чего хотят протестующие в белоруссии
Белоруссия требует перемен: чего хотят протестующие?
Политолог рассказал, что, по его мнению, является главной мотивацией оппозиционно настроенной толпы.
Фото, видео: ТАСС / TATYANA ZENKOVICH, 5-tv.ru
Как заявил специалист, первым своим шагом оппозиция видит свержение действующего президента Александра Лукашенко. После этого, по его словам, протестующие будут ждать прихода «рая на Земле» в виде прав и свобод.
«А дальше им кажется, как любой протестующей массе, будь то на Украине или в России, или еще где-то, на них упадет масса благоденствия, демократии и материальных благ», — сказал политолог, назвав подобные чаяния «наивным заблуждением».
Он также подчеркнул, что в первую очередь такие желания имеет молодежь, которая отличается повышенной «радикальностью». По его мнению, это связано с тем, что на молодых людей оказывают влияние информационные ресурсы.
«В эпоху интернета многие попадают под влияние различных информационных структур, которые говорят: „Вот диктатор, надо его убрать и все будет хорошо. У вас не хватает свободы“», – считает политолог.
«Возможно, есть и другая мотивация: денежная, материальная — я в это верю, потому что американцы дают большие деньги на всякие НКО (некоммерческие организации — Прим.ред.), формальные и неформальные», — заявил Багдасаров.
Он добавил, что в Белоруссии и за ее пределами есть «достаточно богатые» люди, заинтересованные в свержении Александра Лукашенко.
«Не так уж много денег надо для этого дела», — сообщил он.
Эксперты оценили вероятность нарастания протестов в Белоруссии
Белорусская оппозиция верит в продолжение протестов
В том, что белорусы продолжат выходить на улицы и протесты продлятся длительное время, уверены участники президентской кампании из команды оппозиции, но не эксперты.
Оппозиционные политики убеждены, что даже отъезд в Литву Светланы Тихановской не поколеблет уверенность и планы протестующих. Тихановская исчезла вечером 10 августа. Утром во вторник стало известно, что она находится на территории Литвы. Вместе с ней выехала из страны глава ее избирательного штаба Мария Мороз. Она была задержана в субботу, как говорили представители милиции — для участия в административном процессе.
Во вторник были опубликованы два видеообращения. В них набравшая, по предварительным данным ЦИК Белоруссии, 10% голосов избирателей Тихановская призывает участников протестов не выходить на улицы. Однако ее сторонники обращают внимание на ее подавленное состояние на записи и на то, что видео было снято в кабинете председателя ЦИК Лидии Ермошиной. На это указывает то, что последний раз Тихановскую видели заходящей в здание ЦИК, и диван, на котором она сидит на этой записи. Все это, убеждены сторонники главного кандидата от оппозиции, показывает, что видео записаны под давлением, а значит, и оснований доверять его содержанию нет.
«Отъезд Тихановской осуществлен под давлением, это совершенно понятно, ее мужа Сергея Тихановского Лукашенко держит в заложниках, а ее саму семь часов в ЦИК удерживали», — говорит участник президентской кампании Валерий Цепкало (ЦИК не допустила его к участию в кампании, после чего он и его штаб поддержали Тихановскую). Он убежден, что на уровень протеста отъезд Тихановской никак не повлияет. «Все понимают, что власть подлая, а потом люди выходят не за Светлану, а за себя, не за, а против», — убежден политик, покинувший Белоруссию в конце июля.
В том, что видео записано под давлением, уверена и Мария Колесникова, которая вместе с Вероникой Цепкало и Тихановской была лицом кампании оппозиции. Колесникова покидать Белоруссию не планирует — она и штаб Виктора Бабарико (еще один незарегистрированный кандидат в президенты, арестованный в июле) планируют работать по двум направлениям — оспаривание результата голосования в юридическом порядке через жалобы в Верховный суд и организация волонтерской службы для тех, кого лишают работы или кто пострадал во время протеста.
Нынешние протесты — самые массовые за все время постсоветской истории Белоруссии, и у властей все еще могут возникнуть проблемы с их подавлением, сказал РБК глава коммуникационного холдинга «Минченко консалтинг» Евгений Минченко. Два дня подряд в Минске на улицы выходили несколько тысяч человек, протесты проходят и в других городах страны. «По сравнению с протестами после выборов 2010 года в этот раз митинги привлекли больше участников и проходят в более ожесточенном ключе», — констатировал он. И если в 2010 году зачистка оппозиции прошла довольно быстро (основной митинг вечером после выборов был разогнан, а семеро кандидатов в президенты задержаны), в этот раз митингующие используют «тактику комариных укусов», и предсказывать наверняка, когда они закончатся, по мнению эксперта, сложно. Хотя у митингов отсутствуют явные лидеры, их присутствие не является обязательным условием для продолжения протестов, отметил Минченко.
