чего следует избегать при общении с умирающим пациентом
Психологическая помощь умирающим
Время перед смертью становится тяжелым испытанием. Кто-то принимает неизбежное философски, другим требуется поддержка семьи. Как помочь человеку в столь непростой жизненный период – главный вопрос, которым задаются родственники. Единого правильного ответа не существует, но лучше понять чувства умирающих позволяет танатопсихология – наука о поведении человека перед лицом приближающейся смерти.
Психология умирания
Наблюдения позволили исследователям сделать вывод, что у каждого человека отношение к неизбежной смерти будет проявляться по-своему. Больше всего умирающих обычно пугает неопределенность и отсутствие четкого понимания о том, что ожидает за гранью земной жизни. Легче всего принимают известие о скорой кончине верующие. Перед лицом приближающейся смерти человек может осознать, что не успел осуществить что-то важное или открыть в себе новые грани личности.
Наиболее общую модель принятия смерти предложила американский исследователь Элизабет Кюблер-Росс. Долгое время она наблюдала за поведением смертельно больных людей и сформулировала основные стадии психологического восприятия.
Отрицание
Отрицание факта скорой смерти – защитная реакция психики человека на тяжелое известие. На этой стадии человеку может потребоваться некоторое время, чтобы осознать происходящее и сформировать эмоциональный отклик на ситуацию. Насколько продолжительным станет период, зависит от психологических особенностей каждого конкретного человека. Стадия отрицания может продолжаться до самой смерти или перейти в следующую фазу.
Когда человек осознает известие о своей скорой гибели, очень частой реакцией становится злость. Мысли все время обращаются к несправедливости происходящего, что может проявляться в неконтролируемом гневе и агрессии. Все эмоции, которые испытывает умирающий, проецируются на его ближайшее окружение. В этот период близким необходимо быть терпимыми и понимающими.
Попытки договориться с судьбой – одна из очень распространенных стадий перед лицом неизбежного ухода из жизни. Умирающие приносят различные обеты в надежде, что это позволит отсрочить финал. Когда сбывается одна «сделка», человек может перейти к другой.
Депрессия
Когда попытки торга с болезнью перестают занимать мысли умирающего, его может настигнуть состояние безысходности и отчаяния. Период депрессии каждый переживает по-своему. Некоторые больные обращаются к самоанализу и задают себе вопрос о том, насколько правильно они прожили собственную жизнь. При этом человек остается достаточно открытым и готов обсуждать свои мысли с близкими людьми. Но существует и другой сценарий, когда умирающий погружается в нелегкие думы и замыкается. Родственникам редко удается добиться от него ответных реакций.
Смирение
Принятие неизбежного становится последней стадией перед смертью. Происходит полное отрешение эмоций и чувств. На стадии смирения умирающие много спят, а время бодрствования предпочитают проводить в одиночестве.
Как поддержать умирающего
Существует мнение, что не следует говорить умирающему о его скором уходе из жизни. В основе этого подхода лежит не только нежелание причинять умирающему дополнительные страдания и лишать надежды, но также теория, что мысли о смерти способны негативно повлиять на его состояние.
Даже если до момента кончины человек не будет осознавать происходящее, у его родных может сформироваться чувство вины, которое будет преследовать на протяжении всей жизни. Избегая правды, родственники могут навсегда утратить возможность попрощаться с умирающим и решить важные вопросы в соответствии с его последней волей.
Забота и любовь близких людей – лучшее лекарство
Избавиться от физических страданий позволяют различные медицинские средства по назначению врача. В то же время помочь умирающему преодолеть душевную боль – прямая задача близких родственников. Осознание приближающейся потери любимого человека часто протекает с желанием отгородиться от действительности и не принимать этот факт. Многие замыкаются в себе и неосознанно избегают умирающих родственников. Но стоит помнить, что тяжелее всего в этой ситуации именно тому, кто уходит из жизни. Ему необходима поддержка, способность говорить о своих страхах и чувствах. Душевное тепло – это именно то, что нужно каждому на закате жизни.
