже в этом действии наблюдаются абсурд, нелогичность: пришли писать, а работаем со звучанием. Закономерный вопрос: зачем мне это? При этом ребёнок задействует все ресурсы для запоминания «звучащего» облика слов в письменном виде: двигательную память (пишет рукой), зрительную память, слуховую, артикуляционную. Таким путём проникает в память наших детей и там закрепляется неправильный облик слова. И это происходит именно в тот, самый благоприятный для знакомства с правильным обликом слов период, когда ребёнок готов знакомиться, познавать и дружить с родным языком. Но если друг непонятен, небезопасен, непредсказуем, то дружба с ним вряд ли получится.
Так и начинают взрослые знакомить ребёнка с языком не как с системой, а как с хаосом. А потом искренне удивляются, откуда взялись «йожыки», «йулы», «каровы», «малако», «шупки» и т.д. И говорят, что ребёнок труднообучаем, советуют нанять репетиторов, ищут логопедические причины неграмотности.
Ведь совершенно логично и понятно, что если мы учимся писать, то знакомимся с буквами (а не со звуками). Мы смотрим, как пишется слово правильно, проговариваем это написание и прописываем его. Очевидно, что в письме буквы важнее и главнее звуков, а не наоборот. Да и в орфографии господствует морфологический принцип, согласно которому все части слов (приставка, корень, суффикс, окончание) пишутся единообразно и в сильных, и в слабых позициях, их написание зависит от того, какое место они и слово занимают в системе языка, а все варианты частей слова (чередования) исторически обусловлены и легко объяснимы (за исключением, пожалуй, приставок на З-С).
Так и делали примерно до конца 80-х годов, пока не начали на свой вкус кроить и перекраивать программы под влиянием фонематической традиции. И растёт у нас безграмотность как на дрожжах.
Конечно, если мы привели ребёнка в школу, то мы по умолчанию приняли правила игры и должны подчиняться той программе, по которой работает учитель. Но влиять на эту абсурдную ситуацию мы однозначно можем
Известный методист Дмитрий Иванович Тихомиров ещё в 1888 г. говорил так: «Если вы хотите, чтобы ваш ребенок грамотно писал, заставляйте его читать, как написано, и не бойтесь, что он будет так же говорить, потому что дети понимают – мы говорим не так, как пишем».
В 40-е годы ХХ века нейропсихолог Александр Романович Лурия установил, что письмо регулируется работой речедвигательного аппарата. Иными словами, записывая текст, человек как бы продиктовывает его себе, обычно не осознавая этого. Следовательно, очень важно диктовать себе слова так, как они должны быть записаны, а не так, как они слышатся. Это орфографическая диктовка, которой предшествует орфографическое чтение.
Читая так, как написано, ребёнок создаёт себе фонд правильных образов слов. Стоит ли его торопить с переходом на орфоэпическое чтение (так, как звучит)? Ответ очевиден, на наш взгляд. Затем эти правильно запомненные слова автоматически будут извлекаться из его памяти во время диктантов, изложений и сочинений.
Итак, первый совет, не торопите ребёнка отказываться от орфографического чтения в пользу орфоэпического.
А второй совет таков: пишите слова, словосочетания, предложения под орфографическую диктовку дома.
Не больше 10 минут (дольше смысла нет).
Орфоэпическое чтение и орфоэпическая диктовка – это та самая прививка от «йожыка», при помощи которой мы можем защитить наших детей от системы, создающей все условия для развития и распространения безграмотности.
С самого начала первого класса, начиная с коротеньких текстов по 10-15 слов, печатайте с ребёнком (пока он не освоил письменные буквы
Всё то, что они транскрибировали на уроке, переводите в письменную речь, читайте это орфографически, затем пишите под орфографическую диктовку и обязательно проверяйте. Самоконтролю, который потом позволит проверять себя на диктантах, изложениях, сочинениях, учиться нужно начинать сейчас.
О других нетрудных и бесплатных способах развития орфографической и пунктуационной грамотности читайте в наших следующих статьях.
И комфортного нам всем путешествия в страну знаний и дружбы с великим, могучим, богатейшим русским языком.
Ольга Баркова,
учитель русского языка, инструктор Академии «Аксония»