«Оппозиция координируется через интернет, через мессенджеры, и для этого необязательно наличие лидера. Отсутствие такового — особенность протестов последнего времени», — добавил он. Минченко допускает, что оппозиции удастся расколоть белорусскую элиту и отстранить Лукашенко от власти. Оппозиция может навязать затяжную борьбу, в условиях которой Запад пойдет на признание избранным президентом лидера оппозиции Тихановскую. «Вероятность этих двух сценариев в целом составляет около 40%», — заключил Минченко.
Политологи настроены скептически
Однако подавляющее большинство экспертов считают, что дни протеста сочтены. Ресурс протестующих иссякает, митинги идут на спад и, вероятно, закончатся в ближайшее время, говорит заместитель главного редактора Carnegie.ru Максим Саморуков. По его словам, оппозиции так и не удалось оказать на белорусский режим достаточное давление, чтобы расколоть правящую элиту, а власти не намерены обсуждать с протестующими какие-либо уступки.
«Самые активные участники протеста, способные участвовать в организации митингов, находятся под стражей, а число людей, готовых изо дня в день выходить под дубинки, сокращается. Поэтому уличные протесты почти наверняка затихнут уже в ближайшее время», — считает он. На больший срок могут затянуться забастовки, учитывая, что правоохранителям будет сложнее подавлять очаги протестов на предприятиях, допускает Саморуков. «Но в целом режим уверенно справился с первой волной митингов и вряд ли дрогнет под натиском», — сказал аналитик.
Сценарий подавления протестов, по мнению Минченко, имеет вероятность 60%. Он допускает, что может начаться жесткая зачистка оппозиции, хотя, учитывая долю населения, высказывающую сомнения в легитимности Лукашенко, не исключено, что в будущем будут возникать новые всплески протестной активности.
Численность протестов снижается, но растет радикализация, обращает внимание белорусский эксперт Алексей Дзермант. Он предполагает, что всплеск протестной активности придется на 11 августа и на пятницу, 14 августа, но на часть протестующих подействуют призывы Тихановской не выходить на акции, а радикальная часть будет обезврежена силовиками, которые за предыдущие три дня показали свою эффективность. Это приведет к нейтрализации протестов, полагает он.
Лукашенко — нервный и эмоциональный политик, однако шансы на серьезную эскалацию противостояния между властями и оппозицией все равно низкие, убежден Саморуков. По его словам, вероятнее всего, протесты не получат новой подпитки, а со временем большинство задержанных в ходе митингов будут отпущены. «Посадить 2 тыс. человек власти, конечно, едва ли в состоянии, но несколько десятков активистов вполне могут попасть под уголовные дела с перспективой довольно длинных сроков», — указал эксперт. Власть может действовать еще жестче, тут дело не в имидже, а в безопасности, уверен Дзермант.
Волнения в Белоруссии. Политические технологии или всеобщий протест?
Происходящее сегодня в Белоруссии для многих аналитиков стало полной неожиданностью. Если еще в начале августа казалось, что белорусская власть полностью контролирует ситуацию в стране, то несколько последних дней показали, что система оказалась не способна быстро и адекватно реагировать на разворачивающиеся события. Чрезмерная жестокость силовиков, невнятная позиция вертикали власти, отсутствие резких заявлений Александра Лукашенко, а также растерянность руководителей государственных предприятий — все это позволило нынешнему протесту расшириться до небывалых ранее размеров, приобретая новые для Белоруссии формы. При этом, как показывают последние события, происходящее все больше начинает походить на то, что происходило в 2013—2014 годах на Украине.
Стоит напомнить, что еще за несколько месяцев до проведения президентских выборов в Белоруссии республику охватили многочисленные акции поддержки альтернативных кандидатов, которые, по сути, являлись формой протеста нынешнему политическому режиму Александра Лукашенко. И все они могли бы закончиться мирно, так как власть сумела лишить протестное движение его лидеров. Так, вначале был арестован блогер Сергей Тихановский, которого еще весной объявили одним из главных инициаторов массовых беспорядков в стране. Затем за решетку попал экс-глава Белгазпромбанка Виктор Бабарико, которому вменили отмывание денег и получение взяток. Затем их связали в единую цепь заговорщиков, которые якобы финансировались из России с целью подготовки массовых беспорядков.