Семьям, которым предстоит пережить утрату, могут оказать психологи и социальные работники. Разговор со специалистом может помочь не только самому умирающему, но и всем его скорбящим близким.
Как общаться с пациентами. Советы медсестрам
Время чтения: 6 мин.
Ирина Прокопенко. Фото из личного архива
Каждый из нас, столкнувшись с тяжелой болезнью, нуждается в особом отношении. Мы волнуемся — что с нами будет? Как будут лечить и будет ли больно? Иногда мы спрашиваем не только для того, чтобы прояснить ситуацию, но пытаемся таким образом справиться с тревогой.
Большая часть этих вопросов сыпется на медсестер. Но кроме общения с пациентами, которое часто бывает сложным и энергозатратным, у них еще миллион забот и обязанностей. На разговоры времени обычно не хватает, а ведь именно простое человеческое общение может сильно облегчить жизнь и пациентам, и медикам.
Я много раз была «по обе стороны баррикад». В этой статье я хочу поделиться с вами мыслями о том, почему так тяжело бывает общаться с пациентами, чего нам, медсестрам, недостает, чтобы уверенно говорить с любым человеком и какие навыки помогут найти общий язык даже с трудным пациентом.
Как было раньше?
Во времена работы в реанимации самым важным для меня, когда я приходила на работу, были звуки. По ним я безошибочно понимала, как прошла смена, на слух могла отличить предупреждающие звуки разных аппаратов. Даже сейчас сигнал аппарата, в котором кончилась вода в увлажнителе, я определяю автоматически.
Тогда в моей работе почти не было общения с пациентами. Чаще всего, они молча лежали под мониторами, а мы контролировали множество функций их организма. Нам казалось, что это и есть самое главное. Как и мои коллеги, на первое место в работе я ставила лечение и медицинские манипуляции. О том, что с пациентами нужно как-то по-особенному разговаривать, я даже не думала — правильной коммуникации в колледже не учили.
Только приобретя первый опыт, я заметила, что те пациенты, с кем мы хотя бы немного разговаривали, переставали тревожиться, успокаивались, у них улучшались показатели давления. Люди становились нашими союзниками в борьбе с болезнью.
И хотя бывали сложные пациенты, с которыми по разным причинам было трудно говорить, в большинстве случаев простое человеческое общение «работало».
Почему правильно общаться так сложно?
Я очень хорошо помню эту пациентку — женщину с визгливым голосом, которая была недовольна всем и всегда. Ее оскорбления и красочные эпитеты, которыми она описывала нашу никчемную работу, лились на всех медсестер рекой.
Работать с ней было сложно, если не сказать невыносимо. Медсестры с трудом договаривались между собой, кто в этот раз пойдет с ней разговаривать.
Эта доля выпадала мне чуть чаще, чем остальным — я часто была старшей в смене, поэтому и ответственности приходилось брать на себя больше.
В тот раз я подошла к ней не затем, чтобы сделать назначения или проверить состояние. Она даже не звала дежурную медсестру, будучи традиционно недовольной ее работой. Мне просто хотелось понять, как можно с ней договориться. Я была очень уставшая. Мой голос звучал спокойно не потому, что я сама была спокойна — у меня просто не было сил выражать эмоции.
«Ольга Ивановна, как вы себя чувствуете? У вас что-нибудь болит?»
Я знала, что сейчас она обрушит на меня поток негодования и жалоб, но решила, что дам ей высказаться и выслушаю. Без недовольства, без осуждения, без оправданий.
Она подняла на меня глаза, и начав было ворчать, вдруг замолчала. А потом заплакала.
Я стояла и ждала, пока она справится с эмоциями, протянула ей салфетку и слушала. Про то, что все болит, что невестка не хочет за ней ухаживать, а дома ее никто не ждет. Про то, как ей здесь плохо лежать, потому что свет никто не выключает, и она не может спать. Но самое ужасное — про кошмарный стыд, который она каждый раз чувствует, когда приходится ходить в туалет на судно.
