Гностическое христианство что это
rosicrucianum
rosicrucianumLectorium Rosicrucianum
«Высшая мудрость – это не знать ничего»
Гностическое христианство
Представление «о двух мирах» – ключевая идея изначального христианства.
В Новом завете мы отчетливо видим противопоставление «мира сего» и Царствия Божия, «Духа» и «плоти». Христос пророчествует о ненависти, с которой сталкиваются его последователи подобно тому, как ненавидим был и Он Сам (Ин. 15:18-19), поскольку Царствие Его «не от мира» (Ин.18:36), и говорит о том, что мир сей не знает Духа истины и не может его увидеть (Ин. 14:17), но ученики Его избраны от мира и потому могут этот Дух воспринять.
В разговоре с книжниками Иисус произносит: «вы от нижних, Я от вышних; вы от мира сего, Я не от сего мира» (Ин.8:23), а в проповеди ученикам говорит: «Ненавидящий душу свою в мире сем сохранит ее в жизнь вечную» (Ин.12:25). В диалоге с Никодимом Спаситель говорит о необходимости рождения свыше, ибо «рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух» (Ин.3:6). Ясно свидетельствуют о противоположности мира Божиего и земного и апостолы. Так, Павел пишет: «Но мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога»( 1 Кор. 2:12).
Мы можем ясно видеть, что земной мир противопоставляется в христианстве Божественному Царствию. Первый – мир, где властвуют время, боль и страдание, где правит «князь мира сего». Иной мир – Царствие Божие, вечное, незыблемое, исполненное любви. Эти миры не только противопоставлены: «сей мир» оказывается темницей для изначального, божественного человека. Иисус указывает на необходимость освобождения от мира «сего» и осознание его удаленности от Бога, чтобы стало возможно обращение к Царствию и чтобы мог быть начат путь, ведущий к обновлению и возвращению в изначальный Божественный мир.
Если человек по-настоящему ищет Истину, то ее не скрыть от него никакими хитростями толкователей, никакими богословскими софизмами. Однако мы привели эти цитаты не для того, чтобы начать очередной богословский спор. Утверждая принципиальную невозможность постижения сути этих строк Библии одним лишь интеллектом, мы призываем к внутреннему, духовному их переживанию. Человеку, желающему непосредственно воспринимать живое Слово, следует оставить все толкования, данные людьми, а также привычное и сформированное с годами понимание евангельского повествования. Тот, кто хочет постичь глубину христианства, должен оставить то, что не подтверждено его собственным внутренним опытом. К этому опыту нас призывает Иисус в своих словах: «Следуй за Мной».
Нам необходимо очистить свое восприятие от всех исторических и религиозных искажений. Это Слово необходимо принять не внешне, искусственно, но всем своим существом. Тогда, возможно, открытое сердце и непредвзятый ум смогут пробиться через горы исторического и догматического хлама к чистой истине.
Мы хотели бы вновь процитировать Евангелие и привести короткий стих, содержащий в себе суть этой Вести:
«Свет во тьме светит, и тьма не объяла его».
Как можно понять эти слова? Где источник этого Света? Почему он спускается во тьму и почему не рассеет ее?
Этот прекрасный стих, «гностический» по своей сути, просто и ясно говорит нам о милости Бога. Свет – божественная благодать, спускающая во тьму мира – тьму духовного ослепления, своеволия и индивидуализма. Свет непобедим, он недоступен для тьмы, непричастен ей, его природа – иная, чем природа тьмы.
Тьма не слышит его, не видит его и не воспринимает. Она также не рассеивается и не уничтожается им, поскольку с уничтожением ее были бы уничтожены те, ради кого Свет светит – то есть мы, причастные Свету и бесконечно любимые им.
Свет, исходящий от Бога, указывает нам путь к Нему. «Свет светит» – это не метафора. Свет, о котором говорит Библия – электромагнитное излучение из иного миропорядка, призывающее к возвращению тех, кто находится во тьме.
Изначальный человек ¬– искра Божественного замысла. Когда последняя искра, заточенная в сумрачном царствии князя «мира сего», разгорится и вернется к Истоку – всемогущему Свету, земной мир просто перестанет существовать в своем нынешнем виде, как темница. Но до срока Свет пребывает в мире всегда, и на самом дне бездны падения его сияние указывает путь всем, кто страдает во тьме.