Позже правоохранители занялись задержаниями второго уровня, когда за решетку стали отправлять всех, кто был связан с Тихановским и Бабарико и мог координировать действия оппонентов Лукашенко. К выборам начали арестовывать и оставшихся на свободе активистов их штабов. Тогда казалось, что, лишив своих противников координирующего центра, власть практически полностью обезопасила себя от возможных негативных последствий при проведении выборов. Оппонентам оставили явно слабых кандидатов в виде Андрея Дмитриева, националистически настроенной Анны Канопацкой и неизвестного никому Сергея Череченя. Кроме того, в качестве главного противника Лукашенко была представлена Светлана Тихановская, которую в стране никто не воспринимал ни как политика, ни как человека, способного возглавить толпу. Однако в результате оказалось, что такая тактика себя не только не оправдала, но и сделала белорусские власти слишком беспечными.
Прошедшие 9 августа выборы стали новой вехой в политической жизни Белоруссии и продемонстрировали все возможности современных информационных технологий, которые ранее использовались при различных цветных революциях, в том числе и на Украине. Если вспомнить события в Киеве семилетней давности, то в первые дни собравшегося в центре украинской столицы Майдана никто не мог себе представить, что ситуация выйдет из-под контроля. Тогда тоже все начиналось достаточно мирно — привычный всем палаточный городок, песни о свободе и гордости нации, выступления оппозиционных политиков и одобрительные аплодисменты. Речи и призывы того времени также были далеки от воинственных и касались лучшей жизни, борьбы с коррупцией и светлого европейского будущего. Триггером начавшегося кровопролития стал разгон палаточного городка и так называемое избиение студентов. После этого запылали покрышки, появились баррикады, началась стрельба, и все закончилось крайне печально как для украинской власти, так и для простых граждан.
Нечто подобное, по мнению многих аналитиков, наблюдается сегодня и в Белоруссии. Здесь ситуация имеет как схожие черты с украинским Майданом, так и свою специфику. При этом все это проявилось с особой четкостью после того, как в Белоруссии были объявлены предварительные данные по голосованию на выборах президента. Окончательно ЦИК дал Александру Лукашенко 80,1% голосов, в то время как его главному конкуренту Светлане Тихановской — 10,1%. При этом оппозиция провела довольно успешную предвыборную кампанию, убедив противников нынешнего президента носить белые ленточки, фотографировать свои бюллетени, складывать их особым образом, делиться информацией на выходе из участков и не голосовать досрочно. В итоге белорусы, как никогда за последние десятилетия, массово приняли участие в основной день голосования, хотя, по официальным данным, более 40% проголосовало с 4 по 8 августа. Однако все старания оппонентов Лукашенко оказались напрасными, так как власти изначально не планировали допускать к подсчету голосов альтернативных наблюдателей, а с избирательными комиссиями провели работу представители местной вертикали. И объявленные вечером 9 августа результаты вполне могли лишь разочаровать белорусское общество, вызвав у него тихое недовольство, как это уже было в прошлые годы, если бы не широкое вовлечение общества в политическую жизнь страны по тем лекалам, которые предложили ему политтехнологи. В данном случае можно говорить о том, что в Белоруссии действительно используются неоднократно отработанные политические технологии, которые когда-то использовались во времена других цветных революций, в том числе и на Украине.
В частности, несмотря на практическое отсутствие в течение нескольких дней в Белоруссии интернета, каналом координации действий оппонентов власти стали различные социальные сети, телеграм-каналы и прочие мессенджеры. Именно через них распространялась вся информация о происходящем в стране и предлагалась конкретная схема противодействия силовикам. При этом, как и в случае с Украиной, огромное количество сообщений было и продолжает оставаться фейками, главной задачей которых является раскачивание ситуации в стране и создание негативного образа местных правоохранителей. Например, появились сообщения о десятках погибших от рук милиции, переходе силовиков на сторону протестующих, участии в подавлении протестов российского спецназа, готовности войск РФ, находящихся на границе с Белоруссией, вторгнуться в страну и прочее. При этом все это сопровождалось испробованными ранее сюжетами, призванными «расчеловечить» белорусских силовиков, которых начали называть «карателями» и «фашистами». В то же время стоит заметить, что подавление протестов в Белоруссии действительно в первые дни было чрезмерно жестоким. Под дубинки, слезоточивый газ и резиновые пули попадали простые граждане и журналисты, которые напрямую не участвовали в акциях протеста. Более того, после того как 13—14 августа задержанных стали выпускать, оказалось что над многими из них издевались, наносили увечья, угрожали изнасилованием и смертью. Все это также было продемонстрировано в соцсетях и телеграм-каналах белорусам, что только разогрело ситуацию до неуправляемости.