Выслушав, я сказала, что мне жаль, что ей так трудно находиться у нас в отделении и спросила, от чего она страдает больше всего? Она ответила, что это свет, который ей мешает спать.
Я сделала ей самодельную маску для сна, напоила чаем и предложила обсудить ее состояние через пару часов, когда она поспит. Она с радостью согласилась.
Так началось наше общение. Оно было совсем не таким как раньше. Коллеги не понимали, что я сделала, чтобы пациентка прониклась ко мне и перестала обвинять. А я с этого момента решила разобраться, как правильно общаться с пациентами.
Оказалось, что сочувствия, участия и контакта мало для того, чтобы наладить правильную коммуникацию. Ведь наши пациенты находятся в очень уязвимом состоянии и у них особенные эмоциональные и коммуникативные потребности. Именно поэтому с ними может быть очень трудно общаться.
В ситуации тяжелой болезни очень трудно сохранять концентрацию, коротко и четко отвечать на вопросы врача и медсестры, не задавать глупых вопросов, не переспрашивать по несколько раз, не раздражаться и не показывать свои эмоции. Чаще всего реакции наши спонтанны и медсестрам приходится выслушивать поток сознания, вычленяя ответы на заданные вопросы.
Не просто общение, а эмоциональный труд
Медсестра, как и психолог, работает не только руками и головой, она работает «личностью». Имеет значение все – как она воспринимает мир, как относится к людям, что думает о вредном старике, который каждые двадцать минут нажимает на кнопку вызова, и о скандальной девице, с привычно недовольным выражением лица.
Контролировать свои эмоции нам помогает «маска профессионала» — состояние, которое отделяет нас от пациентов, когда мы заходим в отделение. Профессионал не рассматривает пациента как проблему. Он видит в нем человека, который имеет право на гнев и капризы, потому что болен или горюет. Как правило, пациенты капризничают не от того, что хотят досадить медикам, а потому что им страшно. Больной человек пугается ощущения, что больше не контролирует свою жизнь, и пытается контролировать того, кто ему помогает.
Иногда эмоции пациентов провоцируют нас, медсестер, стараться им угодить. И здесь проходит тонкая грань между профессионализмом и услужливостью. Пациент с большим доверием отнесется к медсестре, которая уверена в себе, по поведению которой понятно, что ее не испугают слезы и сумбурные вопросы.
Пациент не верит в профессионализм медсестры, которая боится или заискивает! Ведь если медсестре страшно с ним общаться, то никто не гарантирует, что ей не будет страшно, когда с ним будет происходить что-то плохое!
В момент, когда нам страшно, очень хочется, чтобы рядом был кто-то сильный и спокойный. Тот, кто знает, что делать. Мы хотим, чтобы было как в детстве, когда знаешь, что мама или папа обязательно придут на помощь.
Что можно сделать?
Обсуждая с медсестрами коммуникации с пациентами и их родственниками, я в основном слышу упоминание двух проблем: отсутствие времени и отсутствие навыков. Время играет серьезную роль в работе медсестры, но отсутствие навыков общения, полностью перечеркивает наше стремление улучшить коммуникацию, даже если время внезапно нашлось.
Вот несколько рекомендаций:
По результатам опроса медсестер, которые проходили тренинги по коммуникации и конфликтам в нашем учебном центре, многие рассказали, что справляются со стрессами на работе в основном с помощью сна, шоппинга или рутинными делами в семье.
Это прекрасные занятия, но они не дают возможности «вылить» ваши негативные эмоции, которые возникают после тяжелого дежурства. Найдите себе хобби, спортивные занятия, активности, которые позволят вам испытать сильные эмоции, где можно дать волю вашим чувствам. Кто-то идет учиться играть на барабанах и других музыкальных инструментах — совместное музицирование вызывает огромное количество эмоций. Отлично подойдут пение, танцы, фитнес. Пару часов в неделю можно «спустить пар» в компьютерной игре.