Но люди, чьи глаза привыкли ко мраку и настроены на него, едва способны воспринимать его излучение, и даже непосредственно ощущая его, боятся и избегают его. Свет приносит боль, рушит иллюзии, не дает человеку покоя, призывая к поиску.
«В том состоит суд, что свет пришел в мир, но люди возлюбили тьму более, нежели свет, потому что дела их были злы. Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы» (Ин.3:18-19).
Полный любви к погруженному во мрак человечеству, Свет исходит из Царствия Божия как тихо зовущее излучение. Человека, реагирующего на него, он ведет к себе, постепенно выводя из темноты и подготавливая его глаза к прозрению.
Но почему мы, рожденные в материи, всецело принадлежащие ей, воспринимаем его? Ведь сказано, что мир «Духа истины не знает». Лишь потому мы можем воспринимать его, что носим в сердце то, что с ним одной природы. Свет пришел в мир, чтобы освободить то, что ему причастно.
Искры Света, происходящие из Иного Царствия – мы носим в себе как дети Бога. Свет, Гнозис, исходящий из него, спускается во тьму, чтобы помочь нам отрыть Свет в самих себе и вернуться к Источнику Света. Поэтому апостол говорит:
«Вы – род избранный, царственное священство, народ святый, люди, взятые в удел, чтобы возвещать совершенства призвавшего вас из тьмы в чудный свой свет» (1 Посл. Петра 2:9).
Это то, к чему нас призывает изначальное гностическое христианство: стать царственным священством, самим стать Светом для тех, кто ищет Свет, своими делами прославлять его и Того, от Кого он исходит.
Свет Гнозиса сияет в бездне павшего мира от самого его начала и до его последнего дня. Свет неугасим. И пусть всем нам будет дано воспринять этот Свет, принять его освобождающее действие и сделаться причастным его благодати.
Кто такие гностики и чего они хотели
Очень рано, у самых истоков христианства, к нему стало примешиваться сложное и необычное учение, непохожее на все существовавшее ранее и почти не имевшее аналогов в будущем. Это было «лжеименное знание», как называли его христиане, или гностицизм.
Появившись еще до рождения Христа, гностицизм на протяжении двухсот лет, словно темный двойник, повсюду сопровождал ортодоксальное христианство, тесно переплетаясь с его главным течением и создавая с ним странные и причудливые гибриды.
Первые два века от Рождества Христа были для богословия чем-то вроде нильского ила – мутной и плодородной жижей, из которой, как зеленые ростки, в изобилии вылезали самые удивительные ереси. Тот Новый Завет, каким мы знаем его сегодня, выкристаллизовался только к IV столетию, а до этого параллельно с ним ходило немало апокрифических книг, где евангельские события представали в самом сказочном и причудливом виде.
В «евангелиях» Фомы, Филиппа и Марии, в апокалипсисах Адама и Иакова, в «Трактате о воскресении» и «Апокрифе Иоанна» можно найти множество неизвестных изречений Христа, фантастических событий и потрясающих историй. Сам Христос похож в них на космического посланца или на часть грандиозного мифа, в котором действуют загадочные персонажи со странными именами вроде Барбело, Иэль, Ахамот. Эта темная, но богатая мыслями литература, густо замешанная на магии и мистике, и была той средой, на которой произрастал гностицизм.
Основная суть всех гностических систем сводилась к трем пунктам. Первый: наш мир – самый худший и низший из всех миров. Второй – наш мир сотворен не истинным Творцом, а злым и ограниченным демиургом, который несет ответственность за все творящееся в нем зло. Третий – некоторые из людей сотворены непосредственно Творцом и могут познавать («гнозис» по-гречески означает «знание») исходящую от Него истину и, просветленные этой истиной, спастись из мира зла и вернуться к своему Творцу.
Мир для гностиков представлял собой трагическое смешение духовных и плотских элементов, а смысл и суть спасения заключались в отделении первых от вторых. С точки зрения гностицизма плохо не то, что существует материя, а то, что она пленяет и подавляет дух. Духовное не может просветить материю, а может лишь освобождаться от него, да и то только после титанических усилий.