Далее все стало развиваться катастрофически быстро для белорусских властей и именно так, как это прописано в учебниках по политическим технологиям. Простые белорусы, ранее мало интересовавшиеся политикой, массово возмутились происходящим. На протесты стали выходить медики, учителя, а позже к ним присоединились и рабочие предприятий. Таким образом в политическую борьбу оказались втянуты практически все социальные слои населения страны, чего не было в Белоруссии с начала 1990-х годов. Проще говоря, информационные технологии сделали в республике за несколько дней то, что ранее удавалось проворачивать политтехнологам в других странах в течение месяцев и даже лет.
Классическим примером уже отработанных политтехнологий стало появление на сцене представителей Евросоюза и США, которые еще несколько месяцев назад улыбались и вели переговоры с Лукашенко. Альтернативой Виктории Нуланд, которая на Майдане раздавала печенье, стало посещение стихийного мемориала в Минске погибшему во время столкновений Александру Тарайковскому. Фактически это стало оформлением «сакральной жертвы», которую так часто используют политтехнологи для эскалации ситуации. Послы ЕС возложили цветы под громкие аплодисменты и крики «Спасибо!». Более того, похороны белоруса 15 августа было решено превратить в политическое действие. В соцсетях призвали неравнодушных прийти и «проститься с героем», а по всей Белоруссии — почтить погибшего минутой молчания. Все это было когда-то во многих странах, где разворачивались цветные революции. Появление невинных жертв режима, оформление списков наподобие «небесной сотни» и их героизация, выход на протесты женщин с цветами, призывы детей к милиции быть с народом, сидячие мирные акции и многое другое — все это уже вовсю распространяется по стране.
Однако следует отметить, что в Белоруссии есть и своя специфика, которой не было, например, на Украине.
Во-первых, у нынешних белорусских протестов все еще нет лидеров. Нет никакой политической партии, движения или общественной организации, которая бы координировала протестное движение и с которыми власть могла бы вести переговоры. И с этой точки зрения для ситуации в Белоруссии есть большая опасность, которая с каждым днем становится все более отчетливой, — радикализация под руководством местных националистов. Это уже проявляется в том, что в Минске на акциях стал все чаще звучать лозунг «Жыве Беларусь!». Именно под ним националисты долгие годы призывали к разрыву отношений с Россией, а после признания итогов выборов Москвой российскую власть рано или поздно обвинят в поддержке Лукашенко и вбросят в толпу идею российской угрозы. Более того, на одном из митингов протестующие запели «Могутны Божа», текст которой был написан в 1943 году Натальей Арсеньевой, почитаемой националистами, несмотря на то, что она сотрудничала с немецко-фашистскими оккупантами в Минске. Все это, а также постоянное нагнетание обстановки вокруг возможности введения в Белоруссию российских войск только толкает белорусские протесты в руки русофобов и националистов. Чем все это может закончиться, прекрасно демонстрирует Украина. При этом белорусское общество в настоящее время все еще не готово воспринимать все те опасности, которые таит в себе такое развитие событий.
Во-вторых, в отличие от Украины, протесты в Белоруссии проходят не только в столице. Массовые акции охватили всю страну. При этом количество протестующих как и в Минске, так и в регионах растет с каждым днем. И теперь нельзя сказать, что против Лукашенко выступают только «майданутые» радикалы, которых в Белоруссии единицы. И в этом для властей, пожалуй, заключена главная опасность нынешней ситуации.
В-третьих, что также немаловажно, у белорусских протестов пока нет никаких экономических требований, а международное сообщество ничего не предлагает протестующим. При этом если вспомнить развитие событий в других странах, в том числе и на Украине, то в них Запад подавал очень четкие сигналы о том, что в случае свержения власти страна получит новые возможности, начинания от безвизового въезда и заканчивая миллиардами инвестиций. Ничего подобного сегодня белорусам не предлагается. Более того, среди протестующих нет четкого понимания того, что нужно будет делать в случае свержения Лукашенко. Ни у кого нет никакой программы действий. Есть только призывы к президенту «Уходи!» и желание новых выборов. Какой жизни хотят протестующие дальше, никто сегодня в Белоруссии не знает. Одновременно нет и четкого представления того, как и сколько протестовать, в случае если Лукашенко предпочтет тактику замораживания конфликта и перестанет на него обращать внимание. Будут ли продолжаться мирные протесты с целью заставить власть пойти на уступки, или они перерастут во что-то более серьезное — этого сегодня сказать никто среди протестующих не может. Пока есть только надежда, что вертикаль власти сама начнет распадаться, а силовики рано или поздно перейдут на сторону протестующих. При этом, на чем основывается такое предположение, никто тоже объяснить не может, что только подтверждает искусственное внедрение подобных идей политтехнологами.
В целом же необходимо признать, что дальнейшее развитие ситуации в Белоруссии может пойти по совершенно разным и непредсказуемым сценариям. Многие аналитики считают, что у белорусских властей на сегодня осталось всего лишь три варианта. Это либо введение в стране военного или чрезвычайного положения и комендантского часа, либо игнорирование протестов в надежде, что они сами собой сойдут на нет, либо согласие искать компромисс с протестующими, давая им постепенно некоторые уступки, с целью замораживания конфликта.
Вместе с тем уже сейчас очевидно, что прошедшие выборы в Белоруссии и последовавшие за ними события ознаменовали начало нового этапа в истории развития республики. При этом столь быстрый рост вовлеченности простых белорусов в политику, основанный на подброшенных им политтехнологами посредством интернета нарративов, вполне может привести все еще политически незрелое белорусское общество к высокому уровню радикализации. Остается надеяться, что народ Белоруссии все же останется достаточно мудрым, чтобы найти выход из сложившейся ситуации и не допустить событий, аналогичных тем, что происходили в странах «победивших» цветных революций.
«Наши зарплаты — пули ОМОНа» Что происходит на митингах против Лукашенко, куда вышли работники главных заводов Белоруссии
Фото: Дмитрий Ловецкий / AP
Белоруссия протестует уже 10-й день подряд. На митинги против действующего президента Александра Лукашенко вышли даже те, кто считался его основным электоратом, главной поддержкой и целевой аудиторией — работники крупнейших промышленных предприятий и государственных СМИ. К забастовкам каждый день присоединяются все новые и новые заводы, а протестные шествия по Минску становятся все многолюднее. Сам Лукашенко два дня подряд пытался продемонстрировать, что не потерял поддержку населения — но, кажется, продемонстрировал обратное. Его провластный митинг заметно проиграл по масштабу и накалу оппозиционным, а под конец президента освистали рабочие. Специальный корреспондент «Ленты.ру» в Минске присоединилась к протестному шествию в тот день, когда Лукашенко пытался заручиться поддержкой заводчан, но получил лишь обидные крики в лицо.
Бодрое утро
Минские рабочие ходят теперь на забастовки, как на работу. Уже в 8:00 17 августа у проходной Минского тракторного завода (МТЗ) бурлит и разрастается толпа. У людей в руках — бело-красно-белые флаги и плакаты, со всех сторон — привычный за последнее время лозунг «Верам! Можам! Переможам».
Сейчас эти три слова (Верим! Можем! Победим!) в Минске звучат настолько часто, что некоторые всерьез раздумывают, не станут ли те частью нового гимна. Конкуренцию им могут составить разве что фразы «Жыве Беларусь!» и «Уходи!», адресованные названному победителю выборов.
Люди собрались здесь, чтобы снова выступить против действующей власти. Программа у них большая — пройтись по другим заводам города, собрать там бастующих и присоединиться к главному митингу дня возле здания государственной Белтелерадиокомпании (БТ). Люди говорят, что хотят освещения издевательств силовиков над мирным населением на республиканских каналах. Ранее кадры с протестами уже попали в эфир госканала ОНТ.
— Они должны и нас снять, толпу снять, пусть видят, сколько пришло, — говорит мужчина в светлой футболке, эмоционально размахивая руками. Некоторые поддерживают его криками.
Меня не устраивает жить в такой стране. Я хочу прозрачных выборов, человек, который их якобы выиграл, не является президентом. Я хочу освобождения политзаключенных, чья кровь проливается впустую. Этому заводу я отдал много лет своей жизни, пахал не жалея сил, но пока ситуация не изменится — я не возьму в руки инструмента
За час к территории завода стали подтягиваться и простые жители города, постепенно здесь собираются сотни. В воздух вздымаются кулаки, лица у людей местами отчаянные, местами полные надежды. Скандируют лозунги они практически без остановки, срывая голос до хрипа. Шум такой, что приходится кричать во всю силу, чтобы поговорить со стоящими рядом собеседниками. Половина рабочих завода отказывается выходить на смену, пока не будут выполнены их требования.
Примечание редакции: на следующий день все руководство МТЗ начало давить на протестующих, грозя увольнениями и другими санкциями. Многие рабочие запаниковали, их пытаются поддержать коллеги с других предприятий. На стороне людей также выступил заместитель гендиректора МТЗ по идеологической работе.
Фото: Антонина Матвеева
Вскоре начинается какой-то ажиотаж: в Telegram-каналах проходит информация, что Александр Лукашенко собирается посетить одно из городских предприятий около 10 утра. Новость распространяется подобно пожару в сухом лесу. Организованная колонна начинает понемногу смещаться к выходу, чтобы отправиться туда же, куда и президент, — на Минский завод колесных тягачей (МЗКТ).
— Он что, выйдет к людям?
— Говорят, выйдет… Хочу в глаза ему посмотреть, — говорит с отвращением одна из демонстранток.
— А смысл? Будет рассказывать опять, что не отдаст страну кому-то и как он много для нас сделал, — отвечает язвительно вторая.
И все же толпа, достигшая уже нескольких сотен человек, выдвигается.
«Уходи!»
Пока шествие движется к МЗКТ, люди обмениваются информацией, как готовится встреча заводчан с Лукашенко: показывают друг другу фото снайперов, автозаков, находящихся на территории, видео с военной техникой, которая прибывает в Минск неизвестно зачем, — позже окажется, что она ехала на учения, пересказывают анонимные сообщения о том, что для встречи тщательно отбирают самых надежных рабочих, которые либо поддерживают текущую власть, либо очень боятся потерять место.
Возле самого МЗКТ уже стоит группа рабочих. Четверо мужчин нервно переглядываются и что-то недовольно обсуждают, из-за жары и темной форменной одежды у некоторых по лицам течет пот, но уходить никто не собирается.
Они закрыли часть наших в цехах, не хотят, чтобы те вышли митинговать. В машинах привезли ряженых в работников силовиков, вот они его, наверное, и поддержат
Людей все больше. Это девушки в белых сарафанах с цветами, мужчины с детьми, сотрудники других предприятий. Одна женщина обсуждает с мужем, что во время жесткого подавления протестов ее сына пытались задержать, но ему чудом удалось уйти. На глазах у нее слезы. Несмотря на ненависть народа к сотрудникам ОМОНа и милиции, их гнев направлен на того, кто раздает им приказы, — на некоторых плакатах и вовсе его лицо, «окропленное народной кровью».
Собрались перед проходной МЗКТ работники с МАЗа, МТЗ, Минского электротехнического завода имени Козлова (МЭТЗ), который вообще одним из первых начал бастовать еще 11 августа. Сотрудник этого предприятия мне рассказывает, что руководитель их поддержал и выступил с речью: «Начальник — хороший человек. Чтобы с ним не случилось, мы будем стоять за него все». Криками «Молодцы!» люди приветствуют тех, кто выходит из цехов. Внутрь, наоборот, действительно пускают выборочно: настроенных сурово разворачивают, как и тех, кто просто повязал на запястье белую ленту.
Вертолет Лукашенко над МЗКТ
Фото: Василий Федосенко / Reuters
В 10 утра вертолет Лукашенко приземляется на территории завода. Колонна бастующих встречает его криками: «Уходи!», некоторые выкрикивают «Пусть покажется нам!» «Это нормально, что мы хотим правды, понимаешь? Я терпела маленькие зарплаты слишком долго — теперь же в свете последних событий терпение лопнуло. Так бы, может, и не вышла…» — говорит мне в толпе женщина, с какого предприятия — непонятно.
Один из работников электрозавода замечает удостоверение СМИ у меня в руках. Его это радует.
Передайте людям и этому человеку (Лукашенко) — я против его насилия и того, что мной помыкают. Народ голосовал не за него, и вышла подделка. Он стал нам непонятен, неприятен, и лучше бы ему уйти
Итоги выступления Лукашенко на МЗКТ потом долго обсуждали — встречу транслировали в соцсетях. Глава государства заявил на трибуне примерно то же самое, что говорил во время своих выступлений перед правительством и на вчерашнем провластном митинге. Например, что ОМОН избивал протестующих, потому что те сами на него бросались, что забастовки и стремление «погубить его» приведут к гибели страны, а новых выборов люди не дождутся, «пока вы меня не убьете».
После того как люди уже на встрече начали выражать недовольство и выкрикивать «Уходи!», Лукашенко как-то внезапно передумал и сказал, что, может, и допустит новые выборы, но только после нового проекта Конституции, и передаст часть своих полномочий, но «не под давлением и не через улицу». Кому именно и какие именно полномочия, он не уточнял, поэтому недовольство неубедительностью нарастало.
Последней каплей терпения рабочих МЗКТ стала попытка убедить их, что протесты проплачены. Лукашенко попросил своих ассистентов включить аудиозапись, на которой два молодых — судя по голосам — человека немного развязно обсуждают, как бы еще накрутить протестующих и добавить митингам жестокости. В толпе поднялся свист, «Уходи!» закричали уже все разом, а не только отдельные группы. Собственно, вскоре после этого президент и удалился.