Поездки по новым маршрутам, на велосипеде или пешком, путешествие в красивые места с фотоаппаратом или просто с телефоном. Старайтесь выбирать занятия, которые дадут возможность ощутить новые переживания и эмоции.
Это поможет сохранить профессиональную позицию, спокойствие и уверенность в работе, придаст сил в вашем нелегком эмоциональном труде.
Материал подготовлен с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Фондом президентских грантов.
Использовано стоковое изображение от Depositphotos.
Особенности беседы с умирающим человеком
Неизлечимая болезнь неотвратимо приближает реальность смерти. Она существенно изменяет человеческую жизнь, и на этом фоне, как ни парадоксально, нередко появляются признаки “роста личности”. Что же происходит при приближении смерти?
В какой-то мере ответ на вопрос мы получаем в беседах с больными раком:
Все эти изменения свидетельствуют об увеличении чувствительности неизлечимо больного человека, что предъявляет конкретные требования к тем, кто находится рядом с ним, — к близким, врачам, психологам. У больного возникают очень важные для него вопросы, которые он задает окружающим. Один из таких вопросов — “Скоро ли я умру?”. Не существует единственно правильного ответа на этот вопрос, хотя можно говорить о более или менее универсальных принципах.
В настоящее время рекомендуется большая ответственность в разговоре с пациентом о смерти. Прежде всего неплохо посоветовать ему привести в порядок жизненные дела (последние желания, завещание и т.п.). Можно не говорить пациенту прямо, что, возможно, он вскоре умрет: “Каждый должен быть готов к самому худшему, особенно тяжелобольной”.
Некоторые люди не склонны думать о завершении своих земных дел, потому что им кажется, что решение подобных проблем открывает дверь смерти. С ними можно обсудить проблему страха перед смертью.
Вопрос об откровенности с неизлечимо больным представляется одним из самых трудных.
Существуют самые разные мнения на этот счет. Одни думают, что пациенту надо сказать всю правду, другие подчеркивают необходимость бережного отношения к тяжелобольному и ничего не говорят ему о приближающейся смерти, третьи считают, что следует вести себя так, как хочет пациент. Конечно, больной имеет право знать правду о своем реальном положении, и никому не позволено узурпировать его право, однако не стоит забывать, что “право знать” отнюдь не тождественно “обязанности знать”.
Часто безоглядная смелость является мнимой. Требуя высказать все до конца, пациент не очень представляет свою реакцию на жестокую правду. Иногда нетрудно заметить, что его требование носит скорее формальный характер и он вовсе не желает получить точный ответ, поскольку это лишает его надежды.
Важнейшей стадией преодоления страха смерти Bird (1973) считает отрицание. По его мнению, отрицание действует подобно морфию — не устраняя причины заболевания, оно уменьшает боль. “Отрицание облегчает душевные страдания за счет сокрытия реальности.
Действие защитного механизма происходит бессознательно, его интенсивность и характер не у всех одинаковы. Иногда бестолковый доктор пытается бороться с психологической защитой пациентов, высмеивая абсурдность их фантазий (пациенты с неизлечимой болезнью порой усматривают признаки выздоровления, начинают строить далеко идущие планы и т.п.).
На самом деле проявляется совершенно естественная и обоснованная реакция умирающего на страх смерти. “Развенчание” искаженной картины болезни уместно при других заболеваниях (например, отрицание болезни при инфаркте миокарда может стоить пациенту жизни).
С помощью отрицания создается иллюзия, что все обстоит хорошо. Однако отрицание ни в коем случае не означает, что пациент действительно не знает о приближении смерти. Скорее можно думать, что он выбирает незнание или, иначе говоря, предпочитает оставаться в неведении.
На бессознательном уровне пациент чувствует, какова ситуация в действительности, но склонен игнорировать ее. Следует отметить, что использование отрицания бывает успешным, т.е. выполняет свои функции только тогда, когда никто из окружающих людей не использует этот механизм защиты.
Тем самым они мешают пациенту воспользоваться механизмом отрицания. Когда окружающие начинают говорить о том, что все будет хорошо и пациент выздоровеет, тревожность у пациентов увеличивается, и часто такие “игры” близких становятся для него признаком полной безнадежности его состояния.
Умирающий человек способен понять свое положение и нередко хочет поговорить о своей болезни и приближении смерти, но только с теми, кто выслушивает его без поверхностных попыток утешить. Поэтому консультанту или врачу следует уметь квалифицированно разобраться в желаниях умирающего и связанных со смертью фантазиях и страхах.
Это позволяет не только выслушать пациента, но и помочь ему поделиться мыслями о смерти, собственном негодовании и о том, что он потеряет вместе с жизнью. Консультант, по сути, способен побудить неизлечимо больного человека изведать жизнь до последнего мгновенья.
В заключение перечислим несколько важных принципов, которые следует учитывать консультанту в работе с умирающим человеком:
ОКАЗАНИЕ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОДДЕРЖКИ УМИРАЮЩЕМУ БОЛЬНОМУ
Смерть – это последнее критическое событие в жизни человек. Работа с умирающими больными предъявляет высокие требования к профессиональным и личностным качествам психолога. Важно, чтобы психолог имел теоретические знания по психологии умирания и осознавал собственное отношение к проблеме смерти.
Рассмотрим некоторые теоретические аспекты психологии умирания. Важный вклад в понимание умирающего человека внесла доктор Э. Кюблер-Росс. На основании своего многолетнего опыта общения с умирающими в одной из клиник Чикаго она описывает, какие чувства и состояния испытывают умирающие на различных этапах умирания. Э. Кюблер-Росс различает пять этапов умирания, которые у разных людей могут иметь различную длительность и интенсивность.
На какой – то из этих стадий больной может задержаться, к тому же степень их осознанности возрастает от первого к пятому типу.
Вначале это обычно реакция отрицания возможности близкой смерти, иногда довольно продолжительная. Отрицание может сочетаться с предчувствием или полным осознанием истинного положения. У отдельных больных отрицание сохраняется до последней минуты жизни. Следующая стадия — гнев, напряженность, возмущение больного тем, что это выпало именно на его долю. Идет борьба с мучительными страданиями, ради избавления от которых он готов отдать все. Далее следует этап «сделки с жизнью», больной нередко обращается к богу со своими пожеланиями и просьбами. На следующем этапе развитие болезни может привести к депрессии, могут появиться сознание своей вины и самобичевание: «Чем я это заслужил?». Наконец, наступает смирение, полное принятие безвыходности положения, когда измученный больной хочет лишь сна и покоя. Иногда после этого снова появляется отрицание, больной строит планы, сопротивляется смерти. Если же болезнь все же отступает (при хронических заболеваниях, не имеющих смертельного исхода), к этому добавляется шестой этап — возвращение человеческого достоинства, возвращение к жизни [3].
Р.Кочюнас описывает ряд специфических изменений в восприятии жизни при приближении смерти, к числу которых относятся следующие:
Вышеперечисленные изменения свидетельствуют о повышении чувствительности неизлечимо больного человека. Следовательно, врачам, медперсоналу, близким надо вести себя тактично и осторожно. У больного возникают очень важные для него в этот период вопросы, которые он начинает задавать окружающим людям: «Скоро ли я умру?», «Сколько мне еще осталось жить?».
Чрезвычайно сложным является вопрос о том, можно ли вообще говорить умирающему правду о его состоянии и говорить с ним о смерти. И.Харди, основываясь на анализе многих работ на эту тему, считает, что однозначного ответа на такой вопрос еще нет [6]. При выраженной реакции отрицания говорить с ним о смерти не рекомендуется, даже если он просит сказать правду о его болезни, поскольку надо учитывать уже наступившие личностные изменения, измененное состояние сознания больного. В других же случаях, как полагают многие авторы, можно сказать ему правду. Но врачи на практике не готовы делать это. Противоречивость мнений объясняется, вероятно, тем, что возможность сообщения правды больному зависит от множества условий, в том числе от того, участвуют ли в уходе за больным психолог или психотерапевт. Очень важны также форма, стиль сообщения, количество и характер сообщаемой информации.
Кюблер-Росс считает: «Я убеждена, что не следует задаваться вопросом; «Сообщать ли больному его диагноз?» По-настоящему важен другой вопрос: «Как рассказать пациенту о его болезни?» Врач должен сначала определить собственное отношение к смертельной болезни и смерти, убедиться, что он в состоянии говорить о таких пугающих вещах без неуместной боязни».
И.Харди указывает и на то, что самое важное и безвредное — выслушать больного. Нужно всеми силами помочь ему высказаться, рассказать о своих переживаниях. Это помогает рассеять страхи и сомнения, устранить чувство изолированности, замкнутости, тем более что обычно больные, проходя через стадии естественного сопротивления неизбежному, а затем депрессии, в конечном смиряются со своей участью [6]. Л. Н. Толстой описывает подобную ситуацию в повести “Смерти Ивана Ильича”: “Главное мучение Ивана Ильича была ложь — … то, что не хотели признаться в том, что все знали, и он знал, а хотели лгать над ним по случаю его ужасного положения и его самого заставляли принимать участие в этой лжи… И жить так на краю погибели надо было одному, без одного человека, который бы понял и пожалел его” [5, с.171-172].
Как можно помочь умирающему больному?
Одна из первых форм помощи умирающему больному состоит в хорошем уходе за ним. Здесь речь идет о человеческих аспектах такого ухода, а не столько о профессиональном уходе. Человеческие аспекты ухода по-настоящему воплощаются, когда больной находится дома. Нехватка профессионализма в этом случае компенсируется, как заметила Э.Кюблер-Росс: «пара ложек давно знакомого домашнего супа может быть полезней для больного, чем инъекция в больнице… » [2].
Второй способ помощи умирающему состоит в ослаблении или в преодолении физических и эмоциональных страданий и боли. С помощью медикаментов врач может значительно ослабить практически любую боль. Более мучительной становится боль душевная. Поэтому важной формой помощи умирающему является облегчение страданий больного, создавая вокруг умирающего атмосферу дружелюбия и сердечности.
Психологическая поддержка умирающего состоит в том, что с больным говорят о смертельном характере его болезни и связанных с этим чувствах неуверенности, страха, упрямства, одиночества и скорби; создаются такие взаимоотношения с больным, при которых с ним ведется честный, открытый разговор. Такие врачи, как Вайсман и Хакетт из Гарвардского университета считают, что человеческая близость и тепло — единственное лекарство для умирающего больного, поскольку умирание — труд, который совершается в одиночестве. Психологическая поддержка больных осуществляется психологом и социальным работником. Большое значение имеет привлечение родственников к эмоциональной поддержке больного. Умирающий человек способен понять свое положение, и хочет поговорить о своей болезни и приближении смерти, но только с теми, кто готов выслушать его без попыток утешить. Важно не только выслушивать пациента, но и помочь ему поделиться своими мыслями о смерти, собственном негодовании и о том, что он потеряет вместе с жизнью. Э. Кюблер-Росс считает, что психологические реакции родственников больных в таких ситуациях приблизительно такие же, как и у самих больных, следовательно, в психологической поддержке нуждаются и близкие родственники больного. Умирающие люди предпочитают больше говорить, чем слушать психолога. Речь умирающих больных часто бывает символичной. Для лучшего ее понимания необходимо расшифровать невербальные средства общения. Обычно показательны жесты больного, рассказы и воспоминания, которыми он делится. Не следует относиться к умирающему больному как к объекту забот и сочувствия и брать ответственность только на себя. Вместо этого следует выслушать его, позволить ему участвовать в принятии решений о лечении, посетителях и т. п.
Самое большее, чем может воспользоваться умирающий человек, – это наша личность. Присутствие умирающему больному в консультативном процессе требует простой человеческой отзывчивости, и мы обязаны ее проявить. Психологам и врачам следует осознать и принять свои сомнения, чувство вины и мысли о собственной смерти.
Уместно будет назвать принципы общения с умирающим человеком:
Чтобы психологу помочь больному справиться со страхом, необходимо:
Примеры из практики работы психолога паллиативного отделения с умирающими больными.
Тяжелобольная раком пожилая женщина не желает мириться с мыслью о смерти. Болезнь обострилась после смерти мужа (муж умер 3 года назад), горе переживала долго и мучительно, было депрессивное расстройство, сопровождаемое суицидальными мыслями, со слов больной, они ее очень пугали. Обращение к религии, исповедь, молитвы помогли ей справиться с суицидальными мыслями. (В последнее время они ее не посещают). Муж тяжело и длительно болел, она ухаживала за ним в течение 10 лет (инсульт). Муж часто приходил к ней во снах. Вот первый сон: «Иду я по дороге пешком, догоняет меня лошадь с повозкой, в которой сидит мой муж. Я прошу его, чтобы он взял меня собой, ведь я так устала и изнемогаю. Муж строго посмотрел на меня и сказал: «Тебе еще не время, не возьму с собой». На одной из консультаций больная вспомнила ситуацию из прошлого, когда муж умирал, он просил простить его, она отвернулась от него и промолчала, уж очень была зла на него за его поступки и поведение, ведь он мучил ее все десять лет. Во время сессии она смогла мысленно поговорить с мужем, простить его и отпустить. На следующей встрече больная призналась, что ей стало легче, муж не снится ей, и она о нем не думает, не чувствует себя виноватой. Следующий ее сон был таким: «Я стою внизу, вижу над собой мужа, который будто высоко надо мной, в каком-то большом помещении и важно так говорит мне: «Не доставай меня, я занят важным делом здесь в четвертом отделении». На что больная ответила, что вот и хорошо, а я буду заниматься своими делами. Больная стала подниматься с постели, гулять во дворе больницы, любоваться цветами, солнцем и теплом, говорила о том, что она радуется каждому дню, и боли не чувствует.
Во сне человека, жаждущего спастись от смерти, перед смертью проявляется стремление начать жизнь сначала.
Больная раком молодая женщина 37 лет, не желает мириться с мыслью о смерти, активно борется с болезнью в течение трех лет. Имеет двоих детей, младшей дочери 5 лет. Сон, который периодически снится ей в течение года: «Вижу, как огромная волна накатывает с моря на берег и накрывает собой здание, в котором я нахожусь в окружении незнакомых мне напуганных людей. Здание рушится, я оказываюсь на гребне волны, которая выбрасывает меня на песчаный берег». Вариант этого же сна: «Еду я в машине по какой-то дороге вдоль моря вместе со своей семьей, большая морская волна преследует машину, вот-вот догонит и накроет собой, машина мчится быстрее и нам удается спастись». Со слов пациентки, она очень любит воду, любит плавать и смотреть на воду.
На основе рассказов медсестер можно видеть, что часть их вместе со своими больными надеется, верит, ждет: а вдруг… Вдруг все-таки можно помочь.
«Привыкнуть к смерти никогда нельзя. Я знала, что состояние больной критическое и что вскоре она умрет. Ведь ее болезнь неизлечима. Состояние изо дня в день ухудшалось, и все-таки, когда я входила в палату, все эти факты переставали для меня существовать. Выполняя свою повседневную работу (ставя уколы и другие назначения врача), у постели больного я думала только о том, что, быть может, еще не все потеряно, быть может, она еще выздоровеет, ведь она так молода и могла бы жить, в чем она провинилась перед самим всевышним. Я была просто не способна смириться с действительностью. Меня постоянно занимала мысль, от которой я не могу освободиться и сейчас: «Ну почему же люди должны умирать!?» – вот отрывок из рассказа одной из медсестер.
Список литературы