Поскольку мир сотворен злым демиургом, который в Библии называется Богом, то надо быть на стороне всех, кто боролся в Богом и выступал против Него. Святость и греховность у гностиков были перевернуты наоборот: Каина они считали святым, а Авеля преступником, Иуду – добрым началом, а Христа – злым. В отношении телесной жизни гностики делились на строгих аскетов, не принимавших ничего плотского, и антиномов, предававшихся разнузданным удовольствиям и пренебрегавшим плотью как чем-то безразличным и не влияющим на дух.
Системы гностиков до сих пор поражают своей громоздкостью, гигантскими масштабами небесных катаклизмов и бесконечным множеством разных персонажей, вступающих между собой в запутанные отношения. Это драматичный мир зависти, мести, борьбы, обманов, падений и самопожертвований.
Христиане потратили немало сил и трудов, чтобы подробно описать головоломные учения гностиков. Это было важно, потому что именно такими причудливыми историями гностики привлекали к себе учеников, выдавая свои мифы за сокровенную истину, которая понемногу, шаг за шагом, открывалась изумленным неофитам. Сама сложность и многоступенчатость системы, усугубленная к тому же недосказанностью, казалась залогом ее истинности. Описать ее во всей наготе и нелепости значило ее разоблачить.
Офиты и симониане
Гностицизм породил огромное количество сект, которые трудно не только описать, но и просто перечислить. Одни только офиты создали несколько ветвей своей доктрины, разделившись на наассенов, ператиков, сифиан, каинитов, архонтиков, барбелиотов и многих других. Представители этой ереси поклоняясь змею-искусителю, соблазнившему в Раю Еву и Адама, и считали его Мессией и Христом, который научил людей познавать самих себя.
Во время своих тайных богослужений офиты держали в ящике змею и выпускали ее на стол, чтобы она соприкоснулась с хлебом, который они употребляли для Евхаристии. В заключение службы участники собраний устраивали оргии, где предавались традиционному разврату для «умерщвления плоти».
Другие гностики, симониане, обожествляли Симона Волхва, о котором мы уже рассказывали. Многие считают его главным основателем гностицизма. Не сумев стать апостолом, Симон объявил себя Богом и придумал один из первых гностических мифов, где земной мир оказывался творением злых архангелов. В этой красочной истории порожденные божественной Мыслью (по-гречески Энноя) архангелы подняли мятеж, создали наш ущербный мир и, захватив Энною в плен, заключили ее в тело женщины по имени Елена.
Пройдя длинную цепочку воплощений – в том числе и как Елена Прекрасная в Спарте, – Энноя дошла до последней степени падения и стала проституткой в Тире. Но плотские воплощения никак не затронули ее духовной божественной и бессмертной сути. Симон, ее истинный отец, следил за Еленой с неба и сошел в мир, чтобы спасти ее из плена. На земле Симон принял облик Христа и освободил Елену, а вместе с ней – и все духовное, плененное материей в этом мире.
Система Василида
Еще более замысловатую сказку придумал Василид, сириец, живший в Египте при императоре Адриане. Это был большой фантазер и выдумщик, не стеснявшийся искажать общеизвестные факты и перекраивать по своему желанию евангельскую историю.
Например, он уверял, что когда во время шествия на Голгофу Иисус передал Симону Киренейскому Свой крест, то вместе с ним отдал и Свой наружный вид, так что на самом деле распяли не Иисуса, а Симона. Василид придумывал разных несуществующих пророков с варварскими именами – Варкоф, Варкавва, – приписывал апостолу Петру тайное учение, которое Василид якобы перенял у его последователей, и, подражая Пифагору, требовал пятилетнего молчания от своих учеников.
Василид учил, что сотворенный мир естественным образом разделился на три слоя, примерно так же, как это происходит в жидких средах: легкая духовная часть сразу вознеслась к Творцу, более тяжелая душевная с трудом последовала за ней, а самая массивная материальная осела на дне, прихлопнутая, словно надгробной крышкой, небесной Твердью. Здесь в косной и бездуховной тьме, ничего не знавшей о светлом мире, обитали творцы-архонты, создавая землю и людей и искренне считая себя высшими богами.
Мировая трагедия заключалась в том, что некоторые частицы небесной сущности застряли во мраке материальности и оказались в плену. Эта светоносная часть всегда жила в духовных людях, которым было тесно и тяжело в грубой материальной оболочке. Их-то и пришел освободить Иисус, посланец высшего мира, который в конце концов соберет все частицы света и духа и вернет их обратно к Творцу. А материальный мир, больше не тревожимый ничем духовным и навсегда забывший о его существовании, сможет благополучно и самодовольно пребывать в своем мраке.