«Этот человек — сумасшедший»
Обида в толпе нарастает — и из-за отбора на встречу, и из-за того, что на встрече этой было сказано. Шествие к БТ продолжается и разрастается. В цепочке появляется целая вереница жилетов разных предприятий. Люди рассказывают, что Лукашенко приезжал и на МАЗ после МТЗ: там сотрудников просто не выпускали с проходной, и некоторые пролезали через турникеты. Но основная часть МАЗовцев уже давно сама ушла бастовать.
По дороге от завода к заводу
Фото: Антонина Матвеева
Еще одна промежуточная остановка — Минский подшипниковый завод. На месте люди растягивают тканные плакаты и поднимают бумажные. Большинство против насилия: «Не дадим в обиду наших детей!», «Мы не простим и не забудем!», но есть и те, что посвящены непосредственно рабочим забастовкам. «Наши зарплаты — пули ОМОНа» гласит один из плакатов, который держит в руках молодая девушка.
На зов протестующих никто особо не реагирует из-за проходной. Крупный мужчина в шортах подходит к дверям и начинает кричать во весь голос, от жары и долгой дороги на его лице проступают вены:
Люди, да что с вами такое? Там нет ОМОНа, нет силовиков, двери открыты! Заходите! Мы что, позволим им убивать наших детей? Мы же не на расправу пришли, просто хотим мирно поговорить
После этого часть толпы, переглядываясь и кивая друг другу, действительно заходит внутрь. Основная часть шествия продолжает свой путь и собирается зайти за рабочими еще одного завода — на этот раз Минского моторного. По дороге нам встречаются волонтеры, предлагают бутылки воды, многие благодарят их с улыбкой. Группа выглядит очень сплоченной.
В определенный момент один из протестантов оборачивается и кричит: «Передайте по цепочке, что нужно ускориться. Я понимаю, многие устали, но людям нужна наша поддержка». Движение действительно становится активнее, некоторые женщины даже начинают бежать трусцой, подхватывая подолы юбок. Между тем обсуждения последних событий возобновляются.
Этот человек — сумасшедший, он проливает реки крови, у него наверняка диагноз. Лично я не хочу, чтобы такой стоял у власти, мало ли какие еще решения он примет. Люди говорят ему «Уходи!» — а он им «Спасибо». Он правда верит, что кто-то его поддерживает?
Идущие рядом пожимают плечами — мол, как знать, поддерживает ведь его кто-то, провластный митинг же он собрал. «Сына моей сестры пытались заставить вчера ехать из области на митинг в его поддержку, угрожали уволить, но он без сомнений согласился с увольнением», — отвечает одна из женщин.
Возле Моторного завода повторяется та же история, что и возле подшипникового, — людей зовут присоединиться к шествию. Я же решаю покинуть его и ехать сразу на место главного действия сегодняшнего дня — к зданию Белтелерадиокомпании.
Вас и там, и тут показывают
По дороге к БТ нам с волонтером встречается неприметный серый автобус, из-за штор которого виднеются люди в милицейской форме. Он набит битком. Несколько сотрудников молча и неподвижно стоят и на аллее, которая ведет к зданию. Люди мимо них проходят с опаской, некоторые опускают глаза, а одна девушка в цветастом сарафане держит дистанцию в полтора метра и нервно теребит ремешок сумки.
Фото: Антонина Матвеева
Толпа возле БТ начала собираться с 9 утра. Сегодня внутри проходит забастовка операторов и технического персонала. Находятся здесь и сотрудники телеканала ОНТ, где внезапно перестало выходить шоу «Наше утро». Традиционный утренний эфир из-за этого пришлось заменить старыми программами — делать новый было некому.
К протестующим присоединяются случайные прохожие. Люди разместились по периметру здания и на лестницах, многие сидели на газонах. Бастующие кричат «Выходите!», но излюбленный лозунг: «Эйсмонт — трус (Иван Эйсмонт, председатель Белтелерадиокомпании. Его уже не первый раз просят выйти поговорить с бастующими, но он отказывается)».
Сотрудник ОМОНа на заднем дворе БТ
Фото: Антонина Матвеева
Стену здания протестующие обклеили плакатами. Многие гадают, есть ли внутри силовики, и если да, то какие именно. Паники нет, но легкое волнение присутствует. На заднем дворе замечают двоих людей в военной форме, которые наблюдают за митингующими из-за ограждения. Отношение к ним разное. Одни кричат: «Можете нас убивать, но детей не трогайте», а другие следуют духу мирных акций и даже проявляют к ним участие, предлагая в жару бутылку воды. Но омоновцы отказываются.
Люди поддерживают сотрудников ОНТ и БТ и ожидают их выхода. Внезапно двери открываются, и выходят несколько мужчин и девушек с рюкзаками. Толпа ликует, но довольными они не выглядят. Комментировать бывшие телевизионщики поначалу что-либо отказываются, но затем их удается разговорить.
Нам дали три варианта: заявление по собственному желанию, увольнение, если мы будем поддерживать незаконные митинги, либо продолжать работать в том же режиме. Мне нравится то, чем я занимаюсь, но оставаться здесь больше не могу. Никакого заявления по собственному — это слишком просто
Когда, наконец, показывается колонна бастующих рабочих, люди возле БТ ликуют. Подтягиваются уличные музыканты, происходит настоящий праздник. Он длится несколько часов, и, когда день уже близится к вечеру, по толпе распространяется предложение — а не пойти ли нам всем к изолятору временного содержания (ИВС) на улице Окрестина, тому самому, печально известному пытками задержанных? Мол, попросим все дружно отпустить оставшихся, ведь не все еще на свободе.
Фото: Антонина Матвеева
Большинство горячо поддерживает эту идею, и люди снова отправляются в путь. Я же решаю еще немного задержаться у здания БТ и догнать их позже. Остаюсь практически одна, сидя на газоне на сумке от ноутбука. Примерно в семь часов вечера наблюдаю, как из задней части здания выходит целый строй сотрудников полиции со щитами и дубинками, все они направляются в служебные машины — не зря ходили слухи про то, что здание набито силовиками.
Ко мне подходит милиционер, патрулирующий территорию. Я напрягаюсь. Немного помявшись, он задает очень неожиданный для меня вопрос: «Девушка, может, присядете на лавку? А то холодает». Странно. Ведь несколько дней назад меня бы наверняка уже скрутили впятером, избили дубинками и кинули в автозак — как показали примеры моих коллег, удостоверение СМИ вообще не гарантировало избавления от побоев и попадания в тот самый изолятор. Но потом вся страна начала выходить и строиться в «цепи солидарности» против насилия, на это обратило внимание мировое сообщество, и руководство МВД начало оправдываться. И вот — с 13 августа ни одного силового разгона.
«Выпускай!»
Люди, движущиеся по Минску к изолятору на улице Окрестина, решительно настроены добиться освобождения хотя бы части задержанных, допустить к ним врачей и СМИ. Устраивать беспорядки никто не намерен. Остановить шествие периодически пытаются волонтеры, которые разбили возле ИВС лагерь помощи освобожденным и их родственникам. Говорят, что толпа сделает только хуже, потому что как только сотрудники изолятора слышали протесты — они отыгрывались на заключенных.
Задержанные в ходе акций протеста после освобождения из Центра изоляции правонарушителей на улице Окрестина в Минске
Фото: Виктор Толочко / РИА Новости
Протестующие не слушают до последнего, так что волонтеры решаются на отчаянный шаг. В перелеске возле изолятора они натягивают ленту и встают вдоль нее, не пропуская многотысячную толпу. Не обошлось и без недопониманий и перебранок между первыми рядами протестующих и волонтерами.
Видимо, то же самое объяснили и толпе, потому что протестующие начинают рассасываться по перелеску. Пришла информация, что к ИВС едет представитель штаба Светланы Тихановской Ольга Ковалькова, которой вроде бы согласовали встречу с руководством Окрестино. За ленту пропускают представителей прессы, чтобы запечатлеть этот момент.
Однако запечатлевать оказалось нечего. Ковалькова позвонила в дверь, но никто к ней не вышел и не открыл. Ее удостоили только коротким ответом: «Здесь нет политических заключенных».
Фото: Василий Федосенко / Reuters
Толпа гневается, но без решительных действий — все просто делятся друг с другом обидой и непониманием. «Лукашенко и его лукашисты калечат нас и убивают, отправляют наших близких в эту пыточную. Люди оттуда выходят избитые, синие. Лично я хочу, чтобы нас просто услышали и пощадили бы хоть кого-нибудь», — утирая повлажневшие глаза, рассказывает женщина пенсионного возраста. Рядом с ней стоит ее муж и приобнимает за плечо.
Постепенно люди расходятся — кого подвозят волонтеры, кто сами. Сегодня из ИВС так и не выпустили ни одного человека, хотя, по заверениям Генпрокуратуры Белоруссии, собирались. Со стороны возвращающихся протестантов мне слышится фраза: «Ничего, не сегодня — так завтра, не завтра — так послезавтра. Мы будем бастовать каждый день, сколько потребуется, пока этот кошмар не закончится. Как раньше уже не будет. Никогда».