Сатурнин и Карпократ
Но, пожалуй, проще и понятней всего была система Сатурнина. По его мнению, Бог сотворил множество миров, из которых последние семь объединились во главе с божеством Яхве, образовали союз семи планет и решили создать новый мир наподобие того, что существовал наверху. Для этого они отвоевывали у сатаны часть злой материи и сотворили из нее земной мир и человека. Поскольку творцы из них были неважные, человек получился несчастным и жалким созданием, которое не могло даже ходить и только ползало как червь.
К счастью, истинный Бог, сжалившись, заронил в него искру духа, и человек устремился к небу. Тогда сатана создал из материи других людей, которые начали преследовать «духовных», а иудейский Бог-Яхве, слабый и бессильный, ничем не мог им помочь. Но в конце времен пришел Христос, посланник истинного Бога, который научил людей, как спастись посредством знания и аскетизма. В секте Сатурнина практиковали суровое воздержание, в частности, запрещались брак и мясо.
В отличие от Василида и Сатурнина, Карпократ не только философствовал, но и практиковал магию, готовил зелья и общался с демонами. Для него самым важным было то, что мир – это нечто единое, неделимое и цельное: он называл его «монадой», то есть единицей. Ересиарх считал, что разнообразие мира само по себе плохо, поскольку создано ангелами, отпавшими от монады: злом является любое разъединение, проявление индивидуальности и отпадение от целого. Поэтому духовные, избранные души должны стремиться к возвращению в единство, преодолевая собственную индивидуальность.
Учение Карпократа призывало попирать все законы морали, поскольку они придуманы сторонниками разделения целого. Борьба с плотью не имеет значения, и вообще, ни с чем не надо бороться, тем более, с естественными влечениями: гностик отдается им, но не подчиняется, сохраняя свой путь к единству. Сын Карпократа Епифан подошел к этому вопросу более практически и ввел единство жен.
Мандеи
Особняком в гностическом мире стояли древние мандеи, или христиане св. Иоанна. Члены этой секты признавали истинным пророком только Иоанна Крестителя, а всех остальных, в том числе Моисея и Иисуса, считали лжепророками. По представлениям мандеев, мир должен существовать 480 тысяч лет, после чего последует 50-тысячелетнее царство праведников, а затем всякое зло исчезнет и наступит вечное царство света.
Мандейская ветвь гностицизма отличалась строгим аскетизмом и крайней щепетильностью в проведении таинств и обрядов. У пресвитеров существовал обычай перед посвящением два месяца соблюдать строжайший пост, а если по каким-то причинам он нарушался, начинать его заново, поэтому иногда им приходилось поститься по полгода и больше.
Из тех же благочестивых соображений мандеи крестились не один, а много раз, – иногда по три раза в день, – чтобы очищаться от своих грехов. Хлеб, который они принимали при причащении, священник давал им прямо в рот, чтобы от прикосновения пальцев тот не утратил свою тайную силу.
Практически все гностические секты исчезли бесследно или остались только в отрывках и упоминаниях церковных писателей, и лишь мандеям удалось дожить до наших дней. Их небольшая община, сохранившаяся недалеко от иракского города Басры, насчитывает несколько тысяч человек.
Гностическое христианство
Гностицизм является достаточно условным названием, предложенным в XVII веке кембриджским платоником Генри Мором как производное от от gnosis (др.-греч. γνῶσις (знающий) для обозначения некоторых раннехристианских ересей. [2]
Содержание
Гностические христиане и ортодоксия
В XVII веке, для обозначения некоторых направлений раннего христианства, признанных ортодоксальными богословами еретическими, был предложен термин гностицизм.
История
Раннехристианские апологеты называют несколько проповедников, которые первыми внесли гностические идеи в христианство. К первым проповедникам гностических идей в среде христиан относят Симона Мага (Симона Волхва). По всей вероятности, он не был христианином, а принадлежал к какой-то неизвестной нам сирийско-самаритянской религиозной секте. [7]
В Откровении Иоанна Богослова содержится критика Николаитов, Иоанн пишет от лица Иисуса:
